новая папка / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. Том четвертый. Кн. 8 продолжение
..pdfлучила развитие система свода и купола, придающая этим построй кам и в техническом» и в художественном отношении оригинальный характер. В противоположность распространенному в других местах повторению традиционных форм здесь преобладает архитектура, удов летворяющая местным потребностям и условиям, соблюдающая меру в отношении орнамента, здоровая и рациональная, не лишенная при этом изящества. Гробницы, высеченные в отвесных скалах, возвы шающихся к востоку и западу от Петры, и в прилегающих к ним до линах, со своими фасадами, состоящими из многих рядов доричес ких или коринфских колони, во многих случаях расположенных один над другим, и со своими пирамидами и пропилеями, напоминающи ми египетские Фивы, не радуют взор в художественном отношении, но производят внушительное впечатление своими размерами и богат ством. Только бьющая ключом жизнь и высокое благосостояние да вали жителям этих мест возможность так заботиться о своих покой никах. При виде этих архитектурных памятников нам не кажется стран ным, что надписи упоминают о театре в «селе» (кшрц) Саккее, об «име ющем форму театра одеоне» в Канате, а один местный поэт из Намары в Батанее велйчает себя «мастером высокого искусства величавой авсониевой песни»*. Таким образом, на этой восточной границе им перии для эллинской цивилизации была отвоевана пограничная об ласть, которую можно сравнить с романизованной рейнской облас тью; восточносирийскме постройки со своими сводами и куполами свободно выдерживают сравнение с замками и надгробиями знати и крупнот купечества Бельгии.
Но всему этому пришел конец. О переселявшихся сюда с юга арабских племенах римская историческая традиция молчит; с другой стороны, мы не имеем почти никакой возможности установить хотя бы время, к которому следует относить то, что сообщают поздней шие арабские записи о Гассанидах и их предшественниках**. Но са-
*Awovlcov рошт£ \)\j/voo\) npmavit, (Kaibel, Epigr., 440).
**По арабским рассказам, племя Бену-Салих переселилось из района Мекки (около 190 г. н. э. по вычислению Caussin de Perceval, Hist, des Arabes, I, 212) в Сирию и поселилось здесь рядом с бену-самаида, ко торых Ваддингтон (2308) отождествляет с ф\)^г| БоршЭгршу, племенем Сомайтенов, упоминаемым в одной надписи из Суведы; салихиты по приказанию римлян заставили платить дань Гассанидов, которые, со гласно Коссэну (Caussin), в 205 г. тоже переселились из Батн-Марра в Сирию, в ту же самую местность. Гассаниды действительно некоторое время вносили эту дань, пока не победили салихитов (по вычислению того же ученого, около 292 г.), и их предводитель Талаба, сын Амра, был признан римлянами филархом. Рассказ этот, вероятно, содержит долю истины; но основным источником остается все же текстуально повторенный рассказ Прокопия (De bello Pers., 1,17). Филархи отдель ных провинций Аравии (т. е. провинции Боеры: Nov., 102, с. 1) и Па
°т 582
бейцы, именем которых была названа местность Борехат (Брека к северу от Канавата), по-видимому, действительно были переселенца ми с юга Аравии и жили здесь уже в III в. Эти и другие племена явились сюда, вероятно, мирным образом и обосновались здесь под охраной Рима, может быть, даже принесли с собой в Сирию высоко развитую богатую культуру юго-западной Аравии. Пока империя оста валась крепким, сплоченным государством и каждое из этих племен подчинялось власти своих шейхов, все они повиновались римскому верховному властителю. Но чтобы удобнее было вести борьбу с объе динившимися под властью одного царя арабами, или, как они теперь называются, сарацинами, Персидского царства, Юстиниан во время войны с персами подчинил в 531 г. всех филархов, правивших под властными Риму сарацинами, Арете, сыну Габалы, и даровал ему титул царя, чего до тех пор, как при этом добавляется, никогда не бывало. Этот царь всех арабских племен, осевших в Сирии, был в то же время ленником империи; но, ведя борьбу со своими единопле менниками, он в то же время подготовлял их победу. Столетием поз же, в 637 г„, Аравия и Сирия были завоеваны исламом.
