Великий потоп

В 1872 г. Джордж Смит, пионер британской ассириологии, объявил пораженному мировому сообществу, что обнаружил среди множества других табличек, найденных в библиотеке дворца Ашшурбанипала и хранящихся в Британском музее, содержащую описание потопа, поразительно похожего на тот, о котором говорится в Библии (Быт., 7: 10–24). Найденный им рассказ представлял собой всего лишь фрагмент длинной поэмы, записанной на 12 табличках и известной нам как «Эпос о Гильгамеше», о которой будет сказано ниже. Герой этого эпоса, царь Урука Гильгамеш, ищет секрет бессмертия и в итоге встречает Ут-напиштима, единственного человека, получившего дар бессмертия и, кстати, приходящегося сыном царю Шуруппака Убар-Туту. Приведем краткий пересказ истории, которую он поведал Гильгамешу.

Когда-то давно, когда Шуруппак уже был древним городом, боги решили устроить на земле потоп, чтобы уничтожить грешное человечество. Но Эа сжалился над Ут-напиштимом и, тайно обратившись к нему через тонкую стену его тростниковой хижины, посоветовал ему разобрать свой дом, бросить все имущество, построить корабль определенной формы, погрузить на него «все живое» и приготовиться к худшему. На следующий день Ут-напиштим начал работу над ковчегом, и вскоре огромное семипалубное судно было готово. Его замазали битумом и нагрузили золотом, серебром, животными, членами семьи Ут-напиштима, его родственниками и работниками.

Когда «страшно глядеть на погоду» стало, наш вавилонский Ной понял, что начался потоп. Он взошел на корабль и закрыл за собой дверь. Затем «едва занялось сияние утра, / С основанья небес встала черная туча», за которой последовали самые сильные ветер, дождь, молнии и гром, когда-либо виденные человеком. Рвы переполнились, земля погрузилась во тьму. Даже богов охватил ужас, и они начали сожалеть о содеянном:

Боги потопа устрашились,

Поднялись, удалились на небо Ану,

Прижались, как псы, растянулись снаружи.

Иштар кричит, как в муках родов,

Госпожа богов, чей прекрасен голос:

«Пусть бы тот день обратился в глину,

Раз в совете богов я решила злое,

На гибель людей моих войну объявила?

Для того ли рожаю я сама человеков,

Чтоб, как рыбий народ, наполняли море!»

Ануннакийские боги с нею плачут,

Боги смирились, пребывают в плаче,

Теснятся друг к другу, пересохли их губы.

Ходит ветер шесть дней, семь ночей,

Потопом буря покрывает землю…

Однако на седьмой день буря утихла. Ур-напиштим сказал:

Я открыл отдушину – свет упал на лицо мне,

Я взглянул на море – тишь настала,

И все человечество стало глиной.

Ковчег пристал к горе Ницир, удержавшей его, но за ней не было видно земли. Через неделю Утнапиштим выпустил голубя, но тот вернулся. Затем он выпустил ласточку, но и она прилетела обратно. Он выпустил ворона, и тот не вернулся – нашел землю. Тогда Ут-напиштим совершил на вершине горы возлияние и сделал подношение богам, воскурив мирт, тростник и кедр:

Бога почуяли запах,

Боги почуяли добрый запах,

Боги, как мухи, собрались к приносящему жертву.

Если, например, Иштар возрадовалась, то Энлиль, устроивший потоп, не смог смириться с тем, что его планы были разрушены, разгневался и стал винить во всем Эа. Но тот настолько хорошо выступил в защиту себя и человечества, что Энлиль смилостивился. Он взошел на корабль и благословил Ут-напиштима и его супругу, сказав:

Доселе Ут-напиштим был человеком,

Отныне ж Ут-напиштим нам, богам, подобен,

Пусть живет Ут-напиштим при устье рек, в отдаленье!

Нет ничего удивительного в том, что новость о публикации Джорджем Смитом этого текста вышла на первых полосах всех газет того времени. Однако впоследствии были найдены клинописные тексты, содержащие другую версию мифа о потопе, хуже сохранившуюся, но более древнюю, чем содержащаяся в эпосе о Гильгамеше, записанном в Ниневии в VII в. до н. э. Имя главного героя разнится. В шумерском тексте из Ниппура, датируемом примерно 1700 г. до н. э., он назван Зиусудрой, в то время как в чуть более позднем вавилонском эпосе оно звучит как Атрахасис, «Превосходящий мудростью» (возможно, такой эпитет носил сам Ут-напиштим). Однако если детали в различных версиях и отличаются, то общая фабула остается одинаковой: случается страшный потоп, и все люди, кроме одного (или двоих), погибают. В долгой истории человечества потоп символизирует определенный перелом, смену одного поколения людей на другое.

