новая папка / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. Том четвертый. Кн. 8 продолжение

Непосредственная военная задача египетских войск стоит в тес­ ной связи с мероприятиями по развитию египетской торговли. Поэто­ му мы изложим оба эти вопроса во взаимной связи и прежде всего расскажем об отношениях Египта с континентальными соседями на юге, а затем о его отношениях с Аравией и Индией.

Египет простирается на юг, как было уже отмечено, до той пре­ грады, которую ставит судоходству последний катаракт неподалеку от Сиены (Ассуан). Южнее Сиены начинаются поселения племени кеш, как называли его египтяне, или, в переводе греков, темнокожих эфиопов, родственных, вероятно, первоначальным жителям Абисси­ нии, о которых речь будет идти ниже; если они и имели общее с египтянами происхождение, то в ходе исторического развития пре­ вратились в совершенно особый народ. Далее к югу жили племена, которых египтяне называли нахсиу, т. е. черные (греки называли их нубийцами), — нынешние негры. Цари Египта в лучшие времена рас­ пространили свое владычество далеко в глубь страны, а отдельные выселявшиеся египтяне основали здесь свои собственные княжества. Письменные памятники фараоновского управления встречаются вплоть до пункта выше третьего катаракта, Донголы, где центром поселений египтян была, по-видимому, Набата (у Нури); группы храмов и пира­ мид, правда, уже без надписей, встречаются еще к северу от Хартума, у Шенди в Сеннааре, недалеко от рано исчезнувшего эфиопского го­ рода Мерое. Когда Египет сделался римским, расцвет его могуще­ ства уже давно миновал и по ту сторону Сиены господствовало одно эфиопское племя под властью цариц, которые неизменно носили имя или титул Кандака* и жили в некогда принадлежавшей Египту Набате в Донголе. Народ этот находился на низкой ступени цивили­ зации, состоял главным образом из пастухов, мог выставить войско в 30 тыс. человек, прикрывавших себя щитами из бычьей кожи и вооруженных большей частью не мечами, а топорами или копьями и окованными железом дубинами; эти соседи представляли некото­ рую опасность как разбойники, но они были неспособны сражаться

сримлянами.

В730 или 731 г. эти соседи вторглись в римскую область, по их собственному утверждению, вследствие притеснений со стороны на­ чальников ближайших номов, по мнению же римлян, вследствие того, что большая часть египетских войск была тогда занята в Аравии и нападавшие надеялись, что им удастся безнаказанно пограбить. Дей­ ствительно, они справились с тремя когортами, прикрывавшими гра­ ницу, увели в рабство жителей ближайших египетских районов — Фил,

*Нам известен евнух царицы Кандаки, который читает Исайю («Деяния апостолов», 8, 27); какая-то Кандака, правившая еще во времена Неро­ на (Plinius, Н. N. 6, 29, 182), играет роль в романе об Александре (3, 18 сл.).

року границ, а фактически, несомненно, как выкуп за прекращение их грабительских набегов, которые, конечно, не прекратились и пос­ ле этого. Это был шаг назад, первый с того времени, как Египет под­ чинился Риму.

О торговых сношениях на этой границе сохранилось мало сведе­ ний. Так как катаракты на Верхнем Ниле преграждали непосредствен­ ный водный путь, то торговля между внутренней Африкой и Егип­ том, главную статью которой составляла слоновая кость, производи­ лась в римскую эпоху в основном не по Нилу, a через* абиссинские гавани, но отчасти и по этому пути*. Проживавшие в большом числе на о. Филах рядом с египтянами эфиопы были, очевидно, по боль­ шей части купцы, и царившее на этой границе спокойствие, несо­ мненно, в свою очередь содействовало процветанию пограничных го­ родов Верхнего Египта и египетской торговли в целом.