лестины (т. е. провинции Петры: Procopius, De bello Pers., 1, 19) древ нее, но, наверное, не намного. Если бы в доюстиниановское время главный шейх этого типа был признан римлянами, то римские писате ли, а также и надписи, наверное, отметили бы это обстоятельство; но от доюстиниановской эпохи таких указаний нет.
Глеви XI
ISfterj H-snlSflSf Иудея и иудеи
История иудейской земли не есть история иудейского народа, точно так же как история папской области не есть история католиков; это необходимо иметь в виду, рассматривая историю иудеев одновре менно с историей Иудеи. Иудеи в стране Иордана, с которыми прихо дилось иметь дело римлянам, были уже не тем народом, который под управлением своих судей и царей сражался с моавитянами и иду меями и внимал проповедям Амоса и Иосии. Маленькая община бла гочестивых иудеев, изгнанных из родной страны чужеземным вла дычеством, но впоследствии, когда это владычество сменилось дру гим, вернувшихся обратно, начала с того, что резко оттолкнула от себя тех своих соплеменников, которые сохранили прежние места жительства, и положила начало непримиримой вражде между иудея ми и самарянами, создав тем самым идеал национальной исключи тельности и духовного порабощения под владычеством священников. Задолго до римской эпохи, еще под управлением Селевкидов, эта об щина создала так называемую Моисееву теократию — священничес кую коллегию с первосвященником во главе, которая примирилась с иноземным владычеством и, отказавшись от государственного раз вития Иудеи, сохраняла обособленность своего народа и господство вала над ним под эгидой покровительствовавшей ей власти. Полити ческий индифферентизм и слепая приверженность к своему нацио нальному характеру, выраженному в религиозных формах, типичны для позднейшего иудейства. Правда, всякое представление о боже стве в своем оформлении приобретает национальный характер; но никакой другой бог не был с самого начала настолько богом лишь
°<т384
своего народа, как Ягве, и ни один бог не оставался всегда таковым независимо ни от времени, ни от места. Эти возвращавшиеся в свя тую землю иудеи, которые считали, что живут по закону Моисея, а в действительности жили по законам Ездры и Неемии, оставались в такой же зависимости сначала от великих царей Востока, а потом от Селевкидов, в какой они были, когда жили на реках вавилонских. Эта организация содержала так же мало политического элемента, как ар мянская или греческая церковь под управлением их патриархов в Ту рецкой империи; в этой священнической реставрации иудейства нет и следа оживляющего ваяния государственного развития; ни одна из трудных и серьезных задач, стоящих перед каждым самостоятель ным государством, не препятствовала священникам Иерусалимского храма восстанавливать царство Ягве на земле.
Реакция не заставила себя ждать. Эта церковная организация, абсолютно лишенная политического характера, могла существовать лишь до тех пор, пока какая-нибудь сильная светская держава оказы вала ей покровительство или хотя бы давала ей полицейскую охрану. Когда держава Селевкидов пришла в упадок, нежелание подчиняться чужеземному владычеству, черпавшее свои силы главным образом в пламенной народной вере, снова вызвало у иудеев к жизни государ ственную организацию. Салемский первосвященник был вызван из храма на бранное поле. Род Асмонеев восстановил царство Саула и Давида приблизительно в его прежних границах, и эти воинственные архипастыри до известной степени воссоздали даже прежнюю цар скую власть, построенную на чисто государственной основе и подчи нившую себе священство. Однако эта царская власть, являвшаяся од новременно и созданием клерикальной власти и противоположностью ей, была не по сердцу ревнителям благочестия. В связи с возникши ми разногласиями началась вражда между фарисеями и саддукеями. Причиной конфликта являлись не столько вопросы вероисповедания и ритуальные расхождения, сколько, с одной стороны, косная при верженность к священническому режиму, державшемуся исключи тельно религиозных установлений и интересов и остававшемуся рав нодушным к таким вопросам, как независимость и самоопределение общины, а с другой стороны — царская власть, стремившаяся к раз витию государства и старавшаяся в той политической борьбе, ареной которой тогда служила сирийская держава, оружием и дипломатией снова вернуть иудейскому народу его прежнее положение. Первое направление увлекло за собой массы, второе имело сторонников пре имущественно среди интеллигенции и аристократических классов; наиболее видным его представителем является царь Ианней Александр, который на протяжении всего своего правления боролся с фарисеями не меньше, чем с сирийскими властителя. Хотя это направление было, в сущности, лишь другим, даже более естественным и мощным вы ражением национального подъема, однако более свободный образ
13. Истсркя Рййй. т. 4 |
<*Ш385 т ° |
мыслей и действий сближал его с эллинизмом, и потому оно счита лось, в особенности у своих благочестивых противников, чужезем ным и безбожным. Однако жители Палестины представляли лишь часть иудеев, к тому же не самую значительную. Вавилонские, си рийские, малоазийские, египетские общины иудеев играли значительно более видную роль, чем палестинские общины, даже после возрож дения этих последних благодаря Маккавеям. Гораздо большее значе ние, чем иудеи Палестины, имела в эпоху империи иудейская диас пора, представляющая собой совершенно своеобразное явление.
