единения и в войнах помогали друг другу. Андрей не менее

Льва желал увеличить свои владения открывшимся наслед­

ством и поспешил бьmо по смерти Ивана занять Переяславль

своими наместниками; но они "сбежали" при приближении

наместников Даниила, за которым и остался этот город.

Из этих случаев следует, что завещательные распоряже­

ния князей не ограничивались правами родственников бли­

жайших степеней.

V. Родовое старшинство

Выше (С.167 и след.) была уже речь о разных видах

княжеского старшинства. Первоначальный смысл слова ста­

рейшина сводится, конечно, к старшинству лет. Старшинст­ во лет без всяких других признаков - делает уже старейши­ ной. Это старейшинство очень относительное. В таком же

весьма относительном значении назывался старейшиной и

старший брат в семье по отношению к младшим; он был их

старше, а потому он и старейшина. Города тоже различались по старшинству, и древнейшие тоже именовались старейши­

нами. Князь Всеволод говорит о Новгороде, что он имеет старейшинство пред всеми другими княжениями. Это ста­

рейшинство переносилось и на князей, сидевших в старших городах. По древности города они тоже старейшины. Так как

старейшинству подобает особый почет, то понятно, почему возник еще особый вид договорного старейшинства: князья договариваются о том, кому быть старейшим братом, кому

молодшим. Такого рода старейшинство встречается уже в

Древней Руси, но особенно развивается в Московской.

Все эти виды старейшинства не представляют ничего исключительного. А потому в одно и то же время может

быть много старейшин и по семейному положению, и по го­

родам, и по договорам, и по одному старшинству лет.

Преимущество старейшинства имеет, однако, и свою

оборотную сторону. Оно может служить побуждением ко всякого рода притязаниям и требованиям не одного внешне­

го почтения, но и всяких уступок со стороны молодших в

пользу старейшин. С такого рода требованиями нередко и

встречаемся. Последствия их бывают очень различны. Мо­ лодшие князья то делают уступки требованиям старейшин, то отвергают их. Это обусловливается и личным характером

молодших, и степенью уважения, внушаемого им старейши­

нами, и требованиями политики.

Таковы многочисленные виды старейшинства, о кото­ рых идет речь в наших летописях. Другие виды старейшин­ ства им неизвестны. В них не встречается указаний на ста­

рейшинство по родословному древу всех Рюриковичей и о каких-либо его последствиях. Это и неудивительно. Призна­ ние братства всех князей, лежащее в основе их политических

отношений и выраженное во всех княжеских договорах, и

появление договорного старейшинства - стоят в прямом противоречии со старейшинством по родословной лествице. По родословной лествице - нет равенства князей, там все один другого меньше. По княжеской же практике все князья

- братья, т.е. все князья равные между собой, они все бра­ тья и различаются только, как старшие и младшие братья;

среди них нет ни дядей, ни племянников, ни дедов, ни вну­

ков. Дяди и племянники, деды и внуки тоже - братья. На­ чалом братства князей отрицается их старшинство по лест­

вице.

Тем не менее в нашей литературе идет речь о старшин­

стве князей по месту, занимаемому ими в общем родослов­

ном древе Рюриковичей, о родовом их старшинстве, стар­

шинстве по лествице.

Писатели очень различных направлений одинаково при­

знают, что преемство столов определялось родовым стар­

шинством претендентов. Такое мнение встречаем и у Нево­ лима. В самом лучшем исследовании по занимающему нас

вопросу, принадлежащем перу названного ученого, читаем:

"До последней четверти ХП столетия родовое старейшинст­

во принималось главным основанием к замещению киевско­

го престола" (ПСС. VI). О преемстве великокняжеского ки­ евского престола (617). Но Неволин - образец строгого

ученого, нелегко поддающегося увлечениям; выводы его

отличаются чрезвычайной осторожностью. Родовое старей­

шинство признает он главным, но не единственным основа-

260

нием, и то только до последней четверти ХП века. На сле­

дующей странице Неволин подробнее развивает свою

мысль. "Родовое старейшинство, - говорит он, - не дейст­

вовало исключительно и безусловно. Преемство престола, основанное на родовом старейшинстве, было наследием по

закону. Но этот порядок преемства власти нимало не исклю­

чал других видов преемства, которые основаны были на

иных началах и в те времена имели преимущество пред за­

конным порядком наследия".

Итак, по Неволину, были разные виды преемства, а сре­

ди них "главным основанием к замещению киевского пре­

стола принималось родовое старшинство"; родовое стар­

шинство приравнивает он далее к наследию по закону. Для разъяснения этого и до наших дней очень спорного вопроса

есть только одно средство: пересмотреть все случаи перехо­

да киевского стола с древнейших времен до последней чет­ верти ХП века, когда, по мнению Неволина, прекращается действие родового старшинства.

Начнем с сыновей Святослава Игоревича; он отдал свой старший стол старшему сыну Ярополку; следующего, Олега,

посадил в Древлянской земле; а младшего, Владимира, взяли

у него к себе новгородцы. Но Ярополк не ограничился тем, что дал ему отец: он напал на владения Олега и присоединил

их к своим. Что надо было, при этих обстоятельствах, делать

Владимиру Новгородскому? Весьма натурально, что он усомнился в своей безопасности и бежал за море. Опасения его подтвердились, так как Ярополк воспользовался его от­ сутствием и захватил Новгород. Вот почему Владимир, воз­ вратившись из-за моря с варягами, объявил войну старшему

брату, убил его и сделался князем киевским и новгородским.

История княжеских отношений начинается борьбой родных братьев и победой младшего. Борьба эта вызвана стремлени­

ем старшего расширить свои владения и самообороной младшего. Ее следствие - уничтожение старшей линии и выступление на первый план младшей. Где тут черты закон­ ного порядка наследования? Дело начинается распоряже­

нием отца и оканчивается усмотрением сыновей и удачей

младшего.

261

В 1015 г. скончался Владимир, родоначальник младшей

линии Святославичей. Вот что рассказывает летописец о за­

мещении киевского стола по его смерти:

"Святополк же седе Кыеве по отци своем, и сзва кыяны, и нача даяти им именье. Они же приимаху, и не бе сердце их с ним, яко братья их беша с Борисом. Борису же взвратив­ шюся свои, не обретшю печенег, весть приде к нему: "отець ти умерл". И плакася по отци велми, любим бо бе отцем сво­ им паче всех". Реша же ему дружина отня: "се дружина у тобе отня и вои; поиди, сяди Кыеве на столе отни". Он же рече: "не буди мне взняти рукы на брата старейшаго! Аще и отець ми умре, то сей ми буди в отца место" (Лавр.).

Итак, по смерти Владимира Киев занимает его старший

сын, но своею волею, а не по завещанию отца, который не

оставил никакого на этот случай распоряжения. Владимир не любил Святополка, и наши историки не без основания ду­

мают, что он имел намерение отдать Киев младшему сыну,

Борису, а не старшему1 • Что же касается дружины Владими­

ра, то она прямо высказалась в пользу младшего брата. Ее

поддержали и те из киевлян, которые находились в войске,

высланном против печенегов. Итак, дружина и народ ни во

что ставят права старшего брата, Святополка, и желают воз­

вести на киевский стол младшего. Но этот младший сам не

желает идти против старшего: Борис с уважением относится

к старшему. Святополк спешит привлечь к себе расположе­

ние народа подарками2.

Борис не решился поднять руку на старшего брата, но Святополк не затруднился убить Бориса и Глеба для увели-

1 Соловьев. История отношений между русскими князьями Рюрико­

ва дома. С.58.

2 Так же смотрит на этот случай и Неволин. "Это предложение дру­

жины, - говорит он, - показывает, что одного права старейшинства

Святополку было недостаточно для того, чтобы он мог воссесть и утвер­ диться на киевском престоле. То же показывают и другие обстоятельства. Лица, окружавшие Владимира во время его кончины, считали возможным устранить Святополка от киевского престола, утаивши на некоторое время смерть великого князя. Занявши престол, для утверждения на нем, Свято­ полк почитал необходимым приобрести расположение киевлян раздачею сокровищ и даже прибегнул к братоубийству" (590).

262

чения своих владений. Последствия были те же, что и по убийстве Ярополком Олега: Ярослав в целях самозащиты начал войну со старшим братом, убил его и сделался киев­ ским князем. Опять в Киеве утверждается младшая линия, и

опять по вине старшей.