Восточное побережье Египта ставит для развития мировой тор­ говли трудноразрешимую задачу. Скалистый, сплошь необитаемый берег непригоден для земледелия и остается в настоящее время такой же пустыней, какой он был и в древности**. Напротив, что касается обоих морей, имевших особенно большое значение для культурного развития древнего мира, то Индийское ближе всего подходит к Сре­ диземному в двух своих крайних северных пунктах, у Персидского и Аравийского заливов. Персидский залив принимает в себя Евфрат, в своем среднем течении близко подходящий к Средиземному морю, а Аравийский отделен всего лишь несколькими дневными переходами от текущего в Средиземное море Нила. Поэтому в древности торго­ вые пути, соединявшие Восток с Западом, либо проходили преиму­ щественно по Евфрату к побережью Сирии и Аравии, либо поворачи­ вали от восточных берегов Египта к Нилу. Торговые пути по Евфрату древнее, чем пути по Нилу, но последние имеют за собой преимуще­ ство более удобного речного судоходства и более короткого перехода сушей; устранение последнего посредством устройства канала для пути по Евфрату исключено; что же касается пути из Египта, то и в древ­ ности, и в новейшее время создание такого канала признавалось хотя и трудным, но не невозможным делом. Таким образом, на египет­ скую страну самой природой была возложена задача связать посред­ ством сухопутных или водных дорог восточное побережье с течением Нила и северным берегом. Она начинает играть эту роль уже при тех туземных властителях, которые впервые сделали Египет доступным для иностранцев и для крупной торговли.

Как кажется, по следам более древних сооружений великих еги­

*Ювенал (11,124) вспоминает о слоновых клыках, quos mittit porta Syenes (которые присылают врата Сиены).

**Судя по тому, что сообщает об этом побережье Птолемей (4, 5, 14,15), оно, подобно Двенадцатимилевой области, не делилось на номы.

петских правителей Сети I и Рамзеса И, сын Псамметиха, царь Нехо (610—594 гг. до н. э.), предпринял поблизости от Каира сооружение канала, который должен был соединить Нил с Горькими озерами у Измайлии и через них с Красным морем; но это мероприятие не уда­ лось довести до конца. При этом Нехо, по-видимому, стремился не только к господству над Аравийским заливом и установлению торго­ вых сношений с арабами; кругозор этого египетского царя уже охва­ тывал, вероятно, и Персидский залив, и Индийское море, и более отдаленные страны Востока; такая точка зрения представляется веро­ ятной потому, что тот же самый царь снарядил путешествие вокруг Африки — единственную такого рода экспедицию, выполненную в древности. Достоверно известно, что постройка этого канала удалась царю Дарию I, властителю как Персии, так и Египта; но, закончив канал, Дарий, как показывают его мемориальные камни, найденные на самом месте работ, сам же велел его засыпать —вероятно потому, что его строители опасались, что впущенные в канал морские воды затопят поля Египта.

Соперничество между Лагидами и Селевкидами, проходящее че­ рез политику всей послеалександровской эпохи, было в то же самое время борьбой между Евфратом и Нилом. Первый был обладателем, второй — претендентом, и в лучшие времена Лагидов мирное наступ­ ление велось с большой энергией. При втором Птолемее Филадельфе (умер в 247 г. до н. э.) был впервые открыт для судоходства начатый Иехо и Дарием канал, названный теперь Птолемеевой рекой, и в тех пунктах малодоступного восточного побережья, которые были наи­ более пригодны для стоянок кораблей и для соединения с Нилом, были возведены обширные портовые сооружения.

Прежде всего это было сделано в устье ведущего к Нилу канала у поселений Арсинои, Клеопатриды, Клисмы, расположенных в райо­ не нынешнего Суэца. Ниже по течению возникли, кроме нескольких сооружений меньшего размера, два значительных складочных пунк­ та: Миос-Гормос, немного выше нынешнего Козера, и Береника в стране троглодитов, приблизительно на той же широте, что и Сиена на Ниле и арабский порт Левке-Коме; от города Копта, у которого Кил более всего отклоняется на восток, первый из них отстоял на 6— 7 дневных переходов, последний — на 11; оба они были связаны с этим главным складочным пунктом на Ниле посредством проведен­ ных через пустыню дорог, снабженных большими цистернами. В эпоху Птолемеев главной торговой магистралью был, по-видимому, не ка­ нал, а эти сухопутные дороги в Копт.

