Фредерик Джексон Тернер - Фронтир в американской истории

152 Фронтир в американской истории

творено и желание Запада строить собственные фабрики, чтобы потреблять местную продукцию. Долина р. Огайо ощутила преимущества внутренних рынков по мере того, как ее города росли вместе с развитием торговли и промышленности недалеко от сельских районов. Стоимость земли возрастала в соответствии с ее близостью к этим городам, и спрос на сельскохозяйственную продукцию был выше вблизи от них. И поэтому вся секция поддержала Генри Клея, когда он потребовал введения протекционистского тарифа, чтобы создать общенациональный внутренний рынок, а также когда он призвал сломать Аллеганский барьер, построив федеральную систему дорог и каналов. Если мы проанализируем ход голосований в Конгрессе, в результате которых были приняты законы о тарифах и внутренних улучшениях, то обнаружим, что Юг почти целиком выступал против них, Срединный регион голосовал за них большей частью, голоса Новой Англии разделились, Долина р. Огайо голосовала почти как единое целое, удерживая за собой баланс сил и распределяя голоса в пользу Американской системы.

Следующей темой, на которую мне хочется обратить ваше внимание, является воздействие Долины на развитие демократии. По этому вопросу, из-за недостатка времени, я должен лишь указать на то, что влиятельная группа штатов Долины р. Огайо, возникших из демократических общин внутренних районов, которые вошли в состав Союза один за другим и обладали всеобщим избирательным правом для мужчин, весьма значительно укрепила эффективные силы демократии в США. Они не только увеличили число новых приверженцев демократии, но, оказывая конкурентное давление в борьбе за приток населения, заставили более старые штаты снять свои исторические ограничения в сфере избирательных прав — иначе они теряли бы своих людей, которые предпочли более свободную жизнь на Западе.

Но в эру джексоновской демократии Генри Клей и его сторонники развязали с великим уроженцем Теннесси ожесточенную политическую борьбу, в которой родились соперничающие партии — Вигская

иДемократическая. Эта борьба фактически отражала условия, возникшие в Долине р. Огайо. По мере того как росли население и богатство секции, как тропы становились дорогами, хижины — добротными домами, просеки — обширными фермерскими хозяйствами, а поселки превращались в города, как бартер преобразовывался в торговлю

ив этом поднимающемся регионе начали действовать все современные процессы промышленного развития, Долина раскололась. Размежевание произошло между конкурирующими интересами индустриальных сил (строители городов и лидеры бизнеса), с одной стороны,

истарой сельской демократии нагорья — с другой. Данный раскол

символизировал общенациональные процессы. В соперничестве этих сил Э. Джексон выступал защитником дела демократии нагорных районов. Он осуждал власть денег, банки и всю кредитную систему и яростно бил в набат, оповещая об опасности возрастающего влияния богатства в политике. Г. Клей, с другой стороны, представлял новые индустриальные силы Долины. Несомненно, очень значительным является то, что в столкновении между великим вигом Долины р. Огайо

ивеликим демократом с берегов р. Теннесси, этого притока Огайо, обсуждались такие вопросы, которые были для американской политики главными почти до тех пор, пока не наступила очередь проблемы борьбы с рабством. Острая реакция избирателей Долины р. Огайо на обращения лидеров и их энтузиазм, проявлявшийся в практических действиях, лучше всего иллюстрирует избирательная кампания Уильяма Генри Гаррисона в 1840 г. В ходе его «кампании бревенчатой хижины», когда виги «перехватили инициативу» у сторонников джексоновской демократии пионеров в пользу другого героя внутренних районов*, Долина вознесла свой дух, а также своего политического фаворита над всей нацией.

Атем временем по обеим сторонам Долины формировались другие секции. Жители Новой Англии и выходцы оттуда, поселившиеся в западной части штата Нью-Йорк, а также все больше немецких иммигрантов переезжали на территории бассейна Великих озер и в прерии к северу от населения нагорных районов, построивших себе бревенчатые дома в лесах по берегам р. Огайо. Эта секция, связанная с Востоком судоходством по Великим озерам и каналу Эри, фактически стала продолжением Новой Англии и штата Нью-Йорк. Здесь нашла свою опору Партия фрисойлеров, а политические идеи поселенцев выражались в нью-йоркских газетах. Хотя эта секция пыталась при помощи каналов, а позже железных дорог заинтересовать своими возможностями жителей, обосновавшихся на р. Огайо, но в действительности длительное время она стояла совершенно особняком по своим идеалам и интересам и никогда не добивалась успеха в том, чтобы доминировать над Долиной.

