Фредерик Джексон Тернер - Фронтир в американской истории

мосознания; но я утверждаю, что она обогатится и станет безопаснее благодаря развитию большего разнообразия интересов, целей и идеалов. И, как представляется, это самосознание возникает в настоящее время. Некая доля сосредоточенности на местных вопросах кажется необходимой, для того чтобы жизнь отличалась здоровьем, интеллектуальностью и высокой моралью. Распространение социальных сил по слишком большим пространствам приводит к монотонности и стагнации.

Позвольте теперь обратиться к вопросу о том, в каких пределах Долина р. Огайо играла собственную роль в строительстве нации. Я не настолько безрассуден, чтобы пытаться изложить историю Долины

вограниченных рамках моего выступления. Я также не уверен и в том, что в состоянии даже отобрать наиболее важные аспекты ее истории

вобщей жизни нашей страны. Но я попробую поставить проблему, истолковать некоторые известные факты под особым углом зрения

внадежде возбудить интерес к теме среди многочисленных исследователей, профессионально изучающим историю в данной секции.

Сточки зрения физической географии эта секция состоит из провинции Аллеганского плато и южной части прерий. Здесь имеются богатые месторождения полезных ископаемых, изменившие жизнь как самой секции, так и всей страны. Хотя вы учитываете с точки зрения членства в вашей ассоциации только те штаты, которые граничат с р. Огайо, отдельные части этих штатов, исходя из их общественного происхождения, более тесно связаны с Северо-Западом на равнинах у Великих озер, чем с Долиной р. Огайо. С другой стороны, Долина

р. Теннесси, хотя она уходит далеко в сторону Нижнего Юга, а с р. Огайо соприкасается только в конце течения р. Теннесси, на протяжении значительного периода истории региона была неотъемлемой частью его общества. Обе эти реки образовывали «западный мир» пионеров Революционной эры и «западные воды» жителей лесной глуши.

Но в конечном счете единство секции и ее место в истории были определены «Прекрасной рекой», как ее назвали французские исследователи — Огайо, которая несет свои воды более чем тысячу миль, являясь великой транспортной магистралью на Запад, исторической торговой артерией, прорезавшей клином в направлении Долины р. Миссисипи, территории между могущественными конфедерациями индейских племен и владениями враждебных европейских государств. Это дом для шести мощных штатов, расположившихся ныне

всердце страны, богатых материальным достатком и еще более богатых американской демократией; общество, удерживающее позиции

вцентре, между промышленными секциями Атлантического побережья, с одной стороны, и равнинами и прериями сельскохозяйствен-

144 Фронтир в американской истории

ного Запада — с другой; между обществом, которое сформировалось позже на равнинах вокруг Великих озер, и обществом, возникшим на Нижнем Юге на равнинах, расположенных у побережья Мексиканского залива. Аллеганы ограничивают ее на востоке, а р. Миссисипи — на западе. У рукава великой реки лежит Питтсбург, исторические ворота на Запад, а сейчас — символ и воплощение века стали, олицетворение современной индустриальности. Вблизи от западных границ секции находится Сент-Луис, устремленный взором к прериям, Великим равнинам и Скалистым горам, — землям, куда покатилась волна нынешней колонизации.

Между этими старыми городами, за нынешние места расположения которых спорили европейские страны, находятся города, чей рост замечательно символизирует Долину р. Огайо, а именно: Цинциннати, историческая королева реки; Луисвилл, часовой водопадов; города «Старой Национальной дороги» — Колумбус и Индианаполис; города земель, поросших мятликом, из-за которых пионеры рвались

вКентукки; и города этого молодого содружества, которые р. Огайо силой своего притяжения оторвала от чуждого им по духу контроля со стороны Старого Доминиона и присоединила к той социальной секции, где им и было место.

По всему этому Долина р. Огайо — это не только коммерческая магистраль, это Срединное королевство между Востоком и Западом, между северным районом, занятым Большой Новой Англией и эмигрантами из Северной Европы, с одной стороны, и территорией Юга, именуемой «королевство хлопка» — с другой. Так же как в ранний период нашей истории Пенсильвания и Нью-Йорк составляли Срединный регион между Новой Англией и прибрежным Югом, так и Долина р. Огайо заняла ту же позицию позднее. Ключ к пониманию ее места в американской истории заключен в роли магистрали и Срединного региона.

