ГЛАВА ВТОРАЯ

Разделение волостей между князьями

1. Вообще

Вопрос о распределении или преемстве столов возникает для каждой волости или княжения в отдельности. Каждая

волость, представляя особое государство, должна была иметь или, по крайней мере, должна была стремиться выра­ ботать для себя и свой порядок преемства.

Но волости не вели изолированной жизни; они находи­

лись в постоянных столкновениях между собою, результа­ том которых бьmо то, что князья нередко занимали волости и в силу военной удачи. Вследствие этого тот порядок пре­ емства, который мог бы сложиться в известной волости, бла­ годаря влиянию собственных ее потребностей и сил, посто­

янно нарушался и путался этими вторжениями извне. Таким

образом, условия нашей древней жизни очень мало благо­ приятствовали тому, чтобы возник и упрочился один опре­

деленный порядок преемства. И действительно, одного

сколько-нибудь определенного порядка наша древность и не

представляет. Распределение столов происходило под влия­

нием весьма разнообразных начал и интересов, из которых ни один не пользовался бесспорным признанием, и относи­

тельное значение и историческая важность которых были

очень различны и весьма непостоянны.

На распределение столов влияли интересы народа, выра­ жавшиеся в его праве избрания князей; начало отчины, инте­

ресы царствующего князя и его семьи, проявлявшиеся в дого­

ворах и завещаниях, начало семейного старшинства князей.

Но ни один из этих интересов не имел силы сам по себе. Вви­ ду преобладающего значения договорного и союзного начала

в нашей истории интересы эти получали практическое осуще­

ствление только в том случае, если для поддержки их удава­

лось составить достаточно внушительные союзы и заключить

соответствующие договоры. А так как для организации таких

союзов нужно бьmо умение, настойчивость, энергия, а при

всем том и достаточный запас военных сил, то личные каче-

236

ства князя и его факrическое положение в среде других кня­

зей являются также весьма важными условиями в решении

рассматриваемого вопроса. Очень нередко столы переходили

тому, кrо бьm искуснее, кrо умел добывать их "своей голо­

вой", как выражается князь Изяслав Мстиславич.

11. Избрание князей народом

Об избрании князей народом речь бьmа выше. Мы виде­

ли, что народ осуществлял свое право, несмотря ни на какие

соглашения князей о порядке преемства. По смерти Свято­

полка-Михаила киевляне призвали к себе на стол Владимира Мономаха, хотя по Любецкому тракrату он клятвенно обязал­

ся в Киеве не сидеть.

в дополнение к сказанному надо указать на то, что и

народное избрание нуждалось в признании или, по крайней

мере, в молчаливом согласии со стороны других князей, ина­

че они начинали войну против избранника и избравшей его волости. В 1146 г., по смерти Всеволода Черниговского, ки­ евляне пригласили к себе на стол владимирского князя Изя­ слава Мстиславича. До этого приглашения он был в союзе с черниговскими Ольговичами и Давыдовичами. Но союз этот приглашением Изяслава в Киев нарушился, ибо одним из условий его было вступление на киевский стол Игоря Оль­ говича. Изяслав, заняв Киев под Игорем, вызвал против себя войну своих прежних союзников. Святослав Ольгович, брат обманутого Игоря, не надеясь собственными силами одолеть Изяслава, обратился к дяде его, Юрию, и предложил ему

свою помощь для овладения Киевской волостью. В 1147 г. к

Святославу и Юрию присоединились и Давыдовичи. Так на­ чалась эта достопамятная борьба Изяслава с Юрием, в которой черниговские князья были то на стороне Изяслава, то на сто­

роне Юрия. В первый год войны Юрий не помог своим со­

юзникам, и они вынуждены были заключить с Изяславом

мир, по которому признали его киевским князем. В самый

год этого замирения Изяславу пришлось просить помощи

своих новых союзников против дяди Юрия. Возобновившая­

ся война велась с переменными союзниками и переменным

237

счастьем, и Изяславу приходилось даже отказываться от

Киева в пользу счастливого соперника, а киевлянам расста­

ваться с излюбленным Изяславом и принимать в свои стены неугодного им Юрия. ·

Все это обыкновенные последствия непостоянства во­

енного счастья.