Собственно Египет Лагидов не простирался дальше вышеназ­ ванной Береники в стране троглодитов. Лежавшие дальше к югу поселения: «Охотничья Птолемаида» ниже Суакина и самое южное поселение царства Лагидов, позднейшая Адулида, называвшаяся тогда, кажется, «Золотой Береникой» или «у Сабы», далее, непода­

леку от нынешнего Массау, Зула — бесспорно лучшая гавань на всем этом берегу, — были всего лишь обычными береговыми фортами и не имели территориальной связи с Египтом. Позднейшие Лагиды либо утратили, либо добровольно оставили эти отдаленные поселе­ ния, и ко времени установления римского владычества государствен­ ная граница проходила для внутренней территории у Сиены, а на побережье — у Береники Троглодитской.

В этой области, которую египтяне никогда не занимали или давно оставили, образовалось либо в конце эпохи Лагидов, либо в начале империи крупное независимое государство, игравшее довольно вид­ ную роль, — царство аксомитов*, соответствующее нынешнему Габешу.

Название этого государства происходит от города Аксомиды, ныне Аксума, лежащего в сердце этой горной страны в восьми днях пути от моря, в местности, которая в настоящее время называется Тигрэ; гаванью ему служит уже упоминавшийся лучший складочный пункт на этом берегу — Адулида в бухте Массауа. Первоначальное населе­

*Самые достоверные сведения о царстве аксомитов дает поставленный одним из царей в Адулиде, несомненно в лучшие времена империи, камень (С. I. Gr., 5127b) — нечто вроде мемориальной записи подви­ гов этого царя, который, по-видимому, был основателем царства; по стилю надпись напоминает персеполъскую надпись Дария или анкирскую надпись Августа. Камень этот был приделан к царскому трону, перед которым до VI в. казнили преступников. Компетентное толко­ вание Дильмана (Dillmann, Abh. der Berliner Akademie, 1877, S. 195) объясняет все, что можно объяснить в этой надписи. С римской точки зрения, надо отметить, что царь этот хотя и не называет римлян, но явно имеет в виду их имперскую границу, когда он покоряет тангаитов pexpi тс о у тту; Асубятоо бякоу (до границ Египта) и прокладывает дорогу ало tcov тг)<; E jirjq pqaiXdag т о л с о у pexpi Агубятоо (от земель моего цар­ ства до Египта), далее, когда он называет северной границей своей арабской экспедиции Левке-Коме, последнюю римскую станцию на западном берегу Аравии. Далее отсюда следует, что надпись эта отно­ сится к более позднему времени, чем написанный при Веспасиане Перипл (описание плавания) по Красному морю; в самом деле, согласно последнему источнику (гл. 5), царь аксомитов владычествует ало т со у Moaxocpaycov pexpi тт|<; aXkrfc Bapfkxpiaq (от мосхофагов до остальной земли варварской): это, конечно, следует понимать исключительно, так как в гл. 2-й он называет Topavvoi (тиранов) мосхофагов, а в гл. 14 замечает, что по ту сторону Баб-эль-Мандебского пролива нет никаких «царей», а только «тираны». Значит, Аксомитское царство тогда еще не доходило до римской границы, но только приблизительно до «Охот­ ничьей Птолемаиды» и точно так же в другом направлении — не до мыса Гвардафуя, но лишь до Баб-эль-Мандебского пролива. Перипл ничего не сообщает и о владениях царя аксомитов на арабском берегу, хотя неоднократно упоминает местных династов.