Конечно, сходство этого сюжета с описанным в Библии поразительно. Более того, вполне вероятно, что евреи позаимствовали древнюю месопотамскую легенду. Возникает вполне логичный вопрос: имеются ли в самой Месопотамии следы этого катаклизма?

Первым и пока единственным археологом, давшим положительный ответ на этот вопрос, стал покойный сэр Леонард Вулли. Между 1929 и 1934 гг., во время блестяще проведенных им раскопок в Уре, Вулли вырыл рядом со стеной внутреннего города, на территории знаменитого Царского некрополя раннединастического периода, несколько тестовых траншей. Пройдя несколько стратиграфических слоев, он достиг слоя толщиной 3,4 м, состоявшего из чистого наносного ила, в котором почти не было сделано находок. Непосредственно над этим стерильным слоем и под ним были обнаружены фрагменты керамики и другие предметы, сделанные носителями убейдской культуры, а в самом низу траншеи лежал материк. «3 м ила, – пришел к выводу археолог, – мог нанести поток воды глубиной не менее 7,6 м. На плоской, низко расположенной Месопотамской равнине подобный потоп мог охватить территорию длиной почти 500 км и шириной более 160 км». Таким образом, Вулли нашел подтверждение того, что некогда произошло «наводнение, которому не было равных в более поздней истории Месопотамии» и что потоп, похоронивший в Уре поселение убейдского периода, можно сравнить с тем, который в Библии пишется с большой буквы «П». Это, по мнению Вулли, неудивительно, так как нам известно, что Авраам вышел из Ура Халдейского (Быт., 11: 28). Он вполне мог принести с собой в Ханаан рассказ о потопе, несомненно пользовавшийся в то время большой популярностью в Месопотамии, такой же, как история о рыцарях Круглого стола в средневековой Англии.

Это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой, и никто в научных кругах, кроме самого Вулли, не принял его «открытие» всерьез, так как ни о масштабах потопа, ни о его историчности нельзя судить по толщине слоя ила, найденного в отдельно взятой местности. Если верить теории Вулли, наводнение должно было охватить почти весь Южный Ирак. Однако в Эриду, расположенном всего в 24 км от Ура, причем в низине, следы какого-либо потопа обнаружены не были. На других памятниках действительно были найдены слои ила, но их толщина, а также датировки разнятся. К примеру, «слой наводнения» в Кише относится к раннединастическому, а не убейдскому периоду. То же касается неглубоких аллювиальных отложений, найденных в Уруке, Лагаше и в Шуруппаке – городе, где жил сам Ут-напиштим. Исследователи предположили, что все эти стерильные слои возникли в результате наводнений локального характера и не являются свидетельствами того, что некогда в Ираке произошел глобальный потоп. Таким образом, мы можем прийти к выводу, что данные археологии не подтверждают предположение, согласно которому в Месопотамии когда-либо было наводнение столь масштабное, что превратилось в настоящую катастрофу.

Но где в таком случае следует искать корни этой легенды? Исследователи предлагают разные ответы на данный вопрос. Например, вполне вероятно, что история, зародившаяся в одном или нескольких городах под влиянием особенно сильных разливов, в воображении восточного человека превратилась в легенду о глобальном потопе. Согласно другой версии, какой-то катаклизм вроде цунами или урагана, произошедший в Месопотамии, мог очень глубоко запасть в душу ее обитателей. Однако авторы этих теорий не учли два важных фактора:

1) в шумеро-вавилонских легендах и истории, содержащейся в Библии, говорится не о наводнении, а об очень сильных дождях;

2) легенда о Всемирном потопе характерна не только для Ближнего Востока, но и для других регионов, расположенных во всех частях света.

Таким образом, мы встаем перед выбором одного из двух объяснений: либо потоп является чистой воды вымыслом, созданным доисторическими людьми, чтобы «стереть» значительный пласт прошлого, либо он действительно имел место, но в очень глубокой древности. Люди застали проливные дожди, которые в субтропических странах, подобных Ираку, шли в эпоху плейстоцена вместо характерного для других территорий оледенения. Возможно, память о них передавалась из поколения в поколение, из уст в уста, чтобы в итоге превратиться в легенду об одной масштабной катастрофе. Каждая из этих гипотез имеет право на существование, но мы, очевидно, никогда не узнаем истину, и потоп, подобно затерянной Атлантиде, навсегда останется загадкой.