Практика избрания князей народом не совершенно, одна­

ко, исключала начало наследственности или, говоря языком

того времени, начало отчины. Иногда народ избирал князя не

лично только, но и с его детьми. В этом надо видеть не отказ

на будущее время от права избрания, а ограничение этого

права при его осуществлении нисходящим потомством из­

вестного князя.

Та же идея наследственности, несомненно, слышится и

в отказах населения некоторых волостей биться против кня­

зей той или другой линии. Так, киевляне не желают поднимать руки на князей Владимирова племени. В 1149 г., узнав о по­

ходе Юрия против избранного ими Изяслава, они отказыва­ ются идти против Юрия и требуют от Изяслава, чтобы он

мирился с дядею. Это имеет тот смысл, что потомков из­

бранника своего, Владимира Мономаха, киевляне считают

как бы прирожденными киевскими князьями. Изяслав им

нравился более Юрия, а потому они и избрали его; но при столкновении Юрия с Изяславом они предпочитают обоюд­

ные уступки и примирение этих "своих князей", а потому и советуют Изяславу мир. В случае крайности они готовы даже принять Юрия, хотя и знают, что не уживутся с ним.

В этом смысле переяславцы говорят о том же Юрии:

"Гюрги нам князь свой, того было нам искати и далече"

(Ипат. 1149).

Переяславль - отчина Владимира Мономаха, Юрий - сын его, вот почему переяславцы и говорят, что он им свой

князь, и становятся на его сторону. Владимирово племя бы­ ло любимо не в одном только Киеве, не меньшею привязан­

ностью пользовалось оно и в своей первоначальной отчине, Переяславле.

Отсюда прямой переход к началу наследственности в

распределении волостей.

238

111. Начало отчины

Мы уже знаем (с. 158 и след.), что начало отчины стало применяться к распределению столов в самой глубокой

древности, что в ХП веке оно получило широкое распро­

странение и затем перешло в Московскую Русь. Но начало

это ни в древности, ни в московское время не получило точ­

ного определения и разработки своих частностей. На всем

пространстве нашей древней истории права племянника на

наследование отчиной сталкивались с такими же правами

дяди. И дядя, и племянник могли быть одинаково отчичами известного стола. Огсюда ведут начало нередкие случаи борьбы из-за владений этих близких между собой родствен­ ников. Но борьба дядей с племянниками из-за отчин не от­ рицает отчинного начала; обе стороны признают его, но

только разно понимают: дяди думают, что они должны на­

следовать отчину с устранением племянников от старшего

брата; племянники, наоборот, думают, что они должны на­ следовать отцам своим, устраняя их младших братьев, а сво­

их дядей. Вот поэтому-то отчинное начало проводилось в

нашей истории не тихо и спокойно, а в постоянной борьбе.

Князья с оружием в руках доискивались своих отчин и за­

крепляли их за собой союзами и крестным целованием. Несмотря на эту неопределенность порядка наследова­

ния по отчине и на частые нарушения отчинного начала пу­

тем захвата волостей князьями не отчичами, порядок этот является в нашей истории весьма живучим и прочным. Практическое действие его проявляется с древнейших вре­

мен в обособлении княжеских линий, приурочиваемых к из­

вестным местностям. Мы имеем полоцких князей, чернигов­

ских, рязанских, киевских, смоленских и пр. Эта работа обо­ собления продолжается и на северо-востоке. Нисходящие Всеволода Большое Гнездо выделяют из себя князей суз­

дальских, тверских, нижегородских, московских и проч. Мо­

сковская линия, в свою очередь, выделяет серпуховскую,

239

Приведем самые крупные факты из истории образова­

ния этих наследственных линий.

