Страхов Н.Н.. Der alte und der neue Glaube. Ein Bekenntniss von David Friedrich Strauss (Старая и новая вера. Исповедание Давида Штрауса)

Der alte und der neue Glaube. Ein Bekenntniss von David Friedrich Strauss

Der alte und der neue Glaube. Ein Bekenntniss von David Friedrich Strauss.

Dritte Auflage. Leipzig, 1872. (Старая и новая в ра. Испов данiе Давида Штрауса. 3-е изд. Лейпцигъ. 1872).

Вотъ очень странная небольшая книга, написанная всесв тно-

знаменитымъ богословомъ и им вшая огромный усп хъ въ Германiи, какъ это видно и изъ того, что уже въ прошломъ году, когда она явилась, она

выдержала три изданiя. Съ перваго разу очень трудно опред лить ея ц ль и

предметъ. Ч мъ она вызвана? Повидимому нич мъ, а если хотите, то

множествомъ различн йшихъ вещей. О чемъ она говоритъ? Ни о чемъ въ

особенности, но по немножку обо всемъ на св т . Такъ какъ однако же книги суть созданiя органическiя, то мы старались найти общую мысль и главное

желанiе автора. Кажется, мы не ошибаемся, если скажемъ, что главная ц ль

книги есть оправданiе существующаго, то есть нын шняго состоянiя и образа

д йствiй Германiи. Ближайшимъ поводомъ едва-ли не была та борьба съ

католицизмомъ, которую подняла нын шняя германская имперiя. Штраусъ,

подобно вс мъ нын шнимъ н мцамъ, исполненъ самаго пламеннаго германофильства, и вотъ онъ пожелалъ не только сказать свое слово въ пользу

борьбы, но и вообще прославить нын шнiй духъ Германiи. Онъ сталъ на

самую высокую точку зр нiя, и, иногда просто восхищаясь, а чаще всего какъбудто обороняясь отъ чьихъ-то тяжкихъ обвиненiй, доказываетъ, что все

хорошо въ Германiи. Н мцы нынче утратили всякую в ру, они уже не

христiане: такъ и сл дуетъ, говоритъ Штраусъ. Они не в рятъ ни въ личнаго

Бога, ни въ безсмертiе души: такъ и сл дуетъ, но мн нiю Штрауса. Они признаютъ теорiю Дарвина -- такъ и нужно. Они живутъ въ монархiи, исполнены народнаго самолюбiя, оказались жестоко-воинственными -- такъ

все это и должно быть. Бисмаркъ и Мольтке -- генiальн йшiе люди, и вообще прогрессъ во всемъ идетъ прекрасно и достигъ нынче точки, которая выше

вс хъ предыдущихъ точекъ. Вотъ смыслъ книги, объясняющiй и ея пестроту, и

горячiй, иногда бол зненно-раздражительный тонъ.

Можно, пожалуй, вид ть въ книг и больше; можно отчасти считать ее за

д йствительное испов данiе, за катихизисъ новой в ры, объясняющiй вс

члены ея символа. Старый ученый, обрадованный усп хами Германiи, какъ-

будто задумался и задалъ самому себ вопросъ: ну во что же ты в ришь?

Им ешь ли ты пpавo радоваться, если взглянешь не только на политическiе и

военные усп хи, а и на духовную жизнь твоего народа, на его науку, религiю,

на его нравственный духъ? И Штраусъ см ло и даже дерзко отв чалъ, что онъ

признаетъ испов данiе современныхъ н мцевъ, что онъ радуется духовному развитiю своего народа.

Какъ бы то ни было, въ книг много интереснаго; мало связи, н тъ согласiя между частями, но прекрасно рисуется современное положенiе вещей, многiя стремленiя, одушевляющiя Германiю, и взгляды, которые тамъ

господствуютъ. Мы извлечемъ н которыя наибол е поучительныя м ста.