Южнее на равнинах, расположенных вблизи Мексиканского залива, расширялось «королевство хлопка» — этот Большой Юг со своей радикальной программой экспансии рабства, намеченной смелыми

иагрессивными лидерами. Данная южная секция уже начала попытки установления все более активных торговых сношений с Долиной

* В ходе этой «кампании бревенчатой хижины и крепкого сидра» кандидат вигов генерал У.Г. Гаррисон победил, но всего через месяц после инаугурации умер в апреле 1841 г. Он прославился еще в 1811 г., принимая участие в подавлении индейского восстания под руководством Текумсе и получив прозвище «Старый Типпеканоэ».

богатое наследие для ее населения, но и то, что эта Долина являлась независимой и мощной силой, формировавшей развитие страны. Мне нет необходимости говорить о ее недавней истории, подъеме здесь огромной индустриальной мощи и далеко идущем коммерческом влиянии. Вы знаете о ее государственных деятелях и их воздействии на наше время; вы знаете об отношении Огайо к посту президента Соединенных Штатов! Для меня также нет необходимости пытаться пророчествовать относительно будущего Долины.

В новом веке внутриконтинентального водного транспорта, который наверняка дополнит век железных дорог, не может быть более важного региона, чем эта Долина. Будем надеяться, что старая любовь ее жителей к демократии сможет выстоять и что в этой секции, где когда-то рубили леса первые зааллеганские пионеры, может быть доведена до полного расцвета зрелая цивилизация народа, который знает, что, какова бы ни была слава материального процветания, еще бо´льшая слава заключается в духе человека, которому ведомо, что в окончательном суждении истории место Долины р. Огайо будет зависеть от того вклада, который ее население и лидеры внесут в дело просвещенной, культурной, богобоязненной, свободной и вполне достаточной демократии.

Примечания

1 Выступление 16 октября 1909 г. на заседании Исторической ассоциации Долины реки Огайо.

2 См.: F.J. Turner, “New States West of the Alleghanies,” American Historical Review, i, pр. 70 ff.

Глава VI. Значение Долины реки Миссисипи

в американской истории1

Появление содружества благожелательных и критически настроенных исследователей истории на Юге и на Западе должно будет революционизировать перспективы американской исторической науки. Наши коллеги на Востоке уже сейчас имеют общее, хотя и не детальное, представление о деятельности нашей нации в освоении огромных внутренних районов и о влиянии Запада на страну. И действительно, я мог бы, как свои собственные слова, включить следующий текст одного из историков с Востока, профессора Альберта Бушнелла Харта, который писал десять лет назад:

Долина р. Миссисипи не уступит ни одному региону мира по вызываемому ею интересу, романтике и перспектив будущего. Если где-то и есть настоящая Америка, то она находится именно здесь — это поле действия, театр и основа цивилизации западного мира. История Долины — это и есть история Соединенных Штатов; ее будущее — это будущее одной из наиболее мощных современных стран2.

Если тех из нас, кто настаивает на важности нашего собственного региона, временами обуревает энтузиазм пионеров, осваивающих многообещающее поле исторических исследований, которое открывается перед нами, и поэтому мы переоцениваем значение предмета исследования, тогда можно, по крайней мере, сказать в свою защиту, что мы не зашли на этом пути дальше наших братьев с Востока; и можем найти поддержку в следующем заявлении Теодора Рузвельта:

Штатам, возникшим вокруг Великих озер и в Долине верховьев р. Миссисипи, судьбой предназначено стать величайшими, богатей-

158 Фронтир в американской истории

дения, охватывавшие горизонты исторических возможностей, подобно блестящему, но бесплотному сиянию хвоста кометы, зловещему и мимолетному.

Из тьмы первобытной истории континента возникают свидетельства подъема и падения индейских культур, миграции людей Каменного века в великую Долину и через нее; намеки на них обнаруживаются в легендах и языках, смутно повествуются курганами и памятниками материальной культуры, которые еще ожидают своей полной расшифровки.

