2550

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

результат, но имеют широкую массовую базу и объединяют людей на добровольной основе.

Пересекаясь с политическим и экономическим сообществом, гражданское общество не противостоит и государству. М. Ховард считает, что теории, рассматривающие гражданское общество и государство как противостоящие друг другу антагонистические силы, не состоятельны, если речь не идет о жестких авторитарных режимах. [5 С.54] Американская модель гражданского общества с развитой сетью независимых гражданских ассоциаций не является императивом для демократии, возможны иные модели. В связи с этим часто приводят примеры Японии и Франции. При этом даже в США гражданское общество не является полностью автономным от государства, а напротив, пользуется финансовой поддержкой правительства. Государство прибегает к поддержке гражданского общества, поскольку его деятельность способствует эффективному управлению. Оно во многом обеспечивает функционирование каналов обратной связи между обществом и политической системой, обеспечивает адекватную артикуляцию политических интересов, способствуя тому, что наиболее значимые их них будут услышаны, помогает корректировать политический курс и участвует в процессе принятия решений. Представление о противоположности интересов стремящегося к свободе гражданского общества и «подавляющего» государства является мифом.

Демократическое государство и гражданское общество заинтересованы во взаимной поддержке. Участие граждан в ассоциациях способствует их социализации в рамках демократической политической культуры. Усваивая ценности и нормы демократии, они становятся более компетентными и лояльными участниками демократического политического процесса. Это способствует укреплению демократических институтов, развитию их легитимности.[6. C.13] С другой стороны, гражданское общество выступает в качестве защитного механизма для демократического политического устройства. Оно может «удержать государство от принятия законов, которые противоречили бы организованным интересам граждан», а также информирует законодателей о настроениях в обществе, выполняя функцию артикуляции интересов. [5. C.61]

Не смотря на то, что с точки зрения М. Ховарда, понятие гражданского общества объединяет такие разнообразные ассоциации как общинные и местные, по защите мира и гражданских прав, экологические группы, образовательную и культурную активность, церкви и религиозные организации, спортивные и рекреационные клубы, женские, ветеранские, молодежные, инвалидные, организации пожилых людей, защиты животных, группы самопомощи, у него есть и свои границы. Прежде всего, не следует отождествлять с гражданским обществом различные неструктурированные и временные массовые объединения, например, спонтанные демонстрации и выступления. Что касается социальных движений, то вопрос о принадлежности их к гражданскому обществу следует рассматривать в каждом случае отдельно. Для отнесения движения к гражданскому обществу социальному движению необходимо наличие формальной организации. [5. C. 55]

Если говорить о тех факторах, которые определяют слабость и замедленность формирования гражданского общества в посткоммунистических странах, то к ним , прежде всего, следует отнести то, что предшествующий опыт жизни в авторитарном обществе, где ассоциации контролировались и регламентировались властью, стремившейся с их помощью обеспечить лояльность граждан, приводит к тому, что люди избегают членства в общественных объединениях. Сложившийся стереотип заставляет воспринимать такое членство скорее как способ приблизиться к власти, чем как способ выражения собственных интересов. Даже если в новой демократии общественные организации формируются на добровольной основе, от такого стереотипа сложно избавиться.

Не способствует развитию доверия к новым институтам гражданского общества и тот факт, что в поскоммунистических странах сохраняются и продолжают действовать идеологизированные и контролируемые государством организации, выполняющие функцию сохранения неформальных связей. Зачастую, в посткоммунистических странах

111

Серия «Социально-гуманитарные науки». Выпуск №2 (4), 2014

государство, стремясь форсировать процессы формирования демократических институтов, пытается «учредить» гражданское общество. Например, рассматривая составляющие формирующегося российского гражданского общества, М.Липман и Н.Петров выделяют среди них такой элемент как структуры, создаваемые государством для взаимодействия с обществом, например, Общественная палата, проправительственные молодежные организации. [7. С. 163] Проблема же заключается в том, что подобные структуры не могут заменить гражданское общество. Декларируя стремление к созданию благоприятных условий для развития гражданского общество, государство способствует созданию имитирующих гражданское общество структур, не подкрепленных широкой инициативой снизу. Подобные организации поддерживают неформальные институты, которые в новых демократиях зачастую играют большую роль, чем демократический «фасад». Это способствует разочарованию граждан в демократии, недоверию к ней.

В качестве второго фактора слабости гражданского общества в посткоммунистических странах М. Ховард называет устойчивость неформальных сетей общения. Этот фактор особенно значим для указанной группы стран потому, что мир частных, неформальных связей в авторитарном обществе противопоставлялся контролируемой государством общественной жизни. Сложившаяся практика неформальных связей позволяла гражданам решать свои частные проблемы в обход официальных институтов, компенсируя бюрократические издержки. Она оказалась востребованной и в период посткоммунистической трансформации, когда сложности экономических преобразований и слабость новых институтов сделали обращение к помощи государства еще менее целесообразным. Таким образом, у граждан постсоветских государств отсутствует опыт самоорганизации и самоуправления. Этот путь решения проблем воспринимается ими как слишком длительный, ресурсозатратный и неэффективный, а уровень доверия общественным институтам крайне низок. [5. С. 122]

И, наконец, третьим фактором слабости гражданского общества является разочарование в результатах реформ. Новые институты гражданского общества, как и новые политические институты (такие, например, как выборы), кажутся слишком далекими от идеала. В совокупности со сложностями становления новых социально-экономических отношений, указанные факторы способствуют снижению общественной активности. Таким образом, сочетание предшествующего негативного опыта и приобретенного скептического отношения к новым институтам не способствует развитию широкой гражданской активности.

