Этнокультурная специфика прилагательных сильный - слабый в языковом сознании носителей английского, русского и хакасского языков (90

го в сознании «среднего» носителя той или иной культуры, его мотивов и оценок и, следовательно, его культурных стереотипов [Уфимцева, 1996].

Анализ психолингвистических значений анализируемой антонимической пары выявляет доминирование взаимно противоположных аксиологических характеристик человека и их существенно большее разнообразие. Несмотря на определенную условность семантической классификации лексикографических значений антонимической пары сильный – слабый, она используется и для анализа противопоставлений внутри выявленных ассоциативных полей:

-Семантическая группа «Физическая характеристика» представлена следующими антонимическими парами, оценивающими прежде всего физическую силу и здоровье:

muscular – feeble, healthy – ill;

физически сильный – физически слабый, здоровый – больной, мужской пол – женский пол;

алып – майың, хазых – ағырығ, ир кiзi – ипчi, чиит – киир.

-Семантическая группа «Внутренние качества» представлена самым большим количеством противоположных реакций с общей ведущей оценкой мужества:

courageous – fearful, active – passive, honest – dishonest;

храбрый – трусливый, волевой – безвольный, уверенный – неуверенный, оптимистичный – пессимистичный, надежный – безответственный;

махачы – хортых, пик кiзi – пöлiк чох кiзi, илбек чÿректiг – чабал.

-Семантическая группа «Интеллектуальные способности» представлена базовой оппозицией ума и глупости:

wise – incapable;

умный – глупый; хыйға – алығ.

-Семантическая группа «Власть, влиятельность, авторитет» представлена реакциями носителей только русского и хакасского языков:

могущественный – беспомощный; ахчалығ – чох-чоос.

-Антонимическая характеристика внешности оказалась представленной только в хакасском языковом сознании: абахай – кiрчiл (красивая – неопрятный).

С помощью метода моделирования семантемы слова (Попова, Стернин, 2003) были актуализированы не только психолингвистические значения в смысловой структуре исследуемых прилагательных, но и представлена иерархия значений в соответствии с их индексами яркости.

При помощи свободного ассоциативного эксперимента было выявлено от 11 до 20 психолингвистических значений прилагательных сильный – слабый, что превышает количество значений, предложенных лексикографическими источниками во всех трех языках.

11

Учитывая, что «не все полученные реакции могут считаться значением, но они могут быть основой для него» [Шаховский, 2009], к наиболее ценным мы отнесли следующие выявленные психолингвистические значения прилагательных:

strong – courageous, self-sufficient, optimistic, honest;

weak – pathetic, fearful, emotional, dishonest, passive, unsuccessful, wimpy, sel-

fish;

сильный – храбрый, уверенный, оптимистичный, добрый, надежный; слабый – трусливый, жалкий, зависимый, чувствительный, тихий, ленивый,

неуверенный, пессимистичный, одинокий, безответственный;

кÿстiг – махачы, хыйға, хазых, пик кiзi, илбек чÿректiг, амыр, хылыхтығ; кÿзi чох – ағырығ, хортых, ылғапчатхан, пöлiк чох кiзi, арғаас, суртлаа,

турыстығ нимес, чабал, чох-чоос.

Следует отметить, что ядерные значения и значения ближней периферии в основном совпадают с ведущими значениями, представленными в словарях. Так, например, общие ядерные значения «физически сильный» (для всех трех групп респондентов) и «физически слабый» (для носителей английского и русского языков) являются ведущими лексикографическими значениями, занимая первые места

впроанализированных словарных статьях английского, русского и хакасского языков. Как правило, выявленные новые психолингвистические значения относятся к дальней и крайней перифериям моделей семантем указанных антонимических прилагательных. Исключение составляет психолингвистическое значение «храбрый», которое является составляющей ядра семантем прилагательных сильный, кÿстiг у носителей русского и хакасского языков и не находит отражения в лексикографических источниках русского и хакасского языков.

