Преступное сообщество как наиболее опасная форма соучастия в преступлении актуал-3
.rtfПреступное сообщество как наиболее опасная форма соучастия в преступлении: актуальные вопросы…
Преступное сообщество как наиболее опасная форма соучастия в преступлении: актуальные вопросы регулирования ответственности и толкования оценочных признаков (В.А. Новиков, В.И. Шиян, журнал "Вестник Московской академии Следственного комитета Российской Федерации", N 2, апрель-июнь 2021 г.)
В.А. Новиков,
доцент кафедры "Уголовное право,
уголовный процесс и криминалистика"
Юридического института Российского
университета транспорта (МИИТ),
кандидат юридических наук, доцент
В.И. Шиян,
доцент кафедры "Уголовное право,
уголовный процесс и криминалистика"
Юридического института Российского
университета транспорта (МИИТ),
кандидат юридических наук, доцент
Журнал "Вестник Московской академии Следственного комитета Российской Федерации", N 2, апрель-июнь 2021 г., с. 60-65.
В настоящее время деятельность преступных сообществ (преступных организаций) относится к числу основных угроз государственной и общественной безопасности*(1), поскольку оказывает негативное воздействие прежде всего на социальное, экономическое, политическое и культурное развитие государства. Кроме того, организованным преступным группам свойственны транснациональный характер, широкое использование современных достижений науки, техники, информационно-телекоммуникационных технологий, что обусловливает диверсификацию и высокую латентность их преступной деятельности. В мире нет ни одного государства, которое не сталкивалось в той или иной степени с проявлениями организованной преступности.
Результаты анализа официальной статистики Главного информационно-аналитического центра МВД России*(2) позволяют констатировать, что в 2020 году на 8,6% возросло количество тяжких и особо тяжких преступлений (17,0 тыс.), совершенных организованными группами или преступными сообществами; на 5,4% - их удельный вес в общем числе расследованных преступлений этих категорий.
Традиционно в структуре организованной преступности превалируют преступные деяния, связанные с незаконным оборотом наркотиков, преступления экономической направленности и мошенничество.
На фоне общего снижения количества лиц, выявленных в связи с совершением преступлений (- 3,3% к 2019 году), увеличилось число тех, кто совершил преступление в составе преступного сообщества (преступной организации) (+ 1,9%).
В качестве негативных тенденций следует также отметить: 1) рост лиц женского пола, совершающих преступления в составе организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций) (далее - ОГ и ПС (ПО)) (+ 6,9%); 2) высокий удельный вес женщин среди участников ОГ и ПС (ПО) - 20,9%.
Итоги 2020 года свидетельствуют об активизации деятельности участников ОГ и ПС (ПО) в Южном (+ 14,4%), Северо-Западном (+ 8,2%) и Сибирском (+ 7,5%) федеральных округах.
На уровне субъектов Российской Федерации лидерами криминальной статистики по приросту лиц, совершивших преступление в составе ОГ и ПС (ПО) в 2020 году, стали Карачаево-Черкесская Республика (+ 375,0%), Республика Калмыкия (+ 118,2%), Магаданская (+ 115,8%), и Ивановская (+ 102,9%) области.
Особое внимание следует обратить на Магаданскую область, где, по результатам исследования, проведенного А.Ж. Саркисяном и Г.Ф. Коимшиди, зарегистрированы максимальные значения коэффициента преступности (2042,7), коэффициента тяжких и особо тяжких преступлений (570,7), коэффициента погибших от преступлений (34,0), коэффициента лиц, получивших тяжкий вред здоровью (51,69), криминальной активности населения (1319,3), фиксируется уровень криминальных угроз населению выше среднего значения (2042,7) *(3).
В науке уголовного права преступное сообщество (преступная организация) признается самой опасной формой соучастия. В Уголовном кодексе Российской Федерации (далее - УК РФ) понятия "преступное сообщество" и "преступная организация" являются тождественными. Из определения, которое дано в ч. 4 ст. 35 УК РФ, видно, что организационно преступное сообщество может представлять собой "структурированную организованную группу" или "объединение организованных групп", которые осуществляют преступную деятельность под единым руководством. При этом участники преступного сообщества объединены для совместного совершения тяжких или особо тяжких преступлений с целью получения финансовой или иной материальной выгоды.
Основным структурным элементом преступного сообщества является организованная группа. Преступное сообщество может состоять из одной, но структурированной организованной группы. Другой вид преступного сообщества характеризуется тем, что имеет в составе две или более неструктурированные организованные группы, действующие под единым руководством. Указанные разновидности преступного сообщества можно проиллюстрировать следующими примерами из судебной практики.
