Том 5. Восток в новейшее время (1914-1945 гг.)-1
.pdfзаложены основы «единого фронта» в Гиляне, но эта конструкция создавалась только для того, чтобы быть тотчас разрушенной. Кучек-хан был не согласен на провозглашение советской власти в Гиляне, директива же Л.Д.Троцкого, составленная после заседания Политбюро ЦК РКП(б) с участием В.И.Ленина, гласила:
«Тайно помочь (имелось в виду тайно от англичан и шахского правительства. — В.М.) и оставить в Персии широкую советскую организацию (курсив мой. — В.М.)». 31 июля 1920 г. Кучек-хан был свергнут (операцией руководили прибывшие из Баку А.Микоян и уполномоченный ЦК РКП(б) Б.Мдивани), и в Гиляне начался недолгий (31 июля 1920 — 29 сентября 1921 г.) «персидский Октябрь» — правление Временного революционного комитета Персидской советской республики, предпринявшего силами Персидской Красной армии две попытки продвинуть фронт мировой революции до Тегерана. Попытки завершились неудачей: Москва к тому времени уже была зажата в тисках собственной политики — между обязательствами по советско-иранскому договору 26 февраля 1921 г. и поддержкой советского правительства в Гиляне. В сентябре 1921 г. Кучек-хан, собравшись с силами, вырезал коммунистов в Реште и Энзели, а в октябре он сам был разгромлен и убит казаками шахской дивизии Реза-шаха.
1921 год завершил первый, наиболее бурный период деятельности Коминтерна. Серия договоров февраля 1920 — марта 1921 г., заключенных Советской Россией с большинством государств на ее западных и восточных границах (с Эстонией, Литвой, Латвией, Финляндией, Польшей, Турцией, Ираном, Афганистаном, Монголией), а также соглашение с Англией (март 1921 г.) с обязательством воздерживаться от пропаганды и враждебных действий друг против друга укрепили положение РСФСР, но в то же время ясно говорили, что мировая революция методами прямого штурма не прошла. После 1921 г. Коминтерн еще не раз будет пытаться организовать коммунистические восстания как на Западе (в Германии, Болгарии, Эстонии), так и на Востоке (в Китае, Индонезии), а 58
Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции
в 1935 г. даже в Бразилии, но в целом с 1921-1922 гг. практика Коммунистического Интернационала начинала строиться на основе идеологемы «замедленного развития» революции, «большевизации» национальных секций-партий и кропотливой, в основном подпольной работы по созданию сети опорных точек Коминтерна в большинстве стран мира.
Структура центрального аппарата ИККИ, работавшего со странами Востока, на протяжении деятельности Коминтерна многократно менялась. В декабре 1919 г. в Москве был создан Восточный отдел ИККИ, в мае 1920 г. — Восточное бюро ИККИ во Владивостоке, в июне 1920 г. — Ближневосточное (Туркестанское)
бюро ИККИ в Ташкенте, в июле 1920 г. — секция восточных народов при Сиббюро ЦК РКП(б) в Иркутске, переданная в январе 1921 г. в ведение ИККИ. Постановлением ЦК РКП(б) от 5 января 1921 г. был создан Дальневосточный секретариат ИККИ во главе с уполномоченным ИККИ на Дальнем Востоке Б.З.Шумяцким (он же премьер-министр буферной Дальневосточной Республики). Одно время Дальневосточный секретариат ИККИ был самым мощным структурным подразделением Коминтерна в работе на восточном направлении; в начале 1921 г. его штат в Иркутске насчитывал 68 человек (включая таких известных деятелей, как Х.Чойбалсан, Э.-Д.Ринчино), а в начале 1922 г. — уже более 100 человек, распределявшихся по четырем секциям (монголо-тибетской, китайской, корейской и японской). В результате реорганизации Восточного отдела ИККИ в конце 1922г. «впервые была создана для работы на Востоке единая всеохватывающая структура с соответствующим разграничением функций». Реорганизованный после IV конгресса Восточный отдел ИККИ подразделялся на три секции (Ближнего, Среднего и Дальнего Востока), имевшие свои комиссии по странам или регионам. В 1923-1924 гг. Восточный отдел ИККИ возглавлял К.Б.Радек, в 1924-1928 гг. — Ф.Ф.Раскольников, после 1928 г. — О.В.Куусинен. Кроме того, в 1926-1935 гг. в структуре ИККИ существовало 11, затем 6, потом 8 региональных секретариатов (лендерсекретариатов) и Восточный лендерсекретариат (руководитель О.В.Куусинен), включавший Ближневосточную, Средневосточную и Дальневосточную секции. Он считался вторым по значению после Среднеевропейского; помимо секций в нем действовали созданные в 1929 г. постоянные комиссии: китайская, японская, корейская, ближневосточная, индийская и негритянская (африканская), занимавшиеся проблемами «своих» стран и компартий.
О сравнительном значении различных стран Востока в политике Коминтерна говорит набор студентов в Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ) по секторам на 1936/37 учебный год: здесь с огромным отрывом лидировало китайское направление (166 человек), далее по количеству набранных студентов шли такие сектора, как арабский (Палестина, Алжир, Сирия и Ирак) — 17, индокитайский и сиамский— 13, индийский—10, негритянский— 10, филиппинский — 8. В апреле 1936 г. Секретариат ИККИ дал указание прекратить посылать учащихся в учебные заведения Коминтерна компартиям Японии, Кореи, Малайи, Ирана, Египта, Алжира, Туниса, а также партии «Гадр» (Индия).
Значение Китая в политике Коминтерна и, соответственно, в планах мировой революции трудно переоценить. Оно намного превосходило значеГлава 3. Страны Востока и Коминтерн
59
ние любой другой страны или региона на Востоке и было сравнимо только с тем значением, которое на
Западе имела для Коминтерна Германия. Деятельность в Китае в 1923-1927 гг. полномочного представителя
СССР Л.М.Карахана (который сменил А.А.Иоффе), главного политического советника Гоминьдана М.М.Бородина, главного военного советника В.К.Блюхера, представителей Коминтерна Г.Н.Войтинского, М.Н.Роя и др. стала большой и важной главой в развитии тогдашнего Китая.
К моменту возникновения Коминтерна Китай являл собой не только полуколониальную, но и расчлененную страну, охваченную войной Севера и Юга со столкновениями провинциальных военно-политических (милитаристских) группировок, каждая из которых опиралась на поддержку одной из держав — Японии, Англии или США. Основными объектами интересов держав на Юге были Гонконг, Кантон (Гуанчжоу), в Центральном Китае — Шанхай, долина Янцзы, где находился мощный англо-американский военный речной флот, расположенные по Янцзы выше Шанхая Нанкин и Ухань, на Севере — Маньчжурия.
