новая папка / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. Том четвертый. Кн. 8 продолжение

наших дней там сохранилось употребление двух языков, причем ря­ дом со всегда сохраняющимся на монетах греческим языком здесь, на границе областей обоих государственных языков, во многих слу­ чаях даже ка общественных памятниках употребляется также латин­ ский язык.

По ту сторону имперской границы, на морском побережье между устьем Дуная и Крымом, поселений греческих купцов было мало; здесь имелось только два значительных греческих города, оба осно­ ванные Милетом в глубокой древности: Тира в устье одноименной реки, нынешнего Днестра, и Ольвия в заливе, принимающем в себя Борисфен (Днепр) и Гипанис (Буг). Ранее мы описывали положение этих эллинов;, в эпоху диадохов, а также в эпоху гегемонии римской республики, Совершенно затерявшихся среди теснивших их отовсюду варваров. Помощь пришла от императоров. В 56 г., т. е. в момент образцового начала правление Нерона, Тира была присоединена к про­ винции Мезии. У нас имеется относящееся к эпохе Траяна описание более отдаленной Ольвии*: старые раны города еще кровоточили, за разрушенными стенами стояли также разрушенные дома, и населен­ ный квартал занимал лишь небольшую часть прежнего довольно зна­ чительного городского кольца, отдельные уцелевшие башни которо­ го возвышались далеко за городом, в открытом поле; в храмах не

*Постоянно подвергавшаяся вооруженным нападениям, а часто также и разрушениям, Ольвия, согласно сообщению Диона (Borysth., р. 75), за 150 лет до его времени, т. е. приблизительно перед 100 г. н. э., следо­ вательно, по всей вероятности, во время похода Буребжсты (III, 246), была завоевана в последний раз, причем подверглась самым тяжелым испытаниям ifjv хе^еохашу ка\ реушхцу aXcoaiv. ЕдАоу 5е, — продолжа­ ет Дион, — ка\ xaoxrjv Fexai ка! ха£ aXkaL, ха£ еу xoi£ dpioxEpoi^ ход Поухон яоХе^ pEXpi ’АяоШэуиа£ (Созополис или Сизеболу — послед­ ний достойный упоминания греческий город па западном берегу Пон­ та); оОеу 5ц ка! аЗобра алЕгга ха лраураха кахЕспт) xcov xaoxrj ’E^Xrjvcov, xwv pev ookexi aovoiKioOEiacov лоХесоу, xcav 5e qxxoXco^ ка! хсоу л>я!ахсоу Papfkxpcoy ei£ a6xd£ оорроЕУхсоу (Геты взяли и этот город и прочие горо­ да по левому берегу Понта до Аполлонии; вследствие этого местные эллины попали в весьма тяжелое положение, так как некоторые горо­

да еще не произвели совместного поселения, некоторые же были на­ воднены массой враждебно настроенных варваров). Встреченный Дио­ дом молодой знатный гражданин, по наружности ярко выраженный иониец, который убил и взял в плен множество сарматов и который, правда, незнаком с Фокилидом, но зато наизусть знает Гомера, носит плащ и штаны по обычаю скифов, а у пояса —-нож. Все граждане Оль­ вии носят длинные волосы и длинные бороды, и только один из них постриг волосы и бороду, что ему ставят в укор, как проявление серви­ лизма перед римлянами. Таким образом, столетием позже жизнь в Ольвии во всем похожа на нарисованную Овидием картину жизни в Томах.

было ни одной статуи, которая не носила бы на себе следов варварс­ ких рук; жители не забыли о том, что они эллины, однако они одева­ лись и сражались на манер скифов, схватки с которыми происходили у них ежедневно. Так же часто, как и греческие, они носили скифские имена, т. е. имена родственных иранцам сарматских племен*; даже в царском доме имя «Савромат» становится обычным. Даже тем, что они сохранились, эти города были обязаны не столько собственным силам, сколько доброй воле или, вернее, связанным с этим интере­ сам туземцев. Жившие на этом берегу племена были не в состоянии вести заморскую торговлю продуктами только своих собственных рынков. Вместе с тем они не могли и обойтись без такой торговли; в прибрежных эллинских городах они покупали соль, одежду, вино, и более цивилизованные их князья до некоторой степени охраняли чу­ жеземцев от нападений настоящих дикарей. Первые правители Рима, вероятно, не решались взять на себя охрану этих отдаленных поселе­ ний; тем не менее, когда скифы однажды снова осадили их, Пий по­ слал им римские вспомогательные войска и принудил варваров про­ сить мира и дать заложников.

