новая папка / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. Том четвертый. Кн. 8 продолжение

всем исчезают, и для обозначения местностей иногда употребляют­ ся названия стоявших здесь отрядов конницы. В состав провинции Тинги (Танжер) входит лишь город Тинги с непосредственно при­ мыкающей к нему областью и береговой полосой у Атлантического океана до Салы, нынешнего Ребата; в то же время внутри страны римские поселения не доходили даже до Феца. Ни одна большая дорога не связывает эту провинцию с цезарейской Мавретанией; рас­ стояние в 50 миль от Тинги до Рузаддира (Мелилья) проезжали мо­ рем вдоль пустынного и немирного рифского побережья. Поэтому для этой местности Бетика была ближе, чем Мавретания; и если позднее, когда империя была поделена на более крупные админист­ ративные округа, провинция Тинги отошла к Испании, то это было лишь внешним оформлением давно существовавшего фактического положения. Тинги была для Бетики тем же, чем Германия для Гал­ лии; быть может, вообще римляне организовали и сохранили за со­ бой эту малодоходную провинцию лишь потому, что отказаться от нее значило бы уже тогда вызвать нашествие на Испанию, подобное вторжению ислама после крушения римского владычества.

По ту сторону вышеобозначенной границы прочных поселений, за линией пограничных таможен и пограничных постов и в некото­ рых включенных в нее, но не цивилизованных районах, в обеих Мавретаииях в римскую эпоху земля оставалась еще за туземца­ ми, признававшими, впрочем, верховную власть Рима; вероятно, с них требовали по мере возможности уплаты податей и несения военной службы, но регулярные формы обложения податями и рекрутского набора к ним не применялись. Так, например, племе­ ни зимизов, жившему на скалистом побережье к западу от Игильгили (Джи-джели) в восточной Мавретании, т. е. в самом сердце римских владений, было поручено занимать своим гарнизоном крепость, построенную для прикрытия города Игильгили, но с ус­ ловием, чтобы люди гарнизона не смели выходить за район крепо­ сти дальше, чем на 500 шагов*. Таким образом, этих подвластных берберов использовали в римских интересах, но не давали им рим­ ской организации, а потому и не считали их солдатами имперской армии. Иррегулярные войска Мавретании применялись в поздней­

*Надпись от 129 г. (С. I. L., VIII. 8369): termini positi inter Igilgilitanos in quorum finibus kastellum Victoriae positum est et Zimizfes), ut sciant Zimizes non plus in usum se habere ex auctoritate M. Uetti Latronis procuratoris Aug[usti] qua[m] in circuit'd a muro cast[elli] p(edes] D. (проведены грани­ цы между игильгилитанами, в пределах которых находится крепость Победы, и зимизами, дабы ведали зимизы, что по распоряжению М. Веттия Патрона, императорского прокуратора, они имеют в своем распоряжении не больше 500 шагов в окружности от стен крепости). Таблица Пейтингера помещает «зимизов» рядом с Игильгили, к запа­ ду от него.

шее время в большом числе* и за пределами собственной провин­ ции, особенно в качестве кавалерии, тогда как нумидийцы не при­ менялись вовсе.

Мы не можем сказать, как далеко простирались римские владе­ ния за линию римских городов и гарнизонов и за конечные станции имперских дорог. Широкое степное пространство вокруг Соленых озер к западу от Ламбеза, гористая местность от Тлемсена до Феца со включением побережья Рифа, прекрасная плодородная страна у Атлантического океана, простирающаяся к югу от Салы до высоко­ го Атласа, страна, цивилизация которой в период наивысшего могу­ щества арабов соперничала с андалузской, наконец, на юге Алжира и Марокко горы Атлас, на южных склонах которых, испещренных многочисленными цветущими оазисами, горные пастбища череду­ ются со степными, предоставляя стадам пастушеских народов обиль­ ный корм, —*все эти области остались, по существу, не затронуты­ ми римской цивилизацией; но отсюда еще не следует, что в рим­ скую эпоху они являлись независимыми или по меньшей мере но причислялись к имперской области. В этом отношении источники сообщают мало. Было уже сказано, что проконсулы Африки помо­ гали царю Юбе подчинять гетулов, т. е. племена южного Алжира; известно также, что последний устроил пурпуровые красильни на Мадере. После прекращения мавретанской династии и введения не­ посредственного римского управления Светоний Пауллин первый из римских полководцев перешел Атласские горы и довел римское вой­ ско до протекающей в пустыне в юго-восточном Марокко р. Гер, носящей еще и теперь то же самое название. Его преемник Гней Гозидий Гета продолжил это предприятие и нанес серьезное пора­ жение предводителю мавров Салабу. Позднее в эти отдаленные об­ ласти заходили и некоторые из предприимчивых наместников мавретанских провинций, а также и нумидийские наместники, под вла­ стью которых (но не под властью мавретанских наместников) махо-

