новая папка / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. Том четвертый. Кн. 8 продолжение
..pdfча. Сама она должна была украсить триумфальное шествие импера тора и, действительно, не пошла по стопам Клеопатры, но выступала в золотых цепях напоказ римской черни перед колесницей победите ля по пути в римский Капитолий. Но прежде чем отпраздновать три умф, Аврелиану пришлось вторично одержать победу. Через несколько месяцев после своей капитуляции пальмирцы снова восстали, переби ли стоявший у них небольшой римский гарнизон и провозгласили сво им властителем некоего Антиоха*, причем старались одновременно склонить к отпадению от Рима наместника Месопотамии Марцеллина. Известие об этом дошло до императора, когда он только что перешел Геллеспонт. Он немедленно вернулся и, прежде чем могли того ожи дать друзья и враги, снова стоял под стенами восставшего города. Вос ставшие совсем не были подготовлены к этому; на этот раз никакого сопротивления оказано не было, но о пощаде не могло быть и речи.
Пальмира была разрушена, общинное устройство города упразд нено, стены были срыты, пышные украшения величественного хра ма Солнца переданы в тот храм, который был воздвигнут императо ром в Риме в память этой победы в честь восточного бога Солнца. И только покинутые портики и стены остались в том виде, в каком они частично сохранились до настоящего времени. Это произошло в 273 г.** Расцвет Пальмиры носил искусственный характер; он был вызван тем, что город лежал на важных торговых путях, в связи с чем возникли и общественные сооружения. Теперь правительство от вернулось от злополучного города. Начались поиски новых торговых путей, и они действительно были найдены; так как Месопотамия в то время считалась римской провинцией и вскоре вновь была возвраще на империи, а область набатеев вплоть до гавани Эланы также нахо
*Это имя упоминают Зосим (1, 60) и Полемий Сильвий. Ахилл у био графа Аврелиана (гл. 31) появился, вероятно, в результате смешения с узурпатором времен Диоклетиана. Возможно, что в Египте против правительства восстал один приверженец Зиновии, атаман разбойни ков по имени Фирм; однако это известие основано только на биогра фиях императоров, и приводимые в нем подробности весьма мало правдоподобны.
**Хронология этих событий не вполне установлена. Тот факт, что си рийские монеты с именем Вабаллата — Августа встречаются редко, показывает, что покорение Пальмиры последовало вскоре за ее разры вом с Аврелианом (конец 270 г.). Судя по надписям Одената и Зино вии, датированным августом 271 г. (Waddington, 2611), владычество царицы в то время еще продолжалось. Так как по климатическим ус ловиям экспедиция такого рода могла состояться лишь весной, то надо думать, что в первый раз Пальмира была взята весной 272 г. После дняя известная нам надпись (только на местном языке) из Пальмиры (Vogue, р. 116) относится к августу 272 г. По всей вероятности, в это время и произошло восстание, а вторично взята и разрушена Пальми ра была веской 273 г.
дилась в руках римлян, то можно было обойтись без этого промежу точного пункта, вместо него торговый центр переместился, вероятно,
вБостру или в Берию (Алеппо). Кратковременный, как вспышка мол нии, блеск Пальмиры и ее властителей сразу сменился запустением и тишиной, которые с тех пор и до наших дней царят над заброшенной
впустыне убогой деревушкой и над развалинами ее колоннад. Возникновение и падение эфемерной пальмирской державы, тес
но связанные с отношениями римлян к неримскому Востоку, явля ются в то же время частью общей истории империи, ибо как запад ное государство Постума, так и восточное царство Зиновии явля лись теми составными частями, на которые в то время угрожала распасться огромная империя. Если во время существования Паль мирского царства его правители серьезно пытались положить пре дел натиску персов и именно это являлось основой его могущества, то в момент своего крушения оно искало спасения у тех же персов; кроме того, результатом отпадения Зиновии явилась потеря римля нами Армении и Месопотамии, и даже после покорения Пальмиры границей Римской империи снова на некоторое время сделался Ев фрат. Достигнув Евфрата, царица надеялась найти приют у персов, а Аврелиан не стал переправлять через него