Причины, вызвавшие колонизацию финикиян и эллинов, играли лишь второстепенную роль в распространении иудеев вне Палести ны. Иудеи искони были земледельческим, живущим далеко от моря народом, и их распространение за пределами родины отнюдь не было спонтанным явлением: процесс этот начался сравнительно поздно, по инициативе Александра Македонского или его полководцев*. В грандиозном, продолжавшемся на протяжении нескольких поколе ний процессе основания греческих городов, подобного которому не происходило ни раньше, ни позднее, иудеи принимали выдающееся участие, как ни странно было то, что именно их призвали к содей ствию эллинизации Востока. Особенно видная роль принадлежит им в эллинизации Египта. Самый крупный из всех основанных Алексан дром городов, Александрия на Ниле, является со времени первого Птолемея, переселившего туда после занятия Палестины множество жителей этой страны, городом иудеев почти в такой же степени, как и городом греков, а иудейскую общину Александрии по ее численно сти, богатству, культурному уровню и организованности следует по ставить по крайней мере наравне с иерусалимской общиной. В эпоху ранней империи на 8 млн египтян приходился 1 млн иудеев, а влия ние их, вероятно, шло дальше этого численного соотношения. Как мы уже отмечали выше, иудейская община в сирийской столице, стре мясь не отстать от александрийской, организовалась и развивалась аналогичным образом. О распространении и значении малоазийских иудеев свидетельствует, между прочим, сделанная в эпоху Августа греческими городами Ионии, — по-видимому, по взаимному согла
*Утверждение Иосифа Флавия (Contra Ар., 2, 4), что Александр урегу лировал правовое положение иудеев в Александрин, представляется сомнительным уже потому, что, насколько нам известно, не он, а Птолемей первый основал там крупные поселения иудеев (Иосиф Фла вий, Древности, 12, 1; Appian, Syr., 50). Замечательное единообразие устройства иудейских общин в различных государствах диадохов сле дует приписывать, если только оно не основывалось на распоряжени ях Александра, соперничеству и стремлению к подражанию при осно вании городов. На характере этих поселений не могло не отразиться и то обстоятельство, что Палестина входила в состав то Египта, то Си рии.
шению — попытка заставить иудеев, принадлежавших к этим общи нам, либо отречься от своей веры, либо принять на себя все граждан ские повинности. Без сомнения, самостоятельные иудейские общины имелись во всех вновь основанных греческих городах*, а также и во многих древнегреческих городах, даже в собственно Элладе, напри мер в Коринфе. При организации этих общин иудеев, как правило, не пытались лишить их национального характера и связанного с ним особого положения, на которое они претендовали; от них требовалось только употребление греческого языка. Таким образом, при этой эл линизации, проводившейся в то время на Востоке государственной властью путем лести или насилия, жившие в греческих городах иудеи оставались людьми Востока, хотя они и говорили по-гречески.