Сюда, на эти просторы, в гущу диких племен, пришла Франция и вписала в нашу раннюю историю романтическую страницу, которая рассказывает о несбывшейся империи. То, что поражает в воздействии Долины р. Миссисипи на Францию, — это очевидное влияние единства огромных пространств. Не лишено смысла то, что П.Э. Радиссон и М.Ш. Грозейлье не только дошли до пределов озера Верхнего, но и, по всей вероятности, достигли вод Миссисипи и узнали о ее западном притоке; что Жак Маркетт не только принимал индейцев региона Иллинойса в своей миссии на берегах озера Верхнего, но и спустился вниз по р. Миссисипи почти до ее устья, а на обратном пути открыл место нынешнего г. Чикаго; что Ла Саль был вдохновлен видением огромной внутриконтинентальной империи, простирающейся от Мексиканского залива до Великих озер. До конца XVII в. в верховьях Миссисипи преобладающим было влияние Н. Перро,

итогда Пьер ле Муан д’Ибервиль в районах устья реки закладывал основы Луизианы. Не лишено значения и то, что одновременно с продвижением Верандри* на северо-запад (где они открыли горы Биг-Хорн и определили естественные границы Долины) братья Пьер

иПоль Малле поднялись вверх по р. Платт, перейдя равнины Колорадо вплоть до Санта-Фе, и тем самым определили естественные границы Долины р. Миссисипи на юго-западном направлении.

Для англичан Великая Долина была страной за Аллеганскими горами. Александр Спотсвуд, дальновидный губернатор Виргинии, предшественник создателей фронтира, продемонстрировал понимание ситуации, когда он выступил с предложением заложить поселения на Западе, чтобы не допустить превращения французов в великую нацию за спиной английских колоний. Он осознал значение Долины р. Миссисипи как области экспансии и необходимость для английской империи господствовать там, если Англия желает оставаться великой державой в Новом Свете.

* Речь идет о французских первопроходцах первой половины XVIII в. Пьере Готье де Варенне, сьере де ла Верандри и его сыновьях.

Теперь мы усматриваем в последовавшей затем войне между Францией и Англией то, чего не могли понимать современники этих событий, а именно: главный вопрос состоял не во владении рыбными промыслами или подходами к р. Св. Лаврентия в одном полушарии или

вобладании Индией — в другом, а в господстве над внутриконтинентальным бассейном Северной Америки.

Насколько мало государства осознавали истинное значение победы, достигнутой в конечном счете Англией, становится ясно из того факта, что Испания с большими колебаниями приняла от Франции земли за р. Миссисипи, истолковывая свои действия как средство предотвращения посягательств на свою колониальную монополию

вИспанской Америке, нежели как поле имперской экспансии.

Но сейчас нам известно, что, когда Дж. Вашингтон еще юношей явился во французский лагерь на окраине Великой Долины и от имени Виргинии потребовал ухода французов из своих укрепленных постов, он выступал от имени народа, говорившего по-английски, на право оккупации и управления реальным центром ресурсов и мощи Америки. Когда дровосеки Э. Брэддока прорубали в лесу дорогу от р. Потомак к рукавам р. Огайо, они создавали канал, по которому все мощнее потекут силы цивилизации, и «высекали крест на окраине дикой местности» в том месте, которое теперь стало центром индустриальной мощи американской нации.

Накануне своего великого завоевания Англия трепетала, страшась воздействия этих уходящих вдаль рек на ее колониальную систему, испытывая робость перед свирепыми племенами, удерживавшими огромные территории за Аллеганами. Ясно, однако, что Прокламация 1763 г., запрещавшая заселение земель и оформление прав на них за Аллеганами, не имела целью закрепления за Долиной статуса постоянной индейской резервации. Скорее это была мера временного характера, до тех пор пока у англичан не созреют новые планы и не будет разработана система постепенной колонизации. К этому времени наши великие лидеры, такие как Дж. Вашингтон и Б. Франклин, очень быстро поняли значение этого нового района для расширения деятельности американского народа. С триумфальной победой над Францией внезапно открылись глаза на то, что не океан, а Запад представлял собой истинное поприще для созидательной энергии Америки. «Огайо компани» и «Лойял лэнд компани» указывают на этот интерес в начале войны, в то время как «Миссисипи компани», которую возглавили Дж. Вашингтон и семейство Ли и которая была организована для оккупации южной части Иллинойса, Индианы и западных районов Кентукки, свидетельствует о внимании жителей Виргинии к Долине р. Миссисипи. Активность Франклина, занявшегося

160 Фронтир в американской истории

популяризацией идеи основания колонии в Иллинойсе, явно указывает на интерес филадельфийцев. Действительно, он четко видел возможности учреждения там поселения как средства подрыва Испанской Америки. В письме своему сыну в 1767 г. Б. Франклин заявил, что «поселение должно быть организовано в районе Иллинойса... что соберет здесь силы, которые в будущем в случае войны могут быть с легкостью переброшены вниз по р. Миссисипи на равнины и к Мексиканскому заливу для использования против Кубы, французских островов или самой Мексики»4.