легионы, так как в то время Галлия вместе с Британией и Испанией еще отказывалась признать его власть. Ему и его преемнику Пробу так и не пришлось начать эту борьбу. Но когда в 282 г. после преждевременной гибели Проба войска провозгласили императором следующего за ним по чину военачальника Марка Аврелия Кара, то новый властитель в первой же своей речи заявил, что персы будут помнить его избра ние, и сдержал свое слово. Он немедленно вторгся со своей армией в Армению и восстановил там прежний порядок. На границе этой страны его встретили персидские послы, изъявившие готовность удовлетворить все его справедливые требования*, но он едва выслу шал их, и армия, не задерживаясь, двинулась дальше. Месопота
*Для объяснения положения Армении ничего не дают явно апокрифи ческие рассказы (Vita Valer., 6; Vila Aurel., 27, 28), согласно которым армяне после катастрофы Валериана держали сторону персов и во вре мя последнего пальмирского кризиса выступали вместе с персами в роли союзников Зиновии; то и другое естественно вытекало из общего положения вещей. Что Аврелиан не покорял ни Армении, ни Месопо тамии, видно отчасти из того, что в источниках об этом не упоминает ся, а отчасти из сообщения Синесия (De regno, p. 17), что император Карин (вероятно, Кар) в Армении, вблизи от персидской границы, выпроводил персидское посольство и что молодой персидский царь, напуганный донесением послов, заявил о своей готовности пойти на любые уступки. Почему рассказ этот можно относить к Пробу, как это думает Гутшмид (Gutschmid, Z. D. М. G., 31, 50), мне непонятно; к персидскому же походу Кара рассказ этот вполне подходит.
мия также снова стала римской, а парфянские столицы Селевкия и Ктесифон еще раз были заняты римлянами, не встретившими при этом продолжительного сопротивления, чему способствовала сви репствовавшая в то время в Персидском царстве война между брать ями*. Император перешел уже Тигр и собирался вторгнуться в са мое сердце неприятельской страны, когда он погиб — вероятно, от руки убийцы; на этом окончился и самый поход. Но его преемник добился по мирному договору уступки римлянам Армении и Месо потамии**; хотя Кар и был императором немногим более года, од нако благодаря ему граница империи была восстановлена в том виде, в каком она была при Севере.
Через несколько лет после этого (293) на ктесифонский престол вступил новый властитель, сын царя Шапура — Нарсех, который объявил (296) римлянам войну из-за Месопотамии и Армении***.
*О вторичном завоевании Месопотамии сообщает только биограф им ператора (гл. 8), однако к началу персидской войны при Диоклетиане она является уже римским владением. О внутренних смутах в Персид ском царстве мы узнаем из того же источника; в одном договоре, за ключенном в 289 г. (Paneg., 3, с. 17), также упоминается война, кото рую ведет против персидского царя — это был Бахрам II — его родной брат Ормис, или, вернее, Гормизд, adscitis Sacis et Ruffis (?) et Gellis (призвав себе на помощь саков, руффов и галлов) (ср. Noldeke, Tabari, S. 479). Вообще, об этом важном походе сохранилось лишь несколько отрывочных упоминаний.
**Это ясно говорит Мамертин (Paneg., 2, 7; ср. 2,10. 3, 6) в речи, произ несенной в 289 г.: Syriam velut amplexu suo tegebat Euphrates antequam Diocletiano sponte (т. e. без того, чтобы Диоклетиану пришлось браться за оружие, как это рассказывается дальше), se dederent regna Persarum (Сирию как бы своими объятиями прикрывал Евфрат, прежде чем цар ство Персидское добровольно сдалось Диоклетиану); далее другой ора тор говорил в своем похвальном слове в 296 г. (Paneg., 5, 3): Partho ultra Tigrim reducto (отбросив парфян за Тигр). Напротив, такого рода версии, как у Виктора (Caes., 39,33), сообщающего, что Галерий, reiictis finibus (перейдя границы), двинулся в Месопотамию или что Нарсех, по словам Руфия Феста (гл. 25), уступил согласно мирному договору Месопотамию, совершенно неправдоподобны, как и сообщение вос точных источников, что римляне заняли Низибис в 609 г. Селевкидской эры — 297/298 г. н. э. (Noldeke, Tabari, 50). Если бы это было верно, то в точном рассказе о мирных переговорах 297 г. у Петра Пат риция (фр. 14), сообщающем только об урегулировании пограничных отношений, упоминалось бы об уступке Месопотамии.
