Морфология растений / Нухимовский Е.Л. Основы биоморфологии семенных растений. III. Теория интегральной соматической эволюции

размножения (фугетты), никогда не находятся с ними в глубоких противоречиях, поскольку до отделения от родительского организма фугетты нередко непосредственно участвуют в обычной жизнедеятельности всего единого вегетативного органа (проблем, как и положено, кругом много, от них никому не уйти), поэтому все части вегеты, ради поддержания жизни на организменном и видовом уровнях, идут на многие компромиссы (!), достигая по этой части наивысших показателей, например, набеговые части своими осевыми участками нередко могут входить в структуру изид (верхушечные соцветия и, тем более, интеркалярные соцветия), что вполне естественно делает их уже частью организации другого органа, но, что особенно интересно, они по-прежнему остаются ещё и частями вегеты и её

части — набега (никто у них эти зоны не отнимает). Важно, что в эволюции возникли зоны структурного компромисса (!) между вегетой (её набегом) и изидой.

Наконец, последние части вегет — отступающие, т.е. зоны разрушения, в первую очередь, эфемерные, из которых вегеты вынуждены уйти, теряя завоёванные ранее позиции: они под натиском разрушительных факторов утрачивают жизненную активность, подвергаются некрозу и отмирают.

Если хорошо присмотреться и подумать образно, то поведение вегет, в первую очередь набегов, семенных фитобиоморф несколько напоминает поведение «волчьей стаи» тем, как они, своей ростовой активностью, наступают на пространство, повсюду на Земле уже занятое какой-

либо материей; они буквально терзают его и разрывают на части, чтобы отобрать что-то для себя из необходимых им ресурсов (воду, минеральные

и органические вещества). Набеги, в своём большинстве, не хищники (среди растений есть хищники, которые своими набегами способны поедать насекомых и даже мелких животных), но они всё-таки все всегда и

везде агрессивны, поскольку осуществление их жизнеразвития оказалось возможным во всех без исключения случаях, только на основе наступа- тельно-оборонительной стратегии по отношению к окружающей среде.

Набеги, а шире и вегеты в целом, — это одно из эволюционно возможных конструктивных решений в соматическом развитии живой природы как адаптации, с агрессивным приоритетом в них, в ответ на более или менее агрессивное окружение неживой природы. В целом получается весьма любопытная картина растительной жизни, которая, естественно на Земле, находится в единстве с остальной жизнью и нежизнью, что можно выразить в одном тезисе: на биопланете Земля идёт непрерывная «битва» или конфронтация разных миров-частей: живого и неживого, растительного и

животного и т.п., которая, с лёгкой руки Ч. Дарвина, получила всеми признанное более спокойное название — «борьба за существование».

Для вегет и, в первую очередь, набегов, будь то органов или целых организмов, иногда не столь важно, какова консистенция и внутренняя организация их осевых частей, часто неважно и какие аппендикулярные вегетативные органы принадлежат им, несмотря на то, что организационно они развиваются при них, а бывает важно другое. Они, вегеты и её элита — набеги, являются, в первую очередь, осевыми структурами, а всё ос-

тальное, что развито при них, к решающему аспекту борьбы фитобиоморф

за своё существование, не столь принципиально при наступлении на пространство во времени и играет в таком случае вспомогательную роль. Именно набеги — это главная наступательная элита в организации фитобиоморф, в их борьбе за существование в неиссякаемом прессинговом процессе, образно говоря — это их «спецназ».

Тактические приёмы поведения этих средств всегда и везде должны отвечать наступательно-оборонительной стратегии, суть которой — на-

ступай и обороняйся целенаправленно, чтобы быть успешным в жизнесохранении, поэтому набеги обязаны, в первую очередь, быть впереди и своей агрессивной активностью прокладывать пути в тернистых просторах окружающего их мира. Набеговые оси (рейдеры), более чем какие-либо

другие части, буквально, кинжальным напором своей ростовой активности, рвут на куски пространство (вспомним, для примера, как быстро может расти бамбук), отбирая, если сумеют, из материальной его начинки, всё, что им может пригодиться в развитии, причём здесь большую помощь оказывают их же главные аппендикулярные органы (листья). Одновременно, как бы между прочим, все части вегет отдают в окружающую среду то, что им уже не нужно.