Из общей ситуации с очевидностью вытекает, что то господству ющее положение, которое принадлежало в иудейских общинах маке донских городов греческому языку, являлось результатом не только повседневного общения иудеев с местным населением, но также и принудительного воздействия со стороны властей. Подобным обра зом впоследствии Траян романизовал Дакию при помощи колонис тов из Малой Азии. Без этого принуждения было бы невозможно соблюсти внешнее единообразие при основании городов и вообще пришлось бы отказаться от этого способа эллинизации. Перевод свя щенного писания иудеев на греческий язык, выполненный уже при первых Птолемеях, в столь же малой степени являлся результатом распоряжения правительства, как и перевод Библии Лютером; однако правительство, несомненно, намеревалось эллинизировать египетских иудеев в сфере языка, что и было достигнуто с удивительной быстро той. По крайней мере в начальный период империи, а по всей вероят ности, и значительно раньше знание древнееврейского языка среди александрийских иудеев встречалось приблизительно так же редко, как в наши дни в христианском мире знание языков подлинников Священного писания; на ошибки в переводе, допущенные так назы ваемыми семьюдесятью толковниками, ссылались приблизительно
*Об иудейской общине в Смирне упоминает недавно найденная там надпись (Reinach, Revue des etudesjuives, 1883, p. 161): ’Pouqjeiva ’Iao5ai[a] dpxtawaycoyoq kcxtekcvkxgev to evaopiov то'ц (ШЕ^еиЭароц ка\ Op£p[p]aoiv
prj5evo<; аЩ]о\) e^avxnav £%ovxo<; Sdxj/oa xiva £i 8£ щ toXjitjcei Swoei tw шрсотатсо tocjidca [Srjvaplouq] aq>, кал та> eOvei xcov ’IouSatcov [бцуаршос;] a. Таотгц; xfj<; femypaqyfy; то avxiypacpov агожегсоа £ц то dpxdov (Руфина, иудей, глава синагоги, приготовил усыпальницу для вольноотпущен ников и детей их так, чтобы никто другой не смел там кого-нибудь хоронить; если же кто посмеет это сделать, то должен заплатить в священную казну 150 денариев, а иудейской общине 100 денариев. Копия этого постановления хранится в архиве). Простые погребаль ные коллегии при угрозах подобного рода взысканий едва ли могут быть поставлены наравне с государством или городской общиной.
13*
так же, как ссылаются на ошибки в переводе Лютера наши верую щие. Национальный язык иудеев в эту эпоху исчез из повседневного употребления повсюду и удержался лишь в сфере религии, подобно латинскому языку в областях католического исповедания. В самой Иудее он был заменен, правда, родственным древнееврейскому ара мейским народным наречием Сирии; иудейские общины за пределами Иудеи, о которых здесь идет речь, совершенно отказались от семит ского языка, и лишь много позднее наступила реакция, в результате которой этот язык был включен в программу школьного преподава ния и знание и употребление его среди иудеев было восстановлено. Литературные труды иудеев, появившиеся в это время в большом количестве, в лучшую эпоху империи все написаны на греческом язы ке. Если бы национальность определялась только языком, об иудеях этого времени пришлось бы рассказывать немного.
Но одновременно с этим принуждением в сфере языка, которое вначале, вероятно, вызывало среди иудеев большое недовольство, иудеи были признаны в качестве особой национальности, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Повсюду в городах монархии Александра городское население состояло из македонян, т. е. из на стоящих македонских эллинов или из других эллинов, пользовавшихся таким же почетом. Другой составной частью населения являлись по мимо чужеземцев местные уроженцы: в Александрии — египтяне, в Кирене — ливийцы и вообще жители Востока, которые, правда, не имели иного отечества, кроме нового города, но не считались и элли нами. К этой второй категории принадлежали и иудеи; ко им, и толь ко им, разрешалось составлять, так сказать, общину в общине и пользо ваться некоторым самоуправлением, в то время как прочие жители, не имевшие римского гражданства, подчинялись властям, поставлен ным городской общиной*. «Иудеи, — говорит Страбон, — имеют в
*Если впоследствии александрийские иудеи утверждали, что они юри дически равноправны с александрийскими македонянами (Иосиф, Contra Ар., 2, 4; Иуд. в., 2, 18, 7), то это было искажением истинного поло жения вещей. Они состояли прежде всего под покровительством маке донской филы, вероятно, наиболее знатной и потому названной в честь Диониса (Theophilus, Ad Autolycun, 2, 7), а так как иудейский квартал составлял часть этой филы, то Иосиф согласно своей манере называет македонянами и жителей этого квартала. Правовое положение жите лей греческих городов этой категории яснее всего видно из сообщения Страбона (Иосиф, Древности, 14,7,2) о четырех разрядах жителей Кирены — гражданах, земледельцах (уесоруог), чужеземцах и иудеях. Если оставить в стороне чужеземцев (метеков), то право считать Кирену своим отечеством имели только полноправные граждане, т. е. эллины и люди, поставленные с ними в одинаковое положение, а также две категории жителей, лишенные активных гражданских прав: иудеи, со ставлявшие свою особую общину, и зависимое население — ливийцы,
