Постмодернизм

модернизм постмодернизм

Форма (конъюнктивная, закрытая) Антиформа (дизъюнктивная, открытая)

Цель, намерение Игра

План Случай

Иерархия Анархия

Мастерство/логос Исчерпанность/молчание

Произведение искусства/завершенная работа Процесс/перфоманс/хэппенинг

Дистанция Участие

Созидание/порождение целостности/синтез Деструкция/деконструкция/антисинтез

Присутствие Отсутствие

Центрирование Дисперсия

Жанр/границы Текст/интертекст

Семантика Риторика

Парадигма синтагма

Метафора метонимия

Отбор Комбинация

Корни/глубина Ризома/поверхность

Интерпретация/прочитывание Контринтерпретация/неверное прочтение

Обозначаемое Обозначающий (субъект)

Читаемое Написуемое

Нарратив/большая история Антинарратив/малая история

Код мастерства Индивидуальные особенности

Симптом Желание

Тип Мутация

Генитальность/фалличность Полиморфизм/андрогенность

Паранойя Шизофрения

Порождение/причина Отличие-различие/след

Бог-Отец Святой дух

Метафизика Ирония

Определённость Неопределённость

Трансцендентность Имманентность

[скрыть]

Сравнительная таблица по Брайнину-Пассеку[9]

модернизм постмодернизм

Скандальность Конформизм

Антимещанский пафос Отсутствие пафоса

Эмоциональное отрицание предшествущего Деловое использование предшествующего

Первичность как позиция Вторичность как позиция

Оценочность в самоназвании: «Мы — новое» Безоценочность в самоназвании: «Мы — всё»

Декларируемая элитарность Недекларируемая демократичность

Преобладание идеального над материальным Коммерческий успех

Вера в высокое искусство Антиутопичность

Фактическая культурная преемственность Отказ от предыдущей культурной парадигмы

Отчётливость границы искусство-неискусство Всё может называться искусством

Главные установки и идеи постмодернизма ("проект постмодерна"). +

С резких и решительных обвинений в адрес эпохи модерна и ее проекта, собственно, и начались постмодернистские дискуссии. Обычно они заканчиваются серьезным предостережением: если человечество будет продолжать жить по законам и принципам модерна, то возникнет угроза для самого существования нашей планеты. В этом критики модерна единодушны. Более или менее однородны описания основных черт эпохи модерн, о которых только что шла речь и из которых мы выбрали наиболее важные философские рассуждения. Гораздо сложнее обстоит дело с позитивными идеями, установками самого постмодернизма. Здесь не приходится рассчитывать на определенность характеристик и описаний. Соответственно лишены четких очертаний встречающиеся в литературе определения постмодернизма. Его определяют по-разному: в нем видят особую историческую эпоху, отличающуюся специфическим "состоянием ума" (Ф. Лиотар). В других случаях постмодернизм предстает как "аисторическое восстание без героев против слепого инновационного информационного общества (Ч. Ньюмен)." Иногда суть и содержание постмодернизма связывают с тем, что с его помощью поднялась новая волна "американского военного и экономического господства над миром" (Ф. Джеймисон).

Не менее расплывчаты определения исторических границ, долженствующих разделить эпохи модерна и постмодерна. Чаще всего философию Просвещения причисляют к эпохе модерна и считают, пользуясь терминологией Лиотара, главного теоретика постмодернизма, одним из "великих повествований модерна". Однако сам же Лиотар заявил, что Дидро, например, является для него "воплощением постмодернизма", ибо он нанес удар по "великим повествованиям", ведущим свое происхождение от исходных христианских моделей. Правда, согласно Лиотару, потом традиция великих повествований снова возродилась и окрепла благодаря немецкому идеализму и французскому республиканизму, а затем обрела новую форму в марксизме. Известный современный писатель и ученый Умберто Эко, активно участвовавший в дискуссиях о постмодернизме, иронически заметил, что у ряда авторов возникла склонность находить предшественников постмодернизма во все более ранней истории; таковым не сегодня-завтра объявят Гомера. Но и сам У. Эко полагает, что размежевание, аналогичное борьбе "модерна - постмодерна", можно обнаружить в любой переходной эпохе человеческой культуры. Привлекая к рассмотрению материал по истории современной литературы, Эко приходит к выводу, что постмодернизм имеет своей целью разрушение привычных для предшествующей культуры разделений и дихотомий - реализма и ирреализма, формализма и содержательности, "чистого", элитарного и массового искусства и т.д.

