Kitay_i_okrestnosti_Mifologia_folklor_literatura

тины есть теория, согласно которой следует разделять литературные и театральные лубки.50 Под литературными няньхуа понимаются те, которые иллюстрируют произведения недраматические и не используют элементы театральности: не изображают персонажей в костюмах актеров и гриме, не запечатлевают театральную жестикуляцию, не строят композицию картины как театральную мизансцену. Как видим, литературные няньхуа характеризуются только отрицательными признаками.

Театральные народные картины — соответственно все прочие народные картины-иллюстрации, таковых подавляющее большинство. Театральные няньхуа — иллюстрации к драме, но тогда разделение няньхуа-илпюстртщй на театральные и литературные «выводит» драму из литературы.

Такой подход затемняет понимание сущности китайской народной литературной иллюстрации, которая выработала как способ изложения сюжета условный театральный язык и изъяснялась исключительно с его помощью. Использование литературной иллюстрацией всем известного символического языка театра делало картину более понятной.

Театральное действие на народной иллюстрации может быть перенесено на реальный фон, а персонажи романов и повестей, исторические деятели часто утрачивают свой реальный облик и приобретают театральный: сценический костюм, грим, позы. Так сложился практически единый тип народной гравюры-иллюстрации с использованием театральных средств выразительности. Единственное отличие театральных картин от «недраматургической» литературной иллюстрации заключается в литературном первоисточнике. В одном случае художник отталкивается от либретто, в другом — от литературного текста. Картины-иллюстрации с изображением театрального действия на реальном фоне оказались наиболее подходящими для того, чтобы с помощью изобразительного искусства выразить искусство словесное. Именно этот способ предоставил возможность проиллюстрировать почти всю китайскую историю и литературу. Нетеатральные по форме литературные картины поглощаются театральными, «чистые» литературные иллюстрации печатаются лишь в отдельных лучших мастерских.

У взаимоотношений текста и картинки в китайской художественной литературе сложная история. Иллюстрация то исчезает в текстах одного и того же жанра, то появляется, каждый случай такого рода обусловлен своими причинами. Так, падение Мин повлекло за собой небывалое сокращение ил-

50 Рудова М.Л. Систематизация китайских новогодних картин (няньхуа) ленинградских собраний // Труды Гос. Эрмитажа. Т. 5. 1961. С. 286—298.

398 Классическая литература

люстрированных ксилографических изданий драмы, но драмы стали распространяться в рукописях, причем превосходных51.

Р. Гегел отмечает, что «...стандарты для книжных иллюстраций упали драматически с конца XVII в., и в то время как основная часть книг, произведенных при Мин, была иллюстрирована, многие книги, появившиеся при Цин, были вовсе без картинок. Художественная литература была исключением в этом отношении: романы и рассказы были с картинками, хотя они были обычно грубо выполнены и непривлекательны»52.

Возможно, что падение качества иллюстраций в книгах послужило причиной возрастания количества картинок без книг, а также лянъхуанъхуа. В XIX в. многие сказы и прочие тексты из тех, которые ранее издавались непременно «полностью иллюстрированными», стали публиковаться иной раз вовсе без картинок, т. е. очень дешево, зато количество народных картиниллюстраций резко возросло. Книжки-картинки и одностраничные гравюры взяли на себя функции иллюстрирования художественной литературы.

Театральной картине няньхуа удалось преподнести практически безграмотному народу его литературу и историю, пользуясь общепонятным языком всеми любимого театра. Благодаря театральной картине «...китайская литература существует и для тех, кто не умеет читать»53.

Это редкий для народной картины тип синтетического искусства, образовавшийся в результате пересечения графики, театрального искусства и драматургической литературы. В этом синтезе графика — продукт коллективного творчества, как правило, неизвестных, но вполне конкретных художников и ремесленников, которые работают строго в лоне традиций своей школы. «Народная картина — это шаблон, трафарет, и в этом ее отрицательная сторона. Однако, шаблон этот погружен в целое культурное море, и, значит, это уже не просто художественное ремесло, культурная индустрия, картинка, а особый мир искусства»54 .