Приведемъ сперва политическiя мн нiя Штрауса. Намъ, русскимъ,

которые в чно вс мъ недовольны, можно поучиться у нын шнихъ н мцевъ

ум нью уважать существующее и понимать его смыслъ. Вотъ какъ разсуждаетъ Шраусъ о монархiи:

"Что касается до различныхъ формъ правленiя, то, конечно, нынче нужно

считать господствующимъ въ Германiи тотъ взглядъ, что сама по себ лучшая форма есть республика, но что для нея, въ силу разныхъ обстоятельствъ и отношенiй, еще не пришло время для большихъ европейскихъ государствъ, и

потому въ ожиданiи им ющаго наступить, но неизв стнаго точно срока,

сл дуетъ довольствоваться монархiею, устраивая ее по возможности лучше.

Такой вглядъ -- все-таки есть шагъ къ лучшему въ сравненiи съ т мъ, что было

24 года назадъ, когда у насъ cуществовала многочисленная партiя, смотр вшая

на монархiю, какъ на поб жденную точку зр нiя и думавшая, что можно прямо добиваться республики".

"А между т мъ вопросъ, какая форма правленiя сама но себ наилучшая, все-таки по прежнему дурно поставленъ. Он подобенъ вопросу: какая одежда

всего лучше? -- вопросу, на который вовсе нельзя oтв чать, если не принять въ соображенiе съ одной стороны климата и времени гoдa, съ другой возраста, пола и состоянiя здоровья. Абсолютно-наилучшей государственной формы

н тъ, такъ какъ государственная форма по самому существу есть н что относительное. Республика можетъ быть превосходна для Соединенныхъ

Штатовъ въ неизм римыхъ пространствахъ С верной Америки, которымъ не

угрожаетъ никакой сос дъ, а опасны разв только собственныя внутреннiя napтiи; она можетъ быть хороша для Швейцарiи въ ея горахъ, нейтралитетъ

которой сверхъ того гарантированъ собственнымъ интересомъ сос днихъ

государствъ, -- и вм ст съ т мъ она можетъ быть гибельна для Гepманiи, ущемленной между расширяющейся Pocciей и безпокойной, да еще сверхъ того питающей мстительные замыслы Францiею".

"Но, даже если д ло идетъ о томъ, которая изъ различныхъ

государственныхъ формъ всего сообразн е съ достоинствомъ, или лучше

сказать (т. е. говоря безъ предзаятiй), съ природою и назначенiемъ челов ка, то

и въ этомъ смысл еще многое препятствуетъ р шить вопросъ въ пользу республики. Исторiя и опытъ до сихъ поръ вовсе не показываютъ намъ, чтобы

челов чество въ республиканскихъ государствахъ ближе подходило или

надежн е шло къ своему назначенiю (которое, конечно, сл дуетъ пониматъ

какъ гармоническое развитiе его даровъ и способностей), ч мъ въ

монархическихъ. Что республики древности зд сь не должны быть

принимаемы въ соображенiе, признано вс ми, такъ какъ он , въ силу

обусловливавшаго ихъ рабства, были скор е весьма исключительными

аристократiями. Въ среднiе в ка республика является намъ только въ маленькихъ общинахъ, главнымъ образомъ въ городахъ и въ городскихъ областяхъ, и опять, если и безъ настоящаго рабства, то большею частiю въ

очень строгихъ аристократическихъ формахъ. Въ нов йшее время она

является намъ или преходящею, какъ во Францiи, гд она составляетъ пepexoдную точку между страшными политическими кризисами, или же

постоянною формою -- въ большомъ масштаб въ С верной Америк , въ маленькомъ въ Щвейцарiи".

"И безъ сомн нiя есть изв стныя преимущества которыя очевидно общи

этимъ двумъ единственно прочнымъ республикамъ. Прежде всего то, ч мъ въ

особенности эти государственныя формы расположили къ себ толпу: при маломъ обремененiи гражданъ большею частiю хорошее состоянiе финансовъ.

Зат мъ -- не только страдательное, но и д ятельное, влiятельное отношенiе гражданина къ правительству. Съ этимъ связанъ бòльшiй просторъ, который

вообще дается отд льному лицу для его д ятельности и его желанiй. Но это

самое тотчасъ же представляетъ и темную сторону, такъ какъ вм ст дается полная воля политическимъ проискамъ, государство поддерживается въ состоянiи непрерывнаго броженiя и ставится на наклонную плоскостъ, по

которой оно почти неизб жно движется къ груб йшей и груб йшей

демократiи -- то есть къ несомн нно наихудшей изъ вс хъ государственныхъ формъ".