Агрессивная активность набегов, наряду с корнями, другими соучастниками единой организации вегет, обеспечивает фитобиоморфам главные результаты их бытия: они составляют основу личной (вегетативной) жизни фитобиоморф, если образно, то, в первую очередь, набеги «разгребают местечки», где обустраивают тела фитобиоморф целиком и далее должным образом обеспечивают их феносоматическую эксплуатацию, т.е. именно набеги занимаются, более других частей, биотическим и экосистемным «домостроительством» и обслуживанием готовых обиталищ (биотопов, экотопов) для систем размножения, а если рассуждать поглубже, то и для генов и генофенов, а мы, сторонние наблюдатели, воочию видим, как фитобиоморфы развиваются на протяжении своих онтогенезов и синонтогенезов.

Однако организация личной жизни фитобиоморф — это только первая часть стратегической активности вегет, в первую очередь, набегов, конечные цели которых, как «спецназа» фитобиоморф, на порядок выше, поскольку они добротно обустраивают вегетативную основу растительных биоморф не только или даже не столько для них самих, сколько для тех биосистем, в которых такие биоморфы всего лишь атрибутивные «винтики» (ингредиенты) развития — для их видов, а шире ещё и для соответствующих надвидов. Преодолевая проблемы прессинговых баталий, фитобиоморфы, посредством своей набеговой и корневой организованности создают жизненно необходимую для них вегетативную основу, которая качественно и количественно подготавливает их тела к реализации главных событий (одного или нескольких) — к осуществлению размножения и главного его варианта — репродуктивного размножения, которое может успешно состояться, если будет накоплена соответствующая критическая масса.

В определённый момент, когда более всего позволяют условия окружающей среды, набеговая активность фитобиоморф превращает их, если говорить образно (не более того), в растительные «секс-бомбы», репро-

дуктивные усилия которых сопровождаются долгожданными для видов, родов и других надвидовых категорий биосистем надличностными событиями — репродуктивным размножением, когда происходят биотические «взрывы» — витараптации репродуктивно развивающихся структур, сопровождающиеся цветением и плодоношением (подробнее см. с. ).

Так реализуется главная «спецназовская» миссия набегов-органов и набегов-организмов в их наступательно-оборонительной работе в эволю-

ционном развитии особой соматической организованности фитобиоморф, причём не только семенных, но и большинства других групп растений.

Изиды — другой тип основных органов высшей (первой) статусной категории. Несколько развернём здесь информацию об этих органах. Достаточно повнимательнее присмотреться к поведению набегов в единой соматической организации семенных фитобиоморф, чтобы оценить важность изид в этой организации. Набеги нередко чем-то напоминают ещё и

войска, штурмующие укрепления противоборствующей с ними окружающей среды.

Где-то, когда-то, как-то они, набеги, наступают, останавливаются или отступают, теряя кого-то из своих соратников по борьбе ранеными

или погибшими (да, почти как на войне); они, набеги, будучи более или менее разными в отношениях друг с другом, здесь объединены в могучем жизнеутверждающем порыве, водрузить на вершине своего развития знамя победы всей фитобиоморфы, её репродуктивную систему — изиду и, таким образом, обеспечить успех в реализации не только своей, но и не-

своей (видовой и более) миссии в жизнесохранении на Земле через образование нового поколения фитобиоморф-совидичей. Это они, набеги, без

устали усердствовали в своей вегетативной активности, то наступали, то останавливались, то несколько отступали, чтобы однажды, должным образом, разрядить (!) накопленную ранее в них энергию, во многом переориентировав запасы необходимых веществ (органики, минералов, гормонов, ферментов и т.п.) на осуществление репродуктивного усилия, устремившись, наконец, в безудержном порыве к образованию также основных органов, но другого типа — изид, как органов высшей пробы, способных более всего, совсем по-другому, не в собственническом стиле, решать из-