Александрии своего собственного национального главу (c&vopxvg) всего народа (i&voq), разбирающего тяжбы, заключающего договоры и из дающего постановления, как если бы он управлял самостоятельной общиной». Это случилось потому, что такую специальную юрисдик цию иудеи считали неотъемлемой принадлежностью своей националь ности или, что по существу то же самое, требованием своей религии. Сверх того, общие государственные установления обычно считались с национально-религиозной щепетильностью иудеев и в случае кон фликтов по возможности находили выход путем всякого рода изъя тий. К тому же иудеи обычно жили отдельными кварталами; в Алек сандрии, например, из пяти городских кварталов два были заселены преимущественно иудеями. Это было, по-видимому, не системой гет то, но, скорее, обычаем, установившимся в момент первоначального поселения и затем строго соблюдавшимся обеими сторонами, благо даря чему в значительной степени предотвращались столкновения меж ду соседями.
Таким образом иудеи сыграли выдающуюся роль в проводившейся македонянами эллинизации Востока; их гибкость и разнообразные способности, с одной стороны, непреклонное упорство — с другой, вероятно, побудили тех весьма реалистически мыслящих политиков, которые указали эти пути развития, решиться на такого рода меро приятия. Тем не менее чрезвычайно широкое распространение и ог ромное значение иудейской диаспоры по сравнению с тесной и неза метной родиной иудеев остается, с одной стороны, фактом, а с дру гой — проблемой. При этом нельзя упускать из виду, что палестин ские иудеи дали лишь основное ядро иудейского населения, жившего за пределами Палестины. Иудейство древнейших времен вовсе не было замкнутым; напротив, оно было, скорее, преисполнено миссионер ского рвения, как впоследствии христианство и ислам. В Евангелии встречается упоминание о раввинах, странствующих по морям и зем лям, чтобы добыть хотя бы одного прозелита; существование катего рии полупрозелитов, от которых не требовалось обрезания, но с кото рыми, тем не менее, поддерживалось религиозное общение, является показателем этого миссионерского рвения и в то же время одним из его наиболее действенных средств. Самые разнообразные причины способствовали успеху этой пропаганды. Гражданские привилегии, предоставлявшиеся Лагидами и Селевкидами иудеям, побуждали, вероятно, многих неиудеев — уроженцев Востока и полуэллинов — примыкать в новооснованных городах к этой привилегированной ка тегории людей, не имевших римского гражданства. В позднейшее
не имевшие самоуправления. Все это можно было истолковать таким образом, что обе привилегированные категории оказались бы равно правными.
380
время упадок традиционных местных культов послужил на пользу иудейской пропаганде. Очень многие лица, особенно из образован ных сословий, религиозное и нравственное чувство которых было оскорблено тем, что называли религией греки и тем более — египтя не, с содроганием или насмешкой отвращались от этих культов и ис кали прибежища в более простом и чистом еврейском вероучении, отвергавшем многобожие и почитание идолов и во многих отношени ях близком тем религиозным воззрениям, которые возникли в обра зованных и полуобразованных кругах общества в результате развития философии. Существует любопытное моралистическое стихотворение на греческом языке, восходящее, вероятно, к концу Римской респуб лики; содержание его позаимствовано из книг Моисея, причем автор принимает монотеистическое учение и общий нравственный закон, но избегает всего, что может оттолкнуть неиудея и быть воспринято как прямая оппозиция по отношению к господствующей религии; сти хотворение это, очевидно, предназначалось для того, чтобы привлечь более широкие круги к этому денационализированному иудейству. Особенно много прозелитов завоевала иудейская вера среди женщин. Когда в 66 г. власти города Дамаска решили умертвить пленных иуде ев, было постановлено держать это решение в тайне, дабы преданные иудеям женщины — жительницы города — не помешали привести его в исполнение. Даже на Западе, где образованные круги относи лись к иудейству в общем неблагосклонно, знатные женщины издав на составляли исключение; происходившая из знатного рода супруга Нерона — Поппея Сабина была известна всему городу как другими своими менее похвальными делами, так и своей благочестивой пре данностью иудейской религии и покровительством, которое она рев ностно оказывала иудеям. Нередки были случаи и настоящего пере хода в иудейство; например» в эпоху Тиберия и Клавдия приняли иудейство все члены царствующего дома Адиабены — царь Изат, его мать Елена, а также его брат и преемник. Несомненно, ко всем вы шеупомянутым иудейским общинам можно отнести то, что опре деленно отмечается по поводу антиохийской общины, а именно: что значительную часть их составляли лица, принявшие иудейство.