***0 том, что Нарсех вторгся в Армению, принадлежавшую в то время римлянам, сообщает Аммиан (23, 5,11); о вторжении в Месопотамию мы узнаем от Евтропия (9, 24). Еще 1 марта 296 г. мир не был нару шен; во всяком случае на Западе не знали об объявлении войны (Paneg., 5, 10).
г ^ 344 ^
Диоклетиан, которому в то время принадлежала верховная власть над всей империей, и в частности над Востоком, поручил ведение этой войны своему соправителю Валерию Максимиану, грубому по натуре, но храброму полководцу. Начало войны не было благо приятно для рнмлян. Персы вторглись в Месопотамию и дошли до Карр; против них Цезарь* переправил у Никефория через Евфрат сирийские легионы. Обе армии встретились между этими двумя пунктами, и значительно более слабая римская армия потерпела поражение. Это был тяжелый удар, и молодому полководцу при шлось выслушать суровые упреки; однако он не впал в уныние. Для предстоящего похода со всей империи были стянуты подкреп ления, и оба правителя лично приняли в нем участие. Диоклетиан с главными силами занял позицию в Месопотамии, между тем как Галернй, получив тем временем в подкрепление отборные илли рийские войска, двинулся навстречу персам в Армению с войском в 25 тыс. человек и нанес им решительное поражение. Лагерь и казна, даже гарем великого царя попали в руки римских воинов, и сам Нарсех с трудом избежал плена. Чтобы получить обратно толь ко своих жен и детей, царь изъявил готовность заключить мир на любых условиях. Его посланник Афарбан заклинал римлян щадить персов; римская и персидская империи, говорил он, это два ока мира, и потому ни одна из них не может обойтись без другой. В этот момент римляне имели полную возможность прибавить к сво им восточным провинциям еще одну, но осторожный властитель удовольствовался урегулированием положения в своих северо-вос точных владениях. Месопотамия, разумеется, осталась в руках римлян; важная торговля с соседними зарубежными странами была поставлена под строгий государственный контроль и сосредоточе на главным образом в укрепленном городе Низибисе, являвшемся опорным пунктом охраны римских границ в восточной Месопота мии. Границей непосредственно римских владений был признан Тигр, однако на таком протяжении, что вся южная Армения до озера Тоспити (Ван) и Евфрата, т. е. вся долина верхнего Тигра, должна была принадлежать Римской империи. Эта соседняя с Месопотамией страна не превратилась в настоящую провинцию, но сохранила прежнюю форму управления и в качестве римской сатрапии Софены. Несколько десятилетий спустя здесь была зало жена сильная крепость Амида (Диарбекир), ставшая с тех пор глав ным оплотом римского владычества в области верхнего Тигра. Одновременно была заново урегулирована граница между Арме
*В силу новой организации империи сам Диоклетиан носил титул Ав густа, а подчиненный ему соправитель Валерий именовался Цезарем. —
Прим. ред.
е<^д
нией и Мидией и вторично подтвержден протекторат Рима над этой страной и над Иберией. Мирный договор не потребовал от побеж денных значительных территориальных уступок, но установил удоб ную для римлян границу, которая надолго разделила обе державы в этих областях, столько времени служивших яблоком раздора*. Политика Траяна получила, таким образом, окончательное завер шение; правда, при этом центр тяжести римского владычества пе реместился с Запада на Восток.
*Расхождения между двумя представляющими по своей точности счас тливое исключение рассказами у Петра Патриция (фр. 14) и Аммиана (25, 7, 9) являются только формальными. Сообщение Приека о том, что настоящей государственной границей был признан Тигр, не ис ключает возможности того, что граница местами проходила по левому берегу этой реки, особенно ввиду своеобразия ее верхнего течения; напротив, Петр перечисляет выше пять округов, по-видимому, имен но с целью отметить, что они находятся за Тигром и подлежат исклю чению из общего положения, о котором речь идет ниже. Округа, кото рые приводят здесь Приск и Аммиан, — последний подчеркивает, что они лежат за Тигром, — у обоих авторов следующие: Арзанена, Кардуэна и Забдикена; у Приска — Софена и Интелена (правильнее, со гласно Киперту, Ингилина, по-армянски Ангель, ныне Эгиль), у Ам миана — Моксоена и Регимена (?), все эти округа не могли до мира, когда Армения была уже Romano juri obnoxia (подчинена власти рим лян), считаться у римлян персидскими владениями; без сомнения, более западные из них уже тогда составляли часть римской Армении и фи гурируют здесь, лишь поскольку они были в силу мирного договора включены в состав империи, как сатрапия Софена. Так как в следую щей фразе определяются границы между Арменией и Мидией, оче
видно, что здесь речь идет не о границе уступаемой территории, но о непосредственно имперской области.
