Том 2. Восток в средние века-1

существовавшему до 1204 г. Теперь она включала только северо-запад Малой Азии, часть Фракии и Македонии, ряд городов на Пелопоннесе. Трапезундская империя и Эпирское царство сохраняли самостоятельность. Пришедшей к власти последней византийской династии Палеологов с первых же шагов пришлось сдерживать со всех сторон врагов: с востока — турок, с севера — болгар и сербов, с запада — латинских рыцарей, венецианцев и Сицилийское королевство. На западе сложилась антивизантийская коалиция. Чтобы ее разрушить и обезопасить государство, император Михаил VIII Палеолог пошел в 1274 г. на унию с Римом. Папа получал супрематию над всей христианской церковью, в Константинополь отправлялся кардинал-легат, руководивший от его имени византийской церковью. Принятие унии не принесло примирения между Западом и Византией. В самой империи уния большинством населения не была принята. Византийское общество было расколото. Андроник II (1282-1328), придя к власти, встал на сторону православной партии, и, по существу, уния была отвергнута.

В конце XIII в. Иконийский султанат распался на эмираты. В одном из них быстро росло могущество тюркского племени огузов за счет присоединения малоазийских территорий Византии. При Османе I (1258-1326) почти все эти территории были потеряны империей. В 1331 г. пала и Никея. С середины XIV в. турки-османы перенесли военные действия в Европу. После взятия Адрианополя (1363 г.) султан Мурад I сделал его своей столицей.

Разгром сербов на Косовом поле (1389 г.) и подчинение Болгарии (1393 г.) лишали Византию последних союзников в борьбе с турками. К концу XIV в. территория Византийской империи ограничивалась столицей с несколькими небольшими восточнофракийскими городами, Фессалоникой и Пелопоннесом. Она стала вассалом османов и платила большую дань. Гибель ее была предрешена.

Однако поражение турок под Анкарой от войск Тимура отсрочило падение империи еще на полстолетия, на протяжении которого Византия продолжала испытывать натиск османов. В 1430 г. турки овладели крупнейшим городом империи — Фессалоникой. В данной ситуации Византия, надеясь на помощь Запада, заключила в 1439 г. на Ферраро-Флорен-тийском церковном соборе унию с католической церковью на условии признания главенства папы. Однако, как и после Лионской унии 1274 г.,

509

никакой реальной помощи империя не получила. Более того, это событие вызвало недовольство большинства народа, обострение политической борьбы в государстве в тот момент, когда необходимо было единство.

После взятия в 1446 г. Морей турки приступили к подготовке захвата Константинополя, который был помехой в объединении азиатских и европейских владений османской державы. В начале апреля 1453 г. Константинополь был окружен многотысячной армией султана Мехмеда II Завоевателя (1451-1481). Турки имели артиллерию, и их флот (400 кораблей) блокировал город с моря. В Константинополе было всего 7 тыс. воинов и 25 судов. На каждого защитника приходилось более 20 осаждающих. Треть защитников города составляли наемники (генуэзцы, испанцы, французы). Правительство не доверяло народу. Генуэзская колония Галата, находившаяся на северном берегу бухты Золотой Рог, с целью сохранения своих торговых привилегий договорилась с турками и тайно оказывала им помощь во время штурма. Несмотря на упорное сопротивление защитников, 29 мая 1453 г. Константинополь пал и был подвергнут трехдневному грабежу. Византийская империя перестала существовать. В сражении был убит последний византийский император — Константин XI Палеолог (1449-1453). Погибла или была обращена в рабство большая часть жителей. Храмы и дворцы разграблены. Вслед за Константинополем турки захватили последние византийские области на Пелопоннесе. В 1461 г. был взят и Трапезунд.

Гибель Византии была обусловлена не только внешними факторами (сокращение территории, малочисленность — в основном наемной — армии, политика Запада, оставившего Византию без помощи), но и внутренними причинами; экономический упадок государства, и прежде всего города, бедственное положение народных масс, обострение классовых противоречий, борьба внутри господствующего класса и феодальные усобицы — вот далеко не полный их перечень. Последние века существования империи — время господства феодальных отношений. Свободное крестьянство сократилось до минимума. Оно сохранилось только в горных районах Малой Азии, Пелопоннеса и Эпира. Парикам запрещается переход от одного феодала к другому. Беглые возвращаются к прежнему хозяину. Владения, переданные в прению, превращались в наследственные вотчины, подобные западноевропейским ленам. Расширение налогового и

судебного иммунитета вело к зависимости не только отдельных крестьян, но и целых общин. Поздневизантийская община, как правило, — крепостная община.

