4 Манучарова е. Психиатрия без зон молчания//Известия. 1989., 19 апреля.

-92-

не и других странах СНГ ситуация значительно ухудшилась. Если даже исходить из того уровня заболеваемости, который был до­вольно приблизительно установлен в 1989 г. и численности всего населения СССР в 300 млн. человек, да учесть хотя бы 50-процентную латентность психических отклонений (а она наверняка больше) и исключить население в возрасте моложе 14 и старше 70 лет, что примерно составит 13-15%, то окажется, что 15% актив­ной части населения страдают психическими аномалиями. Значит, все данные о преступниках-психопатах и иных, страдающих патоло­гиями психики в рамках вменяемости, если они превышают 15 про­центов, могут служить доказательством криминогенности указан­ных факторов при условии, что соблюдены правила выборки, или хотя бы главное ее правило - случайный характер отбора объектов наблюдения. В связи с этим приходится признать, что расчеты, по­строенные на материалах учреждений, осуществляющих судебно-психиатрическую экспертизу, вряд ли соответствуют этому правилу выборки, поскольку на экспертизу направляют лишь тех обвиняе­мых, в отношении которых возникают сомнения в их психическом здоровье. Другими словами, происходит не случайный, а целена­правленный отбор объектов исследования¹.

Выявление роли психических аномалий в детерминации пре­ступного поведения может быть достигнуто также посредством со­поставления уровня преступности среди психически здоровых лю­дей и соответствующих им по возрасту и другим социальным ха­рактеристикам достаточно представительной группы лиц, страдаю­щих психическими аномалиями. В.П. Емельянов определил, что уровень преступности несовершеннолетних со здоровой психикой в

¹ Методическая неграмотность, а то и методический нигилизм, получивший ши­рокое распространение в криминологии и в правовых исследованиях, перечеркивают иногда большую работу, лишая ее научной ценности. Один автор, например, пишет, что он изучил 861 подростка, стоящего на учете в инспекциях по делам несовершеннолет­них, и установил, что по сравнению с контрольной группой из 200 школьников, не сто­явших на таком учете, в первой группе зачительно чаще встечаются дети озлобленные, лживые, наглые, жестокие, вспыльчивые и т.д. (См.: Сахно В.П. Некоторые особенно­сти криминологической характеристики несовершеннолетних, представляющих профи­лактический интерес для горрайорганов внутренних дел//Труды ВНИИ СССР. № 56. М., 1980. С. 80-83). Но ведь именно благодаря перечисленным негативным характери­стикам производился отбор подучетных делинквентов!

- 93 -

1.7 - 2 раза ниже, чем у стоящих на диспансерном учете олигофе-нов в'возрасте 14-17 лет, в 15-16 раз ниже, чем у психопатов и в 303.5 раза ниже, чем у эпилептиков того же возраста. Установлено также, что психопаты чаще, чем иные обвиняются в агрессивных посягательствах (67.8%). Среди осужденных несовершеннолетних, страдающих слабоумием (олигофренов) агрессивные правонаруше­ния составили меньше половины - 48%¹.

С-Петербургский психиатр, известный специалист в области отклоняющегося поведения несовершеннолетних А.Е. Личко сооб­щает, что 40% госпитализированных в связи с психическим нездо­ровьем трехсот подростков - правонарушители. Среди психопатов их почти половина².

Украинские авторы - криминолог С.А. Тарарухин и психиатр А.И. Селецкий - установили довольно высокий процент (почти 36%) среди 830 воспитанников специальных школ для трудновос­питуемых подростков, страдающих "биологической неполноценно­стью, заболеваниями центральной нервной системы и соматиче­скими страданиями"³. Смущает лишь неопределенность формули­ровок о "биологической неполноценности" и "соматических стра­даниях", но очевидно, что "удельный вес" психически нездоровых подростков в специальных школах для трудновоспитуемых (ныне -школ социальной реабилитации) намного превышают среднюю рас­пространенность этих болезненных состояний среди обычных школьников.

Проблема психического здоровья несовершенннолетних при­обретает для криминологии особое значение не только потому, что среди правонарушителей оказалось значительное число психопа­тов, олигофренов, энцефалопатов, но и потому, что у подростков возникают специфические проблемы: явления, связанные с пубер-татным кризисом, способные обусловить отклоняющееся поведе­ние, акселерация - ускоренное телесное созревание, не сопровож­дающееся адекватным нравственным формированием личности за­держки психического развития и др. И.С. Кон и Д.И. Фельдштейн

⁾ Емельянов В.П. Преступность несовершеннолетних с психическими аномалия­ми. Саратов, 1981. С. 11.

² Личко А.Е. Психопатии и акцентуации характера у подростков. Л., 1983. С.53.

