Шмидт А.Н.. Письма (с письмами к ней Вл. Соловьева)

*Я его ни о чем не просила. Прим. А.Н. Шмидт.

**Повторяю,я об этом ему не писала, но он часто отвечална мысли. Прим.А.Н. Шмидт.

-198-

Влад. Соловьев.

На-днях в... (конец фразы в оригинале оторван).

(По-видимому писано в мае,вскоре после Владимирского свидания).

V. Письмо А.Н. Шмидт.

<л.5> 17 июня 1900.19

Дорогой друг! 28 мая Вы меня порадовали, написав: «на днях постараюсь написать больше». Но письма все нет, и мое сердце давно с болью сжимается. Китайские события глубоко и сложно волнуют мне душу20. Не начало ли развязки наступает? Так это или нет, но едва ли будет теперь перерыв чисто мировых событий и едва ли возобновится прежнее болотное прозябание. Уже появилось небывалое никогда понятие – европейское войско. Конечно, оно, это войско, испытает и междоусобие, но все же первый шаг к международному союзу сделан. В виду таких серьезных и страшных времен я внутренно рвусь к исполнению моей жизненной задачи. Я чувствую на себе Ваши слова:

И в глубине вопрос,вопросединый

ПоставилБог21.

<л.5об.> Вы на свой вопрос, кажется, ответили. Не моя ли очередь? Мне кажется, для меня было бы целебно, благотворно больше сообщаться с Вами, чаще видеться, а пока чаще получать известия – не надо много,но две строки ведь не долго написать, как Вы не заняты? А для меня это такая отрада! Право, можно бы молиться об «упокоении моей души» уже теперь, как об умершей, настолько мне тяжело,и настолько я «умерла» в известном смысле. Неужели господь находит,что для Его цели относительно меня нужно удалить меня от Вас? Невидимый Друг, неразлучный со мной, с трудом утешает меня: мне мало теперь невидимого присутствия и общения, при видимом и все невидимое пошло бы как <л.6> будто успешнее. Мне говорят про Ваши мысли обо мне такие вещи, которые были бы блаженством, если бы я им вполне поверила; но, не видя Вас, я боюсь и верить – не кажется ли мне это только? Вы верно другого мнения, чем я, о пользе сокращения разлуки: Вы не ответили, можно ли мне съездить к Вам. Я устроила бы это, но без позволения не поеду. Диктуйте какие хотите условия, только дайте на Вас взглянуть. Уж не чудится ли Вам, в

каком-нибудь искушении, что у меня есть себялюбивые мысли при этом? Не верьте ничему, ничему дурному во мне относительно Вас. Топите... проклинайте такие сомнения. Написала бы Вам о случае видения и чудесного обращения раскольничьего священника, про что говорят в народе, но, не получая ответа <л.6 об.> и о старом основном эпизоде, опасаюсь, что это Вам не интересно.

Рецензия Розанова в Нов<ом> Врем<ени> о Ваших стихотворениях22 частью радует, как невольное признание завистника и врага (ведь и демоны в евангелии кричали признания вроде этого). Только, что он пишет про связь смысла между песней офитов, молением к Пр<есвятой> Деве, стихотворением "В тумане утреннем" и даже Басмановым и Грозным? Уверяю Вас, не понимаю ясно его намеков,но чую их мерзость. (Ненадо ли Вам прочесть и обличить?)

Рецензия Краснова в «Кн<ижках> Нед<ели>» написана тепло и мило23. Прощаю в начале статьи его недоразумения с Вами, б<ыть> мож<ет> неизбежные у ограниченных людей от непонимания Вас. Но зачем он говорит, что большинство стихотворений о любви относятся к «видению» – все к нему относятся (кроме мож<ет> быть двух, которых я немножко боюсь, как бы и <л.7> они не относились, хоть временно, к "видению" (избави Бог!) – это «Уходишь ты, и сердце в час разлуки» да «В былые годы любви невзгоды». Пусть уж они относятся к кому-нибудь другому!)

Буду ждать, что мне будет вскоре – радость или опять тоска? Страшно, страшно тяжело жить без Вастеперь,когда я Васнашла и узнала.

Вся Ваша,душой и сердцем,А. Шмидт.

VII. Письмо В.С. Соловьева

22 июня 1900 года.

Дорогая Анна Николаевна!

Приехав из деревни, нашел Ваше письмо от 17 июня. В нем много верного. Я тоже думаю, что прежняя историческая канитель кончилась. Ну, а дальнейшее: не нам дано ведать времена и сроки.

На-днях еду в южную Россию на неопределенное время. Как видите, Ваше желание приехать в Петербург, чтобы видеться со мною, независимо от основательности или неосновательности этого желания, все равно не может осуществиться. Очень рад, что Вы сами сомневаетесь в объективном значении известных видений и внушений, или сообщений, которых Вы не знаете. Настаивать еще на их сомнительности было бы с моей стороны не великодушно. По возвращении в Петербург (вероятно,в августе),напишу вам непременно. Будьте здоровы,дорогая Анна Николаевна.

Искренно Ваш

Влад. Соловьев.