В постмодернистских дискуссиях вовсе не случайно звучит голос выдающихся представителей литературы и искусства. Собственно, в этих областях культуры и началась борьба против эпохи "модерна". И лишь потом она докатилась до философии. Закономерно и то, что тон в философских дискуссиях стали задавать французские мыслители, всегда чутко реагировавшие на брожение идей и умонастроений в литературе и искусстве.

Перелистаем страницы истории. В США понятия "постмодерн", "постмодернизм" стали достаточно широко употреблять уже в конце 50-х годов. Применяли их главным образом в дискуссиях о новейшей тогда литературе. Впоследствии, в 60-70-х годах, эти термины стали фигурировать и в дебатах об архитектуре, живописи и других видах искусства. На первый план выступали следующие тезисы теоретиков постмодернизма в искусстве. Искусство предшествующей эпохи, эпохи модерна, объявлялось элитарным, тогда как заслугой нового - постмодернистского - искусства считалось преодоление барьера между искусством и широкой публикой - впрочем, при сохранении определенными произведениями искусства элитарного значения. Теоретик постмодернистской архитектуры Ч. Дженкс в книге "Язык архитектуры постмодерна" (1977) говорит о "двойном кодировании", заключенном в постмодернистской архитектуре: один язык обращен к "ангажированному меньшинству" знатоков, другой - к обычным людям, к большинству. Каждый из слоев "читает" архитектуру на понятном ему "языке". Другая формула, распространенная в постмодернистской архитектуре, выражена немецким теоретиком Клотцем в работе "Модерн и постмодерн. Современная архитектура 1960- 1980" следующим образом: произведение архитектуры - это уже не носитель функций и не чудо конструкции, но изображение символических содержаний и художественных тем; "это эстетические фикции, которые уже не есть абстрактные "чистые формы" - они находят предметное проявление". Лозунг Клотца: "не только функции, но также и фикции" - характерен для постмодернистской эстетики.

Исследователи постмодернизма обращают внимание на то, что термин "постмодернистское общество" в конце 60-х годов стал встречаться и в социологической литературе. Так, американский социолог А. Этциони в книге "Активное общество. Теория социальных и политических процессов" (1968) писал, что постмодернистская эпоха начинается (условно) после 1945 г. и приносит с собой альтернативный выбор: либо стремительное и неудержимое развитие технологий, опирающихся главным образом на критерии их эффективности и на ценности господства - подчинения, либо выбор новых ценностных ориентиров, которые открывают перспективу "активного общества".

В литературе, посвященной философии постмодернизма, обычно выделяют два этапа, связанных с формированием его принципов и позиций. Первый этап - развитие постепенно приведших к постмодернизму идей постструктуралистов, постфрейдистов. На формирование философии и эстетики постмодернизма решающее влияние оказали: 1) идеи Ж. Лакана (концепция воображаемого и символического, критика "философии субъекта", учение о языке); 2) теория деконструкции Ж. Деррида и ее применение к эстетике; 3) постмодернистские концепции искусства Ж. Делёза и Ф. Гаттари (концепция "ризомы"), Ю- Кристевой (исследования страха, ужаса, смерти, отвратительного как феноменов жизни, литературы, искусства, философии; изучение метаповествования как отличительной черты постмодернистского искусства; феномен любви и его психоаналитическая структура и т.д.); М. Серра (метод "беспорядочного энциклопедизма" в применении к истории науки, философии, искусства; критика гносеологической модели философии и науки модерна; теория коммуникации как новый синтез науки, искусства, философии). (Об учениях большинства из перечисленных философов речь уже шла в этом учебнике.) Второй этап - развитие постмодернизма в собственном смысле. За последнее десятилетие, как отмечают специалисты (Н.Маньковская), сложился круг исследователей, посвятивших себя изучению различных аспектов постмодернизма в философии, эстетике, культуре и искусстве. Наиболее известные из них - Ж. Бодрийяр (Франция), Дж. Ваттимо (Италия), X. Кюнг, Д. Кампер (Германия), Д. Барт, В. Джеймс, Ф. Джеймсон, Ч. Дженкс, Р. Рорти, А. Хайсен, И. Хассан (США), А. Крокер, Д. Кук (Канада), М. Роз (Австралия)".