Сразу после прихода к власти в Кантоне Сунь Ятсена Москва в лице Г.В.Чичерина начала с ним переписку, находившуюся в поле внимания В.И.Ленина. 7 ноября 1921 г. на полях одного из писем Сунь Ятсена В.И.Ленин оставил два распоряжения Г.В.Чичерину: 1) «писать регулярно и постараться секретно»; 2) «послать нашего человека в Кантон». Это означало, что необходимо одновременно поддерживать отношения с двумя правительствами Китая — в Пекине и Кантоне. В июле 1922 г. Хенрик Снеефлиет (Г.Маринг) выехал в Китай с инструкцией ИККИ, главный пункт которой призывал «коммунистов вступать в национальную партию Сунь Ятсена». В августе 1922 г. под председательством Сунь Ятсена состоялась церемония вступления в члены Гоминьдана Ли Дачжао, Чэнь Дусю и других руководителей китайской компартии. К тому времени смета расходов коммунистической партии Китая, включенная в план работы Восточного отдела ИККИ, составляла 12 тыс. золотых рублей.
19 августа 1922 г. прибывший в Пекин в качестве представителя РСФСР А.А.Иоффе сообщал, например, лидеру чжилийской группировки генералу У Пэй-фу: «Ваше письмо Л.Д.Троцкому вручено и произвело в Москве чрезвычайно благоприятное впечатление». 30 августа 1922 г. А.А.Иоффе писал из Пекина Л.М.Карахану для передачи И.В.Сталину: «Влияние мировой политики чувствуется здесь чрезвычайно сильно, гораздо больше, чем в Средней Азии, которой Ленин придавал такое значение. Китай бесспорно узел международных противоречий и наиболее уязвимое место международного империализма. Теперь...
нанести империализму удар в самое слабое его место было бы очень важно». И далее: «Как бы ни развернулись мировые события на Ближнем Востоке и в Европе, в будущем разрешаться мировая история будет все же здесь, на Тихом океане, в Китае».
Уже на первом этапе советской политики в Китае большое значение получили совместные планы военного сотрудничества. Так, представитель советского полпредства в Пекине разъяснял Сунь Ятсену, что «победа Кемаля (разгром греческих войск в Анатолии в августе-сентябре 1922 г. — В.М.) — это русская побе60
Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции
да». Месяц спустя АЛ.Иоффе сообщал Г.В.Чичерину: «Сунь предлагает, чтобы... по его просьбе одна наша дивизия заняла бы провинцию Синьцзян... Он полагает необходимым под нашей оккупацией там создать русско-китайско-германское общество для эксплуатации... минералов, создание сталелитейного завода и арсенала. Сунь прибавляет, что он сам поехал бы в Синьцзян и там можно было бы установить какой угодно режим, даже советский».
Отстаивая план ориентации в китайской политике СССР на Сунь Ятсена, А.А.Иоффе подчеркивал, что центральное правительство в Китае осуществляет свою власть на территории лишь «небольшого клочка вокруг Пекина», тогда как «непосредственная связь с Сунь Ятсеном» может быть установлена «и через Монголию, и через китайский Туркестан». 4 января 1923 г. Политбюро ЦК РКП(б) постановило: «Принять предложение НКИД об одобрении политики т. Иоффе, направленной на всемерную поддержку партии Гоминьдан, и предложить НКИД и нашим делегатам в Коминтерне усилить работу в этом направлении». Выбор, определивший политику Коминтерна в Китае на этапе до 1927 г., а затем после 1937 г., был сделан. Практические основы сотрудничества Коминтерна и Гоминьдана в 20-е годы заложил визит в Москву в сентябре-ноябре 1923 г. делегации Гоминьдана во главе с Чан Кайши. Выступая на заседании ИККИ 26 ноября 1923 г., Чан Кайши сформулировал идею этого сотрудничества, отражавшую как взгляды Сунь Ятсена, так и ожидания советского руководства: «Мы считаем,— заявил Чан Кайши, — что фундаментальная база мировой революции находится в России... Партия Гоминьдан предлагает, чтобы Россия, Германия (конечно, после успеха революции в Германии) и Китай (после успеха китайской революции) образовали союз трех крупных государств для борьбы с капиталистическим влиянием в мире. С помощью научных знаний немецкого народа, успеха революции в Китае, революционного духа русских товарищей и сельскохозяйственных продуктов этой страны мы смогли бы легко добиться успеха мировой революции, мы смогли бы свергнуть капиталистическую систему во всем мире». Развивая эти мысли на встрече с Л.Д.Троцким, Чан Кайши выразил надежду, что «в скором времени освобожденный Китай станет членом Советских Социалистических Республик России и Германии».
Реорганизация Гоминьдана, проводившаяся под руководством М.М.Бородина, создала уникальный в новейшей истории симбиоз коммунистических и националистических сил. «Гоминьдан, — сообщал Л.М.Карахан Г.В.Чичерину уже 9 февраля 1924 г., — превращается в национально-революционную партию, какой мы не имеем ни в какой другой стране. Ни в Индии, ни в Турции, ни в Персии нет национально-
революционной партии, которая бы... находилась под таким нашим влиянием, как Гоминьдан... и которая так послушно восприняла бы указания и резолюции Коминтерна». И тогда же Л.М.Карахан отмечал главный недостаток советской политики в Китае — ограниченные размеры материальной помощи: «Помощь, которую мы даем, ничтожна, вспомните, какую помощь мы давали туркам, когда они боролись против англичан, это были десятки тысяч винтовок, громадное количество пушек, пулеметов и более десяти миллионов золотом (финансовая помощь Сунь Ятсену, санкционированная реГлава 3. Страны Востока и Коминтерн
61
шением Политбюро ЦК РКП(б) в марте 1924 г., составила, для сравнения, полмиллиона золотых рублей. — В.М.)... Турки нам ничего не давали, а... мы давали туркам очень много... По-видимому, мы, обжегшись на турецком молоке, дуем на китайскую воду. Между тем гоминьдановское движение в Китае коренным образом отличается от турецкого... Турецкое национально-революционное движение сажало коммунистов в тюрьмы или просто убивало их из-за угла, оно поставило компартию вне закона... Здесь с гоминьдановской партией мы имеем нечто совершенно другое. Здесь наши советники входят в ЦК партии этого национальнореволюционного движения, здесь мы пользуемся громадным авторитетом, и наши указания и советы имеют исключительное значение, компартия входит в состав партии Гоминьдан... и т.д. ...Разница исключительная».