Древнейшая линия князей-отчичей получила свое нача­

ло при Владимире Святом, который назначил сыну своему Изяславу Полоцкое княжение. От Изяслава Владимировича

и пошли полоцкие князья. Но сын Изяслава, Брячислав, не хотел уже довольствоваться одной отчиной и стал стремить­

ся к ее расширению. Он напал на Новгород, состоявший под

властью дяди его Ярослава. Хотя Ярослав и одержал победу

над племянником, но должен был увеличить его владения,

прибавив к ним свои два города. Единственный сын Брячи­

слава, Всеслав, наследовав свою отчину, вначале жил в мире с соседями, сыновьями Ярослава, и в 1060 г. вместе с ними участвовал в походе на торков. Но в 1064 г. Всеслав после­

довал примеру отца и нападением на Новгород открыл вра­

ждебные действия против Ярославичей. Ярославичи разбили его и принудили к миру. Не надеясь, однако, что он откажет­ ся от враждебной по отношению к ним политики, они реши­ лись навсегда освободиться от беспокойного соседа. Под предлогом переговоров Ярославичи пригласили к себе Все­

слава, и когда он, полагаясь на их крестное целование, прие­

хал, схватили его и заключили в погреб вместе с двумя сы-

1 Мысль о преемстве по началу отчины и с самых древних времен

встречаем у Поrодина (Исследования. IV. 368). Но эта совершенно верная

мысль представлялась ему в довольно смуrных очертаниях. "Древнее наше

престолонаследие, - говорит он, - основывалось на праве старшинства,

ограниченного правом отчинным" (С. 383). Этого, конечно, нельзя понять,

несмотря на многочисленные выписки из летописей, приводимые на 12 предшествующих страницах. На с.386 он решительно утверждает:

"Пять сыновей Ярослава должны были наследовать Киев один за другим,

по старшинству: это знаем мы положительно". Автор только не знает, кто

должен был наследовать Киев после смерти младшего сына Изяслава: все

ли по очереди сыновья старшего, затем все сыновья второго и т.д., или

только один старший из всех, а потом старший сын второго сына и т.д.

Таким вопросом и задаваться бы не следовало, ибо на него не ответил бы

никто и из современников Ярослава. Но на каком основании автор утвер­

ждает, что все сыновья Ярослава наследуют Киев один за другим? Огчин­

ному началу одинаково соответствует как наследование брата брату, так и наследование сына отцу, помимо его брата.

240

новьями. Последствием этого было завладение его отчиной. Но Всеслав недолго оставался в заключении, а полоцкая от­ чина без отчича. В 1067 г. киевский князь Изяслав и переяс­ лавский Всеволод прибежали в Киев, разбитые половцами, которые рассыпались по земле и начали грабить. Киевляне, устроивши вече на торговой площади, решили потребовать от князя, чтобы он дал им коней и оружие и снова выступил против половцев. Изяслав не согласился. Тогда возмутив­ шийся народ бросился к порубу, где был заключен Всеслав, освободил его и провозгласил своим князем. Изяслав бежал из Киева. Таким образом, полоцкий отчич, потерявший свою

отчину, сделался князем в отчине Ярославичей. Он прокня­

жил в Киеве 7 месяцев и возвратился в Полоцк, не желая воевать с Изяславом, пришедшим с польскою силою оты­

скивать свои владения. После Всеслава осталось семь сыно­

вей. Надо полагать, что им тесно было в отчине. Один из Всеславичей, Давыд, принужден был даже оставить родину

и искать покровительства у внуков Ярослава, в рядах кото­

рых мы и встречаем его в 1103 г. в войне против половцев. Под 1104 г. летописец рассказывает о походе Святополка Киевского, Владимира Мономаха и Олега Черниговского к Минску на Глеба Всеславича. Судя по тому, что в походе участвовал и обделенный братьями Давыд, можно думать, что поход был предпринят для завоевания ему волости. Кня­

зья-союзники не имели успеха и воротились ни с чем.