Ольвия была, вероятно, включена в состав империи Севером, и с этого времени она стала чеканить монеты с изображением римского императора. Само собой разумеется, присоединены были только го­ родские области, и римляне никогда и не помышляли подчинить вар­ варов, живших вокруг Тиры и Ольвии. Мы уже говорили, что эти города были первые, которые, вероятно, при Александре (умер в 235 г.) оказались жертвами начавшегося нашествия готов.

Если области к северу от Понта были слабо заселены греками, то значительная часть большого полуострова на этом берегу Херсонеса Таврического, нынешнего Крыма, с давних пор находилась в их ру­ ках. Отделенные друг от друга горами, занятыми племенем тавров, дорийский свободный город Гераклея, или Херсонес (ныне Севасто­ поль), на западном конце полуострова и княжество Пантикапей, или Боспор (Керчь), на восточном являлись двумя центрами греческих поселений. Царь Митридат, находясь на вершине твоего могущества* объединил эти два города и создал себе здесь вторую севфную дер­ жаву, которая затем, уцелев после крушения его владычества, доста­ лась в наследие его сыну и убийце Фарнаку. Когда этот последний во время войны между Цезарем и Помпеем попытался вернуть себе от­ цовские владения в Малой Азии, Цезарь победил его и объявил, что лишает его также и Боспорского царства.

Тем временем оставленный Фарнаком в Боспоре наместник

*Очень часто отец имеет скифское имя, а сын греческое, и наоборот; на­ пример, одна поставленная при Траяне или после него надпись Ольвии (С. I. Gr., 2074) перечисляет шесть стратегов: М. Ульпия Пирра, сына Арсеваха; Деметрия, сына Кессагора; Зоила, сына Аршака; Бадака, сына Раданпсона; Эпикрата, сына Коксура; Аристона, сына Варгадаха.

Азандр отказал царю в повиновении, надеясь оказанной Цезарю услу­ гой приобрести это царство для себя самого.

Когда Фарнак после своего поражения вернулся в Боспорское цар­ ство, он, правда, сначала завладел было столицей, но в конце концов был побежден и пал, храбро сражаясь в последней битве, доказав по крайней мере, что хотя бы на поле брани он был достойным сыном своего отца. Началась борьба из-за его наследия между Азандром, фактическим властителем страны, и Митридатом из Пергама, спо­ собным офицером Цезаря, которому последний отдал в плен Боспор­ ское княжество; оба старались доказать свою связь с господствовав­ шей до сих пор в Боспоре династией и с великим Митридатом, при­ чем Азандр обручился с дочерью Фарнака Динамидой, а Митридат, отпрыск одной семьи пергамских граждан, утверждал, что он являет­ ся побочным сыном великого Митридата Эвпатора; возможно, что именно толки об этом побудили его выступить в качестве претенден­ та, но возможно также, что самые эти толки начали распространяться ради оправдания такого шага. Так как сам Цезарь был пока поглощен другими, более важными задачами, спор между цезарианцами — за­ конным и незаконным —- был решен оружием, и опять в пользу по­ следнего; Митридат пал в сражении, а Азандр остался владыкой Боспора. Первоначально он воздерживался принимать царский титул, без сомнения потому, что не имел утверждения верховного владыки, и довольствовался титулом архонта, который носили также прежние князья Пантикапея; однако вскоре он добился, вероятно еще от само­ го Цезаря, утверждения во власти и царского титула*. Умирая (Азандр умер в 737/738 г. от основания Рима), он оставил царство своей суп­ руге Динамиде. Столь велика еще была сила законного преемства и имени Митридата, что некий Скрибониан, пытавшийся сначала за­ нять место Азандра, а также выступивший после него царь Полемон Понтийский, которому Август обещал Боспорское царство, связыва­ ли достижение власти с получением руки Динамиды; сверх того Скри­ бониан утверждал, что он является внуком Митридата, а царь Поле­ мон вскоре после смерти Динамиды женился на внучке Антония, при­ надлежавшей, таким образом, к императорскому дому. После его ранней смерти —• он пал в бою против аспургианов на азиатском бере­ гу — его несовершеннолетние дети ему не наследовали, и его одно­ именный внук, которому, несмотря на его отроческий возраст, импе­

*Так как Азандр, очевидно, считал годы своего архонтства со времени отпадения от Фарнака, т. е. начиная с лета 707 г., и уже на 4-м году своего правления принял царский титул, то этот год вполне возможно отнести на осень 709/710 г.; таким образом, утверждение его могло быть пожаловано Цезарем. Этого утверждения не мог дать Антоний, так как он прибыл в Азию лишь в конце 712 г.; еще меньше оснований думать, что это сделал Август, которого называет Псевдо-Лукиан (Macrob., 15), спутавший отца с сыном.