Ссамого начала Долина представлялась путем миграционных потоков и родиной своей собственной культуры. Американская археология и этнология слишком молоды, чтобы мы могли с уверенностью говорить о происхождении и первом этапе расселения аборигенов, однако по меньшей мере ясно то, что р. Огайо играла важную роль

впередвижениях древних жителей Америки и что курганы Долины указывают на особый, промежуточный тип развития, сложившийся у племен, обитавших на территории между охотниками Севера и строителями пуэбло на Юге. Это смутное, но тем не менее захватывающе интересное введение в историю Огайо предоставит широкие возможности будущим исследователям взаимосвязей между географией и населением внести вклад в нашу историю.

Первооткрыватели-французы видели реку, но не сумели оценить ее значение как стратегического направления в завоевании Запада. Заблудившись в водных лабиринтах необъятных внутренних районов континента, горевшие страстным желанием достичь «Западного моря», французские торговцы мехами и исследователи прокладывали свой путь через леса Севера и равнины Юга, шли от реки к озеру, от озера к реке, пока не натолкнулись на горы, расположенные на Западе. Однако, пробиваясь к верховьям р. Миссури и испанским отдаленным поселениям в районе Санта-Фе, они упустили возможность удержать в своих руках Долину р. Огайо. Франция не успела заселить ее, и протяженная и редкая линия французских фортов, разбросанных на Западе от Канады до Луизианы, подверглась удару в центре со стороны надвигавшейся по берегам р. Огайо колонны жителей отдаленных внутренних районов британской колонии. Ф. Паркмен, на золотых страницах книги которого написана эпическая история американской дикой местности, своим героем сделал первопроходцафранцуза. Может быть, потому что сам он родился в Новой Англии, историк упустил великую возможность и не описал формирование

ипродвижение общества этих колонистов из глубинки, которое в конечном счете стерло следы французской власти над внутренними территориями североамериканского континента.

При рассмотрении общенациональных аспектов истории Долины р. Огайо важно, что посланцем английской цивилизации, который доставил французам приказ уйти из Долины и прилегающих районов

исолдаты которого дали первый ружейный залп близ рукавов этой реки, что стало началом исторического конфликта мирового значения, после которого Новая Франция в Америке была обречена, являлся Дж. Вашингтон, первый американец, ставший общенациональным президентом США. Отец своей страны был пророком Долины р. Огайо.

Следующая сцена этой драмы открылась с приходом в эти земли поселенцев из внутренних районов, людей, которые начали формирование общества Долины. Я хотел бы рассмотреть воздействие данного процесса на страну. И, прежде всего, посмотрим на происхождение этих колонистов.

Долина р. Огайо заселялась большей частью (хотя и с некоторыми исключениями, особенно в Огайо) пришельцами из Нагорного Юга,

иэто длительное время определяло их влияние на общенациональные дела. Так же как Долина в целом была продолжением Нагорного Юга, так и Нагорный Юг являлся, если использовать широкие категории, продолжением старого Срединного региона, в основном Пенсильвании. Общество пионеров — англичан, шотландцев из Ольстера, нем-

146 Фронтир в американской истории

цев и людей других национальностей, сформировавшееся в начале XVIII в. в пенсильванской Большой долине и в ее боковых ответвлениях, — стало родоначальником общества жителей американской глубинки. В период от 1730 г. и до Революции одна за другой волны пионеров шли вверх по Долине р. Шенандоа, заняли Пидмонт или нагорные части Виргинии и обеих Каролин, принимая в свои ряды пополнение из подобных им колонистов, переселявшихся на Старый Запад с востока, т. е. непосредственно с побережья.

Таким образом, к середине XVIII в. в Америке была создана новая секция, некий полуостров, выдвинутый от Пенсильвании между порогами рек Юго-Атлантических колоний, с одной стороны, и Аллеганскими горами — с другой. Население этой секции представляло собой смешение национальностей и религий. Менее английская, чем колониальное побережье, она была построена на основе религиозных чувств, отличавшихся от тех, которые существовали в пуританской Новой Англии и на побережье Юга, где господствовали консервативные англикане. Шотландско-ирландские пресвитериане, свято верившие в Ветхий Завет, немецкие сектанты с их глубокой преданностью той или другой из мириада сект, но в то же время очень отзывчивые к призывам религиозного духа, а также английские квакеры — все они внесли вклад в создание обстановки эмоциональной отзывчивости к религии и готовности к поискам нового неба и новой земли и в политике, и в религии. Несмотря на то что жители глубинки оказывали влияние на замедление развития религиозной организации, общество нагорных районов являлось плодородным полем деятельности таких демократических и взывающих к эмоциям сект, как баптисты, методисты, а позже последователи Кемпбелла* и пресвитериане. Джеймс Брайс очень удачно охарактеризовал Юг как регион «высокой религиозной заряженности», но такое определение особенно подходит к Нагорному Югу и к его колониям в Долине р. Огайо. Нет необходимости утверждать, что этот религиозный дух привел к поведению, обычно ассоциирующемуся с религиозной жизнью пуритан. Я лишь хочу отметить отзывчивость Нагорного Юга к эмоциональным, религиозным и политические призывам.