При Мстиславе Владимировиче Киевском из семи сы­

новей Всеслава в живых оставалось только четверо; все они

были в союзе с ним. Но Мстислав нашел, что они не испол­ няют принятых на себя обязательств, пригласил их к себе, лишил свободы и сослал в заточение в Грецию; Полоцкую

же волость он присоединил к своим владениям. Судя по то­

му, что в числе сосланных был и Давыд, надо думать, что

ему удалось, наконец, получить часть в своей отчине. С три­

дцатых годов мы опять встречаем в Полоцкой волости отчи­ чей, внуков Всеслава.

Несмотря на то, что полоцкие отчичи не все получили части в своей отчине и что соседние князья завладевали по

временам их городами, потомство Изяслава Владимировича

241

продержалось в Полоцкой волости более двухсот лет, с 1001 г. вплоть до завоевания Полоцкого княжения Литвой.

Следующую по времени возникновения линию отчичей

представляют черниговские князья. Начало этой линии по­

ложил Ярослав Владимирович, назначив второму своему

сыну Святославу черниговский стол. Or этого Святослава и

пошла линия черниговских князей, удержавшаяся на левом

берегу Днепра ДО xrv века. Намерение Ярослава именно и

заключалось в образовании из своих приднепровских владе­

ний пяти наследственных княжеств по числу своих сыновей

(см. выше, с.160). Но намерению этому не суждено было

осуществиться и, между прочим, по вине черниговского кня­

зя Святослава, который отнял Киев у старшего брата Изя­ слава, а свой стол передал сопернику своему Всеволоду. Это нарушение воли отца повело к бесчисленным столкновениям сперва родных братьев, а потом племянников с дядями, по­ следствия которых окончились лишь в 1097 г. на Любецком съезде, возвратившемся к началам Ярославова завещания,

вследствие чего потомство Святослава и утвердилось окон­ чательно в Чернигове. Этим мы не хотим сказать, что преем­ ство потомков Святослава в Чернигове никогда не прерыва­

лось вступлением на черниговский стол князей других ли­

ний. Такой непрерывности не было и в Чернигове, как не было и в Полоцке. В 1210 г. Святославичи заключили мир с

киевскими Ростиславичами и Всеволодом Владимирским, а

непосредственно затем летописи сообщают известие о пере­

ходе на черниговский стол киевского князя Рюрика Рости­ славича, а на киевский - черниговского Всеволода Свято­

славича. Рюрик умер в 1215 г., "княжа в Чернигове". Надо

думать, что эта перемена князей состоялась по миру 1210 г. Под 1218 г. находим известие, что в Чернигове умер и сын

Рюрика, Ростислав. Очень может быть, что он княжил там по смерти отца. Таким образом, и в Чернигове сиживали князья других линий, но это не мешало образоваться линии черни­

говских отчичей, ведущих свое начало от 1054 г.

Or черниговских отчичей отделилась ветвь рязанских

князей. Огделение это совершилось еще при сыновьях Свя­ тослава, родоначальника линии черниговских князей. По

242

смерти Давыда Святославича Черниговского, стол этот занял брат его Ярослав. Но у него был предприимчивый племян­

ник, Всеволод Ольгович; он не желал делать уступок дяде,

внезапно напал на него и овладел Черниговом. Чтобы успо­ коить дядю, Всеволод решил дать ему Муром, принадле­

жавший к Черниговской волости. Это случилось в 1128 г.

Ярослав Святославич, принужденный отказаться от Черни­

гова, сделался родоначальником линии муромских, впослед­

ствии рязанских князей.