Подводя итог развитию дискуссий в литературе, а отчасти и в философии искусства, известный теоретик постмодернизма Ихаб Хассан выделяет следующие главные принципы и ценности постмодерна. 1. Неопределенности, неясности, пробелы - не только не недостатки, а основные принципиальные установки постмодернистских произведений искусства и философских концепций. Для искусства этот тезис должен иметь такое же принципиальное значение, какое принцип неопределенности Гейзенберга имеет для физики, теорема Гёделя - для логики и математики. Не логическое, монологическое мышление, а "диалогическое воображение" (Бахтин) приобретает в постмодернизме решающий смысл. 2. Следствием является принципиальный фрагментаризм. Это воплощается в недоверии к "тоталитаризирующему синтезу", в склонности к методам коллажа, произвольного монтажа, "вырезок" и "врезок", в склонности к парадоксам, в "открытости разбитого", в акцентировании "разломов", "краев" и т.д. 3. Постмодернизм опровергает все каноны, выступает против всех конвенциональных авторитетов. В литературе это (условно) означает "смерть автора", т.е. прекращение его "отцовской" власти и попечительства над читателем. 4. Постмодернизм возвещает о "смерти субъекта", "опустошает" традиционное Я, которое перестает быть центром мысли и переживания, лишается своей мнимой "глубины". 5. Постмодернизм отстаивает права ирреализма: не все может быть "показано", "изображено", "иконизировано". 6. Ирония - одна из главных постмодернистских установок, подразумевающих игру, иронию, аллегорию как важнейшие подходы литературы и искусства, да и любого вида мыслительного творчества. 7. "Гибридизация" подразумевает смешение, скрещивание привычных жанров искусства, заимствование ("плагиаризм") одними жанрами творческих стилей и методов других жанров. 8. Для характеристики постмодерна используется термин "карнавализация", заимствуемый (как и другие понятия) у М. Бахтина. Имеются в виду "радостная релятивность" вещей и событий, "перспективизм", участие в "сумасшедшей чересполосице жизни", "имманентность смеха" и т.д. 9. С этим тесно связана категория равного "участия в игре", "представлении" авторов и читателей, слушателей. 10. Подчеркивается "конструктивистский характер" творчества (но не в кантовском логикосциентистском и даже не в ницшеанском смысле).

Перечисляя эти признаки, И. Хассан добавляет: взятые вместе, они образуют нечто иррациональное, абсурдное, незавершенное. "Нет альтернативы тому, чтобы понятие постмодерна оставить открытым для истории, хотя сам постмодернизм уже принадлежит истории".

К этой многомерной характеристике постмодерна можно добавить следующее. Постмодерн отмечен специфическими антиномиями. С одной стороны, он выступил против доминирующего влияния "машинерии", "механистичности" на весь стиль мышления эпохи модерна. С другой стороны, на постмодернистское искусство в решающей степени повлияло распространение электронных средств массовой информации. Эстетика постмодернизма, буквально громившая "конформизм" модерна, в значительной степени возникла из конформистского приспособления к новой технике, часто диктовавшей стилевые особенности нового искусства. Критика модерна за сосредоточение на "материальном", призывы к свободному раскрытию "имматериального" скрывали за собой такие черты постмодерна как подвластность художника нагромождению материала, потоку впечатлений, звуковых и световых эффектов, в определении характера и последовательности которых кардинальная роль часто принадлежит именно материалу и техническим средствам.

С одной стороны, постмодернисты настаивали на преодолении барьеров между элитарным искусствам и обычным человеком. С другой стороны, сложность, вычурность, особая "техничность" постмодернистского искусства часто делает его в высшей степени элитарным.