*Если префект одной стоявшей гарнизоном в Нумидии когорты в то же время командовал шестью гетульскими племенами (nationes — С. I. L., V, 5267), то это значит, что жители Мавретании служили в иррегуляр­ ных войсках в соседней провинции. Иррегулярные мавретанские всад­ ники особенно часто встречаются в позднюю эпоху империи. Лузий Квиет при Траяне, мавр и начальник одного мавретанского отряда (Дион, 68, 32) —• не Д'фгх; ек rr\q шцкбоо Дфбцд, аХХ% <х5б£рг) кос! (X7tcoKiaji£VT|<; eax(xndq (не ливиец из подвластной Ливии, но из неизве­ стной и отдаленной окраины — Фемистий, Or. 16, р. 250, ed. Dind.), был, без сомнения, гетульским шейхом, служившим вместе со свои­ ми соотечественниками в римском войске. Слова Темистия не означа­ ют, что его родина была формально независима от империи; «подвла­ стная» область — это область, имеющая римскую организацию; ее £G%cmd — это окраины, населенные зависимыми племенами.

дилась пограничная гористая местность, простиравшаяся на юге ниже провинции Цезареи*; однако о настоящих военных походах на юг Мавретании и Нумидии в более позднюю эпоху ничего не известно. Едва ли владения мавретанских царей перешли под власть римлян полностью в своих прежних пределах, особенно в южной части; одна­ ко походы, предпринимавшиеся после присоединения этой страны, имели все же некоторые прочные результаты. Производившийся там набор вспомогательных войск свидетельствует, что по крайней мере часть гетулов подлежала в эпоху империи даже регулярному военно­ му набору; к тому же, если бы жившие в южных районах римских провинций туземные племена причиняли римлянам серьезные хло­ поты, до нас дошли бы об этом какие-либо известия**. Вероятно, весь юг вплоть до великой пустыни считался имперской землей***, и фактически так же далеко за пределы сферы распространения рим­ ской цивилизации простиралась зависимость страны от Рима, что, конечно, не исключает частых поборов, с одной стороны, и граби­ тельских набегов — с другой.

Настоящим нападениям покоренная область подвергалась глав­ ным образом со стороны приморских племен, живших вокруг Рифа и на нем — мазиков и бакватов, причем такого рода нападения регуляр­ но производились на море и направлялись главным образом против испанского берега. В течение всего существования империи не пре­ кращаются сообщения о вторжениях мавров в Бетику4*; это показы­

*К надписям, которые сообщают об этом (С. I. L., V111, p. XVIII, 747), присоединяется теперь любопытное посвящение вождя одной из ко­ лонн экспедиции 174 г. (Eph. epigr., V, n. 1043), найденное поблизости от Жеривиля.

**Tumultus Gaetulicus (тревожное положение в области гетулов — С. I. L.,

VIII, 6958) было скорее восстанием, чем нашествием.

♦♦♦птолемей, правда, принимает в качестве границы Цезарейской про­ винции линию выше озер и не причисляет к этой провинции Гетулию; границу же Тинги он доводит до основного массива Атласа. Плиний (5, 4, 30) причисляет к подвластным Риму областям Африки «всю Ге­ тулию до Нигера и до границ с Эфиопией», т. е. пространство прибли­ зительно до Тимбукту. Последнее указание, по-видимому, соответству­ ет официальной точке зрения.