Так, по одному из уголовных дел Б. обвинялся по ч. 1 ст. 210 УК РФ в руководстве структурным подразделением преступного сообщества, которое специализировалось на незаконном обороте наркотических средств. Сбыт наркотических средств осуществлялся бесконтактным способом посредством закладок, а расчеты производились с использованием возможностей, интернет-магазина и платежного сервиса QIWI. Преступное сообщество состояло из одной структурированной организованной группы. Структурные подразделения, выстроенные в единую логистическую систему, осуществляли незаконные приобретение, хранение, перевозку, расфасовку и сбыт наркотических средств и назывались "Оператор", "Закладчик", "Доставщик", "Мини-склад", "Склад"*(4).
В другом случае участники преступного сообщества совершали деяния корыстно-насильственной направленности, включая убийства, с целью незаконного завладения правами на недвижимое имущество социально неблагополучных граждан. В преступное сообщество входили две организованные группы. Одна из них была сформирована из числа сотрудников органов внутренних дел. Вторая группа состояла из ранее судимых лиц, которые при необходимости должны были запугивать потерпевших, применять к ним физическое насилие, а также выполнять иные поручения руководства преступного объединения*(5).
Расследуя уголовные дела по фактам совершения преступлений, предусмотренных ст. 210 УК РФ, следует устанавливать конститутивные признаки, характеризующие как организованную группу, так и в целом преступное сообщество. Понятие "организованная группа" раскрывается в ч. 3 ст. 35 УК РФ. Под организованной группой понимают устойчивую группу лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.
Наиболее сложным для доказывания представляется признак устойчивости организованной группы. Он является оценочным и требует правильного толкования. По нашему мнению, под устойчивостью организованной группы следует понимать ее относительно стабильное и безопасное состояние, позволяющее совершать преступления, избегая привлечения к уголовной ответственности в течение достаточно продолжительного времени. В таких группах для достижения устойчивости своевременно устраняются внутренние противоречия, разрешаются конфликты между их членами, соблюдается дисциплина и конспирация, что позволяет таким объединениям некоторое время, а в отдельных случаях оно может исчисляться месяцами и годами, заниматься преступной деятельностью.
Пленум Верховного Суда РФ в пункте 15 Постановления от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое"*(6) предлагает судам делать вывод об устойчивости организованной группы на основе анализа некоторых факультативных признаков, к числу которых относит наличие организатора (руководителя), заранее разработанного плана совместной преступной деятельности. Об устойчивости может свидетельствовать распределение функций между членами группы при подготовке к совершению преступления, неоднократность совершения преступлений, а также техническая оснащенность и длительная подготовка планируемых деяний.
В качестве обязательного признака преступного сообщества, состоящего из одной организованной группы, в ч. 4 ст. 35 УК РФ указана ее структурированность. Данный признак в УК РФ не определен. В связи с этим А.Н. Мондохонов отмечает, что неопределенность понятия "структурное подразделение" и его соотношения с легальными формами соучастия создает для правоприменителя значительные проблемы в процессе доказывания наличия преступного сообщества (преступной организации)*(7).
Пленум Верховного Суда РФ в пункте 3 Постановления от 10 июня 2010 г. N 12 "О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)"*(8) разъяснил судам, что под структурированной организованной группой понимают группу лиц, состоящую из подразделений (подгрупп, звеньев и т.п.), характеризующихся стабильностью состава и согласованностью действий. Структурированной организованной группе присущи взаимодействие различных ее подразделений с целью реализации общих преступных намерений, распределение между ними функций, наличие возможной специализации в выполнении конкретных действий при совершении преступлений и другие формы обеспечения деятельности преступного сообщества.
Структурные подразделения могут быть двух видов: территориальные и функциональные. Территориальные структурные подразделения, как правило, осуществляют преступную деятельность на определенной территории, например в конкретном населенном пункте. Функциональные структурные подразделения специализируются на отдельных видах преступной деятельности, которые не привязаны к какой-либо местности или населенному пункту (например, незаконные изготовление, приобретение или сбыт наркотических средств, огнестрельного оружия, мошенничество с использованием электронных средств платежа, организация незаконной миграции и др.).
К числу функциональных подразделений также относятся вспомогательные структурные подразделения, обеспечивающие безопасность (разведка и контрразведка), финансирование, вооружение, материально-техническое обеспечение.
Статьей 210 УК РФ предусмотрена ответственность за ряд организационных действий, в результате которых образуется преступное сообщество (преступная организация) и обеспечивается его дальнейшая деятельность.
Федеральным законом от 1 апреля 2019 г. N 46-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ и Уголовно-процессуальный кодекс РФ в части противодействия организованной преступности" в статью 210 УК РФ были внесены некоторые редакционные изменения. В частности, она дополнена ч. 1.1, предусматривающей ответственность за участие в собрании организаторов, руководителей (лидеров) или иных представителей преступных сообществ (преступных организаций) и (или) организованных групп в целях совершения одного или более преступлений, перечисленных в ч. 1 данной статьи. До принятия этого закона ответственность за указанные действия регулировалась ч. 1 ст. 210 УК РФ.