Итоги сопоставительного анализа моделей семантем прилагательных сильный – слабый в трех анализируемых лингвокультурах, позволяющие выявить общие и специфические черты моделируемого фрагмента образа мира, представлены в диаграммах 1, 2.

Представленные диаграммы иллюстрируют содержание психолингвистических зон, совпадающих в трех или двух фрагментах трех образов мира, а также представленных только в одном из них. Ядерные значения антонимической пары выделены в диаграммах жирным шрифтом.

Психолингвистическими значениями, обладающими высоким процентом индекса яркости и составляющими ядро исследуемых прилагательных, оказались следующие:

muscular (33,3%) – feeble (26%);

храбрый (25%), физически сильный (24%) – физически слабый (19%);

кÿстiг кiзi (21%) – кÿзi чох кiзi (15%), махачы (19,5%), алып (15%).

Вцентральной зоне диаграмм представлены общие ассоциации, выявленные

ванглийском, русском и хакасском языковом сознании. В диаграмме 1, посвященной прилагательным strong – сильный – кÿстiг, центральная зона сформирована четырьмя группами ассоциаций:

12

muscular – физически сильный – алып; courageous – храбрый – махачы;

wise – умный – хыйға; healthy – здоровый – хазых.

Диаграмма 1

Психолингвистические значения ассоциативных полей strong – сильный – кÿстiг

Muscular – физически сильный – алып Courageous – храбрый – махачы

Wise – умный – хыйға Healthy – здоровый – хазых

Человек – кiзi Волевой – пик кiзi Мужской пол – ир кiзi

Добрый – илбек чÿректiг

Ахчалығ

Абахай

Амыр

Хылыхтығ

Чиит

Пала

В диаграмме 2, относящейся к прилагательным weak – слабый – кÿзi чох, в центральной зоне находятся пять общих ассоциативных групп:

feeble – физически слабый – майың; unhealthy – больной – ағырығ; pathetic – жалкий– ылғапчатхан; fearful – трусливый – хортых; incapable – глупый – алығ.

Общие психолингвистические значения, связанные с внутренними качествами человека и его интеллектуальными способностями, выявлены в английском и русском языковом сознании:

13

Диаграмма 2

Психолингвистические значения ассоциативных полей weak – слабый – кÿзi чох

Безвольный – пöлiк чох кiзi

Тихий – амыр Ребенок – пала

Ленивый – арғаас

Киир

Суртлаа

Кiрчiл

Турыстығ нимес Чабал

Чох-чоос

1.Респонденты обеих групп в равной степени относят уверенность к психолингвистическим значениям прилагательных strong, сильный (self-sufficient – уверенный), и в обоих случаях это значение оказывается в дальней периферии.

2.Что касается оптимизма (optimistic – оптимистичный), то это общее психолингвистическое значение у англоязычных респондентов оказывается в дальней периферии, а у русскоязычных – в крайней.

3.Англоязычные и русскоязычные респонденты в равной степени ассо-

циируют силу с глупостью, реакции stupid и глупый, сила есть – ума не надо явля-

ются единичными в ассоциативных полях strong – сильный соответственно и носят ироничный характер в обоих случаях.

4.Что касается двух общих психолингвистических значений прилагательного слабый, то «reliant» англоязычные респонденты относят к прилагательному weak в большей степени, чем значение «emotional», так как первое из них находится

вближней периферии, а второе – в дальней. Русскоязычные респонденты относят значения «зависимый», «чувствительный» к прилагательному слабый в равной степени, оба психолингвистических значения находятся в дальней периферии.