Однако серьезным фактором, сдерживавшим увеличение советской помощи Гоминьдану, был непростой баланс интересов боровшихся в Китае военно-политических группировок и стоявших за ними держав. Так, в отчете Восточного отдела ИККИ Президиуму ИККИ о работе в Китае за 1-й квартал 1923 г. отмечалось: «Сунь Ятсен, которого у нас принято рассматривать как носителя идейной национальной революции... не обладая самостоятельными военными силами, ориентируется на союз с реакционнейшими северными милитаристами... Полная победа этого блока (а она возможна) даст преобладание и реальную власть на севере и в центре страны не бессильному Суню, а северным милитаристам: Чжан Цзолиню и Дунь Цичжую, то есть Японии». В свою очередь, М.М.Бородин в феврале 1924 г. писал: «Английские интересы на китайском побережье колоссальны... Для англичан нет ничего выгоднее в Кантоне, как власть „фантазера" Суня. Англичане из Гонконга могли бы разнести его в пух и прах в течение одной недели».
Вместе с тем на характер поддержки Гоминьдана со стороны Коминтерна влияла не столько международная конъюнктура, сколько общий подход штаба интернациональной мировой революции к любому национальному движению вообще. Нередкие в литературе утверждения о «непоследовательной», «противоречивой», «двуличной» политике Коминтерна по отношению к Гоминьдану по крайней мере неточны. Общую позицию тех, кто определял политику Коминтерна в Китае при всех их спорах между собой (например, М.М.Бородина с китайскими коммунистами, М.Н.Роя с М.М.Бородиным и т.д.), с самого начала вполне последовательно выражал один главный тезис: «работа в Гоминьдане есть не цель, а средство» (из письма Г.Н.Войтинского Ф.Ф.Раскольникову
21 апреля 1924 г.).
Коминтерн сотрудничал с Гоминьданом и одновременно боролся с ним, содействовал победе Гоминьдана и стремился к овладению им изнутри. Недаром М.М.Бородин, направленный в Китай по личной рекомендации И.В.Сталина, писал в феврале 1924 г., что «Сунь еще смутно представляет наши действительные цели на Востоке (курсив мой. — В.М.)». Смерть «фантазера» Сунь Ятсена 12 марта 1925 г. и приход к руководству Чан Кайши побудила Москву ускорить работу в Гоминьдане и обнажить свои «действительные цели».
Главная задача в Китае, формулировал 6 апреля 1925 г. М.М.Бородин, — «захватить все местные организации Гоминьдана целиком и полностью в на62
Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции
ши руки». 17 апреля 1925 г. первое заседание созданной при Политбюро ЦК РКП(б) Китайской комиссии, в которую вошли представители ИККИ, Реввоенсовета, военной разведки и Наркомата по иностранным делам, констатировало, что «развертывающиеся события требуют усиления нашей помощи». В докладе Восточного отдела ИККИ 16 мая 1925 г. задача определялась так: «С территории Южного Китая (Кантона или Шанхая) установить руководство работой в Японии, Корее, Китае, Индонезии, на Филиппинских островах и в Индии».
Однако осуществить эти паназиатские планы Коминтерну не удалось. В 1926-1927 гг. Чан Кайши опередил вооруженные выступления коммунистов, подавив готовившиеся ими восстания в Шанхае, Нанкине, Кантоне. Так вчерашний союзник Гоминьдан, партийная модель которого была фактически создана Коминтерном, на целое десятилетие (до начала в 1937 г. прямой японской агрессии в Китае) превратился для Коминтерна в «орудие контрреволюции».
Попытки осуществить мировую революцию силами Красной армии путем ее наступления на европейском и азиатском театрах действий в разгар кризиса послевоенного передела мира (конец 1918— 1921 г.) закончились неудачей. «Уже ко времени III конгресса Коммунистического Интернационала (1921 г. — В.М.), — подчеркивалось в документах V расширенного пленума ИККИ, — начало выясняться, что мы стоим перед полосой более или менее затяжного развития мировой революции. К V всемирному конгрессу
(1924 г. — В.М.) это выяснилось с еще большей ясностью». К этому времени завершается первый период деятельности Коминтерна (1919-1921) с его импровизациями, аппаратной слабостью, ведомственной разноголосицей, «детской болезнью левизны» и т.п. Постепенно вожди РКП(б) последовательно перестраивают Коминтерн как «единую всемирную коммунистическую партию, отдельными секциями которой являются партии, действующие в каждой стране».
Различные этапы перестройки этой всемирной партии нередко характеризуются как бюрократизация Коминтерна (20-е годы), как разгром И.В.Сталиным международного коммунистического движения (30-е годы) и т.п. Однако эти характеристики никак не раскрывают внутреннюю логику процесса, в результате которого Коминтерн из собрания трех десятков людей на его I конгрессе в 1919 г. очень быстро превратился в «гигантскую корпорацию... охватывающую весь земной шар».
Рост мощи Коминтерна и численности компартий был следствием кризисного характера эволюции мирового капитализма после 1917г. вследствие выпадения из его системы V6 части суши, воздействия на его развитие последствий Первой мировой войны, активизации по этой же причине рабочего и национальноосвободительного движения. Однако усиление комдвижения неизбежно вело к стремлению сплотить его организационно, укрепить его межпартийные и межнациональные связи, тем более что компартии буквально с первых дней своего возникновения подвергались жестоким преследованиям и на Западе, и на Востоке. Объективно усилившая Коминтерн и компартии тенденция к сплочению вела (особенно при низком уровне политической культуры в России, на Востоке и даже в значительной части Европы) к доминированию сторонников единства партийных рядов любой ценой, противников фракционности, приверженцев железГлава 3. Страны Востока и Коминтерн
63
ной дисциплины и укрепления прежде всего организационных основ, т.е. тех самых принципов, на базе которых Сталин непрерывно наращивал свою власть и в Коминтерне, и в собственной партии.
Это неизбежно порождало бюрократизацию, внутрипартийную диктатуру и вытеснение старых кадров большевиков, вынесших на своих плечах тяготы подполья 1902-1917 гг., трех революций и гражданской войны, а потому имевших по всем вопросам свое мнение, не совпадавшее со сталинским. В результате к 1938 г. практически исчезла ленинская гвардия большевиков либо в силу естественных причин (возраста, болезней), либо сталинских репрессий. Это обстоятельство, а также подражание Сталину почти во всех секциях Коминтерна позволяет считать процесс большевизации этих секций, начатый в 1924 г., практически их сталинизацией. Тем не менее масштабы деятельности Коминтерна, в том числе на рубеже 30-40-х годов, не сокращались, а наоборот, расширялись. Сталин просто заменял самостоятельных лидеров типа Пятницкого на послушных ему исполнителей вроде Д.З.Мануильского. Штат центрального аппарата Коминтерна непрерывно рос (158 человек— в 1941 г., 404— в 1942г., около 500 человек — в 1943 г.), что было необходимо Сталину вплоть до практического выхода СССР из международной изоляции в 1941-1943 гг.