Долина р. Миссисипи причиняла Франции сплошные страдания, когда речь заходила о контроле правительства над территорией. «Лесные скитальцы», отбросив оковы закона и порядка, прокладывали свои пути по необъятным просторам диких местностей, исследуя незнакомые районы и занимаясь торговлей одновременно с составлением описаний. Точно так же и английские колонисты, преодолев Аллеганы, ускользали из-под контроля властей колоний, равно как и метрополии. Если Долина открыла государственным деятелям Востока, пришедшим

ввосторг из-за войны с Францией, возможность создания новой империи, то жителям фронтира, преодолевшим горные перевалы Аллеган, она ясно показывала резкие различия между открывшимся им здесь новым миром и восточными землями, которые они оставили за своей спиной. С самого начала было понятно, что территории за Аллеганами предоставляли возможности и давали стимулы развивать американское общество на свободных и необычных началах. «Люди западных вод» порвали со старым порядком вещей, поставили свободу индивидуума выше социальных ограничений, завоевали права собственности на богатые земли, на которые они пришли после жестоких боев с индейцами, яростно оспаривали право Востока управлять ими, выдвигали требования создания собственных штатов и не принимали отказов на эти претензии. Они относились с презрением к старому порядку, основанному на рангах и классах и действовавшему на территории между Аллеганами и Атлантическим побережьем. Идеалом для обширных краев, куда им удалось добраться, пришельцы объявили демократию. Они осваивали речные системы Великой Долины не с легкомысленной легкостью французов. Подобно продвижению ледника поселенцы изменяли лицо земли в своем неуклонном и неотвратимом стремлении вперед

впоисках моря. Весьма скоро испанцы, владевшие устьем р. Миссисипи, поняли значение новых сил, вступивших в Долину.

Губернатор Луизианы писал в 1794 г.:

Это многочисленное и беспокойное население постоянно гонит индейские племена перед собой и в направлении к нам, стремясь завла-

деть всеми обширными землями, которые туземцы занимают между реками Огайо и Миссисипи, Мексиканским заливом и Аппалачскими горами, превратившись тем самым в наших соседей, и в то же время они угрожающе требуют позволить им беспрепятственно плавать по Миссисипи. Если они достигнут своих целей, их устремления не ограничатся этим [восточным] берегом Миссисипи. Их печатные труды, государственные документы, речи — все возвращаются к одному и тому же пункту: свободное плавание к Мексиканскому заливу по рекам… которые впадают в него, к богатой пушной торговле на р. Миссисипи и, со временем, обладание богатыми рудниками внутренних провинций самого´ Мексиканского королевства. Их путь развития и политика столь же устрашающи для Испании, сколь и их армии... Их кочевой дух и способность обеспечивать себя пропитанием и жилищем способствуют быстрому заселению. Американцу, достаточно ружья и небольшого запаса кукурузной муки в котомке, чтобы странствовать в одиночку по лесу в течение месяца. <...> Положив несколько бревен крест-накрест одно на другое, он строит себе дом или даже неприступную крепость против индейцев. <...> Холода ему не страшны, и когда семье надоедает какое-то место, она переходит в другое и селится там с той же легкостью.

Если такие люди явятся, чтобы занять берега рек Миссисипи и Миссури, или добьются права на судоходство, то, без всяких сомнений, ничто не помешает им переплыть реку и проникнуть в наши провинции на другом берегу, где, поскольку он в большей степени не занят, никто не сможет оказать им сопротивления. <...> По моему мнению, всеобщая революция в Америке опасна для Испании, если только не будут предприняты соответствующие меры.

Фактически, пионеры, которые оккупировали нагорные районы Юга, придя туда из глубинки внутренних районов под предводительством ольстерских шотландцев, были совершенно не похожи на жителей приморской зоны и Новой Англии и резко отличались от них. В Долине р. Миссисипи они нашли для себя новую территорию для экспансии в условиях свободных земель и отсутствия каких-либо сдержек. Все это предоставляло им неограниченное время для создания собственного социального типа. Но в первую очередь, чтобы стать мощным народом, эти люди, которые завладевали западными водами, должны были найти рынок сбыта излишков собственной продукции. И если Аллеганы накладывали вето на перевозку в восточном направлении, то открывалась широкая транспортная магистраль на юг — по р. Миссисипи. Быстрое речное течение принимало плоскодонки поселенцев в свои сильные руки и готово было нести их к морю, но Испания воздвигла