Формы зависимости крестьян в этот период были разные. Основную массу зависимых крестьян составляли парики — наследственные держатели земли феодала. Они платили феодальную ренту, состоявшую из поземельной подати, размеры которой зависели от количества и качества земли, подати с упряжки и дома. Большая часть ренты уплачивалась деньгами, меньшая — натурой (хлеб, вино). Парик среднего уровня зажиточности владел наделом около 24 модиев (1 модий равнялся приблизительно 0,09 га) и платил налог в 1 номисму. Парики отбывали барщину, но она была невелика: 12 дней в году. Впрочем, иногда она достигала одного дня в неделю. Рост феодальной ренты в этот период происходил в основном за счет введения дополнительных платежей: десятины со скота, платы за пользование пастбищами, мельницей, судебных и рыночных пошлин и т.д.

Вторую группу поземельно-зависимых крестьян составляли ксены («неизвестные казне») и димосиарии, т.е. свободные крестьяне, покинувшие

512

свои земли. Они наряду с беглыми париками селились во владениях крупных собственников (феодалы часто нарушали законодательство), получали пахотный надел или пустующую, заброшенную землю в аренду и со временем превращались в париков. В особую группу входили мистии — наемные работники, живущие в усадьбе феодала или в монастыре. Они не имели собственных наделов и выполняли сельскохозяйственные работы на домениальной земле поместья либо работали в самой усадьбе и ее мастерских.

Во владениях земельных собственников сложилась вотчинная организация, состоящая из управляющих, старост, вотчинного суда. В XIV-XV вв. значительная часть домениальной земли сдавалась в аренду. Барщина, труд дворовых и мистиев играл уже незначительную роль в домениальном хозяйстве. Эволюция в сторону свободной аренды меняла сущность парикии и вела к изменению структуры налога, в котором возрастает доля капникона. В XV в. появилась и

предпринимательская аренда.

Поздневизантийская зависимая деревня переживала рост имущественной дифференциации крестьянства. Прежде всего значительно увеличилось число малоимущих и неимущих (актимонов), держателей доли надела или виноградника. Одна часть их превращалась в мистиев, а другая — в париков-ремесленников. В деревне XIV в. развились многие из ремесел, которые конкурировали с ремеслами близлежащих городов. Многие города теряли свое значение ремесленного центра, превращались в укрепленные пункты с аграрным населением. А последнее оказывалось со временем в зависимости от феодала. Так город становился укрепленным феодальным поместьем. Упадок ремесленного производства в городе и развитие его в деревне, превращение городов в укрепленные феодальные поместья были одной из характерных особенностей истории поздней Византии. Ремесленное производство в городах подрывал и ввоз итальянскими купцами товаров массового спроса, с которыми ни по качеству, ни по стоимости не выдерживали конкуренции изделия византийских ремесленников. Подъем переживали лишь города, ставшие центрами торговли зерном: Фессалоника, Редесто, Монемвасия. Производство зерна и других продуктов на рынок свидетельствовало о росте товарно-денежных и торговых отношений в феодальной экономике государства. Но монопольное положение в торговле, как внешней, так и внутренней, к середине XIV в. приобрели итальянские купцы. Снабжение Константинополя зависело от генуэзцев. Торговые фактории Венеции (в Фессалонике, на Пелопоннесе, Крите, Кипре) и Генуи (на берегах Босфора и Черного моря), как щупальца, проникли во все сферы византийской экономики: торговлю, добычу минерального сырья, производство товаров. Византийский купцы не выдерживали конкуренции с освобожденными от торговых пошлин итальянскими купцами и разорялись либо становились посредниками. Доходы государства от торговли были незначительны, в обращении находилась неполноценная монета. В целом экономика империи переживала кризис, хотя отдельные ее отрасли (например, домениальное хозяйство) находились на подъеме.