Хотя перенесение иудаизма на эллинскую почву с усвоением им чуждого языка совершалось так, что при этом полностью сохранялся его национальный характер» однако в самом иудействе начали разви ваться противоречащие его духу тенденции и до известной степени происходила его денационализация. Литература последнего столетия до христианской эры и первого столетия христианской эры свидетель ствует о том, как сильно иудейство было захвачено волнами гречес кой духовной жизни. Литература эта пропитана элементами иудаиз ма, и самые светлые головы, самые остроумные мыслители стремят ся либо как эллины постигнуть дух иудаизма, либо как иудеи постиг-
путь дух эллинства. Николай из Дамаска, сам язычник и видный пред ставитель философии Аристотеля, в качестве писателя и дипломата царя Ирода защищал интересы своего иудейского патрона и вообще иудеев перед Агриппой и Августом и, сверх того, в своих историчес ких трудах предпринял очень серьезную и для того времени выдаю щуюся попытку вовлечь Восток в сферу западной науки; в то же вре мя дошедшее до нас его повествование о годах юности дружественно относившегося к нему императора Августа является замечательным памятником той любви и уважения, какими пользовался римский властитель в греческом мире. Сочинение «О возвышенном», написан ное в первые годы империи неизвестным автором, — одна из самых изящных дошедших до нас от древности работ по эстетике, — несо мненно принадлежит перу если не иудея, то во всяком случае челове ка, в равной мере почитавшего Гомера и Моисея*. Другое, тоже ано нимное сочинение о вселенной, представляющее собой одновременно достойную внимания попытку объединить учение Аристотеля со сто ицизмом, также, быть может, было написано иудеем, причем оно было посвящено всеми уважаемому и весьма высокопоставленному иудею эпохи Нерона, начальнику главного штаба Корбулона и Тита —■ Тиберию Александру. Особенно отчетливо выступает перед нами со четание этих двух различных духовных миров в иудейско-александ рийской философии, представляющей собой наиболее яркое и опре деленное выражение религиозного движения, которое в одно и то же время проникалось сущностью иудаизма и обращалось против него.
Эллинское духовное развитие находилось в борьбе со всеми нацио нальными религиями, причем оно либо отрицало их воззрения, либо наполняло их другим содержанием, изгоняя прежних богов, не заме няя их ничем или помещая на их место небесные светила и абстракт ные понятия.
Такого рода нападениям подвергалась и религия иудеев. Возник ло своеобразное новоиудейство эллинской формации, которое обра щалось с Ягве немногим менее сурово, чем образованные греки и римляне с Зевсом и Юпитером. Общие приемы так называемого ал легорического толкования, посредством которого философы, в осо бенности стоики, повсюду учтиво выпроваживали туземные язычес кие религии, были в равной мере применимы и неприменимы как к
*Псевдо-Лонгин, rcept o\j/o\x; 9: Гораздо лучше, чем войну богов, описы вает Гомер богов в их совершенстве и подлинной чистоте и величии, как, например, Посейдона (Илиада, 13, 18 сл.). Точно так же еврей ский законодатель, человек далеко не заурядный (оох 6 T\)%obv ocvi'p), достойным образом постигнув и выразив божье всемогущество, пи шет в самом начале своих законов (Книга Бытия, 1,3): «Господь ска зал — что? Да будет свет! — и стал свет. Да будет твердь! — и стала твердь».