произвол судьбы, и по крайней мере большая его часть сделалась до­ бычей гуннов*. Однако Боспор, в сущности, всегда был скорее горо­ дом, нежели царством; он имеет больше сходства с городскими окру­ гами Тирой и Ольвией, нежели с царствами Каппадокией и Нумидией. Здесь также римляне защищали только эллинский город Пантикапей и столь же мало заботились о расширении границ и подчине­ нии внутренней страны, как в Тире и Ольвии. Правда, к области кня­ зей Пантикапея принадлежали греческие поселения — Феодосия на самом полуострове и Фанагория (Тамань) на противоположном ази­ атском берегу, но Херсонес к ней не принадлежал** или был связан с ней лишь так, как, например, Афины — с ведомством наместника Ахайи. Город получил от римлян автономию, и боспорский князь был для него защитником и владыкой; в качестве свободного города Хер­ сонес также и в эпоху империи не чеканил монет с изображением храма царя или императора. На континенте даже важный торговый город в устье Дона, который греки называли Танаисом, основанный, по всей вероятности, не греками, никогда не находился в течение про­ должительного времени под властью какого-либо князя — вассала Рима***. Из племен варваров на самом полуострове, а также на евро­

*Еще в 366 г. Боспор принадлежал римлянам (Лммиан, 26,10, 6); вско­ ре после этого Рим перестал заботиться о судьбе греков, живших на северном берегу Черного моря, пока Юстиниан снова не занял полуос­ тров (Прокопий, Bell. Goth., 4, 5). К этому времени Пантикапей уже погиб под ударами гуннов.

**Монеты города Херсонеса, относящиеся к эпохе империи, имеют над-

писание Xepoovrjaou (свободного Херсонеса), в одном случае даже paaikzvoborfe (правящего); на них нет ни имени, ни изображения царя или императора (A. Sallefs Zeitschrift Шг Num., 1, 27, 4, 273). Независимость города документально засвидетельствована и тем, что он так же, как цари Боспора, чеканил золотую монету. Помеченная 109 г. золотая монета «правящего города» была, очевидно, отчеканена в 75 г. н. э., ибо летосчисление этого города ведется, по-видимому, с 36 г. до н. э. (С. I. Gr., 8621), когда ему была дарована свобода, веро­ ятно, Антонием.

***Согласно описанию Страбона (11,2, И, стр. 495), правители Танаиса стоят самостоятельно рядом с правителями Пантикапея, а племена к югу от Дона находятся в зависимости от тех или других; если, как добавляет он, власть некоторых из пантикапейских князей, а именно последних из них — Фарнака, Азандра, Полемона — простирается до Танаиса, то это было, по-видимому, скорее исключением, нежели пра­ вилом. В надписи, приведенной в следующем примечании, танаиты упоминаются среди подвластных племен, и ряд танаитских надписей подтверждает это для периода от Марка Аврелия до Гордиана; однако выражения ‘EMJJVE&COI Таихвдоа (эллины и танаиты), apxovte^ Tavaeucov (властители танаитов) и часто упоминаемые ‘EAAqvdcpxai (эллинархи) подтверждают, что город и в то время оставался негреческим.

пейском и азиатском берегах к югу от Танаиса лишь те, которые жили наиболее близко от границ империи, находились в состоянии прочной зависимости от Рима*.