вечные проблемы жизни: жить не столько для себя (лично, вегетативно), сколько для других (нелично, размножающихся, в первую очередь, репродуктивно, это действенно для вида и более сложных биосистем). Когда в набегах накапливается критическая масса, они осуществляют сначала пререпродуктивное развитие, производя видимые зачатки будущих цветков, соцветий, сверхсоцветий, что происходит, как правило, не столь эффектно по сравнению с тем, что должно произойти потом; обычно в эти моменты появляются и набухают цветочные почки. Настоящий фурор в окружающем мире происходит тогда, когда срабатывают («детонируют») весьма специализированные биотические устройства, в нашем случае, — почки, т.е. осуществляются витараптации, образно говоря биотические «взрывы» (витараптусы) вегетативных, вегетативно-репродуктивных и строго ре-

продуктивных почек по отдельности, а чаще всего многих почек вместе, одновременно, что заполняет среду изобилием форм и красок всего того, что в это время и растёт, и (или) цветёт, и пахнет, извергая, в конце кон-

цов, мириады пыльцевых зёрен и активируя весь остальной археосоматический арсенал (пестики, завязи, тычинки), страждущих к специфической встрече друг с другом, доводя поведение изид до состояния сексуального стресса, нередко резко изменяющего фитобиоморфную судьбу. Иногда большие территории на несколько дней погружаются в облака определённого цвета, например, зеленовато-жёлтого от берёзовой пыльцы, разноси-

мой ветром по воздуху; кстати, такое часто бывает и под Москвой. Дело в том, что изиды, будучи облачёнными повышенной ответственностью за судьбу своих видов, обычно склонны не щадить питающих их вегет (как с листостебельной, так и корневой структурами); они буквально конфискуют из них всё, что только могут в себя втянуть и вместить, создавая иногда при этом, как бы между прочим, чудеса трансформаций — шедевры из цветущих и (или) плодоносящих форм, которые к тому же подпитываются, где нектаром, где запахами, что усиливается разнообразием красок, а некоторые репродуцирующие органы снабжаются какими-либо сопрово-

дительными деталями, например, шпорами, колючками, парашютами и т.п., или просто-напросто толстеют, даже опухают; иногда, чтобы успеш-

нее распространить семена. Корни, а более всего набеги, усиленно «откармливают» разнообразные формы плодов, нередко вкусных и питательных для животных и других живых существ и т.п.

Изиды, исполнив свою роль и рассредоточив в пространстве потомство своих видов, далее по-разному трансформируют своё содержание:

одна часть становится диаспорами (семенами, луковичками бесполых соцветий и т.п.), а другая, на которой это потомство возникло, если она частично или полностью жизнеспособна, то может в новом (вегетативном) качестве отходить в набеговую систему. В тех случаях, когда несущая часть изиды, завершившей своё развитие, подвергается некрозу, то он нередко в разной мере передаётся как некротический «удар», особенно тяжёлый, если он пострепродуктивный, идущий от верхушечных структур, в вегетативную основу растения (рис. 3–23, 32–63 и др.), что нередко при-

водит биоморфу целиком к гибели (эвриэфемеры) или наносит различные травмы набеговым структурам (многолетники). Некротические пострепродуктивные «удары» по вегетативным, в особенности набеговым, структурам, исходящие от уже отслуживших изид, как бы проверяют вегетативную основу на прочность (жизнестойкость). Некоторые набеговые части весьма слабы и быстро исчезают в небытие, а другие вегетативные части в разной мере сопротивляются, ища пути к компромиссам во взаимоотношениях с изидами, стремясь приучить фитобиоморфы сохранять набеговые конструкции, хотя бы частично после такого рода взаимодействий, что в значительной мере стало важным эволюционным фактором при создании фитобиоморфного разнообразия. В эволюционных «дуэлях» изид, завершающих своё развитие, и набегов, непосредственно обслуживавших их, возникли и получили распространение персистентные (дву–,

многолетние), или базовые органы (аэроподии, геоподии, корневища, каудексы и др.).