Феодальная эксплуатация в деревне, порождающая обездоливание и имущественное расслоение, упадок ремесленного производства вызывали в поздней Византии народные движения. В этот период они приобретают новые черты: крестьяне и горожане часто объединяются против .феодалов и правительства. Таким народным движением было восстание в 40-х годах

513

XIV в. во Фракии и Македонии. Оно началось в момент ожесточенной борьбы за власть двух феодальных групп, во главе которых соответственно стояли император Иоанн V Палеолог и Иоанн Кантакузин. Против последнего, как ставленника провинциальной знати, и выступили восставшие в Адрианополе в 1341 г. Ремесленники и окрестные крестьяне совместно расправлялись с феодалами.

В следующем (1342) году движение охватило Фессалонику. Возглавившие восстание зилоты («ревнители») захватили власть. Первоначально к восставшим присоединились торговоремесленная верхушка и мелкие феодалы. Однако радикализм движения испугал их, и они пошли на сговор с феодальной знатью. Но заговор в 1345 г. был раскрыт и подавлен. Вся полнота власти перешла к зилотам, опиравшимся на плебейские массы города и крестьян окрестных деревень. Феодалы были перебиты либо бежали из города. Зилоты провели ряд радикальных реформ: в городе и округе были конфискованы земли монастырей, церкви и светских феодалов и розданы крестьянству и городскому плебсу; отменены все долги ростовщикам; крестьяне освобождены от крепостной зависимости; церковь была лишена судебных функций; все городское население могло участвовать в народных собраниях и избирать должностных лиц. Радикализм реформ испугал феодалов империи и заставил их объединиться. Несмотря на героическое сопротивление восставших, в 1349 г. Фессалоника пала. В стране восторжествовала феодальная реакция. Восстание в Адрианополе и Фессалонике было первым в истории Византии союзом города и деревни против правительства и феодальной аристократии. На Западе такой союз уже сложился в XI в. Этот союз свидетельствовал о господстве феодалов в городе и усилившейся связи города и деревни.

Гибели Византии способствовала и политико-идеологическая борьба между различными группами феодалов в условиях смертельной турецкой опасности. В империи существовало три основных течения: латинофильское, ортодоксально-православное и туркофильское. Первое отражало интересы той части феодалов, которая была связана экономически и политически с Западом. Возможность спасти империю оно видело в союзе с католичеством и уступках ему. Но это было нереально, так как Запад не стремился спасать гибнущую Византию. Православное течение, опорой которого было монашество, не имело четкой программы и тоже не могло сплотить народ. Возглавлявшие это течение церковные иерархи и часть придворной знати сосредоточили все внимание на исихатских спорах (см. ниже) и защите своих материальных интересов.

Туркофильское течение не имело опоры в народе и поддерживалось группой феодалов и частью купечества. Все три течения так и не смогли подняться над своими материальными, вероисповедными и политическими интересами и объединиться против турок.

До самого падения Византийская империя была крупнейшим центром культуры и образованности в средневековой Европе. Сюда приезжали люди из многих стран Европы, чтобы приобщиться к сохраненному античному наследию и созданной на его основе своеобразной византийской культуре. Трагедия 1204 г. дала толчок к возрождению уже в Никейской империи греческого патриотизма, центров культуры и образованности, углубленного изучения античной философии. В Никее были заложены основы «энциклопедизма», столь характерного для последующей поздневизантийской культурной элиты. Познания, идеи и работы византийских философов, богословов, риторов (Георгий Гемист Плифон, Дмитрий Кидонис, Виссарион

514

Никейский) вызывали восхищение итальянских гуманистов, с которыми в XV в. установилось тесное идейное общение. Многие итальянские гуманисты — ученики византийских ученых, познакомивших своих западных единомышленников с античной философией и литературой. В самой поздневизантийской литературе, как отмечает советский исследователь И.П.Медведев, заметны гуманистические черты — интерес к человеческой личности, природе, окружающему миру. Возникают новые историко-философские теории, вершиной которых была философско-религиозная система государственного устройства Плифона. Несмотря на утопичность, она оказала влияние на развитие западноевропейской политической мысли.