Итак, с помощью термина "постмодернизм" обозначают прежде всего новейшие течения в искусстве и новые веяния в эстетике. Но правомерно говорить о постмодернистских дискуссиях в широком смысле этого слова. Они охватывают большой круг социально-философских проблем, обращены к стилю жизни, к вопросам экологии, политики, морали - конечно с особым вниманием к культуре, искусству, эстетическим ценностям. Постмодернистская философия в более узком смысле стремится выявить центральные пункты поворота от модерна к постмодерну, уже отчасти пережитого и переживаемого современным обществом. "Быть может, наиболее существенным философским отличием постмодернизма является переход с позиций классического антропоцентристского гуманизма на платформу современного универсального гуманизма, чье экологическое измерение обнимает все живое - человечество, природу, космос, Вселенную. В сочетании с отказом от европо- и этноцентризма, переносом интереса на проблематику, специфичную для эстетики стран Востока, Полинезии и Океании, отчасти Африки и Латинской Америки, такой подход свидетельствует о плодотворности антииерархических идей культурного релятивизма, утверждающих многообразие, самобытность и равноценность всех граней творческого потенциала человечества. Тема религиозного, культурного, экологического экуменизма сопряжена с неклассической постановкой проблемы гуманизма, нравственности, свободы. Признаки становления новой философской антропологии сопряжены с поисками выхода из кризиса ценностей и легитимности".

Итак, постмодернизм в философии связан прежде всего с философскими обобщениями, суммирующими и одновременно стимулирующими кардинальную переоценку ценностей, аналогичную той, которая уже произошла на рубеже XIX и XX в., но была еще не достаточно кардинальной, чтобы ответить на вызовы приближающегося нового тысячелетия. Из сказанного ясно, что согласно установкам постмодернизма, ценностям антропо-, европоцентризма, как и вообще ценностям доминирования какой-либо части целого над целым должен придти конец. Объединению вокруг некоего центра, которое возникало под влиянием исторических обстоятельств, противопоставляется ацентризм, т.е. принципиальное почти "метафизическое" (несмотря на критику метафизики) отрицание каких-либо привилегированных "центров" доминирования (например, Земли - в космосе, человеческого рода - в живом и неживом мирах, Европы, США и т.д. - на земле, мужского пола - над женским, взрослых - над детьми и т.д.). С этим связано особое внимание к культуре Востока, Латинской Америки, Африки как "свежим" источникам обновления мировой культуры на началах полицентричности. "XIX и XX столетия, - писал Ф. Лиотар, - принесли столько террора, сколько мы, люди, смогли вынести. Мы заплатили достаточно высокую цену за ностальгию по целому, по примирению понятийного и чувственного, по прозрачному и коммуникабельному опыту... Наш ответ: объявим войну тотальности, станем свидетелями того, что не может быть презентировано; дадим простор различиям и спасем честь имени". Отвергается идеология и практика властвования, доминирования, насилия, войны - в пользу ценностей плюрализма, равноправного диалога, дискурса, совместного нахождения решений, мира и согласия, основанного, однако, на неизбежных рас-согласованиях и разно-гласиях.

"Против чего обращается постмодерн, так это против всех тех отличительных черт и позиций, которые принципиально противостоят такому плюрализму. Постмодернизм прощается со всеми формами монизма, унификации и тоталитаризации, с обязательными утопиями и многими скрытыми формами деспотизма - и вместо этого переходит к идее множественности и разнообразия, многообразия и конкуренции парадигм, к сосуществованию разнородного, гетерогенного". Эти слова принадлежат немецкому теоретику постмодернизма Вольфгангу Велшу, автору книги "Наш постмодернистский модерн" (1987). Он дает и следующую обобщающую оценку постмодерна: "Если обзор постмодернистских тенденций в литературе, архитектуре, живописи, скульптуре, социологии и философии связать с совокупной характеристикой постмодерна, то получится следующее. Постмодерн начинается там, где кончается целое. И он категорически выступает против новых попыток тоталитаризации - так, например, в архитектуре выступает против монополии интернационального стиля или в теории науки - против ригидного сциентизма, или в политике борется с внешними и внутренними претензиями на господство. Кроме того, постмодернизм использует конец Единого и Целого в позитивном смысле, когда пытается упрочить и развернуть вступающее в силу Многое в его легитимности и своеобразии. Здесь - ядро постмодерна. Исходя из осознания непреходящей ценности различающихся концепций и проектов - а не из-за поверхностности или безразличия - постмодернизм радикально плюралистичен. Его видение - видение плюральности".

Нельзя, однако, не заметить, что борьбой против Единого, Целого как символов эпохи модерна устремления постмодернистов в философии и искусстве не ограничиваются. Подчас главную вину эпохи модерна усматривают в противоположном - в том, что философия и культура не сумели обеспечить как раз единства, интегрированности личности и культуры, расколов человеческий мир, превратив его в царство отчуждения, разлада, враждебных идейных полюсов, между которыми возникло огромное и непреодолимое напряжение.