Один из тезисов конвертируемого меротонирования: признаки объектов Природы (ресурсов) могут быть только более или менее постоянными, что позволяет этим объектам существовать в рамках «плавающего»

курса признаков, в соответствии с которым объект познания, под одним углом обзора, воспринимается так, а несколько позже, под другим, — иначе, например, сегодня вегета — это весь вегетативный организм, а завтра та же вегета уже будет в другом статусе — органом [к этому времени уже

образовалась изида — орган репродуктивного и (или) вицерепродуктивного размножения]. Изида, как правило, односезонное явление и, завершив

развитие, поучаствовав, тем самым, в жизнесохранении вида, этот орган отмирает полностью или иногда оставляет от себя какие-либо отметины и

(или) сопровождавшие её персистентные вегетативные части, которые аккумулируются (отходят) в целостную систему вегеты, уже конвертировавшего (изменившего) свой статус и превратившегося, на какое-то время

или навсегда, из основного органа в остальное тело целого организма. Согласно принципу конвертируемого меротомирования, судьба ка-

ждого тела может меняться в сторону упрощения или усложнения его организации, поскольку признаки развиваются по-разному и их комбинато-

рика в развитии может резко изменять статус соответствующего тела, в нашем случае, вегеты, а иногда даже набеги (Utricularia vulgaris L.) прояв-

ляют себя то как организмы, то как основные органы. В развитии тел может происходить следующее, когда изменяется их «признаковый курс», происходит конверсия (перемена) статуса прежних тел и они воспринимаются уже несколько иначе, меняя свой образ жизни, поскольку рядом то появляется, то исчезает тело особого уровня, как минимум своего, — другой орган, статус которого основной, например, появление или исчезновение изиды в организации семенной фитобиоморфы конвертирует статус вегеты от организма до органа или наоборот. Объекты конвертируются (меняют свой статус), если при определённых условиях несколько изменяются приоритеты их развития, когда рядом возникают новые «игроки», по уровню (статусу) не уступающие им.

Итак, каждая вегета, в соответствии с понятием, вкладываемым в этот термин, будет занимать собой или всю организацию семенной простой биоморфы, т.е., по сути дела, являться вегетативным организмом, а, когда наряду с ней появляется ещё и изида, то в теле одного организма проявляют себя уже не один вегетативный организм, а два основных органа высшего статуса (вегета и изида). Таким образом, происходит конверсия (перемена) статуса одного и того же структурного образования при возникновении для этого соответствующих условий.

В морфологическом исследовании важно уметь ориентироваться в оценке части и целого в организации растительных тел, в нашем случае органов и организма. Для этого, на мой взгляд, важно помнить закономерность, которую можно определить следующим образом: если родственное живое тело является частью какого-либо организма, то оно может быть

квалифицировано не более чем орган, но, когда оно же составляет всю организацию того же самого объекта, то статус его уже иной — оно определяется уже как организм.

Наши рассуждения об органах 1-ой статусной категории дополним

списком поведенческих событий в жизнеразвитии набегов, выразив, от первого его акта до последнего, каждый из них всего одним словом-

символом.

Действие 1-ое — «возбудился». У всех набегов (и других также ос-

новных органов) заложена в их первооснове программа к развитию по определённому сценарию, поскольку у фитобиоморф в разных местах их фенетической организации буквально обитают гены и от них в нужное время и в нужном месте исходит выброс особой информационной энергии (идиоэнергии), необходимой для начала развития чего-либо, в нашем слу-

чае набегов. Информация от генов создаёт устремление в зарождающихся набегах к выходу в окружающий мир (среду). В эти моменты внутри тканей фитобиоморфы возникают зачатки набегов, — это почки.

Действие 2-ое — «ворвался». Много факторов в окружающей среде

должно накопиться, чтобы однажды зачатки набегов начали бурно активизировать свой рост и вырываться в окружающую среду (по сути происходят вегетативные витараптации); так, полагаю, вполне можно называть разнообразные биотические «разрывы», как результат развития, чем-то образно напоминающие какие-либо разрывы, даже физические взрывы, да и сама борьба за существование в растительном мире образно чем-то на-

поминает боевые действия; одной фразой, — набеги выходят со своими конфронтациями во внешнюю среду. Через такие вегетативные витараптации новые набеги или другие основные органы в своём ростовом усилии вырываются в окружающую среду, преодолевая её сопротивление.