Одновременно с зарождением гуманистических идей в Византии широкий размах приобрел мистицизм, выразившийся в исихазме (Григорий Палама). Согласно учению исихастов, человек мог достигнуть душевного спасения путем полного отрешения от мира, дарующего мистическое слияние с божеством и озарение Фаворским (божественным) светом. Социальной основой учения было монашество. Благодаря поддержке церкви исихазм одержал победу, во многом роковую для византийской культуры и государства: он душил ростки гуманизма и ослаблял волю народа к сопротивлению. Таким образом, в общественной и культурной жизни поздней Византии четко прослеживались два основных течения: прогрессивное, гуманистическое, и реакционное, мистическое. Несмотря на ряд достижений в области культуры, история поздней Византии в целом характеризовалась тенденцией к упадку. Это проявилось и в военно-политической эволюции государства, и в его экономике: в снижении хозяйственной активности городов как центров ремесла и торговли. Социальная эволюция общества шла вспять. В феодальном строе империи уже появились элементы разложения и застоя. Развитие товарно-денежных связей и углубление имущественной дифференциации могли в будущем привести к появлению ростков предкапиталистических отношений, но этому не суждено было сбыться. Гибель Византии явилась закономерным историческим актом.

ЗАКАВКАЗЬЕ В XI-XV вв.

Нашествие сельджуков сопровождалось страшными опустошениями и разрушением многих закавказских городов. Оно имело огромные последствия для исторических судеб Закавказья. Впервые сюда пришла большая волна тюркского населения. Отдельные группы тюрок проникали в регион и прежде, преимущественно с севера (хазары, булгары и т.д.), но они не изменили этнический состав населения закавказских стран. Иное дело сельджуки. Их племена прежде всего обосновались на превосходных пастбищах Южного Азербайджана (собственно Азербайджана) и Мугани, а затем Арана. Предгорная часть Арана особенно интенсивно заселялась тюркскими кочевниками на протяжении XIIXV вв., и постепенно древнее название Аран заменилось на Карабах (тюркско-иранское Черный сад). В то же время горные районы усиленно сопротивлялись тюркизации и стали прибежищем христианского населения, к тому времени арменизированного.

Проникновение тюрок в Восточное Закавказье постепенно привело к тюркизации значительной части местного населения, что положило именно в XI-XIII вв. начало формированию тюркоязычной азербайджанской

515

народности. Однако отделять тюрок Азербайджана и Восточного Закавказья от малоазиатских до XVXVI вв. вряд ли правомерно, хотя уже к XIV в. восточнотюркские наречия этого малоазиатско- западноиранско-закавказ-ского региона выделились как самостоятельные. Знаменитый поэт Несими, живший в арабских странах, считается одним из ранних азербайджанских писателей. Окончательное размежевание малоазиатских тюрок (современных турок) и кавказско-иранских

(нынешних азербайджанцев) случилось не ранее XV-XVI вв. и связано с историей Османской империи, с одной стороны, и государствами Ак Коюнлу и Сефевидов — с другой.

Современная наука относит завершение сложения турецкой народности к концу XV в. Очевидно, так

же следует датировать и сложение азербайджанского этноса.

Разумеется, дело не ограничивалось собственно сельджукским периодом (XI-XIII вв.). Массы тюркского населения прибывали в Закавказье и позже, с монголами и Тимуром. В основном это были огузы или родственные им племена, на основе наречий которых и сложились турецкий и азербайджанский языки.

В описаниях современников сельджукское нашествие предстает как бедствие для стран Закавказья. Сельджуки быстрее всего утвердились в южных армянских землях, откуда армянское население вынуждено было эмигрировать в пределы Византии. Так возникло Киликийское Армянское царство, просуществовавшее до конца XIV в. На Армянском нагорье начался многовековой процесс оттеснения армянского и курдского населения пришлым тюркским. То же самое имело место и в пределах Закавказья. Здесь, однако, вплоть до XIII в. общее положение было иным. Грабительские походы сельджуков заставили закавказские государства сплотиться перед лицом завоевателей. Возглавило борьбу самое сильное из них — Грузия. Уход «союзников»-византийцев из Западного Закавказья, с одной стороны, облегчил положение Грузии, до того стесняемой империей. С другой же стороны, Грузия осталась почти один на один с ордами тюрок. Последние во второй половине XI в. захватили часть Южной Грузии, как обычно вытесняя оттуда грузинское население и обращая культивированные земли в пастбища.