Область Пантикапея была слишком обширна и имела слишком большое значение, в особенности для торговли, чтобы ее можно было предоставить, как Ольвию и Тиру, управлению сменяющихся долж­ ностных лиц общины и живущего далеко за пределами этой области наместника; поэтому она была вверена наследственным князьям; это имело еще то преимущество, что возлагать непосредственно на им­ перское правительство сношения с окрестными племенами было не совсем удобно. Несмотря на свою ахеменидскую родословную и ахеменидское летосчисление, князья боспорского дома чувствовали себя вполне греческими династами и, по чисто греческому обычаю, счита­ ли своими предками Геракла и Эвмолпидов. Зависимость от Рима этих греков с их монархическим устройством в Пантикапее, респуб­ ликанским в Херсонесе, естественно, определялась самим положением вещей, и они никогда не помышляли о восстании против охранявшей их империи. Если однажды при императоре Клавдии римским вой­ скам пришлось выступить против одного непокорного боспорского князя**, то, с другой стороны, даже в ужасном хаосе середины III в .,

*В единственном имеющемся у нас живом рассказе из боспорской исто­ рии, находящемся у Тацита (Летопись, 12, 15—-21) и посвященном со­ перничеству двух братьев, Митридата и Котиса, соседние племена, дандариды, сираки, аорсы, подчиняются своим собственным правите­ лям, формально не зависящим от римских князей Пантикапея. В бо­ лее раннее время пантикапейские князья обычно титулуют себя архон­ тами Боспора, т. е. Пантикапея, и Феодосии, и царями синдов, а так­ же всех маитов и других негреческих племен. Древнейшая из извест­ ных мне царских надписей римской эпохи (Stephani, Comptes rendus de la comm, pour 1866, p. 128) называет Аспурга, сына Асандроха, paciXeuovxa jravxo^ Воосшороо 0£со5оо1т£ кои XlvScov кои Mouxwv кои Topeiffiv T'rjacov хе кои Tavaeixwv, UTtoxaoxvxa ХкиЗа^ кой Тошрои^ (ца­ рем всего Боспора, Феодосии и синдов, маитов, торетов, псесов и танаитов, покорителем скифов и тавров). Из этой упрощенной титулатуры невозможно сделать заключение относительно размеров области. Среди надписей более позднего времени один раз при Траяне встреча­ ется явно имеющая целью польстить титулатура: paaiXtv^ paai^kcov psya^ xou Ttavxo^ Вооояброо (великий царь царей всего Боспора) (С. I. Gr., 2123). Начиная с Азандра на монетах вообще не встречается иного титула, кроме «царя» (fkxaiA£\>Q, и только Фарнак называет себя вели­ ким царем царей (раойг\)^ paaiAecov peyaQ. Без сомнения, здесь ска­ зывается влияние римского суверенитета, с которым трудно было при­ мириться вассальному князю, поставленному над другими князьями.

**Это был посаженный в 41 г. Клавдием царь Митридат, который не­ сколько лет спустя был низложен и заменен его братом Котисом; пос­ ле этого он жил в Риме и погиб в смутах года четырех императоров

от которого особенно тяжело пострадала именно эта область, импе­ рия, находившаяся в состоянии полного упадка, все же никогда не покидала эту страну*. Богатые торговые города, всегда нуждавшиеся в постоянной военной защите среди моря варварских народов, ориен­ тировались на Рим, как форпосты — на главные силы. Войско наби­ ралось, конечно, в самой стране, и его создание и начальствование над ним представляло, без сомнения, главную задачу царя Боспора. Правда, монеты, выпущенные по случаю облечения властью одного такого царя, имеют на себе изображение курульного кресла и прочих принятых при таком введении в ленное владение даров; однако наря­ ду с этим на них изображены также щит, шлем, меч, боевая секира и боевой конь: не мирная должность доставалась в удел этим властите­ лям. Первый из них, поставленный Августом, также вел борьбу с варварами, а из числа его преемников царь Савромат, сын Реметалка, в первые годы правления Севера сражался с скраками и скифами и, быть может, не совсем без основания изобразил на своих монетах подвиги Геракла. Ему приходилось действовать и на море, прежде

(Плутарх, Гальба, 13, 15). Однако ни из намеков Тацита (Летопись, 12, 15, ср. Плиний. Н. N., 6,5, 17), ни из рассказа у Петра Патриция (запутанного из-за того, что автор смешал двух Митридатов, боспорского и иберского) нельзя понять, в чем заключалась суть дела. Невоз­ можно, конечно, принимать всерьез фантастические рассказы о Херсонесе у более позднего автора, Константина Багрянородного (De adm. imp. с. 53), Злой боспорский царь СавроматКркжсоуороо (не ’Ртркотшров) \)!о£, (сын Крисконора, не Рескопора), который вместе с сарматами ведет войну против императоров Диоклетиана и Констанция, а также против оставшегося верным империи Херсона, очевидно, появился в результате смешения имен боспорского царя и народа, а самое это со­ общение представляет точно такой же исторический факт, как и вари­ ация на тему о Давиде и Голиафе — победа маленького херсонесца Фарнака над великаном — царем боспорцев Савроматом. Достаточно уже одних царских имен, например, помимо названных выше, имени Азандра, встречающегося после прекращения рода Савроматов. Одна­ ко упоминаемые в этом рассказе городские привилегии и названия отдельных мест города, для разъяснения которых придуманы эти чу­ деса, заслуживают внимания.