Ответственность за участие в собрании организаторов, руководителей (лидеров) или иных представителей организованных групп наступает лишь в тех случаях, когда целью такого собрания являлось совместное обсуждение вопросов, связанных с планированием или организацией совершения преступлений. Если лидеры преступных объединений собрались по иному поводу, например для организации и проведения похорон криминального авторитета, то такие действия не образуют состава преступления, предусмотренного ч. 1.1 ст. 210 УК РФ. При этом в процессе доказательственной деятельности необходимо учитывать, что воровские сходки, как правило, маскируются под коллективные мероприятия легального характера (празднование дней рождения, корпоративные банкеты и фуршеты, поминальные трапезы по усопшим и др.).
Участие в сходке "воров в законе", на которой решался вопрос о присвоении воровского титула очередному претенденту, также нельзя квалифицировать по ч. 1.1 ст. 210 УК РФ, но в соответствии со ст. 210.1 УК РФ лицо, получившие такое "звание", должно быть привлечено к ответственности за занятие высшего положения в преступной иерархии.
Преступление, предусмотренное ч. 1.1 ст. 210 УК РФ, имеет усеченный состав и считается оконченным с момента начала собрания, вне зависимости от того, удалось ли обсудить запланированные вопросы. К примеру, если "воровской сход" был пресечен правоохранительными органами на стадии сбора в определенном месте или сразу после начала собрания представителей криминальных объединений, когда они еще не успели приступить к обсуждению вопросов повестки дня, то такие действия образуют оконченный состав преступления, предусмотренного ч. 1.1 ст. 210 УК РФ. Сам факт прибытия представителя организованной группы или преступного сообщества в условленное место следует рассматривать как участие в собрании.
В связи с этим несколько неточным представляется разъяснение Пленума Верховного Суда РФ, которое дано в постановлении от 10 июня 2010 г. N 12. Так, согласно п. 13 указанного постановления ответственность наступает в случаях, когда на таком собрании обсуждались вопросы, связанные с планированием или организацией совершения деяний, предусмотренных в ч. 1 ст. 210 УК РФ. По нашему мнению, данным разъяснением момент окончания преступления необоснованно переносится на более позднее время, когда обсуждение уже состоялось.
В ч. 4 ст. 210 УК РФ применительно к деяниям, указанным в ч. 1 и 1.1 данной статьи, предусмотрен особо квалифицирующий признак - совершение их лицом, занимающим высшее положение в преступной иерархии. Как известно, Федеральным законом от 1 апреля 2019 г. N 46-ФЗ УК РФ был дополнен новым составом преступления, объективная сторона которого характеризуется занятием высшего положения в преступной иерархии (ст. 210.1 УК РФ). Поэтому квалифицировать деяние по ч. 4 ст. 210 УК РФ во всех случаях необходимо по совокупности с преступлением, предусмотренным ст. 210.1 УК РФ. Сначала требуется установить, что лицо занимает высшее положение в преступной иерархии, что само по себе образует состав преступления, а затем выяснять обстоятельства, указывающие на использование этого положения для совершения преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 210 УК РФ.
Понятия "преступная иерархия" и "высшее положение в преступной иерархии" являются оценочными, так как они не определены в нормативных правовых актах. В исследованиях криминологов под преступной иерархией понимается своеобразный табель о рангах для лиц, придерживающихся "воровского закона", исповедующих преступную идеологию.
Рассматривая этот вопрос, В.В. Бычков справедливо отмечает, что высшую ступень в криминальной среде занимает "вор в законе", который может делегировать свои полномочия особо доверенным лицам - "положенцам" или "смотрящим". К субъектам преступления, предусмотренного ст. 210.1 УК РФ, то есть лицам, занимающим высшее положение в преступной иерархии, автор помимо "воров в законе" предлагает отнести также "положенцев", "смотрящих", держателей "общака" и "блатных"*(9).
По мнению А.В. Сенатова, высшее положение в преступной иерархии могут занимать и иные лица, не имеющие этого статуса, которые в силу определенных личных качеств способны реально влиять на преступное сообщество, осуществлять руководство, распоряжаться материальными средствами, разрешать возникающие конфликты и т.п.*(10)
А.В. Шеслер считает, что высшее положение в преступной иерархии занимают наиболее авторитетные и влиятельные лидеры преступной среды, имеющие в своем подчинении преступные организации, определяющие стратегию криминальной деятельности. К этим лицам, в частности, он предлагает отнести "воров в законе", являющихся идейными приверженцами преступного образа жизни*(11).