В этом занятии киевского стола Ярославом по устране­

нии Святополка наши историки видят случай преемства по порядку родового старшинства. Так - даже Неволин. Но Ярослав занял Киев после победы над Святополком и еще при его жизни. Это, конечно, не есть случай законного на­

следования по порядку старшинства, это отрицание стар­

шинства, и притом отрицание необходимое, ибо оно вызвано правом самообороны.

Ярослав, с которым во второй раз киевский стол пере­ ходит в младшую линию Святославичей, завещал Киев

старшему сыну, Изяславу. Это случилось в 1054 г., а в 1067 г. киевляне изгоняют Изяслава и сажают на его место полоцкого князя Всеслава. Преемство по завещанию народ считает для себя обязательным только до тех пор, пока на­

значенный князь ему нравится. В противном случае он заме­

няет его первым попавшимся под руку.

Ярослав разделил свои владения между сыновьями. Но

у него был брат, Судислав. В порядке законного наследова­

ния по родовому старшинству он, конечно, должен был по­

лучить свою часть. Что же он получил? Ярослав заключил

его в тюрьму, где он оставался долгое время и после его

смерти. Ярослав хорошо знал отношения дяди, Ярополка, к

Олегу и брата, Святополка, к Борису и Глебу, а потому имел основание бояться Судислава. Он устранил его для своей личной безопасности и безопасности своих детей. Таково

положение членов Рюрикова рода. Они опасны, их надо уст­ ранять. Кто может, тот это и делает. С этого началась исто­

рия княжеских отношений, этим она и кончилась. Принад­

лежность к дому Рюрика, конечно, дает право, но она ведет

и в тюрьму, и убивает.

Княжение в Киеве младших братьев Изяслава, сперва Святослава, а потом Всеволода, Неволин опять приводит как

случаи наследования по старшинству рождения (618).

263

Это, конечно, обмолвка, так как Святослав занял Киев еще при жизни Изяслава и продержался там до своей смерти, а

по его смерти в Киеве сел Всеволод, опять при жизни Изя­ слава. Это все случаи отрицания прав старшего брата, вы­ званные опасением за неприкосновенность собственных владений; но на этот раз опасение было, может быть, только

предлогом, а настоящая причина заключалась в стремлении

предприимчивого Святослава Черниговского к расширению своих владений на счет соседей. Святослав действовал уже в

духе Ярополка Святославича.

По смерти старшего сына Изяслава Ярославича, Свято­ полка, княжившего в Киеве с 1093 г. по 1112, киевляне, нис­

колько не стесняясь ни завещанием Ярослава, ни родовым старшинством князей, ни постановлениями княжеских съез­

дов, избирают себе князем Владимира Мономаха, предста­

вителя младшей линии Ярославичей. По смерти своей Вла­ димир Мономах оставляет Киев сыну своему, Мстиславу, а.

не старшим в роде Ярослава, которыми были сыновья Свя­ тополка Изяславича и сын и внуки Святослава Ярославича

Черниговского.

Такие же столкновения младших братьев со старшими,

разрешаемые судом Божиим, находим и в истории северо­

восточных княжений. Вскоре после смерти Великого князя

Владимирского Ярослава Всеволодовича великим княжени­ ем удалось завладеть не старшему его сыну, Александру, а младшему, Андрею. Только четыре года спустя старший сын

добыл себе в Орде великое княжение под младшим братом и

прогнал его при помощи татар. Войны родных братьев по­ вторились и при сыновьях Александра Ярославича. В 1276 г. владимирский стол занял старший сын его Димитрий. Пять

лет спустя младший брат Димитрия, Андрей, отправился в Орду добывать Великое княжение Владимирское под стар­ шим братом. Орда удовлетворила его желание и так же, как отцу его, дала помощь для изгнания старшего брата. Борьба сыновей Александра Невского возобновилась в 1282 г. и с

перерывами продолжалась в течение целого десятилетия.

Князья ХШ века употребляют новые средства для дос­

тижения своих эгоистических целей, в их руках татарская

264

сила, но суть дела та же: политика князей, стремящихся к

расширению своих владений. Первые опыты собирания Руси начались еще при сыновьях Святослава Игоревича, но поли­ тические условия бьши тогда неблагоприятны для успеха этого дела. Московское время представляло больше удобств.

Такого же рода столкновения встречаем и в отношениях

племянников к дядьям. Выше бьшо указано на то, что дяди и племянники, в известных случаях, могут считать себя одина­

ково призванными занять известный стол в силу начала от­

чины. Эта общая дядьям и племянникам отчина и есть та

среда, в которой права дядей и племянников сталкиваются. Не подлежит сомнению, что начало отчины дает право и дя­

де, и племяннику искать обладания отчиной. Но у кого боль­ ше прав? Это всегда было спорно и осталось спорным даже в

пятнадцатом веке. Спорный вопрос этот разрешался в каж­

дом отдельном случае либо ратью, либо миром. Такое реше­

ние вопроса открывало широкое поле энергии и искусству

князей, их умению пользоваться обстоятельствами и привле­ кать на свою сторону союзников и народ. История с древ­

нейших времен одинаково представляет примеры как торже­

ства дядей над племянниками, так и обратно. Счет случаев, когда победили дяди, а когда племянники, невозможен, так

как летописи записали очень немногие из них, и преимуще­

ственно для Киева; но если бы их и можно бьшо сосчитать, это ни к чему бы не повело, потому что перевес случаев сви­ детельствовал бы не о преимуществе права дядей или пле­ мянников, а только о большей силе и большем искусстве тех или других в борьбе с противниками. О лучших правах дядей могли бы свидетельствовать выражения, подобные тем, какие

у нас сложились в древности в пользу лучших прав старшего

брата и которые я привел выше (с.167). Но в пользу лучших прав дядей древность не выработала никаких ходячих выра­

жений: ясный знак, что эти права не пользовались даже и та­

ким признанием, какое выпадало на долю прав старшего бра­

та.

Рассмотрим древнейшие случаи столкновения прав дя­

дей и племянников.

Первый такой случай относится к первому появлению в

265

нашей истории дяди и племянника. Ярослав Владимирович

раздал свои владения сыновьям и ничего не оставил брату Судиславу, которого задолго еще до своей смерти лишил сво­ боды и заключил в тюрьму. Через 5 лет по смерти отца сы­ новья Ярослава освободили дядю из заключения, но только затем, чтобы он переменил тюрьму на монастырь. Этот древ­

нейший случай встречи дяди с племянниками говорит не в

пользу преемства по родовому старшинству. История отно­ шений дядей к племянникам начинается, таким образом, тор­ жеством племянников. Но киевские племянники бьmи в то же время дядями, у них тоже бьm племянник, полоцкий князь Всеслав. Этот племянник бьm слишком слаб для того, чтобы

постричь в чернецы своих киевских родственников и лишить

их владетельных прав; но напасть на далекий от Киева Новго­ род он считал делом хорошей политики. Чт6 делают дяди?

Они воюют с племянником, заключают с ним мир, гаранти­ руют ему неприкосновенность его владений и личную безо­ пасность, а потом обманом заманивают к себе, хватают и са­

жают в тюрьму, владения же его присоединяют к своим. На этот раз восторжествовали дяди. В лице киевских князей од­ новременно торжествуют и племянники, и дяди. Но все это

дело политики, а не принципиальной борьбы в области ро­

дового старейшинства.

Два приведенные случая весьма различны; но сопостав­

ление их и сравнение считаю возможным и полезным для

разъяснения вопроса об отношениях князей-родственников Рюрикова дома.

Судислав, как сын Владимира, имел, конечно, отчинное

право на часть его владений. По сказанию некоторых лето­

писцев, Владимир еще при жизни своей дал ему Псков. Он,

стало быть, такой же владетельный князь, как и старший брат его, Ярослав; владения отца для него такая же отчина, как и для Ярослава. Если Ярослав, победив Святополка, за­ владел Киевом, то мог то же сделать и Судислав по отноше­ нию к Ярославу. Отсюда недоверие Ярослава к Судиславу и

поимка его; отсюда же и желание сыновей Ярослава, чтобы

Судислав отказался от благ мира сего и постригся. Это

столкновение на почве отчинных прав.

266

Иначе был поставлен вопрос между Ярославичами и полоцким князем. Полоцкий князь не имел отчинных притя­ заний на владения Ярославичей, а Ярославичи не имели от­

чинных притязаний на Полоцк. Но притязания князей не оп­

ределялись одним только отчинным началом. В видах ок­

ругления и безопасности своих владений они постоянно вы­ ступают из пределов отчинных прав. В этой внеотчинной

среде и произошло столкновение Всеволода с Ярославичами. Почва, на которой действуют князья, различная; но суть

столкновения одна и та же. И тут, и там определяющий мо­ тив деятельности - опасение за безопасность своих владе­

ний; последствия тоже совершенно одинакие: и псковский, и полоцкий князь одинаково попали в тюрьму.