Коминтерн представлял собой, подобно айсбергу, две неравные части. Меньшая часть айсберга, находившаяся на поверхности, — это деятельность, которая до сих пор видится историей Коминтерна: конгрессы, пленумы ИККИ, учебные заведения— Международная ленинская школа (1925-1928), Коммунистический университет трудящихся Востока (1921-1928), Университет трудящихся Китая им. Сунь Ятсена, переименованный в Коммунистический университет трудящихся китайцев (1925-1930), и др. К надводной части айсберга относились и создававшиеся Коминтерном организации — Красный интернационал профсоюзов (Профинтерн), Крестьянский интернационал (Крестинтерн), Коммунистический Интернационал молодежи (КИМ), Антиимпериалистическая лига, различные международные антифашистские организации, Международная организация помощи борцам революции (МОПР), Международная организация рабочей помощи (Межрабпом), Международный комитет друзей СССР, Интернационал свободомыслящих пролетариев, Красный спортивный интернационал (Спортин-терн) и др. Большая же часть айсберга была не видна. Это был мир «подпольной политики», и здесь главной организационной структурой был ОМС— Отдел международных связей ИККИ, контролировавший «тайную деятельность, финансы, кадры, управление аппаратом ИККИ», державший в руках «все связи и всю агентуру».
Отдел международных связей ИККИ был создан решением II конгресса Коминтерна в 1920 г., являлся строго засекреченным подразделением, и вся его работа за рубежом осуществлялась нелегально. В 1921 г. опытный деятель революционного подполья в России Осип Пятницкий приступил по распоряжению В.И.Ленина к рассчитанному на годы строительству центрального и зарубежного аппарата Коминтерна. Упомянутая выше большевизация секций-партий Коминтерна была, помимо всего о ней сказанного, также своеобразным политическим прикрытием этой огромной работы, осуществлявшейся уже Ста64
Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции
линым в тесном взаимодействии с внешней разведкой ВЧК-ОГПУ-НКВД и Разведывательным управлением Красной армии.
ОМС организовал свои опорные пункты связи во многих странах мира. Уже в 1921-1922 гг. пункты связи ОМС на Востоке были созданы в Баку, Стамбуле, Шанхае, к концу 20-х годов они существовали в Учане
(Ханькоу), Тегеране (обслуживал компартию Индии), Гонконге, Сингапуре (поддерживал подпольную связь с коммунистическими организациями Таиланда и Бирмы). ОМС и его пункты связи нелегально переправляли в Москву и обратно людей и грузы, издавали и распространяли литературу, занимались изготовлением фальшивых паспортов, организацией явочных квартир. О.Пятницкий создал также Организационный отдел ИККИ с его институтом уполномоченных инструкторов, направлявших деятельность зарубежных компартий.
Иначе и быть не могло в то время постоянных рейдов на территорию СССР извне (банд диверсантов из бывших белогвардейцев, басмачей, шпионов западных держав и Японии), постоянных ударов по компартиям, в большинстве случаев загнанных в подполье. Действия врагов СССР вызывали, естественно, противодействие, частью которого была и работа аппарата Коминтерна.
Вместе с тем было бы неверно всю деятельность Коминтерна сводить к «обслуживанию» нужд СССР. Коминтерн сыграл огромную роль как в образовании большинства компартий мира, так и в том, что они смогли в дальнейшем выжить в труднейших условиях и сыграть определенную роль в жизни своих стран. Особенно это относится к компартиям Востока, среди которых почти ни одна не имела собственной материальной (а иногда и социальной) базы, своих подготовленных идеологических кадров («С начала тридцатых до начала сороковых годов мы были немногочисленной группой молодежи»,— вспоминал позже лидер коммунистов Сирии и Ливана Халед Багдаш). Не менее важна была и ориентация Коминтерна на поддержку национально-освободительной борьбы, что давало возможность коммунистам и националистам колоний, объединившись, добиваться успехов в противодействии колониализму.
'Как правило, вскоре такой временный союз распадался (как это было в Индонезии, Иране, Китае и некоторых других странах), причем часто ввиду сектантской гегемонистской линии компартий на достижение «руководящей роли рабочего класса». Эта линия, как правило продиктованная Коминтерном, была нереалистична, даже если сделать скидку на отдаленность московского аппарата Коминтерна от тех или иных стран, плохое знание им конкретно складывавшихся ситуаций и зачастую отсутствие не только условий для гегемонии пролетариата, но и самого пролетариата в подлинном смысле слова.
Последняя крупная реорганизация Коминтерна, в том числе с помощью «ан-тикоминтерновского дела» (устранения О.Пятницкого) и репрессий 1936-1938 гг., была задумана И.В.Сталиным, по-видимому, не позднее 1934 г. Смысл этой реорганизации высвечивают события 30-х годов: вторжение в сентябре 1931 г. Японии в Маньчжурию, означавшее, как записал тогда же в дневнике Чан Кай-ши, что «началась вторая мировая война»; приход в январе 1933 г. к власти Гитлера, создавший вкупе с японской интервенцией в Китае реальную для СССР угрозу войны на два фронта, в Азии и Европе; возникновение оси Берлин-Рим- Глава 3. Страны Востока и Коминтерн
65
Токио с усилением военно-политической активности Италии в Африке и Средиземноморье, а также открытое вмешательство Германии и Италии в гражданскую войну 1936-1939 гг. в Испании; захват Германией Австрии и Чехословакии в 1938-1939 гг.; наконец, начало Японией в июле 1937 г. решающего этапа войны за завоевание континентального Китая.
В ноябре 1937 г. в воззвании ИККИ борьба испанского и китайского народов характеризовалась как «кровное дело международного пролетариата, дело всех народов». СССР и Коминтерн оказывали активную помощь правительству Китая и республиканцам Испании в надежде задержать экспансию держав оси, по возможности ослабив их военное и политическое влияние. При этом Коминтерну удалось привлечь в ряды антифашистского сопротивления в Испании добровольцев из 53 стран, включая и некоторые страны Востока (например, до двух тысяч человек из Алжира). Большинство из них не были коммунистами. Однако заслугой Коминтерна являлась хорошо организованная кампания по разоблачению международного фашизма и его действий в Испании. Благодаря этому в большинстве стран мира был создан особый морально-политический климат осуждения фашизма, нетерпимости по отношению к нему, что и побудило многих людей демократических и даже либеральных убеждений, не имевших отношения к коммунизму, присоединиться к добровольцам-антифашистам в Испании.