Действие 3-е — «удлинился». Набеги, вырвавших с окружающую

среду, переходят к более или менее видимому росту в развитии, в процессе которого им в разной мере удаётся увеличить линейные размеры и развернуть, насколько хватит энергии, аппендикулярные органы, например, листья.

Действие 4-е — «дорвался». Каждый набег активно, в борьбе со всем, что его окружает, занимает, если получится, какие-либо удобные

места в пространстве и выбирает из него как можно больше разных материальных ресурсов, чтобы обеспечивать благополучие своего развития и помогать развитию другого основного органа — изиды. Набеги в этом поведенческом действии берут столько пространства и материи, сколько могут захватить (прямо-таки — «унести») в противоборстве с окружающей

средой.

Действие 5-ое — «добегался». Рост набегов обычно на каком-то от-

резке их активности замедляется и даже останавливается, причём нередко в эти моменты развития набегов их верхушки могут даже утрачиваться. Предыдущая видимая ростовая активность набегов подготовила все условия для выполнения фитобиоморфой её главного поведенческого события

— полового размножения, поэтому активность в ростовом поведении набегов резко снижается.

Действие 6-е — «добился». Для каждого набега как вегетативного

структурного образования важно самому обеспечить накопление критической массы, при которой происходит очередная витараптация, на сей раз уже не вегетативная, а репродуктивная. Биотические (репродуктивные) раптусы (образные «взрывы»), или витараптации, сопровождаются образованием отдельных цветков и целых соцветий, их развёртыванием, т.е. набеговая организация добилась своего — образовала главное в развитии каждой фитобиоморфы — изиду (простую или сложную).

Действие 7-е — «отжался» («разрядился»). Далее каждая изида, бу-

дучи другим основным органом в теле семенной фитобиоморфы, использует достижения набега-органа в развитии по полной программе, чтобы

удовлетворить нескончаемую видовую потребность в производстве нового поколения совидичей. Изиды стремятся вытянуть из набегов как можно больше необходимых для их развития водно-минеральных и органических

веществ, выкачивая из них всё, что им нужно, и даже больше. Набеги, попав под пресс цветущих и плодоносящих изид, нередко изнашиваются настолько, что получают травмы, которые могут быть далее несовместимы с жизнью. «Отжав» набеги по полной для своего развития, изиды утрачивают к ним свой «интерес», завершая, тем самым, своё временное присутствие в организации семенных фитобиоморф.

Действие 8-ое — «отступил». Каждый набег, ослабленный развитием другого основного органа (изиды), по-разному реагирует на неизбеж-

ное — некротический удар по ним от погибающего репродуктивного органа, как-либо выполнившего своё самое высокое для основных органов

предназначение — участие в видовом жизнесохранении — в образовании потомства. Часть набегов не может выдержать последствия пострепродуктивного поведения изид (эвриэфемерные фитобиоморфы), но другие набеги адаптировались и умеют защищаться от некротических ударов, выставляя против них достойные заслоны, например, из защищённых спящих почек (гемморезидные барьеры) и т.п., теряя только какую-то часть своих

структур или почти ничего не теряя.

Действие 9-ое — «затаился». Набеги, если успевают накопить необ-

ходимый запас ресурсов и в целом подготовиться к преодолению невзгод со стороны окружающей среды, то в такие периоды (например, зимой) они почти полностью прекращают активность в своём развитии. Набеги персистентных фитобиоморф (разные группы малолетников и многолетников), будучи подготовлены к невзгодам, способны выдерживать некоторые некротические удары, уходя на покой (отдаляясь от активной жизни), чтобы, переждав неурядицы климата, при подходящих условиях вновь повторить волну поведенческих действий путём исполнения новых своих ростовых актов (приростов).

Действие 10-ое — «ушёл». Набеги, получившие невосполнимые по-

тери от некротических ударов пострепродуктивного развития, а эвриэфемерные фитобиоморфы, кроме того, не могут ещё пережить и агрессивное поведение против них со стороны окружающей среды, например, её действия посредством отрицательных зимних температур, поэтому они уходят навсегда из живой природы вместе со всей организацией этих фитобиоморф, оставляя о себе только генетическую память в потомках, стремящихся всегда во многом повторять образы организации своих родительских систем.