Чем более возрастало число владетельных князей, тем бо­

лее возрастало число поводов ко взаимным столкновениям.

Победителем из этих столкновений должен бьm выходить тот, кто более был к ним подготовлен, кто был лучше воо­ ружен. При всех других равных весьма натурально, что дя­ ди, как старшие возрастом, могли быть лучше приготовлены к борьбе, чем племянники, сравнительно младшие. Старый князь (дядя) мог уже пользоваться доброй славой у народа, тогда как молодому (племяннику) надо бьmо ее еще заслужи­

вать; старый князь мог уже стоять в центре целой сети дого­

воров с другими князьями и направлять силы своих союзников

согласно со своими видами, тогда как молодой только что

приступал к примирению своих личных интересов, вновь вы­

двигаемых им в княжескую среду, с интересами других кня­

зей и к приисканию себе союзников. Этою относительно лучшею подготовкою старших князей к борьбе и надо объяс­

нять встречающиеся в летописях случаи занятия столов дя­

дями перед племянниками, а не голым фактом их старшинст­

ва, которому не усвоялось лучших прав; им усвоялся только

больший почет.

Наши летописи слишком скупы на известия, а потому

мы и не можем в каждом отдельном случае перехода стола

от одного князя к другому объяснить настоящую причину такого перехода. Многие писатели довольствуются голым фактом перехода стола от брата к брату, чтобы заключить к

267

преимущественному праву дяди перед Шiемянником. Так по­ СI)'Пает даже Неволин. Вьппе (с.157 и след.) я указал несколько случаев перехода столов от брата к браrу, в которых он видит

торжество начала родового старшинства, тогда как в действи­

тельности они являются его отрицанием. Трудность вопроса в

том и заключается, что не всегда видны настоящие причины

перехода. Оставим сторонникам преемства по родовому ста­

рейшинству те факты, о причинах которых ничего нельзя ска­

зать положительного, и рассмотрим те, которые допускают

объяснение.

В 1076 г. умер киевский князь Святослав Ярославич и

стол его занял следующий за ним брат, Всеволод, а не сыно­ вья умершего. Старшим в поколении Ярослава был не Все­ волод, а брат его Изяслав, находившийся еще в живых. Заня· тие Всеволодом Киева есть единовременное отрицание и прав старшего брата, и прав Шiемянников, сыновей послед­

него киевского князя. По какому же праву занял он Киев? Он

занял его не по праву, а с нарушением всяких прав, путем

захвата. Киев в руках Всеволода является счастливой добычей,

и только. Очень понятно, что мысль о захвате Киева осенила

голову Всеволода. Он бьш деятельным соучастником Свято­ слава в изгнании Изяслава из Киева. Святослав добыл Киев

под старшим братом и оставался спокойным его обладате­

лем до самой смерти своей. Почему было не попытать сча­ стья и Всеволоду? И он попытал.

Но Изяслав, узнав о смерти своего главного врага, Свя­ тослава, решил возвратиться в Русскую землю и отыскивать

отцовское наследие. Всеволод высrупил бьшо против него с войском, но предпочел мир неверному исходу брани и усrу­ пил Киев старшему браrу.

Мир с Изяславом был очень выгоден для Всеволода. Он состоялся на условии полного единения братьев: они поде­ лили между собой Русскую землю с исключением Шiемян­

ников. Всеволоду досталась при этом Черниговская волость.

На каком основании? Это опять захват. Но сын умершего

черниговского князя, Олег, не захотел отказаться от отчины.

Он соединился с другим обделенным племянником, Борисом Вячеславичем, и при помощи половцев разбил Всеволода.

268

Потерпевший поражение черниговский князь бежал в Киев, где был обласкан Изяславом, который обратился к не­

му с такими словами утешения:

"Брате! не тужи... Аще будет нама причастье в Русскей земли, то обема, аще лишена будеве, то оба; аз сложю главу свою за тя" (Лавр. 1078).

Эти слова дают превосходный комментарий условию

договоров "быти за один".

Изяслав как сказал, так и сделал: он немедленно высту­

пил на помощь Всеволоду и был убит в начале сражения. Битва кончилась, однако, поражением Олега, который бежал в Тмутаракань. По смерти Изяслава Всеволод занял Киев; сыну своему Владимиру он дал Чернигов, а племяннику, Ярополку Изяславичу - Владимир и Туров. На каком осно­ вании произошло такое распределение Русских 'волостей? Сторонники закона преемства по началу родового старей­

шинства видят в занятии Всеволодом Киева осуществление

их взглядов. Это мнение можно бьmо бы принять, если бы Всеволод, во-первых, не соединился в 1073 г. со Святопол­ ком и не прогнал старшего брата из Киева; во-вторых, если бы он по смерти Святополка предложил Киев Изяславу, а не занял его сам и не уступил старшему брату только тогда, ко­

гда тот пришел на него с оружием в руках. При наличности

же указанных фактов во Всеволоде очень трудно видеть

провозвестника начал преемства по родовому старшинству.

Он служит не родовым началам, а своим личным интересам. С

точки зрения этих личных интересов, он помогает младшему

брату против старшего, захватывает Киев по смерти Святосла­

ва, уступает его Изяславу, когда тот приходит на него с вой­ ском, а по его смерти занимает снова. Это опять захват сильного, а не торжество родового порядка. Так смотрели и современники. Летописец говорит:

"Всеволод же седе Кыеве на столе отца своего и брата сво­

его, переима власть Русьскую всю" (Лавр. 1078).

Перенять - значит перехватить власть. Этот перехват чужой власти не мог не возбудить неудовольствия и протес­ та. По завещанию Ярослава Киев должен был оставаться в потомстве старшего его сына Изяслава, у которого были сы-

269

новья. Всеволод, обобравший всех своих племянников, сде­

лал исключение только для старшего сына своего верного

союзника, Изяслава, которому дал Владимир и Туров. Не­ смотря на это значительное наделение, Ярополк Изяславич в

1085 г. задумал поход на Всеволода. Летописец, по обыкно­ вению, чрезвычайно краток и не объясняет причин, побу­ дивших владимирского князя восстать на сильного дядю. Он

говорит только, что Ярополк послушал злых советников.

Можно думать, что злые советники объяснили своему кня­ зю, что он имеет более прав на Киев, чем его дядя; вот поче­ му он и собрался войной на него.

Всеволод до смерти своей княжил в Киеве, но должен

был сделать некоторые уступки обобранным им племянни­

кам и внукам. Внукам Ростиславичам он дал Перемышль и

Теребовль, а племяннику, Давыду Игоревичу, по смерти Ярополка - Владимир; Туров дал брату Ярополка, Свято­

полку.

По смерти Всеволода (t1093), захватившего в свои руки к отцовскому наследию, Переяславлю, Киев, Чернигов и Смоленск и лишившего всякого участия в отчине сыновей своего прежнего союзника и друга, Святослава, снова возник вопрос, кому сидеть в Киеве? На этот раз начальный летопи­ сец позволил себе редкую роскошь: он записал раздумье

старшего сына Всеволода, Владимира, сидевшего в Черни­

гове.

"Володимер же, - говорит он, - нача размышляти, ре­ ка: "аще сяду на столе отца своего, то имам рать с Святопол­ ком взяти, яко то есть стол преЖде отца его бьm". И размыс­

лив посла по Святополка Турову, а сам иде Чернигову, а Рос­

тислав Переяславлю" (1093).

Чрезвычайно характерное рассуЖдение, свидетельст­

вующее о том, до какой степени хищническая политика сы­

новей Ярослава спутала всякие понятия о каком-либо опре­

деленном порядке занятия столов. Владимир оказался в по­

ложении сказочного путника, очутившегося на перекрестке

трех дорог. Можно пойти и направо, и налево, только везде

будет плохо. Можно занять и Киев, занимали же этот город без всякого права и дядя его, и отец. Но в этом случае при-

210

дется выдержать войну со Святополком, в силу начала отчи­

ны. Владимир не хочет этой войны; он уступает Киев Свято­

полку, а сам идет в Чернигов. Но разве на Чернигов его пра­

ва были лучше? Нисколько. Чернигов был отказан Святосла­ ву, и, следовательно, дети Святослава имели более прав на Чернигов, чем дети Всеволода. Заняв Чернигов, Владимир продолжал неправду своего отца. Но почему же он не усту­

пил Чернигов сыновьям Святослава, как уступил Киев сыну Изяслава? Разное отношение Владимира к Киеву и Черниго­

ву объясняется различием фактического положения дел. Святополк был недалеко от Киева, в Гурове, и до Владимира

могли дойти слухи о его желании искать своей отчины;

Олег1 же Святославич был далеко, в Тмутаракани, и Влади­

мир мог быть в полной неизвестности относительно его на­ мерений. Он захватил Чернигов в надежде на безнаказан­

ность. Только через год пришел Олег из Тмутаракани искать

своей отчины и обложил Чернигов при помощи половцев. Владимир, признавший уже отчинные права Святополка, не

мог отказать в таком же признании и Олегу. Он уступил ему Чернигов, а сам отправился в свою отчину, Переяславль.