4* Уже в эпоху Нерона Кальпурний (Egl., 4, 40) называет берег Бетики trucibus obnoxia Mauris (подверженный нападениям свирепых мавров). Если при Пие мавры были отбиты и оттеснены до Атласских гор и за их хребет (Vita PH, 5;Павсаний, 8,43), то, судя по отправке в это время войск из Испании в Тингитану (С. I. L., III, 5212—5215), это нападение мавров обрушилось на Бетику, и посланные против них войска Тарраконской провинции преследовали их и через пролив. Происходившая, вероятно, тогда же операция сирийского легиона на Ауресе заставля­ ет, впрочем, предполагать, что эта война распространилась и на Нумидию. Война с маврами при Марке Аврелии (Vita Marci, 21, 22; Vita

Мы переходим к внутреннему устройству страны. Что касается языка, то к настоящему народному языку римляне относились так же, как в Галлии к языку кельтов, а в Испании — к языку иберов; здесь, в Африке, это было тем более естественно, что в этом отноше­ нии римлянам подготовило путь прежнее чужеземное владычество, да и, наверное, ни один римлянин не понимал этого народного языка. У берберских племен был не только свой национальный язык, но и национальная письменность; однако, насколько нам известно, в офи­ циальных сношениях этим языком никогда не пользовались, по край­ ней мере его никогда не употребляли на монетах. Даже туземные берберские династии не составляли в этом отношении исключения — либо потому, что и в их государствах наиболее крупные города были скорее финикийскими, чем ливийскими, либо потому, что финикий­ ская цивилизация оказала здесь такое глубокое влияние. Писали на местном языке, конечно, и в эпоху римского владычества; мало того, большинство берберских надписей — посвящений и надгробий — от­ носится, несомненно, ко времени империи; однако их малочислен­ ность показывает, что в пределах римского господства язык этот не имел широкого распространения. В качестве народного языка он удер­ жался, естественно, в тех местностях, куда римляне или вовсе не за­ ходили, или почти, не заходили, как, например, в Сахаре, в горах мароккского Рифа, в обеих Кабилиях; даже на цветущем острове Три­ поли Гирбе (Джерба), центре карфагенского производства пурпура, рано приобщившемся к культуре, еще и теперь говорят по-ливийски. В общем, древний народный язык Африки лучше сумел себя отсто­ ять, чем народный язык кельтов и иберов.

Язык, господствовавший в Северной Африке в то время, когда она сделалась римской, был языком тех чужестранцев, которые вла­ дычествовали там до римлян. Лептис, вероятно, не триполийский, а соседний с Гадруметом, является единственным городом в Афри­ ке, в котором чеканились монеты с греческим надписанием и кото­ рый, таким образом, предоставил этому языку по меньшей мере второе место в официальном употреблении. Финикийский язык гос­ подствовал тогда на севере Африки повсюду, где существовала ци­ вилизация, от Большого Лептиса до Тинги, в особенности в Карфа­ гене и его окрестностях, а также в Нумидии и даже в Мавретании*.

и гражданам пришлось по большей части самим защищаться от врага. После окончания войны Максимиан устроил большие базы в Тубусук- ту, недалеко от Сальд. Эти отрывочные сведения позволяют нам со­ ставить некоторое представление о событиях.

*Об этом свидетельствуют не только монеты, но и надписи. Сопостав­ ление надписей, которым я обязан Эйтиигу, показало, что из надпи­ сей древнепунических, т. е. составленных несомненно до разрушения Карфагена, огромное количество (около 25 ООО) приходится на долю самого Карфагена, остальные — на долю Гадрумента (9), Тугги (зна-

Этому языку высокоразвитой, хотя и чуждой туземному населению культуры бьшк при смене правительственной системы сделаны из­ вестные уступки. Быть может, уже при Цезаре и во всяком случае при Августе и Тиберии как города римской провинции, например Большой Лептис и Эа, так и города Мавретанского царства, как Тинги и Лике, — в том числе и такие, которые, подобно Тинги, сделались римскими гражданскими общинами, — пользовались в официаль­ ных сношениях финикийским языком. Однако финикийский язык все же не имел в Африке такого значения, Как греческий в греческой половине империи. В греческих провинциях империи греческий язык господствует в деловой жизни, в особенности в сношениях с прави­ тельством империи и его чиновниками; на монетах города, имею­ щего греческое устройство, и император именуется по-гречески. Но в провинциях Африки, если надпись на монете сделана и на другом языке, император или императорский чиновник именуется всегда по-латыни. Даже на монетах царей Мавретании, на которых имя греческой царицы пишется по-гречески, имя царя, являвшегося в то же время и имперским чиновником, пишется непременно по-латы­ ни, даже и там, где рядом с ним называется царица. Это означает, что само правительство не допускало в Африке употребления фини­ кийского языка в своих сношениях с общинами или отдельными лицами, но разрешало его во внутреннем употреблении; это был не третий язык империи, но язык культурный, признанный в сфере своего распространения.