Это заставило грузинских феодалов сплотиться вокруг царской власти. Но лишь распад империи Великих Сельджуков в 90-х годах XI в. привел к существенным изменениям в ходе борьбы Грузии с завоевателями. В истории Грузии это приходится на правление Давида IV Строителя (1089-1125). Проведя ряд реформ, направленных на укрепление центральной власти, в том числе и военную, Давид сумел организовать отпор сельджукам. К концу его правления Грузия была вполне самостоятельна и древняя ее столица Тбилиси освобождена от власти мусульман.

Однако Давид и его преемники отлично осознавали всю сложность политической ситуации в Закавказье, а потому проводили вполне лояльную политику по отношению к закавказским мусульманам и монофизитам-армянам. В XII в. сложился своеобразный союз стран Закавказья, во главе которого стояла Грузия, в борьбе против сельджуков. Но союзниками (а порой и вассалами) Грузии были не только христиане-армяне, но и мусульманские княжества Аран и Ширван.

Очень умело грузинские цари использовали против сельджуков и их северокавказских соплеменников

— половцев. После разгрома половецких

17*

516

орд Владимиром Мономахом и его союзниками часть половцев ушла по приглашению Давида IV в Грузию и составила костяк войска грузинских царей. Выходцы из половецкой знати занимали крупные посты при грузинском дворе XII в. Какая-то часть кыпчаков обосновалась и в Ширване. Вопрос о Грузинском царстве XII — начала XIII в., несмотря на огромную литературу, не во всех аспектах ясен. По-видимому, некоторые современные грузинские историки преувеличивают степень его централизации. Цари опирались на мелких и средних феодалов, церковь и города. Но в стране по-прежнему существовала феодальная раздробленность, и крупные феодалы — дидибулы

— нередко выступали против центральной власти, используя самые различные обстоятельства. Характерна история с первым мужем царицы Тамар Юрием (Георгием). Сын владимиросуздальского князя Андрея Боголюбского, он был лишен наследства своим дядей Всеволодом и долгое время жил в половецких кочевьях. Именно оттуда послы группировки грузинской знати половецкого происхождения доставили Юрия в Грузию, женив на юной дочери Георгия III. Брак оказался неудачным. У супругов не было детей. Но, пожалуй, главное — он поддался влиянию сильной группировки преимущественно западно-грузинских феодалов, тогда как вокруг его жены сплотились дидибулы Восточной Грузии и подвластной грузинским царям Северной Армении. В итоге Юрий был лишен и престола и жены. Он несколько раз пытался вернуть трон, выступая на стороне той или иной феодальной группировки, но в конечном счете исчез в пределах Византии. На фоне международных отношений второй половины XII — начала XIII в. Грузинское государство выглядело весьма внушительно. Его полководцы совершали походы в глубь Ирана, а при поддержке Тамар возникла буферная Трапезундская империя. Однако, по существу, это было политическое образование, только пытавшееся выйти за рамки феодальной раздробленности. Фактическая слабость Грузии выявилась уже при первом походе монголов на Закавказье. В 1221— 1222 гг., преследуя хорезмшаха, два монгольских отряда* (тумена) появились в Закавказье. Выступившее им навстречу грузинское войско было разбито, а сын Тамар, Лаша Георгий, смертельно ранен в сражении. На сей раз монголы не вошли в Грузию: у них были иные задачи. Но в 30-40-х годах Грузия вынуждена была признать власть наследников Чингис-хана, и прежде всего сильнейшего из них в ту пору — Батыя.

Эти же два центра армянской культуры функционировали в XIV в. Но как раз в конце XIV в. прекратило существование Киликийское Армянское царство, а на землях Центральной Армении шел процесс вытеснения армянского этноса тюркскими кочесниками. Армяне спасались от них в горах, в частности в ущельях горного Карабаха, который надолго стал одним из центров армянской общественной и политической жизни.

В XIV-XV вв. с началом формирования азербайджанского тюрко-язычного этноса возникает и его культура. Первоначально она не имела своих стабильных центров (вспомним, что один из ее ранних представителей, Несими, погиб в Сирии), и ее довольно трудно для данного времени отделить от османской (турецкой) культуры. Даже этническая граница между турками и азербайджанцами установилась только в XVI в., да и тогда она еще окончательно не определилась. Тем не менее в XV в. формируются два центра азербайджанской культуры — Южный Азербайджан и Карабах (равнинный). Окончательно они сложились уже позже, в XVI-XVIII вв.