Немалую роль в подъеме антифашизма в середине 30-х годов, помимо естественной реакции демократов на резко возросшую угрозу фашизма, сыграл также поворот в тактике Коминтерна на его VII конгрессе в Москве в 1935 г. Серьезные неудачи компартий в 20-30-е годы в Германии, Италии, Индонезии, Турции, Палестине, Тунисе потребовали отказа от крайностей левизны и сектантства, пересмотра прежней линии на слепое копирование советского опыта 1917 г. и претензий на руководящую роль. Многие деятели Коминтерна (герой знаменитого Лейпцигского процесса Г.Димитров, руководители компартий Италии, Франции, Китая и др.) поставили вопрос о переходе к тактике антиимпериалистического фронта, успешно применявшейся с 1934г. во Франции, Испании, Италии, Алжире, Бразилии, Китае. VII конгресс сориентировал секции Коминтерна на сотрудничество с другими антифашистскими партиями, националреволюционерами и национал-реформистами, что ранее возбранялось. Конкретными результатами этой новой тактики явились победа Народного фронта на выборах во Франции и Испании в 1936 г., создание организаций Народного фронта в странах Магриба, Сирии и Ливане, победа национальной партии Вафд в Египте и приход к власти сил национальной реформы в Ираке, а в целом — отход (в большинстве случаев, к сожалению, временный) компартий от прежних сектантских установок.
В 30-е годы борьба Коминтерна теснейшим образом переплеталась с напряженной дипломатической
борьбой между западными демократиями и СССР по вопросу о том, в какую сторону, на запад или на восток, будет направлено острие германской агрессии. И.В.Сталин выиграл эту борьбу даже до подписания 23 августа 1939 г. договора о ненападении между СССР и Германией: как предвидел в марте 1939 г. Л.Д.Троцкий, прежде чем соглашение между Москвой и
3 — 4308
66
Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции
Берлином осуществится на деле, оно станет фактором международной политики, ибо с возможностью его теперь будут считаться все дипломатические центры Европы и мира.
Но тут необходима оговорка: чуть ли не сразу после VII конгресса Коминтерна созданный Троцким в эмиграции IV Интернационал обвинил Коминтерн в «отказе от классовой борьбы» и в стремлении «увлечь рабочий класс на путь служения капитализму». Разумеется, это был не более чем выпад в ожесточенной политической борьбе, начатой лично против Сталина и Коминтерна Троцким после его отстранения от власти в 1927 г. и высылки из СССР и 1929 г. Соперничество коммунизма и троцкизма с той поры стало фактором, осложнившим деятельность Коминтерна, хотя Востока это коснулось в меньшей степени, нежели Европы и Америки. Впрочем, исключение в 1927 г. из Коминтерна голландского деятеля Г.Маринга, основателя социал-демократии Индонезии и представителя (с 1921 г.) Коминтерна в Китае, казненного гитлеровцами в 1942 г., говорит об определенных кадровых потерях международного комдви-жения, включая и Восток, в ходе конфликта сталинцев и троцкистов. Еще ббль-шие (в том числе моральнопсихологические) потери это движение понесло в результате подписания советско-германского пакта 1939 г., который многие коммунисты, в том числе и на Востоке, расценили как беспринципный сговор и удар в спину мировому комдвижению. В то время наблюдался даже выход из компартий ряда активистов и даже руководителей (например, в Алжире), ослабление влияния Коминтерна и комдвижения в целом.
Троцкий был несомненно прав, когда в том же 1939 г. обвинял Сталина, который «торгует рабочим движением, как нефтью, марганцем и другими продуктами», рассматривая секции Коминтерна в разных странах как «разменную монету при сделках с империалистическими государствами». Использование зарубежных компартий в качестве «разменной монеты» советской внешней политики стало в 30-е годы ее органической составляющей и служило целям укрепления положения СССР и лично Сталина. В частности, «разграничение сфер интересов в Восточной Европе» в соответствии с советско-германским договором 1939 г. возвращало СССР на те позиции в Прибалтике, за которые почти два с половиной века назад вел войну царь Петр Великий. Кроме того, Советскому Союзу возвращались земли Украины и Белоруссии, лежавшие восточнее «линии Керзона» и аннексированные Польшей по договору 1921 г.
Естественно, что для осуществления своих планов Сталин должен был предварительно ликвидировать в советском руководстве и Коминтерне тех, которые неминуемо расценили бы его действия как «отказ от программы революционного интернационализма». В этом смысле «антикоминтерновское дело» 1937 г. стало частью общей подготовки Сталина к войне — уничтожением интернациональных кадров, несогласных с тем, что ожидаемая война будет «войной, основанной на русском национализме». Обвинение Сталина в «русском национализме», ставшее общим местом выступлений оппозиции в СССР 20-х годов и подхваченное Троцким, содержало, конечно, определенное преувеличение. Скорее суть политики Сталина сводилась к тому, как он говорил еще в 1928 г., что «торжество революции в СССР есть торжество революции во всем мире». Оппозиция Глава 3. Страны Востока и Коминтерн
67
считала (и не без оснований), что данный тезис генсека — «не вполне интернациональный».
Однако при всем негативном отношении к пакту 1939 г. следует учитывать, что он был, помимо всего прочего, попыткой СССР нейтрализовать последствия такого же сговора демократий Запада с державами «оси» в Мюнхене годом раньше! Демократии тогда желали не бороться с фашизмом, а направить его против
СССР. Сталин отплатил им той же монетой. К тому же у него, судя по всему, просто не было выбора: и демократии, и державы «оси» в своей пропаганде и конкретных делах старались перещеголять друг друга в ненависти к СССР и Коминтерну. Угроза объединения всей Европы на антисоветской основе была весьма реальна. Это привело бы к неминуемой гибели СССР, чего Сталин допустить не мог.
Основными вехами заключительного этапа официальной истории Коминтерна стали годы Второй мировой войны. Уже 29 сентября 1939 г. (после раздела Польши и подписания 28 сентября 1939 г. советскогерманского договора «О дружбе и границе») ИККИ направил директивную телеграмму компартии Великобритании для передачи ее всем компартиям мира: «Не фашистская Германия, пошедшая на соглашение с СССР, является опорой капитализма, а реакционная антисоветская Англия с ее огромной колониальной империей. Сейчас в повестке не борьба с фашизмом, а борьба с капитализмом. Поэтому и тактика антифашистского фронта сейчас неприемлема». Но уже разгром Франции привел к существенным изменениям в этой тактике. Секретная директива ИККИ 22 июня 1940 г. для французской компартии наметила главным направлением политики Коминтерна в оккупированных странах борьбу за независимость и создание общенационального фронта под руководством коммунистов.