Однако это ограниченное признание финикийского языка про­ должалось недолго. У нас нет ни одного документа, свидетельству­ ющего об официальном употреблении финикийского языка после Тиберия; едва ли он употреблялся дольше первой династии*. Как и

менитая финикийско-берберская надпись), Цирты (5), Иола-Цезареи

(1). Новопунические надписи встречаются преимущественно в Карфа­ гене и его окрестностях (30); вообще, они нередко попадаются в про­ консульской провинции, а также в Большом Лептисе (5) и на островах Гирбе (1) и Коссуре (1); в Нумидии — в Каламе и ее окрестностях (23)

и в Цирте (15), в Мавретании пока только в Большом Порту (2).

*Чеканка монет в Африке в основном прекращается при Тиберии; та­ ким образом, мы на продолжительный срок лишаемся источников, ибо африканские надписи от I в. н. э. дошли до нас в очень незначи­ тельном количестве. Монеты Баббы в Тингитанской провинции, обра­ щавшиеся в период от Клавдия до Гальбы, имеют только латинское надписание; но город этот был колонией. Латино-пунийские надписи из Большого Лептиса (С. I. L., VIII, 7) и из Нараггары (С. I. L., VIII, 4636) могут, правда, принадлежать ко времени после Тиберия, но по­ скольку они составлены на двух языках, представляется более вероят­ ным, что, когда они были сделаны, финикийский язык уже утратил свое прежнее значение.

когда произошла перемена, мы не знаем; вероятно, правительство произнесло решающее слово приблизительно в эпоху Тиберия или Клавдия, осуществив в области языка и национальности такую пол­ ную аннексию, которая возможна лишь для государственной влас­ ти. В частной жизни финикийский язык продержался в Африке еще долгое время, по-видимому, дольше, чем в метрополии; в начале III в. дамы знатных домов в Большом Лептисе так плохо говорили по-латыни и по-гречески, что им нельзя было вращаться в римском обществе; еще в конце IV в. в окрестностях Гиппона Регия (Бон) неохотно ставили священников, которые не могли объясняться с кре­ стьянами на пуническом языке; последние продолжали называть себя ханаанитами, пунические имена и пунические обороты речи встре­ чались еще очень часто. Но этот язык был изгнан из школы* и даже из письменного употребления и сделался народным диалектом, да и то, вероятно, только в области древнефиникийской цивилизации и особенно в древнефиникийских и прибрежных местностях, лежав­ ших в стороне от крупных путей сообщения**. Когда арабы пришли в Африку, они застали еще в качестве местного языка язык бербе­ ров, но уже не застали языка пунийцев***. Вместе с карфагенскоримской цивилизацией исчезли и оба чужеземных языка, тогда как древний туземный язык удержался до настоящего времени. Власти­

*Из слов Виктора в его Epitome (извлечение), что император Север Latinis litteris sufficienter instructus, Graecis sermonibus eruditus, Punica eloquentia promptior, quippe genitus apud Leptim (был достаточно обучен в латин­ ской словесности, сведущ в греческой разговорной речи, в пуническом красноречии более искусен, так как он родился у Лептиса), не следует делать вывода, что в Триполи проходили в те времена курс риторики на пуническом языке; поздний и незначительный писатель придал это­ му известному сообщению такой смысл, словно речь шла о школьном обучении.

**Нельзя полагаться на слова Арнобия Младшего, писавшего около 460 г. (Ad psalm., 104, p. 481, ed. Migne): Cham vero secundus filius Noae a Rhinocoruris usque Gadira habens linguas sermone Punico a parte Garamantum, Latino a parte boreae, barbarico a parte meridiani, Aethiopum et Aegyptiorum ac barbaris interloribus vario sermone numero viginti diabus linguis in patriis trecentis nonaginta et quattuor (Хам же, второй сын Ноя, владевший языками от ринокоруров до Гадира: пунической речью со стороны Гарманта, латинской с северной стороны, берберской с юж­ ной стороны, эфиопским и египетским и различными языками, варва­ ров внутренних стран — всего 22 языками и отечественными языками в числе 394), и еще того меньше — на болтовню Прокопия (De beilo Vand., 2, 10) относительно финикийской надписи и языка в Тигизе.

Авторитеты такого сорта вряд ли могут отличить берберский язык от пунического.