Говоря о возникновении азербайджанской культуры именно в XIV-XV вв., следует иметь в виду прежде всего литературу и другие части культуры, органически связанные с языком. Что касается материальной культуры, то она оставалась традиционной и после тюркизации местного населения. Впрочем, наличие мощного пласта иранцев, принявших участие в формировании азербайджанского этноса, наложило свой отпечаток прежде всего на лексику азербайджанского языка, в котором огромное число иранских и арабских слов. Последние вошли и в азербайджанский, и в турецкий язык главным образом через иранское посредство. Став самостоятельной, азербайджанская культура сохранила тесные связи с иранской и арабской. Они скреплялись и общей религией, и общими культурно-историческими традициями.

ГОСУДАРСТВО МАМЛЮКОВ В ЕГИПТЕ

Государство Мамлюков (так называли в Египте белых рабов) — наиболее значительное политическое образование (1250-1517) на Ближнем Востоке в эпоху развитого феодализма. К середине XIII в. мамлюки составляли большинство египетской армии. Захватив власть в Египте в 1250 г. в результате убийства последнего Аййубида, Туран-шаха, они образовали две династии: Бахри, или тюркскую

(1250-1390), и Бурджи, или черкесскую (1390-1517).

Название первой из них связано с тем, что султаны этой династии по происхождению относились к тюркской народности половцев, кочевавших в причерноморских степях, входивших в то время в Золотую Орду; монголы захватывали их в плен и продавали в рабство итальянским купцам, а те вывозили их морем (араб, бахр) и сбывали египетским султанам. Обезлюдение со временем половецкой степи вследствие войн побудило монголов к обращению в рабство жителей СевероЗападного Кавказа, откуда и происходит название второй династии — Бурджи (от араб. бурдж — «крепость»; известно, что первый полк из кавказских мамлюков,

519

созданный еще султаном Калауном, был размещен им в башнях каирской крепости).

Из ранних мамлюкских султанов наиболее известны Кутуз (1259-1260), разбивший вторгшееся глубоко в Сирию монгольское войско при Айн Джалуте (1260г.), и Бейбарс Бундукдари (12601277), который вел также успешную борьбу с крестоносцами. Под суверенитетом мамлюкского Египта находились Сирия, Барка, Нубия, Йемен, Хиджаз, а с 1375 г. — Киликия.

Социальные отношения Египта при Бахри характеризуются дальнейшим развитием института военных икта, ставших преобладающей формой феодального землевладения. Естественно, что на египетскую военную и, следовательно, земельную иерархию большое влияние оказали монгольские порядки. Структура постоянной египетской армии, численность которой сравнительно с эпохой Салах ад-дина возросла вдвое, стала более четкой, появились эмиры 5, 10, 40 и 100 мамлюков; на содержание им предназначалось 2/3 доходов с икта их эмира, тогда как ранее число мамлюков, находящихся на службе эмира, и их обеспечение целиком зависели от произвола эмиров.

Все земли, облагавшиеся хараджем, делились в Египте в ту эпоху на 24 доли (кират). Из них до 1298 г. 20 киратов составляли икта (по 10 киратов принадлежало свободным наемникамгвардейцам холка и эмирам с их мамлюками), а 4 кирата предназначались на содержание личных мамлюков и двора султана. Продажа и передача икта по наследству не разрешались.

О стремлении ранних мамлюкских султанов к увеличению домена, или собственно государственных (или султанских, что в источниках неразличимо) земель, свидетельствуют происходившие при них земельные переделы (раек): в начале 1298 г. («равк Хусами») и в конце 1315 - начале 1316 г. («равк Насири»). Султан Хусам ад-дин Ладжин (1296-1299) опасался как выступлений своих свергнутых предшественников, так и нового вторжения монголов в союзе с

правителями Киликии и стремился создать новую армию из мамлюков, для которой выделил 9 киратов самых лучших земель. Личные владения султана остались в прежних пределах, а икта халка и эмиров с их мамлюками уменьшились с 20 до 11 киратов, причем у эмиров были отняты захваченные ими икта халка. Однако эмиры составили против султана заговор, убили его и присоединили к своим владениям земли выделенных 9 киратов. Таким образом, цель передела достигнута не была.

