Информационное право учебный год 2022-23 / КАФЕДРАЛЬНЫЙ

ство, а это должно соответственно привести к формированию сетевого права. Концепция сетевого права предлагает особый метод, согласно которому происходит «использование сетевых технологий для комплексной автоматизации процессов правотворчества и правореализации с целью мгновенного доведения созданной нормы до субъекта и исполнения ее средствами автоматики точно так же, как она задумывалась законодателем»1. В этой связи допускается, что в некоторых сферах нормы права могут создаваться «полуавтоматическим способом, т. е. компьютером, но в рамках, заданных человеком и под его полным контролем»2. Автоматизм реализации норм сетевого права позволит в таких областях, как налогообложение, таможенное дело, миграция, перепись населения, снизить произвол чиновников, контролеров, а также разрушит монополизм крупнейших сетевых корпораций. Появление сетевого права (и новой парадигмы «опережающего правотворчества»), по мнению автора, будет способствовать эффективной реализации именно коммуникативной функции права, активной связи личности с государством.

Анализ позволяет нам заключить, что сетевое право представляет собой более глобальное явление по сравнению с интернет-правом, так как оно относится не только к деятельности субъектов в сети Интернет, но и их взаимодействию в других информационно-телекоммуни- кационных сетях.

Большой вклад в обоснование новой концепции права для киберпространства принадлежит Д. В. Грибанову. В своей диссертационной работе автор рассматривает киберпространство как совокупность информационных отношений и как сложный, «обособленный» объект правового регулирования3. По его мнению, кибернетическое пространство включает две смысловые составляющие: техническую и информационную. Доказывается, что ведущее место принадлежит информационной составляющей, а целью существования киберпространства является организация движения потоков информации. Поэтому технические средства здесь играют важную, но не основную роль. Д. В. Грибанов считает, что «нормы права, регулирующие кибернетическое пространство, должны входить в систему права как институт комплексной отрасли права — информа-

1Голоскоков Л. В. Теория сетевого права / под ред. А. В. Малько. СПб., 2006.

С.32.

2 Он же. С. 78.

3 Грибанов Д. В. Правовое регулирование кибернетического пространства как совокупности информационных отношений: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003.

Отталкиваясь от изложенных выше точек зрения, можно заключить, что в настоящее время интернет-право — это новое самостоятельное на-

правление юридической науки, и прежде всего информационного права.

Вкачестве объекта изучения интернет-права будут выступать сами самостоятельные явления права и Интернета, а также все явления, связанные с их взаимодействием, функционированием и развитием как на международном, так и на национальном уровне.

Вкачестве предмета изучения интернет-права выступают правовые нормы, правовые и иные отношения, которые возникают, изменяются

ипрекращаются в области использования сети Интернет и всемирного виртуального пространства.

Всвязи с этим мы соглашаемся с теми учеными, которые рассматривают интернет-право как самостоятельное направление юридической науки, прежде всего в структуре международного частного и публичного права и формирующегося информационного права. Хотя очевидно, что интернет-право связано со всей системой права и касается по существу всех отраслей юридических знаний.

Анализ показывает, что сегодня складываются все предпосылки для формирования интернет-права как центрального раздела и спецкурса информационного права, а может быть, впоследствии и отдельной научной школы («научное направление — научная школа»). Для этого по данной теме должен быть подготовлен не один доктор наук.

Сам термин «интернет-право», используемый в работе, по нашему мнению, имеет право на существование по ряду причин: во-первых, исследуемая сфера является не просто международной, а планетарной и интернациональной, во-вторых, этим термином пользуются специалисты (и юристы) многих стран и, в-третьих, он является равнозначным во многих государствах и переводится без потери смысла на многие языки. Например, во французском языке равнозначным этому понятию будет Le Droit d’Internet, в английском — The Internet-law, в немецком — Des Internets-Rechtes, в испанском — El derecho del Internet и т. д.