***В одном изолированном месте у Малого Сирта на финикийском языке говорили, возможно, еще в XI в. (Movers, Phon., 2, 2, 478).

тели из цивилизованных иностранцев сменялись, берберы же оста­ вались, как пальмы оазиса и песок пустыни.

Наследие финикийского языка досталось не греческому языку, а латинскому. Это не было результатом естественного процесса разви­ тия. В эпоху Цезаря и латинский и греческий языки были в Северной Африке языками чужими, но, как показывают хотя бы монеты Лептиса, последний был распространен гораздо больше, чем первый; полатыни говорили в то время только чиновники, солдаты и италийс­ кие купцы. В то время было бы, вероятно, легче осуществить элли­ низацию Африки, чем ее латинизацию. Но случилось как раз обрат­ ное. Та же самая воля, которая в Галлии подавила в зародыше зачат­ ки греческой культуры, ввела в сферу господства латинского языка греческую Сицилию и установила границы между греческим Восто­ ком и латинским Западом, — отнесла Африку к этому Западу.

В таком же духе была упорядочена организация страны. Как в Италии основой внутреннего устройства является латинская городс­ кая община, а на Востоке греческая, так здесь основой его служит финикийская городская община. В начале римского владычества в Африке Карфагенская область состояла преимущественно из городс­ ких общин, в большинстве некрупных, числом около трехсот, из ко­ торых каждая управлялась своими суфетами; Римская республика ничего не изменила в этом порядке*. В существовавших здесь цар­ ствах прежние финикийские города сохранили свое устройство и при туземных государях; по крайней мере Калама, город внутренней Ну­ мидии, едва ли основанный финикийцами, имела, как известно, фи­ никийское городское устройство; цивилизация, которую Массинисса дал своему царству, состояла, по существу, в том, что он превращал селения берберов-землевладельцев в города с финикийским устрой-

*Это показывают — гораздо яснее, чем найденные в Африке латинские надписи, которые начинаются слишком поздно, чтобы наглядно пред­ ставить порядки, существовавшие здесь до II в. н. э., — приводимые в следующем примечании четыре договора о патронате из эпохи Тибе­ рия, заключенные двумя небольшими поселениями в Проконсульской провинции, Большой Апизой и Сиагу, и двумя другими, нигде более не упоминаемыми, находившимися, вероятно, по соседству с первы­ ми, Теметрой и Тимилиги; судя по ним, представляется отнюдь не невероятным сообщение Страбона (17, 3, 15, ст. 833), что при начале последней войны Карфагенская область насчитывала 300 городов. В каждом из четырех вышеупомянутых маленьких местечек имелись суфеты. Упоминаемые в старо- и новопунических надписях магистра­ ты — это обычно также два суфета. Тот факт, что эти магистраты встре­ чаются сравнительно часто в Проконсульской провинции, а из других мест лишь в Каламе, позволяет убедиться, насколько более сильное развитие получило финикийское городское устройство в первой про­ винции.

ством. Это относится и к тем немногим более древним городским общинам, которые существовали в Мавретании до Августа. По-види­ мому, оба ежегодно сменявшихся суфета африканских общин в ос­ новном соответствовали аналогичным главам общин в италийском городском устройстве; мы не имеем оснований думать, что финикий­ ский городской строй римской Африки сохранил свои национальные особенности, например, в устройстве общинных советов, организо­ ванных у карфагенян совсем иначе, чем в италийских общинах*. Но тот факт, что сохранялось хотя бы лишь формальное различие между финикийским и италийским городом, являлся, наравне с допущени­ ем местного языка, признанием финикийской национальности и из­ вестной гарантией ее дальнейшего существования и под римским вла­ дычеством. Финикийский город был с самого начала признан нор­ мальной формой административного деления для африканской обла­ сти, о чем свидетельствует тот факт, что Цезарь восстановил Карфа­ ген прежде всего в качестве финикийского города под управлением прежних суфетов** и до известной степени с прежними жителями, так как значительная, может быть наибольшая, часть новых граждан была переселена из окрестных местностей и снова поставлена под охрану великой богини пунического Карфагена, небесной царицы Астарты, которая со своей свитой вновь вступила тогда в свое пре­ жнее святилище. Правда, в самом Карфагене этот порядок вскоре

*Договоры о патронате, относящиеся к правлению Цезаря (С. I. L., VIII, 10525), Августа (там же, 68, ср. 69) и Тиберия (С. I. L., V, 4919—4922), заключенные от имени сената и народа (senatus populusque) африкан­ ских общин (civitates) перегринского права со знатными римлянами, были, по-видимому, вполне по римскому образцу проведены общин­ ным советом, выступавшим в качестве представителя общины и нала­ гавшим на нее надлежащие обязательства.