Резкий разворот всей политики Коминтерна был произведен в день нападения Германии на СССР. Утром 22 июня 1941 г. И.В.Сталин встретился с генеральным секретарем ИККИ Г.Димитровым, которому дал
следующие указания: «Коминтерн пока не должен выступать открыто. Партии на местах развертывают движение в защиту СССР. Не ставить вопрос о социалистической революции. Советский народ ведет Отечественную войну против фашистской Германии. Речь идет о разгроме фашизма, поработившего ряд народов и стремящегося поработить и другие народы». Тогда же на заседании секретариата ИККИ было решено «срочно перестроить всю работу аппарата ИККИ, исходя из необходимости обеспечить всемерную помощь ВКП(б) и советским органам». Выступая на заседании, Г.Димитров заявил: «Мы не будем на этом этапе призывать ни к свержению капитализма в отдельных странах, ни к мировой революции», главная задача — «всесторонняя поддержка Отечественной войны Советского Союза», обеспечение победы которого — «предпосылка свободы всех народов».
В 1941-1943 гг. сосредоточение всех сил «гигантской корпорации», какой оставался Коминтерн, на задачах военного разгрома Германии дало еще один мощный импульс освободительному движению.
К 1942 г. нелегальные пункты связи секретного 1-го отдела ИККИ (бывший ОМС) на Востоке действовали в Монголии, Китае, Иране, Индии. За 1942 г. ра- з* 68
Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции
I
диоцентр Коминтерна принял 5300 радиограмм, за январь-апрель 1943 г.— 3586 радиограмм. В Алжире, Бейруте, Чунцине действовали корпункты телеграфного агентства Коминтерна «Супресс», обслуживавшего коммунистическую и антифашистскую печать многих стран. Подразделения Исполкома Коминтерна занимались радиоперехватом, обработкой иностранной прессы, организацией курьерской связи с компартиями, изготовлением документов для нелегалов за границей, отправкой для ЦК зарубежных партий специальных грузов (оружие, боеприпасы, медикаменты, литература), подготовкой из числа иностранных коммунистов диверсионных партизанских групп. Спецшкола Коминтерна в подмосковном Красногорске вела работу с военнопленными.
Важнейшим направлением работы Коминтерна на Востоке в годы войны, как и на всем протяжении 20-30-х годов, оставался Китай. Если в 1942 г. в таких странах, как США, Англия, Дания, Швеция, Австрия, Монголия, Иран, Словения, Хорватия, служба связи Коминтерна (1-й отдел) имела по одной нелегальной радиостанции, в Бельгии и Германии— по две, то в Китае их было три. Главной задачей Коминтерна в Китае, как ее формулировал на заседании секретариата ИККИ 30 декабря 1941 г. Г.Димитров, было «содействовать урегулированию отношений между КПК и Чан Кайши с целью обеспечить генеральное контрнаступление китайских армий против японцев». Среди других задач выделялось участие китайских коммунистов в информационно-разведывательной деятельности в азиатском регионе. Так, 13 января 1942 г. Г.Димитров требовал от Мао Цзэдуна наладить «получение информации о положении и работе партий в Индокитае, Бирме, Индонезии, на Филиппинах и в Австралии».
Принимая во внимание широчайшее участие кадров и структур Коминтерна во Второй мировой войне, объявление о его роспуске не могло быть не чем иным, как продиктованной изменением обстановки сменой «вывески». В апреле 1943 г. была утверждена смета расходов Коминтерна на 2-е полугодие текущего года, а 8 мая Г.Димитрову и Д.З.Мануильскому было сообщено мнение Сталина о том, что «Коминтерн как руководящий центр для компартий при создавшихся условиях является помехой самостоятельному развитию компартий и выполнению их особых задач». 21 мая 1943 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о роспуске Коминтерна, а на следующий день появилось соответствующее постановление Президиума ИККИ.
Вряд ли можно безоговорочно утверждать, что роспуск Коминтерна стал ценой, которую Сталин в традициях «торговли» коммунистическим движением уплатил за открытие Англией и США второго фронта в Европе. Впервые Сталин открыто поставил вопрос о ликвидации «фирмы Коминтерна» (сталинское выражение) еще до нападения Германии, 20 апреля 1941 г., когда, выступая на приеме в Кремле, сказал: «Следовало бы коммунистические партии сделать совершенно самостоятельными, а не секциями Коммунистического Интернационала. Они должны превратиться в национальные компартии, под различными названиями... Теперь на первый план выступают национальные задачи. Но положение компартий как секций международной организации, подчиняющихся Исполкому Коминтерна, является помехой». Глава 3. Страны Востока и Коминтерн
69
Структуры и кадры Коминтерна после его официального роспуска были сохранены под названиями Отдела международной информации ЦК ВКП(б), номерных научно-исследовательских институтов (№ 205, 100, 99). «Советизация» аппарата руководства международным коммунистическим движением была столь полной, что СССР и Коминтерн, ВКП(б) и Коминтерн в конце концов «совпали» вплоть до исчезновения последнего.
Глава 4 ВОСТОК И МИРОВОЙ КРИЗИС 1929-1933 гг.
На ход истории Востока после Первой мировой войны огромное воздействие, помимо непосредственных результатов этой войны (о которой выше уже говорилось), революционных событий в России и деятельности Коминтерна, оказало непростое развитие экономики. Причем если до войны кризисный
характер этого развития был присущ прежде всего развитым странам капитализма, т.е. метрополиям, а в колониях и зависимых странах сказывался опосредованно и гораздо слабее, то после войны положение изменилось. Страны Востока, оказавшись вовлеченными после 1918 г. в мирохозяйственные связи и производственную кооперацию капиталистической системы в условиях обострения социальных противоречий, должны были в полной мере испытать на себе последствия этого процесса.
Разумеется, это произошло не сразу. Первый послевоенный кризис 1920-1921 гг. охватил в основном США и Великобританию, почти не затронув остальной мир. Коренное изменение положения в ходе войны еще не сказалось в полной мере. Перестройка мирового капиталистического хозяйства только еще началась. Более того, наступивший в середине 20-х годов период «частичной стабилизации» капитализма даже породил известные иллюзии относительно возможности его «самоналадки», «самонастройки». Однако вскоре эти иллюзии рассеялись.
Одиннадцатый по счету мировой экономический кризис 1929-1933 гг. начался с резкого обвала цен на НьюЙоркской фондовой бирже в ноябре 1929 г. и последовавшей затем паники. Хотя с конца 1933 г. наблюдалась фаза оживления, однако практически до самого начала Второй мировой войны ситуация в большинстве отраслей экономики не смогла вернуться к предкризисному уровню. Поэтому в мировой экономической науке и публицистике этот довольно длительный период получил название «Великой депрессии». Даже на фоне двух мировых войн трудности и лишения, пережитые обществом в период «Великой депрессии», превратили этот кризис в одно из важнейших событий XX в.