Новые термины, так или иначе связанные с интернет-средой, по определению носят международный характер, формируются на базе разных языков, представителями разных стран. Поэтому термин «интернетправо» вполне, на наш взгляд, правомочен. Да, в большинстве случаев в правоведении используются термины, состоящие из существительного

иприлагательного (например, «информационное право», «предпринимательское право»). Вместе с тем для обозначения исследуемого межотраслевого института и нового научного направления, на наш взгляд, на сегодняшний день не существует подходящего прилагательного (например, «интернетное право», «интернетовское право» и т. п.). Кстати, в русском языке тоже есть термины, состоящие из двух существительных,

причем одно из них — иностранное. В силу неразработанности понятийного аппарата равноценными и близкими понятию «интернет-право» в данной работе можно считать — «кибернетическое право» и «право виртуального пространства». Анализ ст. 1 Федерального закона от 1 июня 2005 г. «О государственном языке Российской Федерации»1 позволяет нам сделать заключение, что термин «интернет-право» — это неологизм,

иего можно определить как «иностранное слово, не имеющее общеупотребительных аналогов в русском языке». Следует также отметить, что исследуемая среда является планетарной, а Интернет — это огромный рынок товаров и услуг2 и для того, чтобы быть конкурентными и эффективными нам следует договариваться с другими странами на понятном всем языке. Для этого нам необходимы четкие и равнозначные понятия. Несмотря на некоторую неоднозначность словоупотребления, считаем, что использование данной категории в юридической науке будет способствовать унификации понятийного аппарата, кроме того, ее употребление весьма удобно. В этой связи можно привести различные примеры общеупотребительных слов, образованных при помощи существительного «Интернет», например «интернет-торговля», «интернет-адрес», «интернет-образование», «интернет-грамотность», «интернет-дневник», «интернет-технологии», «интернет-сообщество» и т. д. Повседневное использование многих из них и последовательное их закрепление в нормативных правовых актах — закономерный процесс.

Сдругой стороны, интернет-право есть также некое системное объ-

единение норм и правил, которые призваны воздействовать на общественные отношения, складывающиеся по поводу использования совокупности компьютерных сетей и информационных ресурсов, принадлежащих множеству разнообразных субъектов: организаций и граждан. Это объединение норм является децентрализованным. Оно не имеет единого свода законов пользования сетью Интернет. Исследуемые нормы права регулируют отношения субъектов в киберпространстве

исодержат предписания, дозволения, запреты и рекомендации, которые относятся к информационной деятельности в Интернете в целом3.

1 РГ. 2005. 7 июня.

2 Например, мировой рынок телекоммуникаций приносит в виде доходов порядка 600 млрд долл. США в год, мировой товарооборот электронной торговли превышает 3,5 трлн долл. США в год.

3 Правовые нормы в данной сфере имеют тесную связь и взаимодействие с моральноэтическими нормами. Ниже мы будем рассматривать в основном нормы права, которые касаются функционирования Интернета. Морально-этическими и другими нормами предполагается оперировать лишь в необходимых случаях. Исследование применения данных норм в виртуальном пространстве Интернета — это большая специальная проблема, которую еще предстоит исследовать.

При этом данные нормы имеют свою специфику, так как касаются прежде всего Интернета в широком международном аспекте (т. е. всемирного кибернетического пространства) и одновременно связаны с внутренними, национальными проблемами Интернета, например с вовлечением Российской Федерации, ее граждан (владельцев серверов, провайдеров и др.) в интернет-отношения, связанные с реализацией сделок в Интернете, соглашений, процессов обмена информацией и т. д.

Однако может сложиться мнение, что интернет-право, хоть и представляет собой децентрализованное объединение норм и правил, полностью самостоятельно и независимо от общих правовых воззрений, и прежде всего от сложившихся воззрений на систему права.

Мы считаем, что интернет-право не является таким самостоятельным явлением. Интернет-право — это часть или компонент всемирного кибернетического пространства1. Одновременно интернетправо — часть общей системы права. Однако, с нашей точки зрения, оно не может считаться ни самостоятельной отраслью права, ни подотраслью какой-то одной отрасли права (скажем, формирующегося информационного права). Оно представляет собой менее крупное образование — институт права.

И. Ф. Казьмин и В. М. Сырых утверждают, что правовой институт представляет собой систему «взаимосвязанных норм, регулирующих относительно самостоятельную совокупность общественных отношений или какие-то их компоненты, свойства»2. Юридическим критерием обособления определенной совокупности норм в конкретный институт права, по мнению ученых, служат три признака:

1.Юридическое единство правовых норм (правовой институт как целостное образование, характеризуется единством содержания его норм, которое выражается в общих правовых понятиях, единстве правового режима регулируемых отношений, единых правовых принципах и т. д).