Современный философ Г. Мэдисон пишет: "Достаточно одного слова, чтобы обозначить суть мышления модерна от Декарта до Сартра: это слово - дуализм. А результатом такого дуализма является отчуждение - отчуждение субъекта от объекта или психического от телесного, и тем самым отчуждение человека от природы. Сознание, которое отчуждено от самого себя, расколото; такое сознание, что мы знаем из Гегеля, есть сознание несчастное. Сегодня со всех сторон вновь и вновь слышится вопрос: существуют ли возможность и надежда, чтобы постмодернистский человек освободился от этого несчастья, начав новую эру в истории мышления? Есть много признаков того, что философия сегодняшнего дня вновь и вновь усматривает в этом свою центральную задачу"12. Заслугу Гуссерля, Мерло-Понти и других мыслителей их сегодняшние последователи усматривают в том, что они пытались преодолеть дуализм и субъективизм эпохи модерна, тяготение к крайностям объективизма или трансцендентализма. Вместе с тем нередко высказывается мнение, что попытки многих философов XX в. выбраться из плена философских предрассудков эпохи модерна оказались безрезультатными: какая-либо из крайностей (например, в случае Гуссерля - непреодоленная приверженность трансценденталистскому субъективизму) одерживала верх над стремлением к синтезу субъективного и объективного. Поэтому преодоление "дуализма", якобы присущего модерну, продолжается. "Что характеризует постмодернизм в целом, так это отклонение всяких различении и обособлении - например, между телом и духом, между физическим и ментальным, между разумом и иррациональным, духовным и чувственным, Я и Другим, природой и культурой, реальностью и утопией. Это означает, что, с одной стороны, отклоняется порядок, границы и ограничения, контроль, "мерки" разумного сознания, аполлоновское начало и вообще все, что в наше время понимают под цивилизацией. С другой стороны, имеет место восхваление дионисийского начала, пристрастия к вину, эротического, либидинозной чувственности, восхваление инстиктивного и спонтанного нарциссизма. Это антиномичное и антиинституциональное, утопическое и анархистское умонастроение, призывающее к угнетению угнетенного сознания, к освобождению инстинктов, к эмансипации чувственности, быстро объединяется с политическим радикализмом".

Вся рассмотренная ранее постмодернистская переориентация происходила скорее на уровне ценностей и идеалов, чему соответствовали общефилософская переориентация, изменение мировоззренческих основ культуры. "Конструктивный, или ревизующий, постмодернизм пытается преодолеть мировоззрение модерна, но он не отбрасывает саму возможность мировоззрения, а конструирует постмодернистское воззрение на мир через ревизию предпосылок и традиционных понятий модерна. Это... подразумевает новое единство научных, этических, эстетических и религиозных интуиции. Постмодернизм отрицает не науку как таковую, а сциентизм, в соответствии с которым лишь данным современных естественных наук позволено конструировать наше мировоззрение".

Поскольку сторонники концепции постмодернизма заявляют, что "мир постмодерна, с одной стороны, включает в себя личности постмодерна вместе с их постмодернистской духовностью, а с другой стороны, постмодернистское общество, в конечном счете постмодернистский глобальный порядок", - возникает вопрос о характерных чертах постмодернистского общества. И тут оказывается, что общество постмодерна не только не соответствует идеалам плюрализма, глобализма, свободы, но скорее углубляет все те противоречия, которые приписывались эпохе модерн. Это признают авторы, описывающая взорвать все вокруг, - образ именно постмодернистский эпохи. "Так что будьте хладнокровны. В этом свете постмодернизм есть предчувствие будущего шока - как если бы бомба уже упала".

Нападки на науку и сциентизм не мешают тому, что эпоха постмодернизма рассматривается как целиком определяемая новейшим техно-научным комплексом. Techno-science, техно-наука - термин Ф. Лиотара. "Техно-наука, - так фиксирует идею Лиотара один из современных авторов, - трансформирует государство и экономическое производство; она изменяет природу знания; она дает новые определения самим идеям "искусства" и "культуры". Философские вопросы "Что такое Просвещение?" "Что такое революция?" должны быть заменены вопросами "Что такое техно-наука?" "Кем мы в ней являемся?" Условия постмодерна имеют техно-научный характер".