Таким образом, после двадцатилетних (1073-1094) хищений восстановлено было благодаря уступчивости Вла­

димира Мономаха распределение владений, сделанное в за­ вещании Ярослава. Князья-внуки, наученные тяжелым опы­

том, хотели увековечить этот порядок и с этою целью съеха­

лись в Любече и заключили договор, в котором за основание распределения волостей было принято начало отчины.

По смерти Святополка последовало новое нарушение и Ярославова завещания, и договора в Любече, но на этот раз по воле киевлян. Они избрали на киевское княжение не сына Святополка, как бы следовало и по завещанию Ярослава, и по соглашению князей в Любече, а Владимира Мономаха.

По смерти Владимира Мономаха киевский стол занимает

старший сын его, Мстислав, который далеко не бьm старей­ шиной по родословному древу. Старейшинами были сыно-

1 Где находился в это время Давыд, старший сын Святослава, по ле-

тописям не ВИДНО.

271

вья Святополка Изяславича, Брячислав и Изяслав, и дядя их,

сын Святослава Ярославича, Ярослав Черниговский. Но

Мстислав занял Киев, и не в силу торжества своих отчинных

прав; еще лучшие отчинные права были у его троюродных

братьев, сыновей Святоriолка, и у двоюродного дяди, Яро­

слава Черниговского. Он занял киевский стол потому, что отец его был достаточно силен, чтобы передать ему этот стол, да и сам Мстислав был довольно умудрен опытом, чтобы удержать за собой Киев; в год смерти отца ему было 49 лет.

Но Владимир Мономах не только передал свой стол сы­ ну, он позаботился и о дальнейшей участи киевского княже­ ния, и об участи внуков своих, сыновей старшего сына

Мстислава. Вот относящееся сюда место начальной летопи­

си.

"Преставися Мстислав, сын Володимер, месяца априля в

14 день, и седе по нем брат его Ярополк, княжа в Киеве, лю­ дье бо, кыяне, послаша по нь. В тоже лето Ярополк приведе

Всеволода Мстиславича из Новагорода и да ему Переяс­

лавль, по хрестьному целованью, якоже ся бяше урядил с братом своим Мстиславом, по отню повеленью, ако же бяше има дал Переяславль с Мстиславом" (1132).

Чрезвычайно любопытное место. Оно дорисовывает

портрет Владимира Мономаха. Этот князь ничего не делает

с плеча: он во все вдумывается и внимательно взвешивает

все обстоятельства дела. По смерти отца он "размышляет" о

том, где ему сесть, в Киеве или Чернигове. После утвержде­

ния в Киеве им овладевает новая дума о том, что будет после

него, и он принимает меры к упорядочению отношений ме­

жду сыновьями своими и внуками. Эта озабоченность буду­

щим весьма понятна. Все смуты печального прошлого про­

исходили на его глазах. Мономаху было 20 лет, когда дядя его, Святополк, в союзе с его отцом прогнал старшего брата

Изяслава из Киева и лишил его и детей его отчины. В изгна­

нии Святославичей из Черниговской волости он сам был

деятелем, так как с 1088 г. по 1094 г. сидел в черниговском

княжении. У Владимира было пять взрослых сыновей. Опыт

прошлого не мог не пугать его. Сыновья Святослава и Вла-

272

димира Святого убивали друг друга, сыновья деда Ярослава воевали друг с другом и обирали мемянников. Не та же ли участь ожидает и его потомство? Но его потомство бьшо еще

в худшем положении. Ему предстояло иметь дело и с князь­

ями старших линий, Изяслава и Святослава. Права сыновей Владимира Мономаха на Киев не были прочны. У потомков Изяслава права бьши лучше. Мономах занял Киев в наруше­ ние этих лучших прав. Не заключалось ли в этом поощрения для властолюбия потомков Святослава последовать примеру деда и занять Киев под Мономаховичами? Эти соображения должны бьши беспокоить Владимира Всеволодовича и вы­ зывать на предохранительные меры. Что же он сделал?

О мерах, принятых Мономахом для обеспечения участи

своих потомков, летописец рассказывает под 1132 г., семь

лет спустя после смерти Мономаха; а сколько лет спустя по­ сле принятия этих мер, об этом мы и гадать не можем с ка­ кою-либо точностью. Рассказ этот делается по поводу смер­ ти сына Владимира Мономаха, Мстислава, и последовавших затем событий. Мы не имеем никакого права думать, что

летописец передает нам все распоряжение Мономаха. В вы­

сокой степени вероятно, что Владимир Мономах входил или

пытался войти в соглашение по этому предмету с киевляна­ ми и князьями, Изяславичами и Святославичами; а своих

сыновей он, конечно, должен бьш всех привести в свою во­ лю, а не двух только старших. Летописец ничего об этом не

говорит. Да и то, что он говорит, так отрывочно и кратко,

что далеко не передает все, что бьшо в действительности. Он говорит, что киевляне послали за Ярополком, а об

участии Мстислава и Владимира в этом событии не упоми­

нает. Но действительно ли они не принимали в этом никако­ го участия? Это чрезвычайно сомнительно. Молчание на­ чальной летописи исправляет Ипатьевский список, который

говорит, что сам Мстислав оставил княжение свое Ярополку,

"ему же и дети свои с Богом на руце предаст". Тут нет про­

тиворечия. Воля киевлян и воля Мстислава равно участвова­

ли в возведении Ярополка на киевский стол. Но об участии в

этом деле Владимира Мономаха ничего не говорит и Ипать­

евский список летописи. А между тем передача Киева по

273

смерти Мстислава Ярополку, а не сыновьям Мстислава про­

изошла по воле Мономаха. Это следует из вышеприведенно­

го места начальной летописи.

Еще при жизни своей Владимир дал Переяславль двум старшим сыновьям, Мстиславу с Ярополком. На случай смерти Мстислава он обязал Ярополка передать Переяславль сыновьям Мстислава. При чем оставался Ярополк? Он полу­

чал Киев. Итак, переход Киева по смерти Мстислава к Яро­ полку есть результат согласной воли Владимира Мономаха, сыновей его и киевлян.

Сторонники законного преемства в порядке родового

старшинства видят в этом переходе торжество своей мысли.

Но так ли это? Нам это кажется очень сомнительным. Во Владимире Мономахе так же трудно, как и в отце его, видеть

провозвестника родовых начал. На Любецком съезде он вы­ сказался за отчинный порядок; в 1113 г. он последовал при­

зыву киевлян и занял Киев с нарушением родового старшин­

ства; преемником своим в Киеве он назначил сына своего также с нарушением родового старшинства. По смерти Мстислава Владимир Мономах предоставил Киев брату

умершего, а не сыновьям его; зато Переяславль он предоста­

вил сыновьям Мстислава, а не следующему брату, Вячесла­ ву, как бы следовало по закону предполагаемого родового старшинства и по лествичному восхождению. Владимир

Мономах в одно и то же время высказывается и в пользу дя­ ди против племянника, и в пользу племянника против дяди!

Какому же началу он служит? Его занимают не начала, о ко­ торых спорят наши ученые, а близкие лица. Он хочет обес­

печить сыновей и внуков своих, насколько это возможно при

данных обстоятельствах. Он следует указаниям современной

политики, и только.