"И, между т мъ какъ мы не оставляемъ надежды ввести и въ монархiю

участiе гражданъ въ управленiи и бол е свободное движенiе, -- на сколько это согласно съ твердостiю государства, -- мы не находимъ въ двухъ названныхъ

республикахъ того процв танiя высшихъ духовныхъ интересовъ, которое видимъ въ монархической Германiи и сравнительно также въ Англiи. Не то

чтобы тамъ недоставало школъ, высшихъ или низшихъ учебныхъ заведенiй, отчасти даже богато снабженныхъ и прекрасно устроенныхъ. Но мы не

находимъ высшихъ результатовъ. Въ Швейцарiи задаютъ тонъ н мецкiе кантоны, въ Соединенныхъ Штатахъ господствующимъ элементомъ нужно

считать посл англичанъ тоже н мцевъ: и однакоже наука и искуcтво въ

Швейцарiи или въ С верной Америк далеко не производятъ т хъ

самостоятельныхъ плодовъ, какiе он приносятъ въ Германiи или Англiи.

Швейцарiя вовсе не им етъ своей классической литературы, а живится ею именно у насъ; и точно также каѳедры въ своихъ университетахъ она все еще

должна зам щать н мцами, или людьми учившимися въ Германiи. Въ

подобномъ отношенiи находится с веро-американская литература къ

англiйской; если же иногда д ло идетъ иначе, то мы находимъ, что какъ наука,

такъ и обученiе въ С верной Америк им ютъ преимущественно направленiе

къ точному и практическому, къ пригодности и польз . Однимъ словомъ: на

насъ, н мцевъ, умственное развитiе этихъ республикъ производитъ

впечатл нiе чего-то грубо-реалистическаго и прозаически-тощаго, попадая въ ихъ атмосферу, мы чувствуемъ, что намъ недостаетъ того тончайшаго

духовнаго воздуха, которымъ мы дышемъ въ нашемъ отечеств ; да сверхъ

того мы находимъ, что въ С верной Америк воздухъ зараженъ такимъ

гнiенiемъ господствующихъ классовъ, которому подобное встр чается только

въ самыхъ запущенныхъ частяхъ Европы. И такъ какъ мы уб ждены, что эти

недостатки находятся въ т сной связи, кром отсутствiя нацiональности, съ сущностiю республиканской государственной формы, то мы далеко не можемъ

признать за нею несомн нное превосходство надъ монархическою".

"Нельзя не признать, конечно, одного: устройство республики, даже

большой, проще, понятн е, ч мъ устройство хорошо организованной

монархiи. Союзное управленiе Швейцарiи, не говоря уже объ отд льныхъ

кантонахъ, относится къ англiйскому управленiю какъ р чная мельница къ

паровой машин , какъ вальсъ или п сня къ фуг или симфонiи. Въ монархiи есть что-то зaгадочное, даже повидимому несообразное; но именно въ этомъ и

заключается тайна ея превосходства. Всякое таинство кажется нел постью; и

однако же таинство непрем нно есть во всемъ что глубоко, и въ жизни, и въ

наук и въ государств ."

"To, что сл пой случай рожденiя долженъ возвышать одного челов ка

надъ вс ми другими, д лать его распорядителемъ судьбы миллiоновъ, что этотъ одинъ, не смотря на возможную случайность ограниченныхъ

умственныхъ силъ или дурнаго характера, долженъ быть владыкою, а

множество другихъ, гораздо лучшихъ и разумн йшихъ -- его подданными, что

его семья и его д ти должны стать высоко надъ вс ми другими, -- для того чтобы все это находить страннымъ, несправедливымъ, несогласнымъ съ

кореннымъ равенствомъ вс хъ людей, не нужно большаго ума; почему р чи такого рода и составляли всегда любимое поприще демократической глупости.