Современные авторы нередко определяют эпоху постмодерна как эпоху "ничто", как "постэпоху" (post-age): "Постиндустриальная, посткапиталистическая, постлиберальная, посттеологическая, постгуманистическая - все эти "пост" присоединяются при оценке современных нам условий как постмодернистских".

Антимилитаристская, антидиктаторская, антитоталитаристская по своим устремлениям постмодернистская литература вынуждена описывать экономику, политику, официозную идеологию постмодернистского общества в еще более мрачных тонах чем в случаях, когда речь идет об эпохе модерна. Никогда еще не было таким острым противоречие между горячим и искренним осуждением войны и тем фактом, что весь период после второй мировой войны был заполнен множеством войн и вооруженных конфликтов, которые стали повседневной реальностью. Такой же кровавой и страшной реальностью оказался терроризм. Исследователи правильно отмечают, что постмодернистская война - целая система действий на уровне современных государств, которая делает войну перманентной и (пока) неизбежной.

Постмодернизм был первым (и последним) направлением ХХ века, которое открыто призналось в том, что текстне отображаетреальность, а творит новую реальность, вернее даже, много реальностей, часто вовсе не зависимых друг от друга. Ведь любая история, в соответствии с пониманием постмодернизма, — это история создания и интерпретации текста. Откуда же тогда взяться реальности?Реальности просто нет. Если угодно, есть различные виртуальные реальности — недаром постмодернизм расцвел в эпоху персональных компьютеров, массового видео, Интернета, с помощью которого ныне не только переписываются и проводят научные конференции, но даже занимаются виртуальной любовью. Поскольку реальности больше нет, постмодернизм тем самым разрушил самую главную оппозицию классического модернизма - неомифологическую оппозицию между текстом и реальностью, сделав ненужным поиск, и, как правило, мучительный поиск границ между ними. Теперь поиск прекращен: реальность окончательно не обнаружена, имеется только текст.

Поэтому на место пародии классического модернизма в постмодернизме стал пастиш (от итал. pasticco — опера, состюленная из кусков других опер; попурри).

отличается от пародии тем, что теперь пародировать нечего, нет того серьезного объекта, который мог бы быть подвергнут осмеянию. Как писала О.М. Фрейденберг, пародироваться может только то, что «живо и свято». В эпоху постмодернизма ничто не живо и уж тем более не свято.

По тем же причинам место классического модернистского интертекста в постмодернизме занял гипертекст, гораздо более гибкое приспособление, которым можно манипулировать и так и эдак.

1976 году американский писатель Реймон Федерман опубликовал роман, который можно читать по усмотрению читателя (он так и называется — «На ваше усмотрение») с любого места, тасуя непронумерованные и несброшюрованные страницы. Эта алеаторическая литература вскоре стала компьютерной, ее можно читать только на дисплее: нажмешь кнопку — и переносишься в предысторию героя, нажмешь другую — поменяешь плохой конец на хороший, или наоборот (смотри виртуальные реальности, гипертекст).

Классическая модернистская реминисценция, носившая утонченный характер, которую можно было заметить, а можно было и пройти мимо, сменилась тотальной постмодернистской цитатой-коллажем.

1979 году Жак Ривэ выпустил роман-цитату «Барышни из А.», представляющий собой сборник 750 цитат из 408 авторов. Вспоминается американский студенческий анекдот о том, что студент-филолог впервые прочитал шекспировского «Гамлета» и был разочарован — ничего особенного, собрание расхожих крылатых слов и выражений.

В сущности, постмодернистская филология есть не что иное, как утонченный (когда в большей, когда в меньшей степени) поиск цитат и интертекстов в том или ином художественном тексте — из лучших образцов подобной филологии и искусствоведения смотри книги А.К. Жолковского и М.Б. Ямпольского (указанные в списке литературы).

Жан Лиотар (1924-1998) после опубликования им книги "Состояние постмодерна" (1979, русское издание 1998 г.) стал мно­гими характеризоваться как основатель постмодернизма. Лиотар считает, что во второй половине XX века в силу ряда причин, в первую очередь благодаря широкому распространению информа­ционных технологий, возник новый тип культуры — постмодерн. Латинское modo переводится как недавно. Постмодерн, следова­тельно, можно перевести на русский язык как то, что наступило вслед за недавним.