³ Селецкий A.M., Тарарухин С.А. Несовершеннолетние с отклоняющим поведе­нием. К., 1981. С. 211.

-94-

пишут: "Психологически возраст крайне противоречив, он характе­ризуется максимальными диспропорциями в уровне и темпах раз­вития..., известной импульсивностью. Порой подростки сначала сделают, а потом подумают, хотя при этом уже сознают, что сле­довало бы поступить наоборот"¹. Как уже отмечалось, больше по­ловины актов вандализма совершают лица, не достигшие возраста 18 лет. А это определяет актуальность детской патопсихологии для исследования психологии вандализма.

Наиболее агрессивны психолаты. Психопатия представляет со­бой собирательное понятие, включающее в себя разнообразную симптоматику.

Как свидетельствуют Ю.М. Антонян и В.В. Гульдан, одним из наиболее распространеных типов психопатии среди правонаруши­телей является возбудимый: около половины лиц с психопатиче­скими аномалиями (45.6%), совершивших преступления, обнаружи­вают повышенную возбудимость, вспыльчивость, импульсивность, гневливость, склонность к бурным аффективным вспышкам, под­верженность алкогольным запоям.2 Один из вариантов этого типа психопатов - эпилептоидные. П.Б. Ганушкин, а вслед за ним А.Е. Личко, выделяют эпилептоидную психопатию в самостоятельную группу психических отклонений. П.Б. Ганушкин подчеркивает мо­ральные дефекты эпилептоидов, их антисоциальные установки: "их аффективная установка почти всегда имеет несколько неприятный, окрашенный плохо скрываемый злобностью оттенок, на общем фоне которого время от времени иной раз по ничтожному поводу развиваются бурные вспышки неудержимого гнева, ведущие к опасным насильственным действиям". Они крайне эгоистичны, злобны, агрессивны, отличаются повышенной сексуальностью³.

A.F. Личко эту характеристику дополняет указаниями на сход­ство эпи/ептоидов с больными эпилепсией: извращенные влечения, вязкость, тяжеловесность и инертность мышления, злобная тоскли­вость и готовность к вымещению плохого настроения на посторон­них лицах и вещах, садизм и мазохизм. В состоянии глубокого

⁾ Кон И.С., Фельдштейн Д.И. Отрочество как этап жизни и некоторые психоло­го-педагогические характеристики переходного возраста. Хрестоматия по психологии. М., 1987. С. 366-ЗВ7.

² Антонян Ю.М., Гульдан В.В. Указ. соч. С. 60-61.

³ Ганушкин П.Б. Указ. соч. С. 45-77

-95-

опьянения обнаруживают склонность к вандализму - "стремление все бить и крушить"¹.

Типичным, на наш взгляд, представителем психопата-эпилеп-тоида может послужить 30-летний Д. Отбыв наказание за разбой­ное нападение, он устроился на работу в качестве землекопа на кладбище г. Полтавы. Все, кто его знали, отзываются о нем крайне отрицательно: злобный, вспыльчивый, жестокий. Терроризировал семью, жена от него ушла. После освобождения возобновил пре­ступную деятельность, совершил ряд тяжких насильственных пре­ступлений, завершивщихся убийством двух человек и сожжением автомобиля, в котором находились потерпевшие. Последние пре­ступления совершены при следующих обстоятельствах. Ночью Д. и другой работник кладбища В., вооружившись охотничьим ружьем, направились на мотоцикле к птицеферме, чтобы украсть курей. Но убедившись, что птицеферма заперта и охраняется сторожем, зло­умышленники отказались от намеченной кражи. Неподалеку от кладбища обнаружили автомобиль "Жигули", в котором находи­лись незнакомые мужчина и женщина. Оставив на кладбище мото­цикл, Д. с ружьем (кстати, незадолго до этого разбойно отнятого у незнакомого охотника) вместе с В. вернулись к машине. Из маши­ны вышел мужчина (впоследствии оказавшийся жителем Днепро­петровской области) и спросил, что им нужно. В ответ Д. дважды выстрелил в него. Затем прикладом оглушил женщину. Не обращая внимания на ее мольбу о пощаде. Д. и В. поместили тела потер­певших в салон автомобиля, облили бензином и вместе с машиной сожгли. Перед поджогом потерпевшая стонала, подавала признаки жизни. Судебно-психиатрическая экспертиза признала Д. психопа­тической личностью, вменяемым².

Страшное преступление, совершенное гробокопателями Д. и В., нельзя объяснить корыстью или иными рациональными мотива­ми. Была только злоба к людям, жажда разрушения и смерти. Сказалась и досада от неудавшейся кражи, сработал психологиче­ский механизм вымещения.

Среди лиц, осужденных за агрессивные преступления, немало психопатов неустойчивого типа. Их психологическая характери-