Как представляется, эти трудности и лишения были обусловлены уникальным характером данного кризиса. Во-первых, он приобрел универсальный характер: все предыдущие кризисы, как правило, негативно воздействовали на деятельность какой-то одной отрасли (финансовые, аграрные и промышленные кризисы) народного хозяйства. Этот же кризис вызвал сбои в воспроизводстве всей экономики, к тому же подорвав международные экономические отношения (внешнюю торговлю и международное движение капитала). Во-вторых, этот кризис стал мировым явлением, так как в отличие от предыдущих он охватил не только центр мировой капиталистической системы, но расГлава 4. Восток и мировой кризис 1929-1933 гг.
71
пространился и на десятки колониально зависимых стран, на которые он воздействовал как через каналы внешнеэкономических связей, так и методами внеэкономического принуждения. Иначе говоря, сам кризис показал достаточно высокий уровень развития международного разделения труда и единства мирового капиталистического хозяйства.
В-третьих, одиннадцатый мировой экономический кризис отличался наибольшей продолжительностью: если продолжительность самого длительного предшествующего кризиса не превышала 22-26 месяцев, то этот мировой кризис растянулся на 36-42 месяца. Следует, однако, оговориться, что в зависимости от специфических условий конкретных стран продолжительность кризиса заметно варьировала. Например, в Японии продолжительность кризиса была меньше, а во Франции — больше средней. Кроме того, кризис в отдельных странах начался не одновременно: по тем или иным причинам в Китае он наступил на полтора года, а во Франции почти на два года позже. Соответственно колебались и сроки окончания кризиса. В-четвертых, данный кризис был самым глубоким на протяжении XIX — первой половины XX в. Действительно, в ходе этого кризиса промышленное производство капиталистического мира в низшей точке кризиса упало на 44%, цены снизились более чем в два раза, почти на треть сократилась занятость, тогда как во время предшествующих кризисов глубина падения по всем этим показателям никогда не превышала 2025%. По большинству показателей развитые страны были отброшены к рубежу веков.
В-пятых, внешняя торговля (по стоимости) сократилась в три раза, причем около 60% сокращения было связано с падением цен, а около 40% — с уменьшением физического объема торговли. Все развитые страны ужесточили защиту своего внутреннего рынка от внешней конкуренции путем повышения таможенных пошлин, введением систем преференций, нетто-баланса, бартера и т.п. Гораздо большее сокращение внешней торговли, чем мирового производства, привело к возникновению автаркических тенденций в мировом хозяйстве; эти тенденции вызывались как стихийными рыночными факторами, так и сознательной деятельностью правительств, пытавшихся защититься от ударов мирового рынка. Эта автаркия закреплялась частичной репатриацией международных инвестиций — в 30-е годы они сократились на 7-8%.
Наконец, в сентябре 1931 г. Англия отменила золотой стандарт; за ней к аналогичным мерам прибегли 30 государств. Это означало прекращение хождения золота в качестве средства платежа и размена банкнот на золото, вследствие чего произошло инфляционное обесценивание валют, в какой-то мере ускорившее выход из кризиса. Кроме того, отрыв от золота позволил искусственно завысить курс колониальных валют, что, в свою очередь, дало возможность сдерживать экспорт товаров из колоний и одновременно увеличивать импорт. В результате позиции великих держав на мировом рынке укреплялись.
Масштабы, глубина и продолжительность кризиса проявились, с одной стороны, в снижении жизненного уровня самых различных слоев населения, происходившем на фоне массового физического уничтожения продовольствия и това72
Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции
I
Глава 4. Восток и мировой кризис 1929—1933 гг. 73
ров первой необходимости для поддержания цен1, а с другой — в нараставшем осознании необходимости изменения методов управления экономикой и социальными процессами. Поэтому в воспоминаниях современников мировой экономический кризис 1929-1933 гг. остался неким водоразделом, отделяющим прошлое от настоящего. Эти представления закреплялись также средне- и долгосрочными последствиями кризиса.
Мировому экономическому кризису посвящено огромное количество публикаций, особенно сделанных по горячим следам, т.е. в его ходе и в последующие два-три года. Если отвлечься от большого числа конъюнктурных, однодневных работ, то эти публикации довольно четко делятся на два направления. Первое направление, которое можно условно назвать левым или радикальным, было представлено учеными и публицистами из стран Востока, придерживавшимися коммунистических, социал-демократических взглядов (хотя между их подходами существовали значительные различия). Для них причины кризиса были известны — они были выявлены еще основоположниками марксизма, поэтому основное внимание они обращали на описание последствий кризиса для тех или иных стран, отраслей экономики или отдельных социальных слоев или групп, рассматривая кризис как шаг на пути крушения капитализма или колониальной системы. Из-за политических пристрастий и слабости статистической базы выводы в этих работах в ряде случаев вызывают сомнение и не всегда подтверждаются временем.
Ко второму направлению принадлежали ученые и публицисты либерально-консервативного толка, в подавляющем большинстве из развитых стран. В своих работах они пытались проанализировать механизм возникновения кризиса и определить меры по его устранению или ослаблению. Изучение же последствий кризиса экономики, ее отраслей или отдельных социальных групп для них имело второстепенное значение, так как эти последствия рассматривались как временное, преходящее явление, исчезающее с окончанием кризиса. Иначе говоря, эти работы не дают возможности определить последствий воздействия кризиса для тех или иных стран.
Во второй половине XX в. мировой экономический кризис был уже заслонен событиями Второй мировой войны, политическим освобождением колоний и зависимых стран, формированием социалистического лагеря, для членов которого экономический кризис был невозможен по определению. Кроме того, в послевоенный период характер цикла претерпел глубокие изменения, при которых фаза кризиса (после 1958 г.) сопровождалась не столько падением, сколько стагнацией производства. Поэтому мировой экономический кризис 1929-1933 гг. посчитали малоинтересным явлением, не заслуживающим специальных исследований. Таким образом, несмотря на обилие публикаций о мировом экономическом кризисе, целый ряд его аспектов остался неизученным или малоизученным. Прежде всего это относится к странам Востока. Дело в том, что кризис здесь совпал с развертыванием национально-освободительного движения (Китай, Египет, Бри- 1 В Бразилии в море было выброшено 1,8 млн. мешков кофе, в Дании еженедельно забивалось по 500 молочных коров, в США пшеница брикетировалась и сжигалась в топках.
танская Индия2 и пр.), падением цен на серебро на мировом рынке, являвшееся основным платежным средством в ряде стран Востока, ликвидацией режимов капитуляций (Иран, Китай, Таиланд, Турция), ужесточением контроля над внешнеэкономическими связями колониально зависимых стран и пр. Все эти обстоятельства могли усиливать либо, наоборот, ослаблять влияние кризиса.