Сирия и страна набатеев
После завоевания западной части средиземноморского побережья римляне лишь по прошествии долгого времени приняли решение овла деть также и восточной его половиной. Не сопротивление, которое было здесь сравнительно слабым, но вполне обоснованные опасения перед возможными денационализирующими последствиями этих за воеваний явились причиной того, что римляне стремились сохранять возможно дольше в этих странах лишь свое преобладающее полити ческое влияние и что по крайней мере Сирия и Египет были присо единены к империи лишь тогда, когда государство почти преврати лось в монархию. Правда, после этого территория Римской империи превратилась в географически замкнутую территорию. Средиземное море, со времени превращения Рима в великую державу ставшее его настоящей базой, сделалось внутренним римским морем, судоход ство и торговля были, ко благу всех приморских жителей, объедине ны одним государством. Но когда была достигнута эта географичес кая целостность, ясно определилась противоположность между гре ческой и римской культурой. Под действием Греции и Македонии Римское государство никогда не сделалось бы двунациональным, равно как греческие города Неаполь и Массалия не могли эллинизировать Кампанию и Прованс. Но если в Европе и Африке греческие области теряются в сплошной массе латинских земель, то все, что вошло в эту сферу культуры в третьей части света вместе с примыкающей к ней долиной Нила, принадлежит исключительно грекам, а Антиохия и Александрия являются подлинными носительницами эллинского развития, достигающего при Александре своего кульминационного
S47 В *
пункта; это были крупные города вроде Рима, служившие центрами эллинской жизни и эллинской культуры. После того как в предше ствовавшей главе мы описали не прекращавшуюся в течение всей эпохи империи борьбу Востока и Запада в Армении и Месопотамии за обла дание этими землями, мы обратимся теперь к изображению склады вавшихся в тот же период внутренних отношений в областях Сирии. Мы имеем здесь в виду те области, которые отделяются горным мас сивом Писидии, Исаврии и Западной Киликии от Малой Азии, вос точными отрогами этих гор и Евфратом — от Армении и Месопота мии, Аравийской пустыней от Парфянского царства и Египта; лишь своеобразным судьбам Иудеи уместно посвятить специальную главу. В соответствии с различиями политического развития под император ским управлением сначала следует сказать о собственно Сирии, о се верной части этой области и о лежащем у подножия Ливана фини кийском побережье» затем о землях к востоку от Палестины, т. е. об области набатеев. Все, что следовало сказать о Пальмире, уже нашло себе место в предшествующей главе.
С тех пор как провинции были поделены между императором и сенатом, Сирия находилась в управлении императора и являлась на Востоке, как на Западе Галлия, центром тяжести императорского граж данского и военного управления. Это наместничество с самого качала было наиболее важным из всех, и с течением времени его значение все возрастало. Сирийский наместник, подобно наместникам обеих Германий, командовал четырьмя легионами, но в то время как у ко мандиров рейнской армии было отнято управление внутренними галль скими землями и в самом факте их параллельного существования заключалось известное ограничение их власти, наместнику Сирии без всяких ограничений принадлежало гражданское управление всей боль шой провинцией, причем долгое время он один нес обязанности ко мандующего первого ранга во всей Азии. При Веспасиане он, правда, получил в лице наместников Палестины и Каппадокии двух сотова рищей, тоже командовавших легионами, но, с другой стороны, под властная ему область расширилась благодаря присоединению к импе рии царства Коммагены, а вскоре затем и ливанских княжеств. Его полномочия были несколько ограничены только во II в ., когда Адри ан передал один из четырех легионов наместника Сирии наместнику Палестины. Только Север лишил сирийского наместника первого ме ста в римской военной иерархии. Эта провинция пожелала в то время сделать императором Нигера, подобно тому как некогда она сделала императором своего наместника Веспасиана, но Север подчинил ее своей власти, несмотря на сопротивление, особенно упорное со сторо ны ее столицы Антиохии, и после этого разделил ее на две половины — северную и южную; наместнику первой» так называемой Келе-Сирии (Syria Coeie), он дал два легиона, а наместнику второй, Сиро-Фини- кии, — один легион.