Гораздо больше терп нiя, самоотреченiя, глубокаго вниманiя и проницательности требуется, чтобы понять, что именно въ положенiи одного

челов ка съ его семьею на такой высот , на которой его не захватываетъ

борьба интересовъ и партiй, на которой онъ изъятъ отъ всякаго сомн нiя въ

своемъ полномочiи, отъ всякой см ны, кром естественной, производимой

смертью, но и въ этомъ случа зам няется безъ выбора и борьбы

преемникомъ, напередъ опред ляемымъ тоже естественными отношенiями, --

мен е видимо съ перваго взгляда, говорю я, что именно на этомъ

основывается кр пость, благотворность, несравненное превосходство монархiи. И однако же только это учрежденiе предохраняетъ государство отъ потрясенiй и язвъ, неразлучныхъ съ повторяющеюся черезъ два-три года

см ною верховныхъ лицъ въ государств . Въ особенности ходъ д ла при

выбор с веро-американскаго президента, неизб жные подкупы,

необходимость награждать потомъ своихъ пособниковъ м стами и зат мъ смотр ть сквозь пальцы на ихъ службу, проистекающая отсюда продажность и испорченность именно управляющихъ классовъ -- вс эти глубоко

коренящiяся бол зни прославленной образцовой республики такъ р зко

выступили на св тъ въ посл днiе годы, что сремленiе н мецкихъ клубныхъ ораторовъ, публицистовъ и поэтовъ искать политическихъ и даже

нравственныхъ идеаловъ по ту сторону Атлантическаго океана, н сколько

охлад ло".

"Искать ихъ по тy стоpoнy кaнaлa -- тoжe неправильно; но конечно отъ

англичанъ мы можемъ все-таки научиться большему и лучшему, ч мъ отъ американцевъ. Въ особенности тому, какое значенiе для народа заключается въ

прирожденной монархiи и династiи. Въ посл днiе годы можно было

н сколько пугаться и опасаться за политическое здоровье Англiи всл дствiе республиканской агитацiи, которая въ ней происходила; ибо что республика была бы finis Britanniae, это ясно всякому, даже на половину понимающему

д ло. Но вотъ забол ваетъ опасно принцъ Валлiйскiй, и хотя нацiя им ла

право многое неодобрять и въ личности и въ поведенiи насл дника престола, однако же общее участiе подымается до такой высоты, что даже сами

республиканскiе коноводы считаютъ нужнымъ подать королев адресъ собол знованiя. Какой здравый политическiй инстинктъ въ англiйскомъ

народ ! Какъ должны завидовать ему французы, которые искоренили свою

династiю съ дерзкой посп шностью и теперь, колеблясь между деспотизмомъ

и aнapxieю, не ум ютъ ни жить ни умереть. И какимъ счастiемъ мы, н мцы,

должны считать для себя то что, всл дствiе подвиговъ и событiй посл днихъ

л тъ, династiя Гогенцоллерновъ пустила глубокiе корни и за пред лами

Прусciи, во вс хъ н мецкихъ земляхъ, во вс хъ н мецкихъ сердцахъ".

"Что монархiи сл дуетъ окружить себя республиканскими учрежденiями,

-- это французская фраза, и можно над яться, что мы стоимъ выше ея; да и выставить парламентаризмъ какъ главное знамя -- значило бы все-таки гоняться за иностранными идеалами: напротивъ изъ характера самаго

н мецкаго народа и изъ отношенiй н мецкаго государства, должны развиться

и разовьются учрежденiя, которыя способны соединить кр пость государства

съ свободою движенiя, умственные и нравственные усп хи съ матерiальнымъ

процв танiемъ". (стр. 265-273).

Это м сто вполн характерно для книги Штрауса; тутъ видны и руководящее стремленiе книги, и ея прiемы. Прiемы эти очень разнообразны;

очень нер дко Штраусъ приб гаетъ къ тончайшей гегелевской дiалектик , на которой онъ былъ воспитанъ; но тутъ же, если нужно, онъ спускается до

груб йшаго эмпиризма. Когда онъ стоитъ за правое д ло, какъ въ настоящемъ

случа , все идетъ прекрасно; но онъ жалокъ, когда берется защищать

заблужденiя и недостатки. А къ этому его непрем нно приводитъ его главная тема -- доказать, что Германiя совершаетъ нынче удивительный прогрессъ въ умственномъ и нравственномъ отношенiи.