Китайская литература, препарированная китайской драмой, главным образом цзинцзюй, предстает своего рода «лубочной» литературой, существующей не столько для чтения, сколько как зрелище. Понадобились столетия развития, многократной трансформации сюжетов параллельно с совершенствованием сценического мастерства, чтобы литература обрела именно такую форму существования, которая была единственно возможным спосо-

51 Hegel R. Op. cit. P. 1 5 1 .

52Ibid. P. 152.

53Алексеев В.M. Китайская народная картина. С. 55.

54Там же. С. 24.

бом зафиксирована народной гравюрой. Театральная народная картина — верный признак укорененности литературного сюжета в народном сознании. Синтез искусств, участвующих в создании театральной картины, могла породить только длительная непрерывная традиция каждого из составляющих этого синтеза. Театральный парад, зрелищность спектакля в конечном итоге подчинили себе литературу, но и сделали ее абсолютно доступной.

Связь литературы и изобразительного искусства оказалась особенно прочной благодаря использованию условного театрального языка; значительно меньший успех «литературной» картины — нянъхуа объясняется именно отсутствием театра как медиатора, посредника между словом и изображением. «Жизнь и живопись в целом ряде случаев общаются между собой посредством театра, выполняющего при этом функцию промежуточного кода, кода-переводчика»55,— писал Ю.М.Лотман. В Китае «театральный код» имел очень большое значение. Именно благодаря ему театральный лубок в китайской народной культуре победил литературный.

Слово и изображение не дублируют друг друга, театральная народная картина не копирует настоящую театральную постановку, а изображает самую суть литературного произведения с обязательной моральной оценкой происходящего.

В связи с этим интересной представляется существующая трактовка русского театрального лубка как «бумажного театра» — рода драматургического, а не изобразительного искусства. «Театральный лубок — особый вид народного театра — настенный лубочный театр»56, на его листах разыгрывается особое театральное действо, у него существует свой репертуар, все изображенные персонажи-актеры произносят достаточно длинные тексты; русский театральный лубок без текста невозможен. Именно в этом последнем и заключается основное различие между ним и китайской театральной народной картиной: на последней изображение самодостаточно, использование театрального языка дает возможность не прибегать к словам вообще. Драматургическое действие на театральной картине не разворачивается, а фиксируется: это один момент, но в нем — основная мысль спектакля.

Абсолютное торжество театральной народной картины над литературной не позволяет говорить о допустимости применения к китайской тради-

55Лотман ЮМ. Театральный язык и живопись (к проблеме иконической риторики) // Театральное пространство. Материалы научной конференции (1978). Гос. Музей изобразительных искусств им. A.C. Пушкина. М., 1979 (Випперовские чтения, X). С. 247.

56Сакович А.Г. Русский настенный лубочный театр XVIII—XIX вв. // Там же. С. 352.

ции схемы аналогичной русской «лубок — литературный лубок — лубочная книга — лубочная литература», ибо невозможно отнести к лубочной литературе весь пласт китайской словесности, используемый театральной — не литературной! — народной картиной.

Hartmut Walravens

Staatsbibliothek zu Berlin

The Earliest Western Translation

from the Shuihuzhuan

Shuihuzhuan1 (in English rendered as Water Margin, Outlaws of the Marsh, and All Men Are Brothers, respectively) is one of the great Chinese novels that has become popular also outside of China through a number of translations, mainly during the twentieth century. It is the story, in many episodes, of enterprising men who, disappointed by corrupt and greedy officials, formed their own community to seek justice and make their living as robbers. The motif reminds the European reader of Robin Hood and his chivalrous exploits. It is not exactly an historical novel even if we already have mention in the Annals of the Song dynasty (Songshi) of 36 robbers who, led by a certain Song Jiang defeated the government troops but finally gave in and successfully joined the campaign against the rebel Fang La. A narrative version of this plot is given in the Xuanhe yishi (Anecdotes from the Xuanhe era), a work of the early Mongol dynasty, but in spite of the similarities it would be going to far to consider it a predecessor of the later novel. The first known version of the latter dates from the middle of the 16th century. Its authorship is ascribed to Shi Nai'an but also to Luo Guanzhong2 who is supposed to have completely reworked the novel.