Сирию можно сопоставить с Галлией и в том отношении, что в этом подчиненном управлению императора округе более заметно, чем в большинстве других, выступало различие между мирными района ми и пограничными областями, нуждавшимися в охране. Если берег Сирии на всем своем протяжении, а также западные ее земли не были подвержены неприятельским нападениям, а охрана границы в пусты не от бродячих бедуинов была возложена не столько на сирийские легионы, сколько на арабских и иудейских князей, позднее же па вой ска провинции Аравии, а также на жителей Пальмиры, то граница по Евфрату, особенно до тех пор пока Месопотамия не сделалась рим ской, требовала такой же охраны против парфян, как Рейн против германцев. Однако сирийские легионы, которые приходилось приме нять на границе, были необходимы и в западной Сирии*. Конечно, войска на Рейне также предназначались для защиты от галлов; одна ко римляне могли с законной гордостью говорить, что для большой столицы Галлии и для трех галльских провинций достаточно гарни зона в 1200 человек. Но для охраны Сирии, и в особенности столицы римской Азии, недостаточно было поставить легионы на Евфрате. Не только на краю пустыни, но и в горных теснинах, по соседству с пло доносными полями и большими городами, постоянно скрывались дер зкие разбойничьи банды, и эти разбойники грабили, нередко пере одевшись купцами или солдатами, загородные усадьбы и деревни. Но и самые города, прежде всего Антиохия, как в Египте Александ рия, нуждались в гарнизонах. Без сомнения, именно поэтому в Си рии никогда не пытались ввести деление на гражданские и военные
*Мы ке имеем возможности точно установить постоянные квартиры сирийских легионов. Достоверно известно, однако, следующее: при Нероне 10-й легион стоял в Рафанеях, к юго-западу от Хамата (Иосиф Флавий. Иуд. в., 7, 1, 3), и приблизительно там же стоял при Тиберии 6-й легион (Тацит, Летопись, 2, 79); вероятно, в Антиохии или близ нее стоял при Нероне 12-й легион (Иосиф Флавий, Иуд. в., 2,18, 9). По крайней мере один легион стоял на Евфрате; для времени до присо единения Коммагены это удостоверяет Иосиф Флавий (Иуд. в., 7, 1, 3), а позднее один из сирийских легионов имел свою главную кварти ру в Самосате (Птолемей, 5, 15, 11; надпись из эпохи Севера — С. I. L., VI, 1409; Ып. Antonini, 186). Вероятно, штабы большинства сирий ских легионов находились в западных округах, и жалобы на то, что устройство лагерей в горах разлагающе действует на сирийскую ар мию, были направлены главным образом против такого порядка. Не известно, существовали ли в лучшие времена империи главные квар тиры легионов по окраинам пустыни: на пограничных постах там при менялись и отдельные отряды, входившие в легионы; между прочим, сильными отрядами легионеров был занят особенно неспокойный ок руг между Дамаском и Вострой; эти отряды ставило отчасти сирийс кое военное командование, отчасти аравиийское со времени учрежде ния последнего Траяном.
округа, которое в Галлии осуществил уже Август; по той же причине на римском Востоке совершенно отсутствуют крупные самодовлею щие лагерные поселения, из которых вышли такие города, как Майнц на Рейне, Леон в Испании, Честер в Англии. По этой же причине сирийская армия сильно уступала армиям западных провинций в от ношении строгого порядка и воинского духа, и в городских стоянках восточных армий никогда не удавалось внедрить той крепкой дисцип лины, какая поддерживалась в постоянных военных лагерях Запада. Когда на постоянные войска помимо их прямых обязанностей возла гаются еще задачи полицейского характера, это само по себе действу ет деморализующе, и нередко там, где эти войска должны держать в повиновении беспокойное городское население, больше всего страда ет в связи с этим их собственная дисциплина. Вышеописанные си рийские войны служат этому печальной иллюстрацией; ни к одной из них армия не была полностью подготовлена; каждый раз для того, чтобы война приняла благоприятный оборот, приходилось вызывать войска с Запада.