Помимо разнообразия национального состава и многообразия религиозных сект, этот регион был исключительно демократичным и индивидуалистичным. Здесь верили, что управление основывается на ог-

* Вероятно, речь идет об Александре Кемпбелле (1788–1866) — американском религиозном деятеле, одном из первых лидеров Второго Великого пробуждения. Вместе с отцом — пресвитерианским священником Томасом Кемпбеллом (1763–1854) начал религиозно-реформаторское движение на фронтире, превратившееся позднее в Движение Кемпбелла — Стоуна (Движение за реставрацию).

раниченном контракте, составляемом для блага индивида, и действовали независимо от правительственных органов и сдержек с такой легкостью, что во многих районах это являлось обыкновенной общественной процедурой. Добровольное сотрудничество было для колонистов южных нагорий более естественным, чем обращение к правительственному механизму, особенно тогда, когда власти не помогали их деловым и общественным тенденциям и пожеланиям, а, скорее, мешали. Это было по своей природе радикальное общество. Более того, это была сельская секция, населенная не плантаторами или купцами, а мелкими фермерами, которые сами строили себе бревенчатые хижины в диком лесу, получали невысокий урожай, держали немного скота для семейного потребления. И именно такие люди начали приходить в Долину р. Огайо, когда Даниэл Бун и первые поселенцы, связанные

сего именем, пошли по «Тропе диких мест»* от Нагорного Юга до Земель мятлика посреди холмов Кентукки на р. Огайо. В первые годы Войны за независимость эти пионеры уходили на территории, расположенные западнее Пенсильвании и Западной Виргинии. Эта колонизация Долины открывает главу в американской истории.

Освоение этих земель внесло новый элемент в наше национальное развитие и создало новые национальные проблемы. Прибрежному Югу понадобилось затратить много времени, чтобы ассимилировать нагорную секцию. Мы не можем считать Юг единым целым на протяжении бо´льшей части его истории до Гражданской войны, если только мы не совершаем насилие над фактами. Борьба между населением упомянутой секции и прибрежной зоны заняла значительный период внутренней истории «Старого Юга». Тем не менее, по мере распространения

спобережья в западном направлении рабства и районов возделывания хлопка, Нагорный Юг постепенно сливался с Востоком. С другой стороны, дети этой южной области, поставив между Востоком и собой стену в виде Аллеганских гор, тем самым дали новую жизнь условиям и идеалам, утраченным в их прежнем доме. И это еще не все. За горами новые условия и проблемы породили новые честолюбивые устремления и социальные идеалы. Вступление этих людей в «западный мир» стало для них стимулом. Переход через горы зажег их кровь новым огнем — огнем военной экспансии, созидательной социальной энергии, торжествующей демократии. К американской нации добавилась новая секция, новый элемент вошел в объединение, которое мы именуем США. Духу Америки был придан новый оттенок.

* Основная дорога на запад с 1775 г. вплоть до 1840 г., по которой переселенцы из восточной Виргинии направлялись к р. Кентукки и в Долину р. Огайо. Также называлась «Дорогой диких мест» и «Тропой Буна».

148 Фронтир в американской истории

Теперь мы можем кратко изложить некоторые результаты. Прежде всего рассмотрим последствия для страны в целом, для ее экспансии

идипломатии, освоение людьми этого нового социального типа территории в Долине р. Огайо. Почти с самого начала Долина создала проблему для продвижения в западном направлении. Она являлась клином, вонзенным во владения, где находилась Долина р. Миссисипи. Хотя и с колебаниями, первоначально колонии Востока, а потом штаты Востока оказались вынуждены присоединиться к борьбе сначала за овладение р. Огайо, затем за ее удержание и, наконец, за то, чтобы силой добиться воплощения в жизнь своего требования господства над всей Долиной р. Миссисипи и бассейном Великих озер как путей сбыта своей сельскохозяйственной продукции и защиты собственных поселений. Пионеры Долины р. Огайо сыграли роль летучего отряда нации, посланного преодолеть горы и создать передовые позиции на территории между враждебно относившимися к американцам индейскими племенами и англичанами на севере

истоль же враждебными туземцами и испанцами — на юге. Эта роль представляет собой слишком обширную тему, чтобы я был в состоянии сделать что-либо больше, чем просто упомянуть о ней.