14

В отличие от англоязычных респондентов у носителей русского и хакасского языков одной из частотных реакций на оба слова-стимула сильный – слабый оказывается ассоциация человек. В языковом сознании носителей хакасского языка ассоциативные связи кÿстiг – кiзi 24, кÿзi чох – кiзi 20 работают практически в равной степени, психолингвистическое значение «кiзi» находится в ядре обоих прилагательных. Русскоязычные респонденты приводят реакцию человек на слово-стимул

слабый гораздо реже, чем на слово-стимул сильный (сильный – человек 13, слабый – человек 1), поэтому психолингвистическое значение «человек» находится в ближней периферии прилагательного сильный и в крайней периферии прилагательного слабый. Данные показатели подтверждают выводы Н.В. Уфимцевой о том, что «центром русского образа мира остается человек» [Уфимцева, 2000]. Что касается хакасов, то «проблема человека в хакасском традиционном мировоззрении является центральной. В традиционном сознании человек понимался как природный объект среди других природных объектов, являясь частью природы» [Анжиганова, 1997].

Согласно исследованиям А.П. Боргояковой, в хакасском ядре языкового сознания слово «человек» занимает первое место. В русском ядре языкового сознания оно стоит на втором месте, что также убедительно свидетельствует о центральном положении данного концепта в языковом сознании как хакасов, так и русских [Боргоякова, 2003].

Психолингвистические значения, связанные с наличием воли и еѐ отсутствием (волевой – пик кiзi; безвольный – пöлiк чох кiзi) также оказалась общими в ассоциативных полях прилагательных сильный – слабый, кÿстiг – кÿзi чох. Разница заключается только в индексах яркости: у носителей русского языка анализируемые психолингвистические значения оказываются в ближней периферии, а у носителей хакасского языка – в крайней.

Стереотип гендерной дифференциации сохраняется в языковом сознании носителей русского и хакасского языков и отсутствует в языковом сознании англоязычных респондентов. Только у респондентов двух указанных групп встречаются психолингвистические значения, основанные на ассоциативных связях сильный – мужской пол и слабый – женский пол. Для носителей русского и хакасского языков указанные ассоциативные связи являются достаточно активными, обе оппозиции «мужской пол» – «женский пол», «ир кiзi» – «ипчi» находятся в ближней периферии. Анализируемые психолингвистические значения включают в себя следующие реакции, свидетельствующие об актуальности стереотипов гендерной дифференциации в языковом сознании носителей русского и хакасского языков:

-сильный – мужчина (мужик) 10, пол 2;

-кÿстiг – оол 5, ир (ир кiзi) 4;

-слабый – женский пол (пол), женщина (баба) 11;

-кÿзi чох – ипчi 3, хыс 2, хызычах 1.

Следует отметить, что корреляция силы и слабости с соответствующим биологическим полом представлена в словарных статьях только русских полисемантов

сильный – слабый [Дмитриев, 2003].

15

Русские и хакасы в равной степени относят добро к психолингвистическим значениям прилагательных сильный, кÿстiг (добрый – илбек чÿректiг), эти значения находятся в крайних перифериях в обоих случаях.

Три общих психолингвистических значения прилагательных слабый, кÿзi чох «тихий» – «амыр», «ребенок» – «пала» и «ленивый» – «арғаас» чаще встречаются у носителей хакасского языка, и все они находятся в ближней периферии соответствующих семантем. Возможно, это связано с «особым отношением» к детям в традиционном хакасском обществе [Макина, 2007].

При общей отрицательной маркированности прилагательного слабый в трех лингвокультурах, в реакциях носителей русского и хакасского языков приводятся и положительные ассоциации, характеризующие доброго, совестливого, спокойного человека: добрый, совесть и амыр (спокойный), сымзырых (тихий), иптiг (аккуратный).