Для посткоммунистических обществ, в том числе и для России, характерны отсутствие гражданской солидарности и отсутствие установки на восприятие политических прав в качестве средства разрешения социальных проблем. Представление о гражданском обществе как о субъекте политики и управления не развито. Политизированность первых лет демократического транзита постепенно сменяется апатией и уровень интереса к политике и уровень практически всех форм политического участия достаточно резко снижается. Именно такое состояние общественного сознания, позволяющее некоторым исследователям говорить даже о «патологической национальной депрессии», сложилось в России к концу первого десятилетия нового века.[8].

Но сама по себе слабость гражданского общества не говорит о том, что посткоммунистические демократии не состоялись. Из констатации слабости гражданского общества не следует делать вывод и о вероятности возвращения авторитаризма. Если же говорить о перспективах развития гражданской активности, включения широких слоев граждан в публичную сферу, то это долгосрочный процесс. В качестве одного из механизмов, способных изменить сложившуюся ситуацию можно назвать смену поколений. Поскольку факторы, обуславливающие слабость гражданского общества во многом связаны с опытом, полученным в рамках советской системы, можно ожидать, что новые генерации, обладая иным социальным опытом, уже не будут попадать под их воздействие. Но вряд ли стоит надеяться на простую смену поколений, поскольку те, кто

112

Научный Вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

переживает социализацию в посткоммунистический период, хотя и не являются носителями советского менталитета, все же не сталкиваются и с развитым гражданским обществом. Поэтому новые поколения не могут усвоить его ценность, а могут лишь осознать желательность его становления.[5. С.168]

Другим механизмом активизации процессов развития гражданского общества может стать изменение отношения к общественной активности в самом широком смысле. Включение в общественные структуры на автономной, независимой основе для совместного достижения значимых целей должно стать широко распространенной социальной практикой. Это непростая задача, которая не может быть реализована только посредством проведения определенной государственной политики. Ведь, как было показано, односторонние государственные инициативы по развитию гражданского общества, не сопровождаемые встречным движением со стороны самого общества, часто порождают лишь структуры, не отражающие мнений и потребностей граждан, подобные тем, которые заполняли общественную сферу в период советской власти. Они же, в свою очередь, не вызывают доверия граждан.

Тем не менее, это не означает, что политика поддержки гражданского общества не нужна. Демократически настроенные элиты могут способствовать распространению и закреплению демократических практик. [9] В случае развития подобных инициатив и даже целенаправленных кампаний по развитию гражданского общества может возникнуть проблема взаимного доверия. Патерналистски ориентированные элиты могут настороженно относиться к гражданской активности, а гражданские активисты могут видеть в государственных институтах заведомого противника. Преодолеть эту сложность можно только в результате длительного взаимодействия. Поэтому гражданское общество нельзя рассматривать в качестве аналога политического института, который можно конституировать в процессе реформирования. Выполняя важнейшие функции в политическом процессе, гражданское общество является способом самовыражения социального организма, достигшего определенной зрелости. Его природа требует эволюционного развития.

4.Левада, Ю. «Человек советский» 1989–2003 / Ю. Левада // Вестник общественного мнения. – 2004. – № 5 (73).

5.Ховард, М.М. Слабость гражданского общества в посткоммунистической Европе / М.М. Хорвард / пер. с англ. И. Е. Кокарева. — М.: Аспект Пресс, 2009. – 191 с.

6.Туманова, А.С. Концепции гражданского общества западных обществоведов XX века / А.С. Туманова // Гражданское общество в России и за рубежом. – 2013, № 1. –

С.1015

7.Липман, М., Петров Н. Взаимодействие власти и общества // Пути российского посткоммунизма: Очерки / М. Липман, Н. Петров / под ред. М. Липман и А. Рябова; Моск. Центр Карнеги. – М.: Изд-во Р. Элинина, 2007.

8.Пастухов, В.Б. Шаг назад, два шага вперед. Русское общество и государство в межкультурном пространстве / В.Б. Пастухов // Полис. – 2005. – №6

113

Серия «Социально-гуманитарные науки». Выпуск №2 (4), 2014

Научное издание

НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК

Воронежского государственного архитектурно-строительного университета

СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ

Выпуск 1 (5), 2015

Научный журнал

Подписано в печать .2015. Формат 60х84 1/8. Бумага писчая Уч. изд. л. 14,5. Усл.-печ.л.14,5. Тираж 500 экз. Заказ №______

Отпечатано: отдел оперативной полиграфии издательства учебной литерату и учебно-методических пособий Воронежского ГАСУ

394006 Воронеж, ул. 20-летия Октября, 84

114