Образованию особой линии киевских князей пришлось встретиться с гораздо большими препятствиями, чем те, с какими имела дело линия полоцких князей. Начало ей поло­ жено тоже Ярославовым завещанием, по которому Киев бьш

назначен старшему его сыну Изяславу. Но линии Изяслава

не удалось утвердиться в Киеве. По смерти старшего его сы­ на Святополка киевляне избрали переяславского князя Вла­ димира Мономаха. Это избрание навсегда устранило от ки­

евского стола прежних отчичей, Изяславичей, и положило

основание новой киевской линии - Владимировичей. Кня­ зья этой линии тоже не непрерывно сидели в Киеве. Мы на­ блюдали перерывы и в Полоцке, и в Чернигове, но в Киеве они были и чаще, и продолжительнее. Объясняется это не особым значением Киева, на который наши историки смот­ рят как на столицу государства Российского, с обладанием

которой связывалось верховенство над всеми князьями и

городами, а тем обстоятельством, что эта старейшая и луч­ шая волость избранием Владимира Мономаха бьша лишена

своих отчичей, а потому и сделалась предметом искательст­

ва всех предприимчивых князей. От Ярославова завещания берут начало первые линии князей-отчичей; Любецкий до­

говор подтвердил распоряжение Ярослава и восстановил сделанное им распределение князей по волостям. Эти два

акта, установившие наследование в нисходящей линии, на­

рушались; тем не менее они все же должны бьши пользо­

ваться некоторым авторитетом в глазах князей, потомков

Ярослава. Киевляне, избрав Владимира Мономаха, наруши­ ли и завещание Ярослава, и постановление Любецкого съез­ да; но могли ли они этим избранием положить начало новой

243

линии отчичей? Конечно, могли. Но избрание есть результат доверия избирателей к избираемому, а доверие может при­

обрести и не Мономахович. Вот почему Киев, утративши

своих первоначальных отчичей, и сделался в гораздо боль­

шей мере предметом искания соседних князей, чем волости,

в которых удержались первые отчичи, имевшие некоторую

окраску законности в глазах современников. Несмотря на

это, и в Киеве образовалась своя линия отчичей. Это бьmи

потомки Владимира Мономаха. Им удавалось чаще других занимать киевский стол. Укажем на главнейшие перерывы в

их княжении и причины, их вызывавшие. С избранием Вла­

димира Мономаха в 1112 г. и по год смерти второго его сына

Ярополка (tl 139) в Киеве княжат непрерывно, в течение

27 лет, Владимировичи. В 1140 г. Ярополку наследовал тре­

тий сын Мономаха, Вячеслав, но должен был уступить предприимчивому черниговскому князю Всеволоду Ольго­ вичу; слабый Вячеслав передал ему Киев без боя.

Среди других Владимировичей Всеволод встретил было

сопротивление, но рядом энергических действий сумел

склонить их к миру, по которому и они отказались в его

пользу от Киева. Всеволод не только удержался в Киеве до смерти своей, но и умел получить согласие киевлян на пере­

ход Киевской волости к брату своему Игорю. На этот пере­ ход дали согласие и некоторые из Владимировичей. Таким образом, новой линии киевских отчичей угрожала весьма

серьезная опасность совсем потерять Киев, как потеряли его

Изяславичи. На помощь им снова явилась народная любовь. Киевляне изменили Игорю и призвали внука Владимира

Мономаха, Изяслава Мстиславича. С того времени (1146) Киев остался за Владимировичами в течение 31 года лишь с

небольшими перерывами. В 1154 г. киевляне, оставшись без

князя, призвали Изяслава Давыдовича Черниговского; но он

должен был в том же году уступить Киев отчичу, Юрию

Владимировичу. По смерти Юрия (tl 158) киевляне снова призвали Изяслава Давыдовича, который на этот раз про­

держался в Киеве около двух лет и должен был в 1160 г. ус­

тупить его опять Владимировичу, Ростиславу Мстиславичу.