Н. Страховъ.

(Продолженiе будетъ).

"Гражданин", No 40, 1873

Оригинал здесь -- http://smalt.karelia.ru/~filolog/grazh/1873/1ocN40.htm

КРИТИКА И БИБЛIОГРАФIЯ.

Der alte und der nеuе Glaube, von D. Strauss. 1872.

(Старая и новая в pa, Д. Штрауса. 1872).

II.

Благополучiе Германiи очень велико въ настоящее время; но ему враждебны разныя современныя ученiя и стремленiя, изъ которыхъ одни отрицаютъ самыя средства и основы совершившагося объединенiя Германiи,

другiя угрожаютъ разрушить въ будущемъ весь нын шнiй порядокъ вещей. Штраусъ съ большимъ жаромъ вооружается за этотъ порядокъ; онъ защищаетъ

въ самомъ принцип войну, начало народности, монархiю, дворянство необходимость смертной казни; онъ возстаетъ противъ космополитизма, интернацiоналки, рабочаго движенiя, соцiальной демократiи, общей подачи голосовъ. Читая все это, ясно видишь, какая горячая борьба идетъ нынче въ

Европ , и невольно чувствуешь, что едва ли въ этой борьб поб да останется

на той сторон , на которой стоитъ Штраусъ. Конечно упоенiе овлад вшее

Германiею дастъ ей надолго силу держаться въ нын шнемъ положенiи; но рано или поздно это упоенie пройдетъ, и тогда -- чтó бы ни говорилъ Штраусъ, -- она не найдетъ опоръ для сопротивленiя разлагающимъ влiянiямъ.

Вотъ м сто, въ которомъ Штраусъ вооружается противъ космополитизма:

"Ученiе противное началу народности именуетъ себя нер дко космополитизмомъ, выдаетъ себя за выходъ изъ ограниченной нацiональной

точки зр нiя и за восхожденiе на универсальную точку зр нiя челов чества. Но мы знаемъ: при всякой апелляцiи нужно держаться порядка инстанцiй.

Посредствующая же инстанцiя между отд льнымъ челов комъ и

челов чествомъ есть нацiя. Кто знать не хочетъ о своей нацiй, тотъ отъ этого еще не станетъ космополитомъ, а будетъ только эгоистомъ. Добраться до

любви къ челов честву можно только посредствомъ любви къ нацiи. Народы съ своими особенностями суть богожеланныя, т. е. сообразныя съ природою

формы, въ которыхъ челов чество доходитъ до своего бытiя, которыхъ не

можетъ упускать изъ виду никакой разумный челов къ, отъ которыхъ не

можетъ отрекаться никакой челов къ съ сердцемъ. Между язвами, которыми

бол етъ народъ С веро-американскихъ Соединенныхъ Штатовъ, одна изъ глубочайшихъ есть недостатокъ нацiональнаго характера. И наши европейскiя

нацiи суть см шанные народы: въ Германiи, Францiи, Англiи разныя составныя части, кельтскiя, германскiя, романскiя, славянскiя, были

многократно передвинуты и пестро перем шаны. Но наконецъ он прониклись взаимно и, исключая н которыя пограничныя полосы,

нейтрализировались въ главномъ веществ нацiи, образовавши новый продуктъ, именно теперешнюю нацiональность этихъ народовъ. Напротивъ въ

Соединенныхъ Штатахъ котелъ постоянно кипитъ и бродитъ всл дствiе

подсыпки новыхъ ингредiенцiй; составъ остается см сью и не обращается въ

живое ц лое. Интересъ къ общему государству не можетъ зам нить нацiональнаго интереса; онъ, какъ дознано фактически, не им етъ силы

вырвать отд льныя лица изъ узкихъ пред ловъ ихъ себялюбiя, ихъ погони за

деньгами, и возвысить ихъ до идеальныхъ стремленiй; гд н тъ нацiональнаго

чувства, тамъ н тъ и ничего душевнаго".