Собственно Сирия и соседние с ней земли, т. е. равнинная Кили кия и Финикия, не имели под властью римских императоров истории в общепринятом смысле слова. Жители этих стран принадлежат к тому же племени, что и жители Иудеи и Аравии, а предки сирийцев и финикиян в отдаленные времена имели общую родину с родоначаль никами иудеев и арабов и говорили на одном с ними языке. Но если последние сохранили свою самобытность и свой язык, то сирийцы и финикияне подверглись эллинизации еще раньше, чем подпали под власть Рима. Процесс этой эллинизации повсюду принимал форму образования греческих политий. Основой для этого послужило, прав да, местное развитие, причем особенно большую роль сыграли ста ринные большие торговые города, лежавшие на финикийском побе режье. Однако наиболее характерной чертой государств Александра и его преемников, равно как и Римской республики, является то, что в основе их лежало не племя, а городская община; не древнемакедон скую наследственную монархию, но греческую политик) принес на Восток Александр, и не из племен, а из городов намеревался он, как и римляне, создать себе империю. Автономная гражданская община — понятие растяжимое, и автономия Афин и Фив отличалась от автоно мии македонского и сирийского города, точно так же как в римской сфере автономия свободной Капуи имела иное содержание, чем авто номия латинских колоний эпохи республики или даже городских об щин империи; но везде основная идея — это самоуправляющееся и суверенное в пределах своих городских стен гражданство. После па дения Персидского царства в Сирии и соседней Месопотамии, слу живших как бы соединительным военным,мостом между Западом и Востоком, было основано большее количество македонских поселе ний, чем в любой другой стране. Македонские названия местностей,
получившие здесь очень широкое распространение и нигде во всей монархии Александра не встречающиеся так часто, как в этой стране, показывают, что именно здесь было поселено ядро эллинских завое вателей Востока и что Сирия должна была сделаться для этого госу дарства новой Македонией; и пока империя Александра сохраняла одно центральное управление, резиденция его находилась именно в Си рии. Смуты последних лет правления Селевкидов помогли импер ским городам Сирии получить большую самостоятельность. Такое положение застали здесь римляне. После установления Помпеем но вых порядков в Сирии уже, вероятно, не оставалось таких негородс ких округов, которые находились бы под непосредственным имперс ким управлением» и если зависимые княжества в первую эпоху римс кого владычества еще занимали большую часть южных внутренних земель провинции, то это были в основном гористые и слабо заселен ные округа, к тому же второстепенного значения. В общем, для того чтобы улучшить положение городов, римлянам оставалось сделать в Сирии лишь немногим меньше, чем в Малой Азии. Поэтому едва ли можно сообщить что-либо об основании городов в Сирии в эпоху империи. Те немногие колонии, которые были здесь основаны, как, например, при Августе Верит, а также, вероятно, Гелиополь, имели то же назначение, как и основанные в Македонии, а именно: устрой ство ветеранов.
В каких взаимоотношениях находились между собой греки и пре жнее население Сирии, можно определенно проследить уже по назва ниям местностей. Отдельные области и города носят здесь в боль шинстве случаев греческие названия, заимствованные чаще всего, как было отмечено, с македонской родины, как-то: Пиерия, Антемисий, Аретуса, Берея, Халкида, Эдесса, Звроп, Кирр, Лариса, Пелла; дру гие названы в честь Александра или членов дома Селевкидов» напри мер: Александрия, Антиохия, Селевкнда и Селевкия, Апамея, Лаодикея, Эпифания. Старые туземные названия удерживаются, правда, рядом с новыми: например, Берея называется по-прежнему гю-ара- мейски Халеб, также Халибок; Эдесса, или Гиерополь, сохраняет на звание Мабог, также Бамбиха; Эпифания зовется по-прежнему Хамат, а также Амата. Но большей частью прежние названия уступили место чужеземным, и лишь немногие местности и более или менее крупные пункты, как-то: Коммагеыа, Самосата, Эмеса, Дамаск — не получили новых греческих имен. В Восточной Киликии было немно го городов македонского происхождения, но ее столица Таре с ранних пор подверглась полной эллинизации и задолго до римской эпохи сделалась одним из центров греческой культуры. Несколько иначе обстояло дело в Финикии: с давних пор знаменитые торговые города Арад, Библ, Верит, Сидон, Тир, собственно говоря, сохранили свои туземные названия, но в какой степени и здесь взял верх греческий элемент, показывает переделка этих имен на греческий лад; еще яс