В стремлении выявить разнообразие основных органов семенных фитобиоморф, занимаясь поначалу меротомированием их тел, мы невольно проводим типизирование всех соматических частей и те из них, которые попали в разряд основных органов, подвергаем классифицированию, причём, в нашем случае, иерархическому, по субординатному, а далее ещё и по мультисубординатному принципам, методические приёмы проведе-

ния которых уже разработаны (Нухимовский, 1984, 1987, 1997). Субординатная классификация (субординия) строится по иерархическому принципу, когда классы объектов (субординаты) располагаются в соответствии с возрастающей сложностью этих объектов, отражённой в их показателях (признаках), образуя, независимо от степени родства (это задача таксономии), восходящий ряд. Объединив субординатные классификации основных органов разных статусных категорий, проявляющиеся в организации современных семенных фитобиоморф, мы получили разветвлённую иерархическую (мультисубординатную) классификацию (рис. 213).

11

10

6

9

5

8

4

7

3

2

1

Рис. 213*. Разнообразие типов основных органов семенных фитобиоморф в разветвлённой иерархической (мультисубординатной) классификационной системе.

1 — корни, 2 — полупобеги, 3 — бласты, 4 — побеги, 5 — набеги, 6 — изиды, 7 — корне-

полупобеги (гемионтоиды), 8 — ризобласты, 9 — ризокормусы (корнепобеги), 10 — вегеты (корненабеги), 11 — системы всех основных органов, или организмы.

Осмотревшись с разнообразием выявленных типов основных органов и разложив их далее в субординатных и мультисубординатной классификациях, будем последовательно рассматривать всё это разнообразие в определённой последовательности, начав с наиболее сложных типов.

Первую субординию основных органов семенных фитобиоморф (она на верхней ступени соответствующей классификации) мы уже, по сути дела, начали рассматривать — это набеги, корни, вегеты и изиды.

Неукротимое стремление набегов и вегет в целом к образованию

изид, исходящее от генетической основы фитобиоморф, превратило каждую изиду в приоритетную цель, прямо-таки в «звезду пленительного сча-

стья», заслоняющую собой все частности в развитии и набегов, и вегет. Последние, в покорном служении изидам, а это означает не что иное, как служение делу сохранения и развития видов, сумели найти свою нишу, пойдя в эволюции на поиск путей к компромиссам между вегетативными и репродуктивными потребностями фитобиоморф (Нухимовский, 1997, 2002). Для набегов и вегет целиком нет более высокой цели как участво-

вать в становлении изид и реализации их свойств. Видимое появление изид в организации фитобиоморф в процессе её развития превращает эти живые тела в репродуцирующие и (или) вицерепродуцирующие системы, адаптированные к производству потомства, цветение и плодоношение которых, когда эти функции проявляются, являются сексуальными (репродуктивными) витараптациями (дословно с лат. «взрывами живого» на основе сексуальной активности). Они сопровождаются репродуктивным разрядом (!) накопленной в отдельной фитобиоморфе энергии видового развития, что, как правило, озаряет окружающую среду «фейерверком» цветения и (или) плодоношения изид, который всегда ориентирован на взаимодействие с окружающей средой, поскольку только там фитобиоморфы могут найти атрибутивного для них партнёра-фактора (кого-то третьего,

но совсем не лишнего) в их сексуальных «играх» — ветер, воду, насекомых, птиц, даже млекопитающих и т.п. Процесс изидогенерации в организации семенных фитобиоморф, по сути дела, превращает каждую изиду в эффективное оружие стратегического назначения (видовое), поскольку оно направлено на борьбу за выживание не конкретной родительской фитобиоморфы, а на развитие видов — их сохранение. Фитобиоморфы с определённым арсеналом репродуктивных и (или) вицерепродуктивных систем (изид) — это уже нечто значительно большее, чем вегетная (вегетативная) и набеговая (листостебельно-вегетативная) фитобиоморфа — это, образно говоря, растительная «секс-бомба», если проще — это «сексплан-

та» (физиологически зрелое, матурное растение, когда его структуры непосредственно проявляют определённую сексуальную активность). Иными словами, секспланта (от лат. sexualis — половой, planta — растение) —