The novel consists of many narrative threads, and its composition is rather loose. Its language is fluent and popular, and it certainly absorbed popular traditions. A 120 chapter edition was published in 1614 while in 1641 Jin Sheng-

1 Richard Gregg Irwin: Theevolution of a Chinese novel. Shui-hu-chuan. Cambridge, Mass. 1953. DC, 231 p. (Harvard-Yenching Institute studies. 10); Irwin: Water Margin revisited. TP 48.1960,393— 415; C. T. Hsia: The Water Margin. In: C. T. Hsia: The classic Chinese novel A critical introduction.

New York: Columbia Univ. Pr. 1968, 75—114; The Water Margin (Shui-hu chuan). In: Classical Chinese fiction: A guide to its study and appreciation. Essays and bibliographies. I Winston L. Y. Yang, Peter Li and Nathan K. Mao. Boston: Hall (1978), 46—51; Y. W. & Tai-loi Ma: Shui-hu chuan. The Indiana companion to traditional Chinese literature. Bloomington: Indiana Univ. Pr.

1986, 712—716; Ma Yau-woon: Chazengben jianben Shuihuzhuan cunwen jijiao. 2 ce. Hong Kong: Lingnan daxue Zhongwenbu 2004. 811 p. 4°

2 Cf. Y. W. Ma: Lo Kuan-chung. The Indiana companion to traditional Chinese literature.

Bloomington 1986, 594—596.

sion ends with a meeting of the heroes on the Liang Mountain where they join for their further fight for justice.

The rather intricate story of the novel's genesis has only found attention during the past sixty years. This became possible through the work of such scholars as Zheng Zhenduo4 and Sun Kaidi5 who tried to identify the editions before Jin Shengtan. It turned out that there had been many editions but only few, and often just fragments, were extant. It became also clear that the contents of these editions differed widely; in general six main threads can be determined:

1.From the escape of the demons to the assembly of the 108 heroes in their Liang-shan stronghold.

2.The events that lead to their honourable capitulation.

3.The campaign against the Liao empire.

4.The campaign against Tian Hu.

5.The campaign against Wang Qing.

6.The campaign against Fang La and the end of the Sworn Fighters.

In addition one has to distinguish between simple (jianben) or more comprehensive (fanberi) editions, depending on whether the episodes are presented in a more laconic or more detailed manner. The editions of the novel may containjust some of the mentioned narrative threads, or all of them. Therefore there are (besides Jin's 70 chapter edition) versions in 100, 109, 110, 115, 120 and 124 chapters, which again may form 25 or 30 books (juan). And then there is the discussion whether the shorter versions are just abridgments of the more comprehensive one, or whether they were just added to and became more and more verbose. It seems that there are few other Chinese novels that show such a complex text tradition.

In China popular Ming novels are hard to find — they were avidly read until they fell apart. And traditionally, they were just considered xiaoshuo, low level reading matter, and never considered shanben, rare books. So researchers were lucky to find some rare popular Chinese fiction in Japan where there were not so

3 1610—1661; cf. John C. H. Wang: Chin Sheng-t'an. New York: Twayne 1972. See also: Chin Sheng-t'an on how to read the Shui-hu chuan (Water Margin).How to read the Chinese novel, ed. by David L. Rolston. Princeton: Princeton Univ. Pr. (1990),125—145.

many people who devoured Chinese novels. And during the last half a century it has become obvious that finds can be made also in Europe where there were few Chinese readers, and Chinese curiosities assembled dust on library shelves for a long time. A splendid example is Liu Ts'un-jen's catalogue of Chinese novels in London6.

In the case of the Shuihuzhuan we are lucky to have the results of a lifetime's research by Y. W. Ma (University of Hawaii, then University of Hong Kong) who traveled around the world to track down fragments of early editions of the novel in London, Oxford, Paris, Copenhagen, and the Vatican, just to mention some of the better-known sites. But even the Württemberg State Library (Stuttgart) boasted a fragment, and the present writer had the pleasure of publishing a facsimile, with a splendid introduction by Prof. Ma.7

Shuihuzhuan was popular on account of the adventurous episodes and the deeds of the valiant robbers. But the fight against the corrupt officials and the bad treatment of people also contributed to the success of the book — readers could easily identify with the victims turning into noble robbers, and chuckle at the subsequent retribution meted out to the evildoers. Thus the novel became a weapon in the fight for social justice, and it was occasionally proscribed during the Qing period. At the beginning of the People's Republic of China the Shuihuzhuan was identified with the victory of the peasants and the proletariat — and became less popular in Taiwan on this account. But in 1975 Mao Zedong branded Song Jiang as a traitor ... In 1978, the novel was rehabilitated ...