Оставить Киев сыновьям Мстислава бьmо неполитично, потому что при молодости их и неопытности им трудно бы­ ло удержать этот город за собой. Киев давно уже сделался целью княжеских притязаний. С сыновей Владимира Свято­ го родные братья борются уже из-за Киева. Мстиславичи могли иметь против себя не только родных дядей, но и Свя­

тославичей черниговских. Вот почему Владимир предназна-

274

чает Киев взрослому и опытному Ярополку. Но он желает устроить и сыновей Мстислава и назначает им Переяславль, с устранением старейшины, своего третьего сына Вячеслава, который должен был оставаться в своем Турове. Никакого

передвижения князей к Киеву по лествице родового старей­

шинства Владимир Мономах, значит, не знает1 •

Летопись ничего не говорит о том, были ли приведены

другие сыновья Владимира к соглашению, состоявшемуся между двумя старшими, или нет. Мы знаем только, что чет­ вертый сын Владимира, Юрий, восстал против передачи Пе­ реяславля племяннику и выгнал его из этого города в самый

день водворения его там. Юрий мог это сделать, если бы да­ же и был приведен волею отца к соглашению со старшими братьями; прогнал же дед его, Всеволод, Изяслава из Киева, хотя отец и связал его клятвой не переступать предел бра­

тень.

Но почему Юрий прогоняет племянника? Сторонники

преемства по родовому старейшинству опять увидят здесь

торжество своей мысли. Если бы мы и уступили им этот слу­ чай, выигрыш их бьm бы очень невелик. Владимир, Мсти­

слав и Ярополк находят возможным дать Переяславль пле­ мяннику перед дядей; ясно, кажется, что мысль о преимуще­

стве дяди перед племянником не пользуется их признанием.

Но мы не можем уступить и этого случая. В силу родового старейшинства притязания на Переяславль мог заявить не

Юрий, а старший его брат, Вячеслав. Вячеслав же никаких

1Назначение Переяславля племяннику помимо дяди не укладывается

врамки родовой теории лествичного восхождения, а потому Соловьев

старается ослабить значение этого факта таким рассуждением: "Мстислав уговорился с братом и преемником своим Ярополком,

чтобы тот, перейдя из Переяславля в Киев, отдал прежний стол старшему

сыну Мстислава, Всеволоду, тогда князю Новгородскому, под незаконным

предлогом, что Мономах отдал Переяславль им обоим вместе, Мстиславу

и Ярополку" (История отношений между русскими князьями Рюрикова

дома. 140).

К счастью, автор в сноске приводит текст летописи, напечатанный у нас на с.272, из которого видно, что самая передача Переяславля Всеволо­ ду совершилась "по отню повелению" и что ни о каком незаконном пред­ логе и речи быть не может.

275

притязаний не заявляет. Убедившись в невозможности ис­ полнить волю отца и старшего брата, Ярополк сам вступил в соглашение с младшими братьями и передал спорный город

Вячеславу. Но Вячеслав не просидел там и года и ушел в свой Туров. Тогда Юрий, прогнанный Ярополком из Пере­

яславля, снова заявил притязания на этот город, но на этот

раз мирно. Он предложил Ярополку за Переяславль значи­

тельную ·часть своей Ростовской волости. На этот обмен

Ярополк согласился.

Теперь можно ответить на вопрос, почему Юрий про­ гнал племянника? Юрий был предприимчивый князь, он хо­ тел во что бы то ни стало завладеть Переяславлем и, нако­ нец, получил его в обмен на другие свои владения. Здесь опять мы имеем дело с борьбою личных притязаний, а не

начал родового старшинства.

Ярополк княжил в Киеве до своей смерти, несмотря на

то, что ему пришлось выдержать упорную борьбу с черни­

говским князем Всеволодом, на сторону которого перешли и

недовольные дядею Мстиславичи. Опасения Владимира Мо­

номаха оправдались: среди его потомков пошла та же рознь,

которой он и сам был постоянным свидетелем и участником

в лучшие годы своей жизни.

В 1139 г. Ярополк скончался, не оставив детей. Кому быть преемником? Право на Киевскую волость по началу

отчины имели сыновья Владимира Мономаха и сына его,

Мстислава. Киевский стол занял на этот раз дядя, Вячеслав. Но он недолго нацарил в матери городов русских. Не про­

шло и двух недель с его вокняжения, как к Киеву подступил

черниговский князь, Всеволод Ольгович, и потребовал, что­

бы Вячеслав выходил "добром" из города.

"Он же, - говорит летописец о Вячеславе, - не хотя

крови пролити, не бися с ними, и смири Я митрополит, и ут­

верди Я крестом честным, и иде опять Турову, а Всеволод

вниде в Кыев" (Лавр.).

Всеволод имел так же мало прав на Киев, как и его дед, Святослав; но он занял его благодаря удаче. Митрополит, которому было все равно, кто бы ни княжил в Киеве, царст­ вовал бы только мир на земле, принял на себя посредничест-

276

во между соперниками, убедил Вячеслава к усrупке и утвер­

дил честным крестом отказ его от отчины. В том же году

Всеволод успел заключить мир и с другим отчичем, Изясла­

вом Мстиславичем, который также признал его киевским

князем.

Потомки Владимира Мономаха лишились Киева. Все­ волод Ольгович благодаря искусной политике и многочис­

ленным договорам умел удержаться в нем до своей смерти.

Он сделал даже более: он сумел устроить на случай своей смерти переход Киева к браrу своему Игорю. Ему удалось

получить согласие на такой переход и народа, и князей, сво­

их союзников. В числе согласившихся находился и киевский отчич, Изяслав Мстиславич. При дальнейшей удаче Ольго­ вичи могли навсегда вытеснить Мономаховичей из Киева.

Но воля народная снова возвратила Киев младшей линии Ярославичей в лице Изяслава Мстиславича.

Сделаем небольшой перерыв, чтобы взглянуть на поря­

док наследования в Черниговской волости, откуда вышеЛ

князь Всеволод. В Чернигове родовое старшинство пользу­ ется не большим вниманием, чем в Киеве. По смерти Всево­ лода Ярославича приходит оспаривать черниговский стол у Владимира Мономаха не старший сын Святослава, а второй, Олег, который благодаря миролюбию Владимира Мономаха и утверждается на столе отца своего в 1094 г. Старший брат Олега, Давыд, высrупает на первое место только с 1097 г., но на чем братья сошлись и как поделили между собой Черни­ говскую волость после Любецкого съезда, этого мы не зна­ ем. Очень, однако, вероятно, что Давыд как старший сел в Чернигове. Давыда пережил только один брат, Ярослав, ко­

торый в силу начала отчины и занял черниговский стол по­

сле смерти старшего брата (tl 123). Но Ярослав просидел в Чернигове всего 4 года. В 1127 г. на него напал известный уже нам племянник его, Всеволод Ольгович, и прогнал из Чернигова. По какому праву? Это чистейшее насилие и ни­

чего больше. Оно у него наследственно от деда и отца, кото­

рый занял Чернигов с нарушением прав старшего брата, Да­

выда.

Как же отнеслись Ярослав и его союзники к этому неза-

277

конному захвату? Ярослав не думал мириться с племянни­ ком и обратился к союзнику своему, Мстиславу Киевскому, требуя объявления войны Всеволоду. Мстислав готов был

выступить в поход, но в дело вмешалось духовенство и ос­

вободило Мстислава от связывавшей его клятвы. Благодаря

этому Всеволод утвердился в Чернигове в прямое наруше­

ние прав дяди и старших двоюродных братьев. Князь этот

наследовал предприимчивость отца и деда и передал ее сыну

своему Святославу, которому впоследствии также удалось овладеть Киевом. Все это - случаи борьбы не родовых на­

чал, а политики расширения своих владений. Предприимчи­

вые князья добывают себе все то, что только в силах добыть.

Предприимчивый Всеволод еще при жизни Ярополка хотел

добыть себе Киев и с этою целью начал было с ним войну;

но продолжению ее воспротивились черниговцы, и Всеволод

принужден был заключить мир с Ярополком.

Возвратимся к киевским событиям. По смерти Всеволо­

да Изяслав Мстиславич, нарушив крестное целование к Иго­

рю и вступив с ним в борьбу, искал Киева не себе, а дяде своему, Вячеславу: они оба были отчичи Киеву, и Изяслав

сделал в этом случае уступку своему старейшине. По словам

Вячеслава:

"Изяслав, еда биться с Игорем, тако молвить: яз Киева не собе ищу, но он отець мой Вячьслав, брат старей, а тому

его ищу" (Ипат. 1151).

Но киевляне не обратили никакого внимания на волю Изяслава; они желали иметь своим князем его, а не Вячесла­ ва. Изяслав подчинился народной воле и занял Киев. Изя­ слав был младшим не только в роде Ярослава, но и в линии

Владимира Мономаха. Что же делают родовые старейшины при этом нарушении приписываемых им прав?