"Мы не забываемъ, что и для нашихъ великихъ умовъ прошлаго стол тiя, для Лессинга, Гёте, Шиллера, нацiональныя границы были иногда слишкомъ

т сны. Такъ какъ они чувствовали себя гражданами мiра, а не гражданами

н мецкаго государства, еще мен е конечно саксонцами или швабами, то для

нихъ и было слишкомъ мало мыслить и творить только въ дух одного народа;

Клопштокъ со своимъ восторгомъ отъ н мецкой народности и н мецкаго языка казался одинокимъ чудакомъ. Однакоже Шиллеръ хорошо зналъ, и

высказалъ со всею силою своего кр пкаго чувства, что отд льный челов къ

долженъ "примкнуть къ своему дорогому отечеству", ибо только "зд сь кр пкiе корни его силы"; и точно также у двухъ остальныхъ великихъ людей мы находимъ мпого изр ченiй, которыя свид тельствуютъ, что у нихъ

космополитизмъ никакъ не исключалъ патрiотизма. Но дал е, въ чемъ состоялъ ихъ космополитизмъ? Они обнимали своимъ сочувствiемъ все

челов чество; они желали, чтобы ихъ идеи пркрасной нравственности и

разумной свободы мало по малу были осуществлены у вс хъ народовъ.

Напротивъ того, чего хотятъ нын шнiе пропов дники братства народовъ? Они

хотятъ прежде всего уравненiя вещественныхъ условiй челов ческаго существованiя средствъ, для жизни и наслажденiя; духовное стоитъ у нихъ на

второмъ план и должно главнымъ образомъ способствовать добыванiю этихъ средствъ для наслажденiя; и въ духовномъ отношенiи они добиваются

н котораго уравненiя, общей посредственности, всл дствiе чего на все высшее

смотрятъ равнодушно, или даже подозрительно. Н тъ, такого рода всемiрные

граждане не см ютъ ссылаться на Гёте и Шиллера!"

Если съ к мъ они идутъ рука въ руку, то именно, какъ давно уже

обнаруживается фактически, только съ т ми людьми, для которыхъ, все равно

живутъ ли они въ Германiи или въ Италiи, въ Англiи или Америк , истинное отечество есть Ватиканъ. Эти люди не хотятъ нацiональнаго государства, такъ какъ оно ограничиваетъ ихъ универсальное духовенство; точно такъ какъ первые не хотятъ его потому, что оно препятствуетъ ихъ индивидуальному

гоcударству, распаденiю челов чества на слабо организованныя и лишь слегка

связанныя между собою демократiи. Если ультрамонтаны, не р дко ссылаясь для вида на политическiя права свободы, хлопочутъ только объ духовномъ

порабощенiи, то и у интернацiоналовъ, всл дствiе именно того, что выше

всего ставится нед лимое съ его матерiальными потребностями и притязанiями, высшiе духовные интересы находятся въ опасности. Только въ

своемъ естественномъ нацiональномъ расчлененiи можетъ челов чество

приближаться къ ц ли своего назначенiя; кто пренебрегаетъ этимъ

расчлененiемъ, кто чуждъ благогов нiя передъ нацiональнымъ, о томъ мы должны сказать: hic niger est, все равно носитъ ли онъ черный клобукъ или красную шапку" (стр. 261-265).

Такъ отстаиваетъ Штраусъ начало народности. Но его доказательства на

этотъ разъ не им ютъ особенной силы. Въ самомъ д л народность у него во

всякомъ случа является началомъ подчиненнымъ, выше котораго и можно и даже должно становиться. Ультрамонтаны и интернацiоналы можетъ быть

ошибаются въ своихъ ц ляхъ, но они совершенно правы въ томъ, что

заботятся объ общечелов ческихъ, а не объ частныхъ интересахъ. И всякiй

отд льный челов къ им етъ повидимому право, когда найдетъ нужнымъ,

апеллировать къ высшей инстанцiи и становиться на точку зр нiя Лeссинга, Гёте и Шиллера.