С этого года в течение 27 лет на киевском престоле опять

244

сменяются все Мономаховичи. В 1177 г. в Киеве княжил сын Ростислава Роман. Этот Роман принужден был уступить Ки­

ев не Мономаховичу, а черниговскому князю, Святославу Всеволодовичу. Причина этой передачи заключалась не в

том, чтобы Святослав во что бы то ни стало добивался Кие­

ва. Роман находился в дружественных союзах не только с Владимировичами, но и с черниговскими князьями, и в том числе и с этим Святославом. В договор с черниговскими

князьями было внесено условие, по которому князья­ союзники обязались наказать лишением волости того из сво­

ей среды, кто нарушит условия союзного договора. Нарушил

договор брат Романа, Давыд, не выступивший против по­ ловцев, с которыми начали войну союзники. Святослав Чер­ ниговский потребовал применения к нему статьи договора о лишении волости. Роман не обратил на это требование ника­ кого внимания. Святослав объявил ему войну, которая и

привела его в Киев. Война эта велась, следовательно, не из­ за Киева.

По смерти Святослава Киев снова перешел к Владими­

ровичам в лице брата Романова, Рюрика Ростиславича. Пе­

реход этот совершился совершенно мирно. Чувствуя при­

ближение смерти, Святослав сам послал за Рюриком и пере­ дал ему свой стол. Эта передача была, надо полагать, резуль­ татом предварительного соглашения Святослава с Рюриком.

При этом Рюрике встречаемся с чрезвычайно любопыт­

ной попыткой Владимировичей оградить Киевскую волость от притязаний черниговских князей. Рюрик, как и предшест­

венник его, находился в дружественных договорах с суз­

дальским князем и с князьями правого и левого берега

Днепра. Черниговские князья целовали крест Рюрику и Все­ володу Юрьевичу, между прочим, на том, что они отказы­ ваются от Киева в пользу Рюрика и Всеволода. Весьма веро­ ятно, что такое соглашение состоялось еще при жизни Свя­

тослава Всеволодовича. Заняв в 1194 г. киевский стол, Рю­

рик не хотел уже довольствоваться такою статьею, а, сгово­

рившись со Всеволодом, предложил черниговским князьям

отказаться от Киева и Смоленска в пользу Владимирова пле­

мени навсегда, никогда и ни в каком случае не садиться ни в

245

Киеве, ни в Смоленске, а представить эти столы князьям ли­

нии Владимира Мономаха, т.е. признать эти столы их отчи­

ной. Святославичи отказались.1

Остановимся несколько ближе на этом требовании.

В желании Владимировичей удержать исключительно за

собой волости правого берега Днепра выражается сознание о принадлежности им наследственных прав на эти волости. Но почему же Святославичи не желают признать наследствен­ ных прав Владимировичей?

Святославичи - отчичи в Чернигове и по Ярославову завещанию, и по решению Любецкого съезда. Владимирови­ чи же и по той, и по другой причине не отчичи в Киеве, а только в Переяславле. Отчичами в Киеве они сделались в

нарушение Ярославова завещания и постановления князей в

Любече. Наследственные права их на Киев не лучше прав Святославичей, а хуже, ибо Святославичи происходят от второго сына Ярослава, а Владимировичи от третьего. Если настоящие киевские отчичи, потомки Изяслава Ярославича,

сошли уже с политической арены, то первые наследственные

права у Святославичей, а не у Владимировичей. Владимировичи сделались киевскими отчичами по на­

родному избранию. Но это такое основание, которое не нын­ че, так завтра может быть и на стороне Святославичей. Со­

гласились же киевляне иметь своим князем Игоря Ольго­

вича, а его двоюродного брата Изяслава Давыдовича они два

раза призывали на киевский стол. То же может случиться и с

племянниками этих князей, от которых Владимировичи тре­ буют, чтобы они никогда не садились в Киеве.

Ответ Святославичей вовсе не отрицает отчинного на­ чала. Они не хотят только признать за Владимировичами

лучших отчинных прав на Киев, и в этом они совершенно

правы. В этом смысле они и говорят: "Мы не угры и не ляхи, а единаго деда внуки". В выражении "мы не угры и не ляхи" слышится чувство оскорбленного достоинства членов стар­

шей линии.