Translations

In Germany the novel became well-known by Franz Kuhn's8 skillful adaptation under the title of Die Räuber vom Liang Schan Moor. It only offers perhaps one third of the original text but well arranged and condensed so that the reader

6Liu Ts'un-jen: Chinese popular fiction in two London libraries. Hong Kong: Lung Men (1967). XV, 375 p.

7H. Walravens (ed.): Two recently discovered fragments of the Chinese novels San-kuo-chih and Shui-hu-chuan. Facsimile reprint of the original Ming editions. With an introduction by Prof. Y. W. Ma, Univ. of Hawaii. Hamburg: C. Bell 1982. 335 p. 4° (Han-pao tung-Ya shu-chi mu-lu 11.); see also: Walravens, Hartmut: Zwei frühe Beispiele volkstümlicher chinesischer Prosa in der Württembergischen Landesbibliothek. Philobiblon 27.1983, 58—70.

8Franz Kuhn (1884—1961) was Germany's principal translator of Chinese novels and stories. Cf. Hatto Kuhn: Dr. Franz Kuhn (1884—1961). Lebensbeschreibung und Bibliographie seiner Werke.

Wiesbaden: Steiner 1980. 180 p. (SinologicaColoniensia.10.)

404 Классическая литература

gets vivid impression of the events and the heroes' characters. There are, however, full translations into other languages, e.g. by Dars and Shapiro.

When did the Shuihuzhuan become first known in Europe? Ms. Damm9 expressed a general view when she wrote: "At the close of the 19th century the existence of this adventure and sword-fighter novel became known in Europe." Who did more painstaking research, found an excerpt from and analysis of the novel by Bazin aine, published in the Journal asiatique and also in volume two of La Chine moderne (1851). Before that date the novel was only mentioned in some catalogues of books, e.g. in the Verzeichniß der chinesischen und mandshuischen Bücher und Handschriften der Königlichen Bibliothek zu Berlin by Julius Klaproth, and even earlier in catalogues of the Academy library of St. Petersburg.10 Otherwise, after Bazin's pioneering effort, mainly short excerpts from the novel were offered in translation until the first full-length version of the 70 chapter edition was published in the 1930s.

When preparing a study on the life and labours of Wilhelm Schott11 (1807— 1889), member of the Prussian Academy of Sciences and professor extraordinary of Berlin University, a true Asiatologist who was competent in Chinese, Manchu, Japanese, Mongolian, Persian, and the Uralic languages, a systematic search in older journals revealed two excerpts from Shuihuzhuan which are not only the earliest examples of its kind in Western literature but may also be considered pretty good work.12 In addition, they are not from the much favoured Jin Shengtan edition but from an earlier 114 chapter version. And in spite of the destructions of WW II, the original copies from which the translation was made are still extant at the Berlin State Library!

9 Damm, Irene: Modell einer Übersetzungskritik am Beispiel des klassischen chinesischen Ro-

mans "Am Ufer des Flusses" (Shuihu zhuan). Bochum: (Brockmeyer) 1984. 134 p. (Chinathemen

10E.g. J. Klaproth: Katalog der chinesischen und mandjurischen Bücher der Bibliothekder Akademie der Wissenschaften in St. Petersburg. Zum ersten Mal aus dem Manuskript herausgegeben von H. Walravens. Berlin: Bell 1988, 38 no. 3: an edition in 100 chapters is listed. This copy is already mentioned in A. L. Leont'ev's list as printed in Busse's Journal von Rußland 1788 (cf. H. Walravens: Chinesische und mandjurische Bücher in St. Petersburg im 18. Jahrhundert. Monumenta Serica 46.1998, 409, no. 114).