Вотъ почему бол е посл довательные нацiоналы всегда приходили къ

мысли, что вообще способствовать развитiю и процв танiю народностей есть

наибольшая услуга, какую можно оказать челов честву; чаще же всего нацiоналы приписываютъ своей народности какое-нибудь единственное и

незам нимое значенiе, говорятъ что она одна можетъ направить челов чество

на истинный путь. Такая в ра совершенно естественна для челов ка, который

не отвлеченно признаетъ принципъ нацiональности, а д йствительно преданъ

началамъ своего народа. Въ этой в р космополитизмъ сливается воедино съ народностiю.

Горе Европы заключается въ томъ, что идеаловъ, которые можно бы

признать космополитическими, въ ней уже н тъ никакихъ, кром идеала ультрамонтановъ и идеала интернацiоналовъ. Космополитизмъ какъ

свид тельствуетъ Штраусъ, bыродился въ такiя формы, отъ которыхъ нужно

всячески защищаться и уже поэтому какъ можно кр пче держаться за

нацiональность. Какую силу им етъ самый новый видъ европейскаго

космополитизма, видно изъ сл дующихъ разсужденiй Штрауса о рабочемъ

вопрос :

"Съ тяжелымъ чувствомъ приступаемъ къ р чи о такъ называемомъ

четвертомъ сословiи, такъ какъ зд сь мы касаемся самаго больнаго м ста

нын шняго общества. И изв стно, что каждую рану или бол знь т мъ трудн е

л чить, ч мъ больше испорченъ ея ходъ предъидущимъ л ченiемъ. Что такъ именно случилось съ такъ-называемымъ рабочимъ вопросомъ, этого

невозможно оспаривать. И въ томъ случа уже требовалась бы помощь, если

бы поцеiнтъ допускалъ себ помогать, или же хот лъ бы самъ себ помочь надлежащими средствами. Но крикуны, и преимущественно французскiе

крикуны вбили ему въ голову безумн йшiя вещи. Можно бы думать, что

соцiалистическiй нарывъ, наливавшiся во Францiи многiя десятял тiя,

наконецъ теперь вполн опорожнился въ ужасахъ парижской коммуны; что

зарево ратуши и Тюильри довольно ясно показало обществу вс хъ странъ, къ

чему приводятъ изв стные принципы; въ особенности люди, разд лявшiе эти

мн нiя въ Германiи, должны бы чувствовать отчасти пристыженными, отчасти обезкураженными. Но ничуть не бывало. Въ собранiяхъ, въ ежедневныхъ

газетахъ, въ самомъ нашемъ имперскомъ сейм , осм ливаются одобрять, даже превозносить то, отъ чего съ ужасомъ отвращается всякiй здравый

челов ческiй и гражданскiй смыслъ, и т мъ показывать, на что были бы сами способны при удобныхъ обстоятельствахъ. При этомъ не только

высказывается обычная зависть къ имуществy, но и гpyб йшая ненависть къ

искуству и наук , какъ къ роскоши, порождаемой имуществомъ. Это Гунны и

Вандалы нашей современной культуры, которые т мъ опасн е, что они не

нападаютъ на насъ извн , а находятся среди насъ самихъ".

"Прежде вceго сознаемся: одна сторона много погр шила, въ особенности

многаго не сд лала; челов ческiя силы были иногда безпощадно

эксплуатируемы, причемъ не было надлежащей заботы ни о т лесномъ, ни о

нравственномъ благосостоянiи работника. Зат мъ явились хорошiе люди, которые указали работникамъ путь къ мирному самовспомоществованiю;

благонамеренные фабриканты усердно пошли на встр чу этимъ ycилiямъ, устраивая жилища, съестныe дома, способствуя учрежденiю кассъ для больныхъ и умирающихъ. Уже мы видимъ, что въ промышленныхъ городахъ

составляются общеполезныя общества, которыя д лаютъ своею задачею въ особенности устройство рабочихъ жилищъ. Но противъ истинныхъ пророковъ выступили ложные и, какъ это обыкновенно бываетъ, нашли больше