ние этой местности говорило, вероятно, на языке агау, который час­ тично сохранился в неиспорченном виде до настоящего времени в отдельных южных районах и который принадлежит к той же хамит­ ской группе, что и теперешние бего, сали, данкали, сомали, галла. Эта группа языков стоит, по-видимому, в такой же связи с языком египетского населения, в какой греческий язык — с кельтскими и сла­ вянскими языками. Таким образом, филологическое исследование находит черты сходства там, где история представляет глубокие раз­ личия. Но еще до того времени, для которого мы имеем первые све­ дения об этой земле, многочисленные семитские иммигранты, при­ надлежавшие к химьяритским племенам Южной Аравии, по-види­ мому, перешли узкий морской залив и ввели здесь в местное упот­ ребление свой язык и свою письменность. Старинный литературный язык Габеша, исчезнувший из народного употребления лишь много позднее римской эпохи, ге-ец, или, как он большей частью непра­ вильно называется, эфиопский язык*, есть язык чисто семитский**, а существующие еще теперь диалекты амгара и тигринья — тоже по существу семитические, лишь несколько испорченные влиянием бо­ лее древнего агау.

О возникновении этого государства не сохранилось никаких све­ дений. В конце правления Нерона, а быть может и гораздо раньше, владения царя аксомитов на африканском побережье простирались приблизительно от Суакина до Баб-эль-Мандебского пролива. Позд­ нее — точно эпоху установить невозможно — мы видим его соседом римлян на южной границе Египта; в то же время он вел войну на другом берегу Аравийского залива, в промежуточной области между римскими и сабейскими владениями, — следовательно, в Аравии за­ нятая им территория непосредственно соприкасалась на севере с рим­ ской областью; сверх того, он господствовал над африканским бере­ гом далее Аравийского залива, быть может, до мыса Гвардафуя. Не­ известно, как далеко простирались его владения от Аксомиды в глубь страны; Эфиопия, т. е. Сеннаар и Донгола, вряд ли принадлежала к его владениям, по крайней мере в раннюю эпоху империи; скорее надо полагать, что в то время царство Набата существовало рядом с аксомитским.

Всюду, где мы встречаем аксомитов, мы находим их на доволь­

*Название эфиопов в лучшие времена связывается со страной на Верх­ нем Киле, в особенности с государствами Мерое и Набата, т. е. с той областью, которую мы теперь зовем Нубией. В более поздний период древней истории, например у Прокопия, название это применяется к государству аксомитов, и потому абиссинцы с давних пор называют свое царство этим именем.

**Отсюда происходит легенда, будто аксомиты были поселенными Алек­ сандром в Африке сирийцами и говорили по-сирийски.

но высокой ступени развития. При Августе египетская торговля с этими африканскими гаванями была не менее оживленной, чем с Индией. Царь имел в своем распоряжении не только войско, но и флот, о чем свидетельствуют его отношения с Аравией. Зоскала, царствовавшего в Аксомиде в эпоху Веспасиана, один греческий купец, побывавший в Адулиде, называет человеком честным и знакомым с греческой пись­ менностью. Один из его преемников поставил в своей резиденции мемориальную надпись на общеупотребительном греческом языке, повествующую иностранцам о его подвигах. Сам он называет себя в ней сыном Ареса — титул, который цари аксомитов носили вплоть до IV в., и посвящает трон, носящий эту надпись, Зевсу, Аресу и Посей­ дону. Уже в эпоху Зоскала упомянутый иностранец называет Адулиду благоустроенным торговым пунктом. Преемники Зоскала прину­ дили бродячие племена арабского побережья соблюдать мир на суше

ина море и установили сухопутное сообщение между своей столицей

иримской границей, что имело немалое значение ввиду особенностей этой страны, для которой главную роль играли морские пути сообще­ ния. При Веспасиане туземцам вместо денег служили кусочки меди, которые в случае надобности можно было дробить на части, римская же монета была в употреблении только у живших в Адулиде ино­ странцев; в эпоху поздней империи монету чеканили сами цари. По­ велитель аксомитов называет себя царем царей, и ничто не указывает на его зависимость от Рима; он чеканит золотую монету, чего римля­ не не позволяли не только в своих владениях, но и вообще в пределах своего влияния. Едва ли в эпоху империи за пределами эллинских областей Рима существовала другая страна, которая, сохраняя подоб­ ную самостоятельность, предоставила бы у себя такое же место для эллинской культуры, как государство Габеша. Если с течением вре­ мени местный или, вернее, принесенный сюда из Аравии народный язык отвоевал себе исключительное господство и вытеснил гречес­ кий, то это, вероятно, следует приписать отчасти арабскому, отчасти христианскому влиянию и связанному с этим возрождению народ­ ных диалектов, которое мы наблюдали и в Сирии и в Египте; однако это обстоятельство не исключает того, что греческий язык в Аксоми­ де и Адулиде занимал в I и II вв. н. э. такое же положение, как в Сирии и в Египте, если только позволительно сравнивать эти два яв­ ления, из которых второе имеет неизмеримо большее значение, чем первое.