Анализ структуры и содержания ассоциативных полей также позволил выявить универсальные для трех лингвокультур ассоциативные стратегии:

1.Превалирование парадигматических ассоциаций, построенных на базе семантического сходства: strong – powerful, weak – feeble; сильный – крепкий, слабый

–хилый; кÿстiг – махачы, кÿзi чох – майың и т.д. Именно они представляют оттенки дополнительной психолингвистической оценки, которые могут послужить основой для дальнейшей лексикографической практики. Выявлены следующие доли парадигматических реакций:

- 56% парадигматических реакций на слово strong и 66% реакций на слово weak (strong – healthy, weak – ill);

- 56% реакций на слово сильный и 64% реакций на слово слабый (сильный – крепкий, слабый – трусливый);

- 61% реакций в ассоциативном поле кÿстiг и 64% реакций в ассоциативном поле кÿзi чох (кÿстiг – сағыстығ, кÿзi чох – кiчiг).

2.В структуре синтагматических реакций доминирующую часть составляют существительные с высоким рейтингом номинаций «человек» и соматизмов. Данная схема ассоциирования представлена высокой долей экспрессивно окрашенной или заниженной лексики (мужик, лох, хлюпик, суртлаа). Также встречаются фразы Muscle Head, man with giant muscles, thick grey cement в ассоциативном поле strong, выражение сила есть – ума не надо в ассоциативном поле сильный, пастағы орында в ассоциативном поле кÿстiг и шесть глаголов кöп чоохтаспинча 2, майых парған 2, чуданарға, ниме ит полбинча, предлог соонда в ассоциативном поле кÿзi чох.

3.Кроме логичной и ожидаемой позитивно-негативной бинарной оппозиции ассоциативных полей соответствующих антонимических пар выявлена страте-

гия контрастной оценки: strong – stupid; сильный – глупый, слабый – добрый; кÿстiг

–мирчең; кÿзi чох – иптiг и т.д.

Этнокультурная специфика трех лингвокультур особенно заметна в периферийных реакциях прилагательных сильный – слабый.

16

Впериферии прилагательных выявлены специфические психолингвистические значения прилагательных сильный – слабый:

- у англоязычных респондентов представлены деятельностные (active – passive) и нравственные (honest – dishonest) оценки;

- у русскоязычных респондентов выявлена оценка степени влиятельности (могущественный – беспомощный) и нравственная оценка (надежный – безответственный);

- у носителей хакасского языка присутствуют значения материального благополучия (ахчалығ – чох-чоос), характеристики внешнего облика (абахай – кiрчiл) и возрастного статуса (чиит – киир).

Вхакасском языковом сознании сохраняются элементы традиционного мировоззрения. Важными компонентами структуры ассоциативного поля кÿстiг – кÿзi чох являются возрастная тематика и этноспецифические знания, в том числе связанные с мифологическими образами Алып Нымахов. Так, например реакции пала 8, апсах 6, кирi 3 в ассоциативном поле кÿзi чох и реакция чиит 1 в ассоциативном поле кÿстiг свидетельствуют о сохранении традиционных норм поведения, связанных

споддержкой стариков, женщин и детей, более уязвимых «в силу физиологических особенностей» [Макина, 2007].

Вязыковом сознании хакасов прилагательное кÿстiг ассоциируется с женской красотой (абахай 2, öкерек 2, сiлiг 1). Сила, таким образом, коррелирует с мифологическим образом женщины в хакасском эпосе, согласно которому она «занимает высокий социальный статус, принимает на себя удары судьбы, выступает защитником своего народа, как например, Ай-Арыг, Ай-Хуучин» [Тутаркова, 2007].

Анализ частотных реакций, называющих природные явления и представителей животного мира, позволил сделать вывод о том, что в языковом сознании носителей хакасского языка сохраняются такие элементы традиционного мировоззрения хакасов как почитание природных духов (Суғ ээзi, «тайығ», Хан тигiр) и культ некоторых животных. Об этом свидетельствуют такие культурозначимые реакции как тағ(лар), суғ, тигiр, а также частотность упоминания медведя (аба) и коня (ат), особо почитаемых в жизни хакасов.