Здесь, в историческом Кентукки, в штате, который был домом Джорджа Роджерса Кларка, нет необходимости подробно говорить о ясности его ви´дения и храбрости, с которой этот человек принес американское оружие на Северо-Запад. С самого начала Дж. Вашингтон понял значение Долины р. Огайо как «поднимающейся империи», население и торговля которой были жизненно важны для страны, но естественные выходы которой вниз по течению р. Миссисипи были блокированы испанцами, и над которой нависла угроза быть отнятой у слабой конфедерации. Интриги, предпринимавшиеся Англией с целью привлечь Долину к себе; происки Испании, направленные на то, чтобы присоединить этот район к Испанской империи; использование упомянутыми соперниками индейцев; усилия Франции по использованию первых поселенцев Кентукки в завоевании Нового Орлеана и всей Долины от Аллеганских до Скалистых гор для возрожденной Французской империи в Америке — все это захватывающие главы американской истории, равно как и истории Долины р. Огайо. Такое ее положение многое объясняет в войнах с индейцами, отношениях с иностранными государствами, а также косвенно и во внутренней политике США периода от Революции до покупки Луизианы. Действительно, эта покупка была в большей мере предпринята благодаря давлению поселенцев Долины р. Огайо для получения этого необходимого выхода к морю. Долина заставила страну перейти от узких колониальных подходов к осознанию своего

равноправия с другими государствами, имея достаточный физический базис для будущего роста.

В этом развитии внешней политики в связи с Долиной р. Огайо мы обнаруживаем зародыш доктрины Монро и начало очевидной независимости Соединенных Штатов от системы государств Старого Света, фактическое начало становления США как великой державы. Этот экспансионистский импульс продолжился с Войной 1812 г., в значительной степени являвшейся результатом агрессивного руководства группы людей из Кентукки и Теннесси и особенно дерзких и возвышенных требований Генри Клея, который уже на этой ранней стадии выражал дух Долины. То, что в ходе этой Войны Уильям Генри Гаррисон и кентуккийские войска осуществили реальное завоевание Северо-западной провинции, а Эндрю Джексон со своими солдатами из Теннесси захватил равнины у Мексиканского залива, само по себе является убедительнейшим доказательством той роли, которую в экспансии США играла секция, сформировавшаяся на р. Огайо и ее притоках. И это не стало окончанием процесса, так как аннексия Техаса

ипобережья Тихого океана стала в самом реальном смысле последствием той же самой экспансии.

Долина р. Огайо вела нас по пути строительства более крупной нации. В то же время она была полем, где формировался важный вклад Соединенных Штатов в политические институты. Я имею в виду то, что Джордж Бэнкрофт правильно назвал «федеральной колониальной системой», т. е. нашей системой территорий и новых штатов. Приписывать ее создание Ордонансу 1787 г. и руководству Новой Англии — ошибка. В большой мере это дело рук общин Долины, выработавших основные жизненно важные элементы указанной системы для себя

ипроявлением своей позиции заставивших всю страну также принять эту систему. Великий Ордонанс только усовершенствовал ее2.

Будучи убежденными, что все люди, приходящие на свободные земли, имеют право образовывать собственные политические институты, солдаты западных частей Виргинии и Пенсильвании, а также Кентукки и Теннесси во время Революции протестовали против правления властей, находившихся к востоку от гор, и мужественно утвердили свое право на самоуправление. Но важным является то, что при этом они одновременно обращались с петициями к Конгрессу США с просьбой принять их в братскую семью штатов. Даже тогда, когда их лидеры, такие как Джеймс Уилкинсон, пытались побудить Кентукки действовать подобно независимому государству, национальный дух народа, как единого целого, вел этих людей к тому, чтобы откладывать подобные действия, пока, наконец, они не стали штатом нового Союза. Признание верховенства власти Конгресса и требование предо-

150 Фронтир в американской истории

ставления самоуправления под властью этого Конгресса составляют основу федеральной территориальной системы, как она была определена в резолюциях Конгресса, временно сформулирована в Ордонансе 1784 г. Джефферсона и окончательно — в Ордонансе 1787 г.