это растительная биоморфа, непосредственно осуществляющая в своём морфогенезе видимое репродуктивное развитие, которое обозначается образованием репродуктивных структур (цветков, соцветий), бутонизацией, а затем и главным событием — сексуальной витараптацией — цветением и плодоношением, когда образуются пыльцевые зёрна и семена. Такое название фитобиоморф, находящихся в особом состоянии своего фенологического развития, доходчиво подчёркивает, что соответствующие растения, став на какое-то время сексплантами (сексуально озабоченными рас-

тениями), в ближайшие моменты свершат или уже свершают свои сексуальные витараптации, строго адаптированные к окружающей среде (развернут бутоны, выбросят из цветков пыльцу и семена, т.е., говоря на образном языке, они вскоре «взорвутся» или уже «взрываются», но всегда особым образом — биотически (ещё см. гл. 7, 9).

Успех вегето-изидной организации семенных фитобиоморф — ре-

зультат миллионов лет проб и ошибок в естественных отборах фитобио-

морфной эволюции. Волны вегетативного развития в мире семенных фитобиоморф всегда имеют цель: обеспечить условия для формирования системы размножения, в первую очередь, репродуктивного органа, т.е. изиды в форме одиночного верхушечного цветка (простая изида), соцветия и (или) сверхсоцветия (сложные изиды), что подталкивает набеги и вегету в целом на борьбу за пространство и материю, чтобы как можно больше взять в окружающей среде для достижения критической ресурсной массы, которая однажды, разразившись буйным изидным развитием, устремится отдать многое или даже почти всё для осуществления, уже не вегетами и (или) только набегами, а теми, кого они породили, — другими основными органами, изидами, репродуктивного или вицерепродуктивного усилия в их, совсем не простых, сексуальных «играх». Изиды, в своём развитии, не церемонятся со своей производственной основой — набегами и вегетами в целом; они, когда происходят сексуальные витараптации, буквально опорожняют все или почти все их резервы, временами иссушают изнутри их плоть (эфриэфемеры), выбирая из неё многое, иногда почти всё, если принимают такие ресурсы как нужные для свершения своего развития. Витараптации изид, будучи разновидностью биотических «взрывов», или витараптусами, наполняют окружающую среду изидными «осколками» — пыльцевыми зёрнами и (или) семенами или иными диаспорами (пигмами), в разлёте которых участвует нередко ещё и третий важный фактор размножения, — ветер, вода, насекомые, птицы или другие существа.

Так продолжается, всегда начинаемая набегами, экспансия в поведении семенных фитобиоморф, достигающая, в исполнении изид, как основных органов 1-ой статусной категории, наивысшего напряжения, застав-

ляющая иногда окружающий мир, пожалуй, несколько содрогнуться от величия происходящих в растительном царстве событий, когда живая природа погружается в пучину разнообразных форм и красок цветения и плодоношения. В эти мгновения растительные биоморфы работают уже не на себя, а, более всего, для других — ради развития своих видов и жизни вообще.

Сексуальные «игры», включающие репродуктивную и вицерепродуктивную активность, в мире семенных фитобиоморф, как правило, бесследно не заканчиваются для вегет (как их листостебельных, так и корневых сегментов). Они всегда оставляют после себя отметины на вегетативном теле фитобиоморф, а нередко, отплодоносившие и (или) отпыльценосившие, изиды своим некрозом смертельно ранят, в первую очередь, набеговую организацию растительных особей, добивая её, в конце концов, некротическими «ударами», уже ослабленную предыдущими раболепными произидными стараниями, поярче послужить виду, т.е. семенные фитобиоморфы нередко гибнут уже после их первого репродуктивного усилия, если заранее набеги и изиды не находят путей, чтобы пойти на компромиссы в своих взаимоотношениях (Нухимовский, 1997, 2002).

Правы те, кто однажды воскликнул: «нет мира под оливами», т.е. везде в поведенческих калейдоскопах бушуют страсти — кому дать, кому не дать, у кого взять, а у кого не брать. Так, через созидание и разрушение, биоморфы всегда соревнуются, кому быть, а кому не быть в нескончаемом