Вреферируемой диссертационной работе предпринята попытка исследования прилагательных сильный – слабый в языковом сознании носителей английского, русского и хакасского языков. Результаты данного исследования позволили выявить общие и этноспецифичные черты анализируемых прилагательных в английской, русской и хакасской лингвокультурах. Ценность диссертационной работы заключается в том, что результаты исследования могут внести вклад в научное описание языкового сознания носителей английского, русского и хакасского языков на примере прилагательных сильный – слабый, способствовать обогащению словарных статей прилагательных сильный – слабый, в особенности в хакасском языке.

С целью верификации полученных данных перспективы дальнейшего исследования связаны с привлечением других психолингвистических методов, а также материалов национальных корпусов языков и фразеологических словарей.

17

Основные положения исследования отражены в следующих публикациях:

1.Топоева, А.О. О структуре ассоциат strong – сильный в языковом сознании носителей английского и русского языков [Текст] / А.О. Топоева // Вестник Читинского государственного университета. – Чита: ЧитГУ, 2009. – №6 (57). – С. 157 – 160 (0,4 п.л.).

2.Топоева, А.О. Ассоциативное поле weak / слабый / А.О. Топоева / Филология и человек: научный журнал. – Барнаул: АГУ, 2011. – №3. – С. 182 – 186 (0,2 п.л.).

3.Топоева, А.О. Об особенностях лексической сочетаемости антонимической пары прилагательных сильный / слабый в английском и русском языках [Текст]

/А.О. Топоева // Катановские чтения 2006: сборник научных трудов студентов / отв. ред. Д.А. Мамонтов. – Абакан: ХГУ им. Н.Ф. Катанова, 2006. – С. 25 – 27 (0,2 п.л.).

4.Топоева, А.О. Концепты сильный / слабый в языковом сознании русских (на материале свободного ассоциативного эксперимента) [Текст] / А.О. Топоева // Ежегодник института Саяно-алтайской тюркологии ХГУ им. Н.Ф. Катанова / под общей ред. Т.Г. Боргояковой. – Абакан: ХГУ им. Н.Ф. Катанова, 2007. – С. 35 – 38

(0,4 п.л.).

5.Топоева, А.О. Семантические доминанты прилагательных strong / weak (на материале ассоциативного эксперимента) [Текст] / А.О. Топоева // Студент и на- учно-технический прогресс: иностранные языки: материалы XLVI международной научной студенческой конференции. – Новосибирск: НГУ, 2008. – С. 81 (0,1 п.л.).

6.Топоева, А.О. Гендерные особенности репрезентации сильного человека в английском языке [Текст] / А.О. Топоева // Студент и научно-технический прогресс: иностранные языки: материалы XLVII международной научной студенческой конференции. – Новосибирск: НГУ, 2009. – С. 58 (0,1 п.л.).

7.Топоева, А.О. О семантических зонах антонимической пары strong – weak в языковом сознании англоязычных респондентов / А.О. Топоева // Студент и научно-технический прогресс: иностранные языки: материалы XLVIII международной научной студенческой конференции. – Новосибирск: НГУ, 2010. – С. 31 (0,1 п.л.).

8.Топоева, А.О. Репрезентация признаков кÿстiг – кÿзi чох в хакасской языковой картине мира [Текст] / А.О. Топоева // Ежегодник Института саяноалтайской тюркологии и восточных языков ХГУ им. Н. Ф. Катанова / под общей ред. Т.Г. Боргояковой. – Абакан: ХГУ им. Н. Ф. Катанова, 2011. – С. 122 – 124

(0,3 п.л.).

9.Топоева, А.О. Этнокультурная специфика признака сильный в английском, русском и хакасском языках [Текст] / А.О. Топоева // Катановские чтения 2011: тезисы докладов / науч. ред. С.А. Кирова. – Абакан: ХГУ им. Н.Ф. Катанова,

2011. – С. 136 – 137 (0,1 п.л.).

18