Как уже говорилось, кризис возник в центре мировой капиталистической системы и на колониально зависимую периферию он распространялся через внешнеэкономические связи, через участие в международном разделении труда. В колониях дополнительным инструментом было внеэкономическое принуждение, с помощью которого можно было перераспределить тяжесть последствий кризиса. Между тем эта группа стран была втянута в международное разделение труда крайне неравномерно. Так, Йемен, Непал или Саудовская Аравия в тот период практически не участвовали в международном разделении труда, тогда как экспортная квота, т.е. доля экспорта в валовом внутреннем продукте, в Китае составляла около 3%3, в Британской Индии— 5, Египте— 11, в Индонезии — 15%*. Еще значительнее она была в Алжире, Тунисе, Сенегале и других колониях Франции. Чем выше была экспортная квота, тем сильнее могло быть влияние кризиса на экономику страны. Но в целом экспортная квота в странах Востока в тот период была ниже среднемировой, а тем более чем в развитых странах. Однако увеличению доли экспорта противодействовало стремление метрополий переложить тяготы кризиса на колонии.
Помимо размеров экспортной квоты воздействие мирового хозяйства на колониально зависимые страны зависело и от типа экспортной культуры, которую поставляла страна, от методов организации ее производства, а также от размещения экспортного производства на территории страны. Так, пшеница и хлопок, поставлявшиеся на мировой рынок рядом стран Ближнего и Среднего Востока, а также Британской Индией, конкурировали с агропродукцией развитых стран, прежде всего США, где производительность труда была выше, а товаропроводящая система развита лучше. Поэтому в условиях кризисного падения цен на мировом рынке внутренние цены не покрывали даже части чистого продукта непосредственного производителя. Кроме того, зерновые и хлопок являются наиболее распространенными культурами на Востоке, выращиваемыми большинством крестьянских хозяйств. Поэтому в данном случае кризис затронул основную массу населения. Несколько благополучнее было положение с такими культурами, как джут, соя,
перец и др., где конкуренция развивалась между производителями самих колониально зависимых стран. Далее, такие экспортные товары, как чай, кофе, каучук, частично табак, сахар, кокосовый орех, производились в крупных хозяйствах капиталистического ти- 2 Колония Британская Индия в тот период включала пять современных стран — Бангладеш, Бутан, Индию,
Пакистан и Бирму; последняя обладала особым статусом и оформлялась как особая колония. Формально она была отделена в 1935 г.
3 В Китае импорт постоянно превышал экспорт, а дефицит платежного баланса покрывался преимущественно переводами китайских эмигрантов.
4 Приведенные цифры приблизительны, так как в мировой науке не утихают споры о точности оценок ВВП стран Востока в тот период.
74
Часть I. Страны Востока в 1914-1945 гг. Проблемы эволюции
I
Глава 4. Восток и мировой кризис 1929-1933 гг. 75
па— плантациях. Последние могли минимизировать воздействие кризиса, используя как колониальнонасильственные методы, перекладывая часть потерь на мелкого производителя, так и чисто капиталистические — рационализацию (сокращение числа рабочих, увеличение норм выработки, понижение зарплат) и картелизацию, в том числе международную (Международный чайный картель, Международный каучуковый картель, Международный комитет по сахару). Кроме того, поскольку большая часть плантаций принадлежала иностранцам, то это облегчало хозяевам плантаций влияние на экономическую политику колониальных властей, доступ к зарубежному кредиту и пр.
Влияние мирового экономического кризиса на промышленность колониально зависимых стран оказалось неоднозначным. Экспортные отрасли, прежде всего по первичной обработке сельскохозяйственного и животного сырья, заметно пострадали от снижения цен, сокращения спроса, ограничений на импорт и т.п. Что же касается отраслей, обслуживавших внутренний рынок этой группы стран, то их положение оказалось более благополучным. Это было связано с повышением таможенных тарифов, введением «имперских преференций», расширением «ножниц цен» на промышленные и сельскохозяйственные товары, кампаниями по бойкоту иностранных товаров, а в зависимых странах (Иран, Китай, Таиланд, Турция) и повышением таможенных тарифов в связи с отменой режимов капитуляций. Тем не менее выживание и сохранение местной промышленности во многих случаях зависело и от проведения жесткой рационализации — снижения расценок, увеличения норм выработки и сокращения числа занятых.
При товарном производстве изменение конъюнктуры в какой-либо одной значимой, крупной отрасли по цепочке прямых и обратных связей оказывает влияние на всю экономику. Но на Востоке существовали два фактора, противодействовавших этому. Прежде всего, товарное производство здесь находилось в стадии становления. Оно концентрировалось преимущественно на плантациях, шахтах и рудниках, предприятиях по первичной обработке сельскохозяйственного сырья. Однако эти предприятия осуществляли воспроизводство главным образом на мировом рынке: основная часть продукции экспортировалась, оборудование и вспомогательные материалы импортировались. Даже рабочая сила нередко импортировалась (Цейлон, Малайя, Суматра, северо-восток Британской Индии).
В крестьянском же хозяйстве в большинстве случаев произведенная продукция превращалась в меновую стоимость, в товар не в результате роста общественного разделения труда и изменений первоначальных мотивов ее изготовления, а лишь вследствие внеэкономического принуждения. Само это превращение происходило не по желанию производителя, а государства, землевладельца или торговца-ростовщика. Далее, воспроизводство средств производства и предметов потребления в крестьянском хозяйстве происходило преимущественно в рамках самой этой единицы, закупки же на рынке в нормальных условиях составляли ничтожный процент его расходов. Поэтому в этой системе хозяйствования неблагоприятная конъюнктура воздействовала не на всю экономику, а только на отдельные группы производителей или отдельные районы.
Дело в том, что размещение экспортных производств на Востоке определялось прежде всего природноклиматическими факторами, уровнем социальноэкономического развития, наличием транспортной инфраструктуры. Поэтому в Китае экспортные
производства сосредоточивались у открытых портов и в долине Янцзы, в Индонезии — на о-ве Ява и Северной Суматре, в Британской Индии — на северо-востоке (районы современной Бангладеш), на западе (ныне Пакистан) и в хлопковом поясе Декана, в Иране — в районах, прилегающих к Каспийскому морю и Персидскому заливу. Лишь в Египте, вследствие вытянутости территории страны вдоль Нила, представляющего собой постоянно действующую транспортную артерию, экспортные производства оказались рассредоточены по территории практически всей страны.
Иначе говоря, в большинстве стран Востока значительная часть территории и населения оказалась не захваченной или мало захваченной мировым экономическим кризисом. Тем не менее этот кризис оказал разрушительное воздействие на достаточно значительные сегменты экономики колониально зависимых стран, сегменты, отличавшиеся, как правило, более высоким уровнем социально-экономического развития, а частично и лучше оснащенные. Тесная связь этих сегментов с мировыми рынками превращала их в агентов