Вячеслав Владимирович, узнав об утверждении пле­

мянника в Киеве, поспешил занять те города, которые отнял

у него Всеволод, овладев Киевской волостью, и только. Ле­ тописец говорит, что Вячеслав сделал это, надеясь "на свое старшинство", не объясняя, какое это старшинство. Можно сомневаться, что ему известно какое-либо другое старшин­ ство, кроме старшинства лет. Итак, "старшинство" Вячесла-

278

ва легко удовлетворяется захватом нескольких неважных

городков и не думает притязать на Киев. Но летописец не

находит возможным одобрить и эти скромные притязания

старейшины. Он осуждает старейшину за то, что тот "не

приложил чести" к племяннику и без его дозволения занял принадлежавшие к Киевской волости города. Изяслав на этот раз тоже не желает делать уступок дяде и отбирает у

него город Туров. Это случилось в 1145 г., а в 1148 г. Вяче­ слав оказывает Изяславу помощь в войне с черниговскими князьями (Ипат.). Дядя, следовательно, остался доволен

племянником и признал все приобретенные им права. Владимир и Изяслав Давыдовичи, старшие в роде Свя­

тослава Ярославича, еще прежде Вячеслава примирились с

новым киевским князем. Они признали права Изяслава на Киев, а в вознаграждение выговорили себе его содействие для борьбы с двоюродным братом, Святославом Ольгови­

чем.

Только этот Святослав, родной брат Игоря, не хотел ми­

риться с Изяславом, нарушившим крестное целование к

Ольговичам. Не находя союзников в ближайших родствен­ никах, Давыдовичах, которые составили план отобрать у Ольговичей их отчину, Святослав обратился к помощи суз­ дальского князя, Юрия Владимировича, вызывая его овла­ деть Киевом и обещая свое содействие.

Кто же восстал на младшего родича Изяслава? Не стар­

шие, которые вошли с ним в сделку и примирились, а млад­

шие. Ясно, кажется, что борьба идет не из-за старшинства, а совершенно по иным побуждениям. Святослав, инициатор войны, ведет ее за брата Игоря и за свою отчину, отнятую у

него Изяславом и Давыдовичами.

Яне буду следить за ходом этой борьбы, которая велась

ис переменным военным счастьем, и с переменными союз­

никами. Я остановлюсь только на некоторых явлениях, ха­

рактерных для княжеских отношений.

В войну Изяслава со Святославом Ольговичем был во­ влечен и ростовский князь Юрий. Но в первые два года вой­ ны он не выказал большой энергии. Его помощь союзникам была так слаба, что в 1148 г. Изяславу удалось заключить

279

союз единения не только с Давыдовичами, но и с Ольгови­ чами. Только после того, как Изяслав поссорился со стар­ шим сыном Юрия и лишил его данных ему в Русской земле

городов, Юрий начал энергически действовать против пле­

мянника1. Вступив с многочисленным войском в Киевскую

волость, Юрий обратился к Изяславу с таким предложением: "Се, брате, на мя еси приходил и землю повоевал и ста­ рейшинство еси с мене снял! Ныне же, брате и сыну, Рускыя

деля земля и хрестьян деля, не пролейве крови хрестьянь­

скы, но дай ми Переяславль, ать посажю сына своего у Пе­ реяславли, а ты седи царствуя в Киеве! Не хощеши того

створити, а за всим Бог" (Ипат.).

Чрезвычайно знаменательные слова. Юрий несомненно

старейшина Изяславу, это признает и сам Изяслав. В своем

обращении к сыну Юрия, Ростиславу, он говорит: "Всех нас

старей отець твой, но с нами не умеет жити". И что же, этот

1 Столкновение Ростислава с отцом и киевским князем весьма зна­

менательно, но никак не с точки зрения патриархальности начал нашей

древней жизни. Старший сын Юрия, Ростислав, поссорился с отцом своим тоже из-за владений и перешел на сторону противника своего отца. Вот

как рассказывает об этом летописец:

"Пришел бе Гюргевичь старейший, Ростислав, роскоторався с отцем

своим, оже ему отець волости не дал в Суздальской земли, и приде к Изя­

славу Киеву, поклонився ему, рече: "отец мя переобидил и волости ми не

дал. И пришел есмь, нарек Бога и тебе, зане ты еси старей нас в Володи­ мирих внуцех, а за Русскую землю хочю страдати и подле тебе ездити".

Изяслав был в это время в войне с Юрием и предложение ему услуг сыном Юрия является со стороны последнего изменой не только госуда­ рю, но и отцу. Изяслав ласково встретил Ростислава и дал ему несколько

городов в Русской земле. Но впоследствии Ростислав навлек на себя гнев

Изяслава, который и отнял у него эти города. Тогда беглец возвратился к

отцу и стал подбивать его к войне с Изяславом, говоря, что его хочет вся

Русская земля. Юрий принял сторону сына и пошел войной на племянни­

ка. "Тако ли мне части нету в Руськой земле и моим детем!" - говорит он. Чрезвычайно своеобразная семья. Сын переходит на сторону врагов

отца, потому что отец плохо наделил его. Оrец радуется успеху непокор­ ного сына, которому удается получить часть в Русской земле, и принимает

к сердцу обиду этого сына, когда его за вину лишают этой части. В этой

семье все держится на расчете и не остается, кажется, ни малейшего места

самым обыкновенным родственным чувствам; в ней не видно ни сына, ни

отца, видны какие-то бездушные, жадные добьrгчики волостей, для кото­ рых чувства семейной любви и привязанности не имеют никакого смысла.

280

несомненный старейшина и не думает предъявлять притяза­

ний на Киев, ни для себя, ни для старшего своего брата, Вя­ чеслава. Он уступает Киев младшему, а себе требует второ­

степенной волости, Переяславльской. Но это не значит, что

он отказывается от старейшинства. Совершенно наоборот.

Он остается в сознании своего старейшинства и жалуется на

то, что Изяслав "снял с него старейшинство". Что же означа­

ет это нарушенное старейшинство? Старшинство лет и род­

ства, которое требует к себе почтения и которое Изяслав на­

рушил тем, что повоевал землю дяди.

Итак, и Юрий начал войну не за обладание Киевом, а за свою обиду.

Но Изяслав, отуманенный целым рядом удач, не хотел

сделать ни малейшей уступки дяде. Юрию пришлось вое­

вать. Естественно, у него возникает вопрос, кто же должен

занять Киев в случае поражения Изяслава? У Юрия был жив старший брат Вячеслав; как старший брат, он имел более прав на Киев, чем Юрий. Очень понятно, что Юрий предло­ жил теперь Киев Вячеславу (Ипат. 1151 ). Возбужденная

Изяславом война кончилась не в его пользу, он потерпел по­

ражение и принужден был в 1149 г. заключить мир, по кото­ рому отказался от Киева в пользу Юрия, а Юрий обязался

возвратить ему захваченные им новгородские дани и испол­

нить другие требования Изяслава, которых летописец точно не обозначает.

Уладившись с племянником, Юрий приступил к переда­

че Киева старшему брату Вячеславу и послал к нему при­

глашение занять киевский стол (Ипат. 1150). Этот поступок, совершенно согласный с существовавшими прецедентами,

встретил противодействие среди бояр Юрия. Они говорили

своему князю:

"Брату твоему не удержати Киева; да не будет его ни тобе, ни оному" (Ипат. 1150).

И в глазах бояр политика берет перевес над старшинст­ вом. Что же делает Юрий? Он следует совету бояр, удержи­ вает за собой Киев, а у миролюбивого Вячеслава отбирает даже Пересопницу и Дорогобуж, оставляя за ним один Выш-

281

город (Ипат. 1151 ). Так поступает счастливый победитель со

своим несомненным старейшиной.

Война Юрия с Изяславом этим не кончилась. Юрий не исполнил принятых им на себя по отношению к племяннику обязательств и тем вызвал с его стороны новые враждебные действия. На этот раз удача была на стороне Изяслава, и Юрий вынужден бьm бежать из Киева. Вячеслав, узнав об этом, поспешил приехать в Киев и сесть на столе Ярослава. Он мог это сделать как старший сын Владимира Мономаха и

как князь, которому предлагали Киев и племянник Изяслав,

и брат Юрий. Но киевляне по-прежнему не хотели иметь его

своим князем и предпочли ему племянника; они говорили

Изяславу:

"Гюрги вышел из Киева, а Вячьслав седить ти в Киеве, а мы его не хочем". Ты нашь князь, поеди же к святой Софьи, седи на столе отца своего и деда своего" (Ипат. 1156).

Возбуждение киевлян против Вячеслава было очень сильно, некоторые предлагали даже Изяславу напасть на дя­

дю, перехватить его дружину, а самого лишить свободы. Это

не соответствовало намерениям Изяслава, он отвечал:

"Не дай ми того Бог, яз не убийца есмь братьи своей; а

се ми есть яко отець, стрый свой; а яз сам полезу к нему"

(Ипат. 1150).