2.Полнота регулирования определенной совокупности общественных отношений (правовой институт может включать в себя

1 А. Б. Венгеров, говоря о сущности и назначении права, подчеркивал его «встроенность в само существование человеческой цивилизации, обеспечение стабильности, устойчивости, упорядоченности общества, смягчение агрессивности, нахождение и закрепление компромиссов вместо взаимоуничтожения, определение справедливости, гуманности…» (Венгеров А. Б. Сущность и содержание, понятие и определение права / Теория государства и права. М.: Юриспруденция, 1999. С. 319).

2 Казьмин И. Ф., Сырых В. М. Понятие системы права. Правовой институт, отрасль права // Общая теория права / под ред. проф. А. С. Пиголкина. М.: Изд-во МГТУ им. Н. Э. Баумана, 1996. C. 180.

190Глава 6. Правовое регулирование отношений в области связи…

§4. Социальное регулирование деятельности субъектов права в киберпространстве. Источники интернет-права

Однако все же не ясно, какие же сегодня источники присущи ин- тернет-праву как новому комплексному институту права? С нашей точки зрения, интернет-право имеет собственные источники. Учитывая изложенное и тот факт, что интернет-право носит межгосударственный характер, к основным видам его источников можно отнести: международные договоры (соглашения, хартии, обращения и др.), касающиеся Интернета; внутреннее информационное законодательство и правовые обычаи.

Очевидно, что при определении содержания интернет-права важно

впервую очередь определить совокупность норм, регулирующих ин- тернет-отношения и основные источники интернет-права, которые характеризуют его особенности. При этом данные нормы охватывают либо могут охватывать своим воздействием разнообразные «среды» интернет-отношений, в соответствии с которыми может строиться вся система норм и положений, регулирующих сферу кибернетического пространства, и те разделы законодательства, с которыми оно связано.

Кроме того, отдельные нормы, регулирующие отношения в кибернетическом пространстве, могут формулироваться в виде отдельных концепций, доктрин, деклараций. К их числу, скажем, можно отнести разработку актуальных проблем киберэкономики — электронные деньги, реклама, маркетинг, электронные публикации, сетевые договоры (например, ст. 160, 434, 847 ГК РФ); пожелания скорейшего разрешения проблем правового регулирования электронного документооборота, а также разработку проблем информационной безопасности, повышения юридической ответственности участников правоотношений в Интернете (в частности, Доктрина информационной безопасности РФ1 от 9 сентября 2000 г., Концепция использования информационных технологий в деятельности федеральных органов государственной власти до 2010 г.2, Стратегия развития информационного общества

вРоссийской Федерации3, утвержденная Президентом РФ 7 февраля 2008 г.) и др.

Иначе говоря, это в основном нормы российского права. Однако отношения в сфере кибернетического пространства регулируются

1 РГ. 2000. 28 сент. № 187.

2 Концепция использования информационных технологий в деятельности федеральных органов государственной власти до 2010 года, одобрена распоряжением Правительства РФ от 27 сентября 2004 г. № 1244-р // РГ. 2004. 7 окт. № 220.

3 РГ. 2008. 16 февр. № 34.

(причем в первую очередь!) и нормами международного права. Скажем, эти отношения сегодня регулируются Хартией глобального информационного общества1, принятой в июле 2000 г. в Окинаве, Конвенцией ООН об использовании электронных сообщений в международных договорах, принятой в Нью-Йорке 23 ноября 2005 г.2, Декларацией о свободе обмена информацией в Интернете3, принятой Советом Европы 28 мая 2003 г., Европейской декларацией о правах человека и верховенстве права в информационном обществе 2005 г.4, Будапештской конвенцией о киберпреступности5 2001 г., Европейской конвенцией о трансграничном телевидении6 от 5 мая 1989 г. с изменениями, внесенными Протоколом от 1 октября 1998 г., Европейской конвенцией о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия 2007 г., Соглашением между Правительством РФ и Европейским сообществом о сотрудничестве в области науки и технологий7 от 16 ноября 2000 г., Соглашением между странами СНГ о сотрудничестве в области информации8 от 9 октября 1992 г., Соглашением между странами СНГ о сотрудничестве в борьбе с преступлениями в сфере компьютерной информации9 от 1 июня 2001 г., Декларацией принципов построения информационного общества 2003 г. и Планом действий Тунисского обязательства 2005 г., принятыми Всемирным саммитом

1 Дипломатический вестник. 2000. № 8. С. 51—56.