Второй передел был произведен султаном Насиром Мухаммадом во время его третьего правления (1310-1341). Из 24 египетских киратов султан выделил в свое владение 10 (вместо прежних четырех), возвратив себе, в частности, земли, некогда проданные казной; остальные 14 киратов отошли к «эмирам, халка и прочим». Султанские 10 киратов впоследствии также были розданы в икта (в 1340-1341 гг. — султанским мамлюкам), так что реального увеличения домена, видимо, не произошло.

Развитие землевладения со второй половины XIV до конца XV в. можно проследить по сохранившемуся египетскому кадастру Ибн ал-Джиана — редкому для арабского средневековья документальному источнику. Кадастр показывает, что в течение этого периода султанские земли значительно увеличились за счет икта, конфискованных у опальных мамлюков, а также в случае непригодности мамлюка к военной службе или его смерти. Однако, по сообщениям хроник, возвращенные султанами земли использовались ими для новых раздач.

520

Кадастр зафиксировал также большой рост вакуфных земель благодаря пожалованиям, особенно сделанным черкесскими султанами Барсбеем (1422-1438), Иналом (1453-1461) и Каитбеем (14681496), а также держателями икта. Обращение икта в вакф давало реальную возможность сохранять доходы с них за потомками дарителей.

Важной чертой развития феодального землевладения с XIV в. становится превращение икта в объект купли-продажи. Купленные икта превращались в безусловную земельную собственность типа мульк. В качестве основных покупателей выступало торгово-ремесленное городское население: видимо, приобретение земель в ту эпоху было наиболее реальной формой вложения накоплений горожан. Общая площадь икта к концу правления Мамлюков уменьшилась почти вдвое.

Крестьянство, эксплуатируемое чуждыми ему этнически и по языку мамлюками, было в этот период прикреплено к земельным наделам и лишено права их покидать. Как и в предшествующие века, наряду с общинным существовало и индивидуальное крестьянское землепользование в виде аренды, испольной или денежной. Арендные отношения были особенно развиты на вакуфных землях. Однако основная масса крестьян, как и прежде, эксплуатировалась путем изъятия хараджа, натурального или денежного. Большая часть его доставалась держателям икта. Немусульманское население уплачивало сверх этого подушную подать. Крестьяне несли повинности по возведению и сохранению в исправности ирригационных сооружений, собственниками которых были султан или мамлюки. Личная зависимость феллахов выражалась, в частности, в снабжении продовольствием мамлюка и его приближенных во время поездки по вверенному ему икта. При черкесских Мамлюках крепостная зависимость стала особенно жестокой. Египетский историк и географ ал-Макризи во второй четверти XV в. писал, что в его время «земледелец, живущий в деревне, называется прикрепленным к земле (фаллах карари) и он является рабом владельца икта, которому принадлежит эта область. И он не может надеяться, что будет когда-нибудь продан или освобожден; напротив, он навсегда осужден оставаться рабом, так же как и его дети». Крестьяне, самовольно покинувшие свой участок, подлежали принудительному возвращению и наказанию. Египетский город XIV-XV вв. — оживленный центр ремесла и торговли. Уже при тюркской династии Мамлюков наблюдался рост столицы — Каира, где сосредоточивалось большинство мамлюков. Расширению столицы к северу и югу способствовали значительные ирригационные работы, которые велись в дельте Нила. Торговая жизнь Каира производила сильное впечатление на иноземцев даже в середине XV в., когда она намного сократилась по сравнению с предшествующим временем. Русский купец Василий, прошедший через Египет и Сирию в 14651466 гг., писал о Каире: «Египет град вельми велик, а в нем четырнадцать тысящь улиц... да в иных улицах до 18 тысяч дворов, да во всякой улице по торгу по великому».

Султан и мамлюкские эмиры, владевшие огромными икта, жили в столице, играя значительную роль в городском землевладении и домовладении.

Большинство городского населения составляли торговцы и ремесленники самых разнообразных профессий. У того же аль-Макризи упоминаются специализированные рынки, располагавшиеся в