События оправдали осторожность Святославичей. Не

1 Места источников приведены выше, с.155-156.

246

прошло и 15 лет со времени этих переговоров, в течение ко­

торых Киев занимали непрерывно Владимировичи, как меж­

ду этими Владимировичами, во главе которых продолжали находиться Рюрик и Всеволод, и черниговскими князьями произошло соглашение, в силу которого киевский стол занял черниговский князь Всеволод, а черниговский - киевский князь Рюрик.

После Всеволода Чермного киевский стол снова зани­

мают Владимировичи. Сын Романа Ростиславича, Мстислав, сидел в Киеве с 1212 по 1224 гг. При нем происходил "совет всех князей", на котором решено было встретить татар на чужой земле. В битве на Калке Мстислав Романович был убит. После его смерти Киев достался опять Мономаховичу,

Владимиру Рюриковичу.

Ог линии киевских князей отделяется линия князей га­ лицких, смоленских, владимирских на Клязьме, которая, в

свою очередь, распадается на линии князей суздальских,

тверских, московских и пр.

Итак, важное практическое значение отчинного начала с

древнейших времен нашей истории не может подлежать ни

малейшему сомнению. Но это начало само по себе представ­

ляет лишь голую идею, которая служит основанием притя­

заний из·вестного князя на известный стол, и только. Чтобы отчичу утвердиться на отчине, для этого нужно было согла­

сие народа и других князей, а в том числе приходилось

иметь дело и с отчичами-соперниками. Личные интересы нередко побивали отчинные притязания. Для их защиты нужна была внушительная сила, а такую силу представляют только союзы князей. Ярослав Святославич Черниговский, для обеспечения за собой своей отчины, бьm в договоре с Мстиславом Киевским; Мстислав Киевский - с Ярославом Черниговским и родным братом, Ярополком; Изяслав Киев­ ский - с черниговскими князьями, братом Ростиславом и

дядею Вячеславом и т.д. Во всех договорах князей москов­

ского времени находим статьи об утверждении за ними их

отчинных прав.

Москва не представляет в этом отношении чего-либо

нового, не известного древности. В Москве продолжает жить

247

старина, только фактические отношения сложились там лучше, чем это бьшо в Киеве. Потомство основателя москов­ ской линии, князя Даниила, бьшо менее ruюдовито, чем по­

томство Владимира Мономаха. Благодаря этому в Москве в

каждый данный момент было менее претендентов-отчичей на московский стол, чем в Киеве на киевский. С 1303 г. и по

1425 г., в течение целых 122 лет, московская отчина спокой­

но переходила к сыновьям московского государя и только

тогда к братьям, когда сыновей не оставалось по смерти от­ ца: 122 года подряд бесспорного преемства по отчине, в нис­ ходящей линии, но только потому, что не было отчичей­ соперников. В 1425 г. появились отчичи-соперники и начал­ ся спор. Совсем другое явление представляет Киевская Русь. Благодаря относительной плодовитости Мономаховичей по­

стоянно имеется налицо несколько претендентов-отчичей.

Они спорят из-за Киева, так как он одинаково отчина им

всем. Благодаря этому преемство в прямой линии постоянно прерывается. Но оно идет, хотя и не по прямой линии, а все

же по отчине. И в Москве, и в Киеве - идея одна, различие же в ряде благоприятных в пользу Москвы случайностей,

которые дали возможность преемству по отчине в одной ли­

нии проявиться почти без осложнений1 •

1 Насколько факгическое положение дела в Москве было просто и

способствовало упрочению идеи о преемстве московского стола в одной

линии, по отчине, настолько в Киевской Руси оно было запутано. Возьмем для примера год смерти киевского князя Мстислава Изяславича (tll70) и

посмотрим, кто в это время был отчичем Киева и мог притязать на занятие

киевского стола. Отчичами Киева были: 1) сыновья умершего князя;