2 Россия приняла решение подписать Конвенцию. Распоряжение Правительства РФ от 27 декабря 2006 г. № 1821-р «О подписании Конвенции Организации Объединенных Наций об использовании электронных сообщений в международных договорах» // Собрание законодательства РФ. 2007. 1 янв. № 1 (ч. II). Ст. 346. Текст Конвенции официально опубликован не был // СПС «КонсультантПлюс».

3 Декларация о свободе обмена информацией в Интернете. Принята на 840-м заседании Комитета министров Совета Европы 28 мая 2003 г. // Документ в РФ официально опубликован не был. СПС «Консультант Плюс». См. официальный текст на английском языке: https://wcd.coe.int/ViewDoc.jsp?id=37031&BackColorInternet=999 9CC&BackColorIntranet=FFBB55&BackColorLogged=FFAC75

4 См.: http://www.ifap.ru/ofdocs/eu/dhrrlis.pdf

5 Конвенция о преступности в сфере компьютерной информации (ETS № 185). (Будапешт, 23 ноября 2001 г.) / текст перевода получен из Правового управления Государственной Думы Федерального Собрания РФ. Текст Конвенции официально опубликован не был // Справочная правовая система ГАРАНТ.

6 См. об этом: распоряжение Правительства РФ от 26 июля 2006 г. № 1060-р «О подписании Европейской Конвенции о трансграничном телевидении» // СЗ РФ. 2006. 31 июля. № 31 (ч. II). Ст. 3529.

7 Бюллетень международных договоров. 2001. № 11. С. 68—76.

8 Бюллетень международных договоров. 1993. № 10.

9 Информационный вестник Совета глав государств и Совета глав правительств СНГ «Содружество». № 1 (37). С. 138—145.

по информационному обществу, международными договорами между провайдерами России, США, Франции, Германии и других государств в сфере заключения и исполнения сделок, сетевых договоров, договоров по оказанию интернет-услуг и др.

Исследование показало, что в настоящее время внутреннее информационное законодательство Российской Федерации и других стран весьма обширно1. Однако оно пока, к сожалению, далеко от совершенства и требует разработки и принятия новых актов (в частности, касающихся отношений в Интернете в целом и сохранения всемирного цифрового наследия каждым из государств в отдельности).

Среди действующих в этой сфере источников права можно особо выделить Федеральные законы «Об электронной цифровой подписи»2 от 10 января 2002 г., «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»3 от 27 июля 2006 г., «О персональных данных»4 от 27 июля 2006 г., «О связи»5 от 7 июля 2003 г., «О техническом регулировании»6 от 27 декабря 2002 г., «Об обязательном экземпляре документов»7 от 29 декабря 1994 г., «О третейских судах в РФ»8 от 24 июля 2002 г., «О государственной автоматизированной системе “Выборы”»9 от 10 января 2003 г., «О противодействии экстремистской деятельности»10 от 25 июля 2002 г., «О государственном регулировании деятельности по организации азартных игр»11 от 29 декабря 2006 г., «Об архивном деле в РФ»12 от 22 октября 2004 г., «О рекламе»13 от 13 марта 2006 г., Гражданский кодекс РФ, Закон РФ «О защите прав потребителей»14 от 7 февраля 1992 г. и другие акты.

1 См., например: Просвирнин Ю. Г. Информационное законодательство: современное состояние и пути совершенствования. Воронеж, 2000. С. 157—208.

2 РГ. 2002. 12 янв. № 6.

3 РГ. 2006. 29 июля. № 165.

4 Там же.

5 СЗ РФ. 2003. 14 июля. № 28. Ст. 2895.

6 РГ. 2002. 31 дек. № 245.

7 РГ. 1995. 17 янв. № 11—12.

8 СЗ РФ. 2002. 29 июля. № 30. Ст. 3019.

9 РГ. 2003. 15 янв. № 5.

10РГ. 2002. 30 июля. № 138—139.

11РГ. 2006. 31 дек. № 297.

12РГ. 2004. 27 окт. № 237.

13РГ. 2006. 15 марта. № 51.

14Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. 9 апр. № 15. Ст. 766; РГ. 1996. 16 янв. № 8.