Аккад. Шумеро-Аккадское царство
Создателем Аккадского царства был человек, вошедший в историю под именем Саргона. Он правил семитоязычными племенами, жившими в Месопотамии к северу от Шумера (мы называем их аккадцами по г. Аккаду, избранному Саргоном в качестве своей резиденции). Строго говоря, мы даже не знаем подлинного имени этого правителя, ибо имя Саргон (аккадское «шарру-кен» – «царь истинен») он взял себе, видимо, лишь после восшествия на престол. По легенде, к сожалению, сохранившейся лишь фрагментарно, Саргон в младенчестве был брошен в реку и найден в камышах – точь-в-точь как библейский Моисей.
О детских годах основателей крупных государств или великих городов нередко слагались легенды. Кто-то из них вскормлен волчицей (как Ромул), другой подкинут в семью простого пастуха и вспоен молоком собаки (Кир Великий), при рождении третьего, оказывается, не обошлось без вмешательства бога, и его настоящий отец таковым не является (Александр Македонский). Дело в том, что основатель царства не может быть равен по рождению тем знатным людям, из среды которых ему надлежит выделиться и стать единоличным правителем – монархом.
Сообщения клинописных текстов о конфликтах Саргона со старейшинами древних городов Двуречья представляются вполне правдоподобными: он был чужаком, ломавшим традиции. Государство Саргона не являлось временной ассоциацией территорий, объединяемых лишь признанием данного лица в качестве общего военного предводителя – гегемона. Саргон создал государство, власть в котором безраздельно принадлежала ему и должна была переходить по наследству к его сыновьям и внукам. Территории шумерских городов стали всего лишь областями этого государства, а стоявшие во главе их энси или лугали рассматривались как царские наместники. Храмовые хозяйства являлись как бы филиалами огромного государственного хозяйства, которым распоряжался правитель. В руках Саргона, таким образом, сосредоточилась огромная экономическая мощь. Царь мог содержать значительное войско для подавления внутренних мятежей и для проведения агрессивной внешней политики.
При Саргоне и его преемниках – Саргонидах вошел в употребление титул «царь четырех стран света», т. е. всемирный владыка: правитель Аккада играл важнейшую роль в самом устроении Вселенной. В клинописных текстах перед именами Саргонидов ставился детерминатив (знак-определитель) бога, указывавший на то, что царь принадлежит не к категории людей, а к бессмертным небожителям. Одновременно и власть его приобретала деспотический характер.
Саргониды ежегодно предпринимали походы: на север – к верховьям Евфрата и побережью Средиземного моря, на юг – в Элам и к берегам Персидского залива, на восток – против варварских племен Иранского нагорья. Целями этих походов, как правило, были не завоевание территории и расширение границ государства, а захват добычи. Войскам добыча нужна была постоянно. Только в этом случае они оставались надежной опорой царской власти. К тому же правителю требовались значительные материальные ресурсы для праздников и раздач, которые доказывали бы, что он «истинный царь».
В Аккадскую эпоху (XXIV–XXIII вв. до н. э.) происходят существенные перемены в сознании людей. Безличность, отсутствие индивидуальности в культуре уходят в прошлое. Достаточно сравнить со старинными шумерскими рельефами знаменитую стелу Нарамсина – одного из преемников Саргона. Она изображает победу царя над восточным племенем луллубеев. Победитель – ростом он значительно выше прочих – стоит в героической позе, попирая врага на вершине горы. Над головой его – астральные символы, а саму голову венчает тиара с бычьими рогами, указывающими на божественную мощь царя. Не по-читателей бога с молитвенно сложенными на груди руками, не ряды воинов, трудноотличимых друг от друга и от своего предводителя, а обожествляемую героическую личность отображает искусство эпохи Аккадского царства.
Между шумерами и семитоязычными аккадцами, жившими по соседству многие века, если не тысячелетия, поддерживались культурные контакты. Естественно, они приобрели новый характер после того, как обе части Месопотамии – Шумер и Аккад – слились в единое целое. Культурный синкретизм выразился, в частности, в том, что шумерские боги были отождествлены с аккадскими или получили аккадские (семитские) имена: Энки стал Эа, Уту (шумерский бог солнца) – Шамашем, а Наннар (бог луны) – Сином.
В отличие от шумеров аккадцы придавали мало значения культам женских божеств, но Инанна под именем Иштар заняла важное место в их пантеоне. Аккадцы восприняли шумерскую клинопись, приспособив ее для своего языка. Постепенно повсюду (в том числе и на шумерском юге) разговорным языком становился аккадский, и в результате Двуречье совершенно семитизировалось. Но шумерский продолжал сохранять важный статус как язык образования и культа. Школьников заставляли делать переводы с шумерского на аккадский и выучивать наизусть шумеро-аккадские словари. Антропологический тип населения долго оставался близким к древнешумерскому, языком оно пользовалось аккадским, а культуру страны можно считать общей – шумеро-аккадской.
Жители Двуречья собирали обильные урожаи благодаря многочисленным каналам, перерезавшим всю страну. Окружающие территории были заселены частью родственными (семитоязычными), частью неродственными племенами, имевшими иной тип хозяйства, обычаи, нравы и социальное устройство. В степях и полупустынных областях, примыкавших к Двуречью с запада, обитали скотоводческие полукочевые племена в основном семитского происхождения. Большую часть их составляли так называемые амореи. Отношения с амореями порой носили мирный характер: с ними (или через них) шла торговля теми товарами, которых недоставало в Междуречье (а недоставало весьма многого, начиная с металлов, дерева и камня). Для охраны от соседей города привлекали на службу аморейских вождей с их племенным войском. Но те же амореи могли устроить набег на благоустроенный, но плохо защищенный город и разорить его или же основать в нем свою собственную династию.