Умудренный опытом, Изяслав не питал к кроткому дя­

де, который не раз оказывал ему помощь, ни вражды, ни пре­

небрежения. Предвидя продолжение войны с Юрием, он хо­ тел и на будущее время пользоваться его содействием и с этою целью был не прочь заключить с ним договор. Но на­ стоящий момент народного возбуждения был неудобным для докончания, а потому Изяслав, придя к дяде, сказал ему:

"Отце! кланяютися. Нелзе ми ся с тобою рядити. Ви­

диши ли народа силу, людий полк стояща? А много ти лиха замысливають. А поеди же в свой Вышегород, оттоле же ся

хочю с тобою рядити" (Ипат. 1150).

Старый Вячеслав обиделся этим вежливым пригла­ шением уехать из Киева; но делать было нечего, он уступил Киев племяннику, упрекнув его, однако, тем, что он сам звал его в Киев, и уехал в свой Вышгород.

282

В том же году Изяслав поехал к дяде в Вышгород и вступил с ним в переговоры. Изяслав хорошо понимал, что

кроткий и уступчивый Вячеслав не может быть ему опасен, а

пользу принести может, предоставив в его распоряжение

свою дружину. Он сделал поэтому дяде великодушное пред­ ложение - сесть в Киеве. Все хорошо знали, что Вячеслав не может держаться в Киеве, и потому Изяслав, приглашая бездетного дядю в Киев, решительно ничем не рисковал. Вся

власть по-прежнему оставалась в его руках, дядя получал

только почет. Предлагая дяде поехать в Киев, где никто его не желал видеть, Изяслав просил, чтобы Вячеслав дал ему свой полк для предстоящей войны с Юрием. Вячеслав с удо­

вольствием согласился на все эти предложения и вступил в

летописец, - приеха в Киев, и тако ударя у трубы, сзва кыя­ ны, и пойде из Киева полкы своимы противу Владимиру, тако река: се ми есть ближе, к тому пойду переже" (Ипат.

1150).

Из приведенного места видно, что в Киеве распоряжает­

ся не Вячеслав, а Изяслав. Так установилось двоецарствие в Киевской волости, о котором мы имели уже случай говорить выше. Действительная власть вся осталась в руках младшего

князя, несмотря на то, что он обязался иметь Вячеслава от­ цом себе. Установление двоецарствия в такой форме свиде­

тельствует, конечно, не о господстве родовых начал в нашей древней истории, а лишь о политической изворотливости

князя Изяслава. Когда он находил возможным обходиться без помощи дяди, он не только не предлагал ему Киева, но даже отбирал города, принадлежавшие к его уделу. С пере­ меной обстоятельств он оказывает ему почет, нисколько, впрочем, не умаляющий собственной его роли и значения.

Новым союзникам пришлось выдержать весьма упор­

ную борьбу с Юрием Владимировичем. В 1151 г. им уда­

лось, однако, восторжествовать над ним и принудить его к

миру, по которому Юрий обязался "Киева под Вячеславом и Изяславом не искати" (Ипат.). Таким образом, в небольшой

283

промежуток двух лет одни и те же князья заключили два

мирных договора на совершенно противоположных началах.

По миру 1149 г. Изяслав отказывается от Киева в пользу Юрия, по миру 1151 г., наоборот, Юрий отказывается от

Киева в пользу Изяслава. И дядя, и племянник, следователь­

но, одинаково хорошо могут занимать киевский стол, и при

этом дядя, уступающий Киев племяннику, продолжает оста­

ваться старейшиной. Борьба велась не из-за прав родового старейшинства, а из-за материальных выгод. Юрий двинулся на юг, желая приобрести Переяславль; цель своей борьбы с дядею Изяслав объясняет сам в словах, обращенных к вой­

ску, которое жаловалось на затруднительность своего поло­

жения: с тыла угрожал войску Владимир Галицкий, а с

фронтаЮрий.

"Изяслав же рече дружине своей: "вы есте по мне из Рускые земли вышли (войско находилось в Волыни), своих

сел и своих жизний лишився, а яз вам пакы своея дедины и

отчины не могу перезрети: но любо голову свою сложю, па­

кы ли отчину свою налезу и вашю всю жизнь. Да же мя постигнет Володимер с семи, а с тем суд Божий вижю, а како Бог разсудить с ним; пакы ли мя усрящет Гюрги, а с тем

суд Божий вижю, како мя с ним Бог разсудить" (Ипат. 1150). Изяслав доискивается для себя своей отчины, а для пре­ данных ему лиц - их отчин в Киевской волости. Он дости­

гает своей цели и остается киевским князем до смерти своей.

Приведенные слова сказаны Изяславом уже после того, как он заключил союз с Вячеславом и предоставил ему право сесть в Киеве. Текст этого союза не дошел до нас, но из при­ веденных слов видно, что Изяслав не отказался от своей от­

чины, Киева и Переяславля; он не уступил своих отчинных

прав дяде, а продолжал оставаться киевским князем и после

"ряда" с ним. Что Вячеслав не служил прикрытием для Изя­ слава от притязаний Юрия, это видно из того, что война Юрия против племянника продолжалась и после того, как

Вячеслав сделался соправителем Изяслава.

Установленное Изяславом двоецарствие продолжается и после его смерти. В 1154 г., как только скончался Изяслав, сейчас же возник вопрос о новом князе на его место, так как

284

Вячеслав сам собою не мог держаться в Киеве. И Вячеслав, и

мужи княжне, и кияне все единогласно сошлись на Рости­

славе Мстиславиче как преемнике Изяслава.

"И посадиша в Киеве Ростислава киане, - говорит ле­ тописец, - рекуче ему: "яко же брат твой Изяслав честил

Вячеслава, тако же и ты чести, а до твоего живота Киев

твой" (Ипат. 1154).

Эти слова бросают яркий свет и на положение Изяслава в Киеве. Как теперь киевским князем становится Ростислав, так перед тем бьm им Изяслав. Вячеслав тоже считался киев­

ским князем, но для него это было только почетное звание, а

не действительное княжение. Надо отдать справедливость племянникам добродушного старейшины, Вячеслава, они так бьmи к нему почтительны, что он в самом деле думал, что распоряжается в Киеве. Вот с какой речью обратился он к Ростиславу:

"Сыну! се уже в старости есмь, а рядов всих не могу ря­ дити. А, сыну, даю тебе, якоже брат твой держал и рядил, тако же и тобе даю. А ты мя имей отцем и честь на мне дер­ жи, яко же и брат твой, Изяслав, честь на мне держал и от­ цем имел. А се полк мой и дружина моя, а ты ряди"..

На это Ростислав почтительно и не без лести отвечал:

"Велми рад, господине отце, имею тя отцом господи­

ном, яко же и брат мой Изяслав имел тя и в твоей воли был"

(Ипат. 1154).

Итак, по смерти Изяслава киевским князем делается по воле киевлян и второго киевского князя младший брат умершего, Ростислав. Это опять преемство не по родовому старшинству. Таким старейшиной в это время был чернигов­ ский князь, Изяслав Давыдович. Получив весть о смерти Изяслава Мстиславовича, он подъезжал к Киеву под предло­

гом "оШiакать гроб умершаго". Но этого старейшину не пус­

тили в Киев, опасаясь, что он сядет на столе.

Старше Ростислава был и дядя его Юрий, но о нем не вспомнили ни киевляне, ни родной брат его, Вячеслав, ни вновь избранный на киевский стол JUiемянник, Ростислав. Вспомнили о нем черниговские князья, Изяслав, которого только что не пустили в Киев поплакать над гробом умерше-

285

го родственника, и Святослав Ольгович, старинный союзник

Юрия. Они послали за ним в Суздаль; но для них Юрий бьm

не старший, а младший. Они звали его как союзника для

борьбы с киевскими князьями. Сын Юрия, Глеб, действи­ тельно, немедля напал на Переяславль. Как и при Изяславе, Вячеслав оказывает пользу Ростиславу не старшинством своим, которое нисколько не удерживает Глеба от войны с

киевскими князьями, а дружиной.

В самом начале этой войны Вячеслав умер, а Ростислав

был разбит соединенными силами Изяслава Давыдовича и Глеба Юрьевича и принужден бежать в свой Смоленск. Ки­ ев, недавно имевший двух князей, оказался вовсе без князя, а у ворот его стояли половцы, приведенные сыном Юрия. Медлить было некогда, надо бьmо спешить приглашением

князя-защитника. Изяслав Давыдович предложил Киеву свои

услуги.