Ополитических связях между Римом и государством аксоми­ тов в первые три столетия нашего летосчисления (которыми огра­ ничивается наш рассказ) у нас имеются лишь самые скудные сведе­ ния. Вместе с остальным Египтом римляне подчинили своей власти

игавани восточного побережья вплоть до отдаленной Троглодитской Береники, которая в римскую эпоху была вверена особому ко­

ипривозимая оттуда добыча в виде ладана, черного дерева, изумру­ дов и леопардовых шкур. Уже было указано, что в более позднюю эпоху северная часть западного берега Аравии принадлежала к облас­ ти набатеев и вместе с ней перешла во власть римлян. Это был пус­ тынный берег*; лишь складочный пункт Левке-Коме — последний город набатеев, а следовательно, и Римской империи — не только поддерживал сообщение морем с лежавшей на противоположном бе­ регу Береникой, но и являлся исходным пунктом караванной дороги, ведшей в Петру, а оттуда — к гаваням южной Сирии, следовательно,

ик узловым пунктам торговли Востока с Западом. Смежные области на юге, к северу и к югу от нынешней Мекки, по своим природным свойствам имели много общего с расположенной на противополож­ ном берегу страной троглодитов, и подобно этой последней не имели

вдревности ни политического, ни торгового значения, по-видимому, не объединялись даже под одной властью, но были заняты племена­ ми кочевников.

На южной оконечности залива жило единственное арабское пле­ мя, которое играло видную роль в эпоху до ислама. Греки и римляне

вболее древнее время называли этих арабов сабеями, по имени наи­

*Внутри страны лежит чрезвычайно древняя Тейма, названная по име­ ни сына Измаила (Книга Бытия), которую ассирийский царь ТиглатПилесар в VIII в. до н. э. называет среди своих завоеваний и которую вместе с Сидоном называет пророк Иеремия, — замечательный узло­ вой пункт ассирийской, египетской, арабской торговли; с тех пор как он был открыт отважными путешественниками, мы можем ожидать от исследований ориенталистов дальнейшего описания его развития. Недавно в самой Тейме Эйтинг (Euting) нашел арамейские надписи древнейшей эпохи (Noldeke, Sitzungsberichte der Berliner Akademie, 1884, S. 813 f.). Из находящегося неподалеку местечка Медайн-Салих (Гиджр) происходят некоторые выбитые по образцу аттические монеты, час­

тично заменяющие сову Паллады изображением того божества, кото­ рое египтяне под именем Безы называют владыкой Пунта, т. е. Ара­ вии (Ermann, Zeitschrift fur Numismatik, 9, 296 f.). О найденных там же набатейских надписях мы уже упоминали. Недалеко отсюда около Ола (Эль-Алли) были найдены надписи, которые по начертанию и именам богов и царей соответствуют надписям южноарабских минеев и пока­ зывают, что эти последние здесь, в 60 днях пути от их родины, на упоминаемой Эратосфеном дороге для торговли ладаном между Ми­ неей и Эланой имели важную стоянку; рядом с ней находилась другая стоянка одного родственного, но не тождественного с ними южноара­ вийского племени (D. Я. Muller, Sitzungsberichte der Wiener Akademie 17 Dec. 1884). Минейские надписи относятся, несомненно, к доримской эпохе. Так как при присоединении к империи Набатейского цар­ ства при Траяне эти области не были заняты римлянами, то возмож­ но, что с этих пор там владычествовало какое-нибудь другое южноара­ вийское племя.