Таким образом, Долина р. Огайо являлась не только районом, к которому применили «федеральную колониальную систему». Она сама сыграла важную роль в создании этой системы в соответствии

ссобственными требованиями и опасностью того, что слишком жесткое ее использование властями штатов или федеральным правительством в отношении отдаленных общин может привести к их потере для страны. Важность достигнутых результатов вряд ли возможно переоценить. Было обеспечено свободное и мирное развитие великого Запада, создана политическая организация — не в итоге войн

свраждебными государствами или благодаря основанному на произволе управлению находившихся где-то далеко властей. Это было сделано правительствами территорий в сочетании с широкой местной автономией. Одно за другим эти правительства были приняты в Союз как равноправные штаты. В ходе такого мирного процесса колонизации целый континент был заполнен мирными и упорядоченными сообществами столь спокойно и естественно, что мы можем оценить его глубокое значение, только если противопоставим процессу расширения пределов европейских государств, осуществлявшимся путем завоевания и угнетения.

Далее позвольте мне привлечь ваше внимание к той роли, которую Долина р. Огайо сыграла в разработке экономического законодательства, сформировавшего нашу историю в годы становления США, в период от Войны 1812 г. до подъема борьбы против рабства. Очень легко установить, что в рассматриваемом районе контроль над властью удерживали местные жители, а предлагавшиеся ими меры определяли направление нашего общенационального прогресса. Перед страной тогда стояли проблемы внутреннего развития: пути распоряжения государственными землями; строительство дорог и рытье каналов для улучшения внутренних коммуникаций в стране, разделенной на Восток и Запад Аллеганскими горами; формирование тарифной системы для защиты отечественной промышленности и снабжения рынка излишками продукции Запада, ибо им больше не находилось сбыта в воюющей Европе; создание банковско-денежной системы, которая удовлетворяла бы потребности новой торговли между штатами, порожденной возраставшим производством на Западе.

ВДолине р. Огайо по инициативе местных жителей и часто вопреки желаниям секций Востока, политика в отношении государственных земель развивалась на основе законов, подчинявших идею полу-

чения доходов идее построения демократии мелких землевладельцев. Скваттеры Долины заставили принять законы о преимущественном праве на покупку земельных участков, которые, в свою очередь, привели к агитации за гомстед. В формировании американской демократии и ее идеалов не было какого-либо одного, более важного аспекта, чем эта земельная политика. И как бы ни оценивать эту систему, считать ли ее вредной или полезной, я думаю, что несомненным является одно: она появилась в результате условий, навязанных поселенцами Долины р. Огайо.

Когда кто-нибудь упоминает тарифы, внутренние улучшения

ибанки, он должен добавить название «Американская система» и подумать о Генри Клее, этом очаровательном молодом политике, который разрабатывал общенациональную политику, выдвигал для обсуждения важные вопросы, организовывал силы партии в их поддержку

ив конечном счете заставил страну принять эту систему. Однако, сколь безоговорочно мы ни признавали бы гений и оригинальность Г. Клея как политического лидера, как бы мы ни признавали, что он был конструктивным государственным деятелем общенационального масштаба, если мы достаточно глубоко исследуем этот вопрос, то должны будем осознать, что его политика и сила выросли из экономических и социальных условий жизни тех людей, выразителем чаяний которых он являлся, а именно жителей Долины р. Огайо. Фактом является то, что тогда у них начали возникать излишки сельскохозяйственной продукции, и это вызвало необходимость в подобном законодательстве.

Недавно страна отметила 100-летнюю годовщину изобретения Р. Фултоном парохода. Вся р. Гудзон сверкала огнями в его честь. Но в действительности праздничными фейерверками в честь Фултона должны были бы освещаться воды рек Огайо и Миссисипи, потому что для США историческое значение изобретения парохода не заключается в его использовании на реках Востока и даже не в океанской навигации. Ведь наша собственная внутренняя коммерция, при которой грузы перевозились на американских судах, оказала несравнимо большее влияние на жизнь страны, чем внешняя торговля. И эта внутренняя торговля разворачивалась в Долине р. Огайо с самого начала

имногие годы там же и велась с использованием водного пути по р. Миссисипи. Когда пароход Фултона в 1811 г. появился в «западных водах», это создало возможность для развития сельского хозяйства, позволило быстро и дешево доставлять на рынки выращенный на Западе урожай. Результатом стал гигантский экономический рост по всей Долине, но это изобретение не разрешило проблему дешевой транспортировки промышленных изделий Востока. Не было удовле-