11Cf. H. Walravens: WilhelmSchott (1802—1889). Leben und Wirkendes Orientalisten. Wiesbaden: Harrassowitz 2001. 220 p. (Orientalistik Bibliographien und Dokumentationen 13.)

12Die Abenteuer des Hung sin. (Aus dem historischen Romane Schui hu tschuan.) Übersetzt von Dr. Wilhelm Schott. Magazinfür die Literatur des Auslandes 1834,531—532; Wu sung, der Heldund seines Bruders Rächer. Episode aus dem Romane Schui hu tschuan. Übersetzt von Dr. W. Schott.

Magazin fir die Literatur des Auslandes 1834, 609—610, 614—615, 618—619.

Schott furnishes the following information: "The edition of the work, illustrated by woodcuts, at the Royal Library here is printed rather faultily and not rarely completely illegibly. Nevertheless we hope, to give further samples from it now and then.

The translator saw himself forced to abridge and paraphrase some passages because of the, to our taste, too diffuse diction of the Chinese text as well as too licentious details."

Looking at both editions in the Berlin State Library (call numbers: Libri sinici 81 and 101) which were already on the shelves in 1810 when Klaproth prepared his catalogue (the book was published only in 1822; see p. 15013), it turns out that both of them

—comprise 114 episodes in 25 books (juan)

—are continuously illustrated with one small illustration at the top of each page (shangtu xiaweri) with a caption

—are basically identical with regard to the text (according to sample checks) but the pages are arranged differently: one edition has 17 columns per page and 37 characters per column, the other 15 columns and 34 characters.

—are from the same place of origin, namely Shulin, i.e. Jianyang in Fujian, the printing centre in Southern China, but from different publishers.

—are not exactly of the type of the Stuttgart fragment which is identified as a publication of Yu Xiangdou. Both texts have «headings» for their illustrations but no captions on the sides.

—are of an early date, one of the end of the Ming dynasty, the other one of the beginning of the Qing dynasty.

—are not mentioned in the standard bibliographies.

It is obvious that these editions were the originals from which Wilhelm Schott translated — there were no other editions available to him, and he worked closely with the then Royal Library — he published a supplementary catalogue to Klaproth's earlier work.14

There are no records indicating when these two editions entered the Berlin State Library. They are not yet mentioned in Andreas Müller's catalogue of

13Klaproth dates one edition "1686" without giving any reason. The existence of the second edition is noted but no description given. It may be assumed'that Klaproth's description refers to Libri sin. 81 but this is by no means sure. The call numbers were assigned only later. Schott does not mention the Shuihuzhuan in his own catalogue, probably because no additional edition had entered the library in the meantime.

14Verzeichnis der chinesischenund mandschu-tungusischen Bücher und Handschriften der Königlichen Bibliothek zu Berlin. Eine Fortsetzung des im Jahre 1822 erschienenen Klaproth'sehen Verzeichnisses. Von Dr. Wilhelm Schott. Berlin: Akademie der Wissenschaften 1840. IV,120 p.

during the 18th century.

The edition Libri sin. 81 shows some similarity with an edition by the publisher Linguangtang, which Sun Kaidi dates to the Wanli period (1573—1619). According to Y. W. Ma (see below), 133, 135, the editions are text-identical,and so we may assume that it is a reprint from the same blocks. It was quite commonin those days that blocks changed owners quickly, and we even have examples of more or less simultaneous editions — publishers let their colleagues apparently borrow the blocks ...

According to Prof. Ma (personal communication) both editions seem to be unique copies.

Here is a brief description:

Libri sinici 81

Title-page: Quanxiang zhongyi Qinxiantang cangban Ш9кШШШ Titlewoodcut

Preface, 2 fol. (kaishu): ShuihuZhongyi zhuan xu

signed: Wenling Yunming Zheng Dayu ti шШШЩШ^ШШ

15 Catalogus librorum sinicorum Bibliothecae electorate Brandenburgicae. 1 fol. As Müller does

mention a copy of the novel Sanguo yanyU the Shuihu may have arrived soon after 1683. Müller's

successor Christian Mentzel did not publish a further catalogue.