** На монете, выбитой, без сомнения, при Цезаре (Muller, Num. de l ’Arfique, 2,149) со словами: Karthago Veneris и Aristo Mutambal Ricoce, два первых имени надо, вероятно, понимать как двойное греческо-фи­ никийское имя; такие названия нередки (ср. С. I. L., V, 4922: agente Celere Imilchonis Gulalsae filio sufete — по предложению суфета Целера, сына Имильхона Гулальсы). Так как, с одной стороны, суфеты не мог­ ли быть назначаемы в римской колонии, а с другой — факт основания такой колонии в самом Карфагене вполне установлен, то надо думать, что либо сам Цезарь изменил впоследствии форму основания города, либо колония была основана фактически при триумвирате согласно посмертному распоряжению диктатора; на это намекает и Аппиан (Pun., 136). Аналогию этому представляет Курубис, который в начале дикта­ туры Цезаря находился под управлением суфетов (VIII, 10525), а в 709 г. уже в качестве цезаревой колонии — под властью дуовиров (там же, 977); однако случай этот — иного порядка, так как этот город не обязан, подобно Карфагену, своим существованием Цезарю.

уступил место италийскому колониальному устройству, а покрови­ тельница Астарта превратилась, по крайней мере по имени, в латин­ скую небесную богиню. Однако в остальной Африке и в Нумидии финикийский городской строй преобладал, вероятно, в течение всего I в., поскольку он подходил ко всем общинам, за которыми были признаны городские права, но которым еще не было предоставлено римское или латинское устройство. Он, собственно, не был отменен, так как суфеты встречаются еще при Пие; но постепенно они повсюду уступают свое место дуовирам, и изменившийся принцип управления в этом отношении доходит до крайних пределов.

Преобразование финикийского городского права в италийское начинается при Цезаре. Древний финикийский город Утика, предше­ ственник и наследник Карфагена, в виде некоторой компенсации за тяжкое нарушение его интересов в связи с восстановлением прежней столицы, первый в Африке получил италийское устройство, а также, быть может, от диктатора Цезаря, латинское право и от его преемни­ ка Августа — положение римского муниципия. Такое же право пре­ доставлено было и городу Тинги в благодарность за проявленную им верность во время перузинской войны. За ними вскоре последовали и другие города, однако количество общин римского права в Африке до времени Траяна и Адриана оставалось ограниченным*. С этих пор права муниципиев и даже колоний стали широко предоставляться прежним финикийским общинам, однако, насколько нам известно, всегда путем индивидуальных пожалований; впоследствии право ко­ лонии обычно давалось просто путем предоставления названия, без всякого поселения в соответствующей местности колонистов. Если с начала II в. в Африке в изобилии появляются всякого рода посвяще­ ния и памятнзжи, ранее весьма редкие, то это является главным обра­ зом результатом того, что многие поселения были приняты в союз императорских городов, пользующихся римским правом.

Помимо того, что финикийские города преобразовывались в ита-

*В Африке и Нумидии Плиний (Н. N., 5, 4, 29 f.) насчитывает в общем 516 общин, среди них 6 колоний, 16 общин римских граждан, 2 латин­ ских города (ибо oppidum stipendiarium, т. е. город, платящий подать, судя по положению, ему отведенному, имел, по всей вероятности, тоже италийское право), прочие — либо финикийские города (oppida), среди них 30 свободных, или же ливийские племена (non civitates tantum, sed pleraeque etiam nationes lure dici possunt — большая часть no справедли­ вости может быть названа не общинами, а племенами). Не выяснено, надо ли относить эти цифры ко времени Веспасиана, или к более ран­ ней эпохе; во всяком случае, они не свободны от ошибок, ибо, кроме шести перечисленных колоний, отсутствуют шесть (Ассура, Карпы, Клупея, Курубы, Гиппон-Диаррит, Неаполь), из которых часть несом­ ненно возникла в эпоху Цезаря или Августа, да и остальные, вероят­ но, были основаны тогда же.