Так, по приговору суда Ч. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. "ж" ч. 2 ст. 105, п. "а" ч. 3 ст. 163, ч. 4 ст. 210 УК РФ. По совокупности преступлений ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок семнадцать лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима. По эпизоду обвинения в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 210 УК РФ, суд, обосновывая занятие подсудимым высшего положения в преступной иерархии, в частности, отметил в приговоре, что Ч., являясь так называемым "вором в законе" и занимая в преступной иерархии высшее положение, создал на территории края преступное сообщество, состоящее из нескольких организованных групп*(12).
Верховный Суд РФ в пункте 24 постановления Пленума от 10 июня 2010 г. N 12 обратил внимание на то, что, решая вопрос о субъекте преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 210 УК РФ, судам следует устанавливать занимаемое этим лицом положение в преступной иерархии. Для этого необходимо выяснять, в чем конкретно выразились действия по созданию преступного сообщества или руководству им, координации преступной деятельности, созданию устойчивых связей между различными самостоятельно действующими организованными группами, разделу сфер преступного влияния и преступных доходов, а также иные действия, свидетельствующие о его авторитете и лидерстве в преступном сообществе.
Данное разъяснение Пленума Верховного Суда РФ представляется спорным. Занятие лицом высшего положения в преступной иерархии предлагается устанавливать на основе анализа совершенного деяния (руководство преступным сообществом, координация действий, создание устойчивых связей между организованными группами и т.п.).
На наш взгляд, высшее положение в преступной иерархии лицо занимает не по причине руководства бандой или преступной организацией, а вследствие особого статуса, который формируется в течение всей жизни и обусловлен наличием судимостей за ранее совершенные преступления, временем, проведенным в местах лишения свободы, поведением в местах заключения, строгим следованием "воровскому закону" и т.п.
Общественная опасность преступления, предусмотренного ст. 210.1 УК РФ, состоит в том, что лицо, занимающее высшее положение в преступной иерархии, осуществляет стратегическое руководство преступными элементами на определенной территории (город, область, край, республика, исправительная колония в период отбывания наказания в виде лишения свободы), организует сбор и контролирует расходование денежных средств из "общака", которые идут на подкуп должностных лиц и поддержку криминальных авторитетов в местах заключения, выполняет функции арбитра при возникновении конфликтов между преступными группировками.
Для признания "вора в законе" виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 210.1 УК РФ, также необходимо установить, что ко времени задержания он сохранял свое влияние на преступную среду и проявлял активность в распространении преступной идеологии. С его мнением считаются, а распоряжения обязательны для лиц, имеющих более низкий статус в криминальных кругах. В тех случаях, когда в силу возраста, болезней или по другим причинам "вор в законе" утратил свое влияние на преступную среду и отошел от дел, то его пребывание в этом статусе в силу малозначительности деяния может и не представлять общественной опасности, что является основанием для прекращения уголовного преследования в соответствии с ч. 2 ст. 14 УК РФ и п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.
─────────────────────────────────────────────────────────────────────────
*(1) Стратегия национальной безопасности Российской Федерации: утв. Указом Президента Российской Федерации от 31.12.2015 N 683 // Собрание законодательства РФ. 2016. N 1, ч. 2. Ст. 212. См. п. 43.
*(2) См.: Состояние преступности в России за январь-декабрь 2020 года / МВД России, Главный информационно-аналитический центр. М., 2021.
*(3) См.: Саркисян А.Ж., Коимшиди Г.Ф. Качественные показатели преступности по итогам 2019 года // Расследование преступлений: проблемы и пути их решения. 2020. N 1 (27). С. 56-69.
*(4) Уголовное дело N 1-254/2017 // Архив Абаканского городского суда Республики Хакасия.
*(5) Уголовное дело N 2-22/2018 // Архив Нижегородского областного суда.
*(6) Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. N 2.
*(7) Мондохонов А.Н. Вопросы уголовной ответственности за организацию преступного сообщества (преступной организации) // Уголовное право. 2010. N 2. С. 52.
*(8) Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. N 8.
*(9) Бычков В.В. Уголовно-правовая характеристика занятия высшего положения в преступной иерархии (статья 210.1 УК РФ) // Вестник Московской академии Следственного комитета Российской Федерации. 2019. N 3. С. 29, 31.
*(10) Сенатов А.В. Признаки, характеризующие лицо, занимающее высшее положение в преступной иерархии // Вестник Кузбасского института. 2020. N 1 (42). С. 78.
*(11) Шеслер А.В. Уголовное законодательство и судебная практика о преступном сообществе // Академический вестник. 2011. N 1 (15). С. 157.
*(12) Уголовное дело N 2-1/2017 // Архив Алтайского краевого суда.
|
Система ГАРАНТ |
|