2) сын Мстислава Владимировича, Владимир; 3) сыновья Юрия Владими­

ровича; 4) сыновья Изяслава Мстиславича; 5) сыновья Ростислава Мсти­

славича, и, наконец 6) даже сыновья Всеволода Ольговича Черниговского. В 1173 г. киевский стол удалось занять Глебу Юрьевичу, бывшему в сою­

зе с Ростиславичами. В 1173 г., по смерти Глеба, Киев занял Владимир Мстиславич, в том же году умерший. В это время Ростиславичи находи­ лись в союзе с Андреем Юрьевичем Владимирским, который и помог старшему из них, Роману, занять Киев по смерти Владимира. Но союз этот рушился в том же году; Андрей соединился с черниговскими князьями против Ростиславичей и начал войну против них. Этим воспользовался новый претендент, Ярослав Изяславич, и предложил свою помощь черни­

говским князьям, но с тем, чтобы они уступили ему Киев. Святослав Все-

248

Наблюдаемое в нашей истории постоянное образование

новых местных линий князей указывает на значительное тя­ готение нашей древности к отчинному порядку, за который

высказываются и вечевые собрания. Даже свободолюбивый Новгород Великий признавал своих отчичей.

володович был сам отчич Киеву, а потому и не принял услуг Ярослава. Тогда Ярослав перешел на сторону Ростиславичей, которые согласились помогать ему в приобретении Киева. В 1174 г. Ярославу удалось занять

Киев. Но уже в следующем году Ростиславичи входят в новое соглашение с Андреем с целью прогнать Ярослава из Киева и опять посадить там Ро­

мана. Роман действительно занял Киев под Ярославом в 1175 г., но проси­

дел там недолго. В 1177 г. Киев перешел в руки нового отчича, Святослава Всеволодовича Черниговского, который при помощи хорошо составлен­

нь~х союзов с князьями черниговскими, киевскими, смоленскими и влади­

мирскими умел удержаться там до самой своей смерти в 1194 г. Умирая, он передал киевский стол союзнику своему, Рюрику Ростиславичу, брату уже умершего Романа. Ввиду таких опытных в войне и мире претендентов на киевский стол сыновья Мстислава Изяславича, ближайшие отчичи, и не думали предъявлять своих прав на Киев. Все помянутые претенденты

были отчичи Киева и считали себя вправе на этом основании доискивать­

ся обладания Киевом.

Совсем в другом положении находилась Москва. После смерти ос­

нователя линии московских князей, Даниила Александровича, Москву

наследует без всяких споров его старший сын Юрий. Юрий детей не оста­

вил; из братьев же его пережил только один, Иван, который и является

бесспорным преемником его прав на отчину. За Иваном, пережившим всех своих братьев, без всякого спора следует его старший сын, Семен. Четверо сыновей Семена умирают ранее отца, двое последних и младший брат Андрей в один год с ним. Единственным отчичем и преемником ос­

тается следующий за ним брат, Иван. По смерти Ивана Ивановича были налицо два его сына и родной племянник, Владимир Андреевич, владев­

ший своей особой отчиной. Ивану Ивановичу наследуют поэтому оба

сына, из которь~х второй вскоре умирает, и Дмитрий Иванович является, таким образом, единственным отчичем и преемником отца. После Дмит­

рия Ивановича единственными преемниками опять являются только его

сыновья. В 1425 г. умирает Василий Дмитриевич, которого переживают четыре брата и сын Василий. Здесь мы встречаемся с первым случаем,

когда по смерти князя оказываются налицо два отчича-соперника: сын и

брат умершего князя. Что они делают? Вступают в борьбу, как и их отда­

ленные предки, киевские князья. Василий Васильевич, так много потер­ певший в этом споре из-за отчины, скончался при самь~х благоприятных условиях: он пережил всех своих родных и двоюроднь~х братьев, сыновей

соперника своего, дяди Юрия. Отчина его опять без спора перешла к его

сыновьям.

249