"Они же, - рассказывает о киевлянах летописец, - боячеся половець, зане тогды тяжко бяше кияном, не остал бо ся бяше у них ни един князь у Киеве, и послаша кияне епископа Демьяна Каневьского (к Изяславу), рекуче: "поеди

Киеву, ать не возмуть нас половци, ты еси наш князь, а по­ еди" (Ипат. 1154).

Изяслав не заставил себя долго ждать и занял киевский

стол. в лице его сел, наконец, стареишина , но не в силу сво-

его старшинства, а благодаря призванию киевлянами. Чтобы утвердиться в Киеве, Изяславу надо было удовлетворить Юрия. Он вспомнил его притязания на Переяславль и по­ спешил отдать эту волость сыну его, Глебу. Но с тех пор,

когда Юрий впервые заявил притязания на Переяславль,

прошло много времени, и ему удавалось не раз садиться в

самом Киеве. Обеспечив себя выгодными союзами со Свято-

1 Изяслав был старейшиной среди потомков второго и третьего сына

Ярослава, которым и принадлежала первая роль в Приднепровье. Но ста­

рее его был правнук старшего сына Ярослава, Юрий Ярославич. Этот дей­

ствительный старейшина не играл, однако, соответствующей его стар­

шинству роли. Мы даже не можем сказать, чем он в это время владел. Летопись упоминает о нем под 1149 г. Он находился тогда в войске Юрия и вместе с сыном последнего, Ростиславом, противился заключению сою­ за с Изяславом.

286

славом Ольговичем, племянником Ростиславом и Святосла­

вом Всеволодовичем, Юрий отправил к Изяславу посольство

стребованием очистить Киев. "Мне отчина Киев, а не тебе",

-приказал он сказать Изяславу.

"Изяслав же, - продолжает летописец, - приела к Гюргеви, моляся и кланяяся, река: "ци сам есмь ехал Киеве?

Посадили мя кияне! А не сотвори ми пакости! А се твой Ки­ ев" (Ипат. 1155).

Эти переговоры очень знаменательны; они показывают,

из-за чего у князей идет борьба. Сторонники родовой теории

говорят, что князья воюют из-за родового старшинства. Изя­

слав Мстиславич и Юрий доискиваются не старшинства, а отчины. Ссылаясь на начало отчины, Юрий отнял Киев у

старшего по лествице князя и княжил там до смерти своей.

Но Изяслав Черниговский хотя и не был отчичем Киеву,

тем не менее не хотел мириться с утратой этого города.

Княжил же там его младший двоюродный брат, Всеволод Ольгович, тоже не отчич. Изяслав стал составлять союзы против Юрия. Ему удалось склонить на свою сторону Рости­

слава Мстиславича, недавнего киевского князя, и Мстислава

Изяславича, отчича и дедича Киеву. Новые союзники соби­ рались уже выступить к Киеву, как получено было известие о смерти Юрия (t 1159). Киевляне, оставшись без князя, сно­ ва пригласили к себе на стол Изяслава Давыдовича. На этот раз летописец не объясняет мотивов, какими они руково­ дствовались, но мотивы эти ясны и без объяснения: Изяслав был уже киевским князем; Киевское княжение очень ему понравилось, и хотя он вынужден был уступить его Юрию, но вскоре затем сумел составить союз с целью добычи Кие­ ва; наконец, на его стороне бьmи даже и киевские отчичи и дедичи. Начав свое княжение в Киеве при столь благоприят­ ных условиях, Изяслав скоро потерял его, и по своей собст­

венной вине. Он вмешался в галицкие дела с целью доста­ вить стол Галицкой волости покровительствуемому им Ива­

ну Берладнику. Это произвело разделение среди его союзни­ ков. Большинство из них отказалось поддерживать его. Он потерпел поражение и бежал с поля битвы, а главный его

противник, галицкий князь Ярослав, соединившись с преж-

287

ним его соперником Мстиславом Изяславичем, дядею его, Владимиром Мстиславичем, вновь доставил Киевское кня­ жение Ростиславу, призванному народом в Киев еще в

1154 г. В лице Ростислава Киев снова перешел к младшей линии Ярославичей и к младшему родственнику в этой ли­

нии. Изгнанный Изяслав Давыдович приходился дядей Рос­

тиславу.

По смерти Ростислава на Киев в силу начала отчины

могли предъявить притязания: Святослав Всеволодович, Владимир Мстиславич, Глеб Юрьевич с братьями и их пле­ мянники, Изяславичи и Ростиславичи. Киев достался, одна­

ко, не старейшему по лествице, не дяде, а одному из пле­

мянников, Мстиславу Изяславичу. Это случилось по жела­

нию киевлян и князей, союзников Мстислава Изяславича, к которым, между прочим, принадлежали дяди его, Владимир

Мстиславич и Владимир Андреевич, родной брат Ярослав и двоюродные братья Ростиславичи. Но князья-родственники, между которыми были и старейшины, хотели дорого про­

дать новому киевскому князю свое содействие. Летописец

говорит, что они заключили между собой особый союз с це­

лью взять у Мстислава воЛости по своей воле. Новое указа­

ние на то, что старейшины во Владимировом племени не всегда ищут себе Киева, а нередко довольствуются и про­ стым придатком к своим собственным уделам. Мстислав

принял меры предосторожности: он послал к другим своим

"ротникам", к Ярославу Галицкому, к ляхам и к Всеволодо­ вич&м (сыновьям Всеволода Мстиславича), извещая их об измене братьи и прося помощи. При содействии этих союз­

ников Мстиславу удалось уладиться с остальными, и он це­ ловал с ними крест "о волостях". В чем состояло это согла­

шение, мы не знаем; но можно думать, что не все участники

были удовлетворены. Первый стал замышлять против Мсти­

слава дядя его, Владимир Мстиславич. Но попытка эта не удалась. Он не нашел сочувствия ни среди князей, ни среди

бояр своих, которые отказались поддерживать его в войне со Мстиславом. Владимир вынужден был искать убежища в далекой Рязани. После бегства Владимира Мстиславича для

нового киевского князя наступил момент спокойствия. В это

288

время "в его воли были" даже черниговские Ольговичи,

старшие его родственники по лествице, среди которых со­

стоял и киевский отчич, Святослав Всеволодович. Но спо­ койствие это было непродолжительно. Со Мстиславом разы­

гралась история, весьма напоминающая ту, которая повела к

изгнанию из Киева его прапрадеда, Изяслава Ярославича. Как тогда Святослав Черниговский возбудил Всеволода Пе­ реяславльского против старшего брата, послав сказать ему, что Изяслав "мыслит на наю", так теперь Давыд Ростиславич послал сказать брату Рюрику: "Мьстислав хочеть наю яти". Мстислав, ничего не замышлявший против братьи, согла­

сился еще раз целовать крест в доказательство своей невин­ ности и просил выдать ему людей, которые своими изветами вызвали подозрение Ростиславичей. Давыд отказал, говоря:

"Если я этих выдам, кто тогда мне что-нибудь скажет?" Не­ смотря на новое крестное целование, недоверие к Мстиславу продолжало смущать Ростиславичей. "Сердце их не бе право с ним", - говорит летописец. У других соперников Мсти­ слава были свои причины неудовольствия. Дядя его, Влади­

мир Андреевич, стал припрашивать у него волости. Мсти­

слав отказал, ссылаясь на то, что недавно еще наделил его.

Это неудовольствие ближайших соседей и ротников киев­ ского князя выразилось, наконец, в образовании против него обширного союза южных и северных князей. В этом союзе

приняли участие все Ростиславичи, Роман, Рюрик, Давыд и

Мстислав, дядя Мстислава, Владимир Андреевич, Олег и Игорь Черниговские и сыновья Юрия, Андрей, Глеб и Все­ волод. Мстислав не мог справиться с такой коалицией и принужден был очистить Киев, где союзники посадили Гле­

ба Юрьевича. Этот Глеб был отчичем Киеву, но далеко не

старшим. Старше его был родной брат его, Андрей1; старше

Андрея - Владимир Мстиславич и Владимир Андреевич;

старше их Олег и Игорь Святославичи Черниговские; всех

1 Годы рождения сыновей Юрия в летописи не означены, но стар­

шинство Андрея следует из того порядка, в каком они перечислены по случаю раздачи им городов в Приднепровье. Они перечислены в такой последовательности: Ростислав, Андрей, Борис, Глеб, Василько (Ипат.

1149).