*Среди монет Боспорского царства нет ни одной золотой или псевдозо­ лотой монеты без изображения головы римского императора, причем все эти монеты принадлежат признанным римским сенатом правите­ лям. Тот факт, чю в 263 и 265 гг., когда после пленения Валериана Галлиен официально считался единственным императором, на этих монетах появляются две головы, представляет, может быть, только недоразумение; однако не исключена возможность, что в то время Боспор сделал иной выбор среди нескольких претендентов. В это вре­ мя имена на монетах не ставились, а изображения восстановить невоз­ можно.

всего подавлять никогда не прекращавшиеся морские разбои на Чер­ ном море; вышеупомянутого Савромата хвалят за то, что он смирил тавров и обуздал пиратов. Однако на полуострове стояли также рим­ ские войска, может быть, эскадра понтийского флота и, наверное, отряд мезийской армии; несмотря на их немногочисленность, их при­ сутствие все же показывало варварам, что за спиной греков стоял гроз­ ный римский легионер. Империя защищала греков еще и другим спо­ собом; во всяком случае в более позднюю эпоху князьям Боспора ре­ гулярно выплачивались из имперской казны денежные суммы, в ко­ торых они нуждались, помимо всего прочего, и постольку, посколь­ ку регулярная выплата отступного для предотвращения вражеских нападений здесь, в этой зависимой от империи области, сделалась постоянным правилом раньше, чем где бы то ни было*.

Есть много данных, свидетельствующих, что централизация управ­ ления распространялась и на этого князя и что его положение по от­ ношению к императору не многим отличалось от положения афинс­ кого городского головы; следует упомянуть, что царь Азандр к цари­ ца Динамида чеканили золотые монеты с собственным именем и соб­ ственным изображением; напротив, царю Полемоку и его ближай­ шим преемникам хотя и было по-прежкему предоставлено право че­ канки золотой монеты, так как эта область, равно как и соседние засе­ ленные варварами области, издавна привыкла к золотой монете, од­ нако им было вменено в обязанность ставить на монетах имя и порт­ рет правящего императора. Равным образом со времени Полемона властитель этой страны является одновременно пожизненным вер­ ховным жрецом императора и императорского дома. Вообще же уп­ равление и придворный церемониал сохраняли введенные при Митридате формы, заимствованные от персидских великих царей, хотя тайный секретарь (dpxiypocppaxevQ и старший постельничий (apxiKOixcovdxrjQ пантикапейского двора в такой же мере могли быть приравнены к знатным придворным сановникам великих персидских царей, в какой враг римлян Митридат Эвпатор — к своему потомку Тиберию Юлию Эвпатору, предъявившему притязание на боспорскую корону перед судом императора Пия в Риме.

Этот северный уголок Греции представлял для империи ценность в торговом отношении. Если в эту эпоху торговля имела и меньшее значение, чем в прежние времена**, то все же коммерческая деятель­ ность оставалась весьма оживленной. В эпоху Августа степные пле­

*В этом отношении, вероятно, можно поверить скифу Токсариду, вы­ веденному в одном из диалогов Лукиана (гл. 44); вообще же он рас­ сказывает не только jr6$oi£ 6poi£ (баснословное), но и настоящий миф, герои которого, цари Левканор и Эвбиот, на монетах, конечно, не встре­ чаются.

**Относительно вывоза хлеба заслуживает внимания заметка Плавтия (стр. 180).

Поскольку большой полуостров, омываемый с трех сторон Чер­ ным, Эгейским и Средиземным морями, а на востоке переходящий в собственно азиатский материк, принадлежит к числу пограничных областей империи, мы будем говорить о нем в следующей главе, посвященной области Евфрата и римско-парфянским отношениям. Здесь мы рассмотрим положение западных областей полуострова в эпоху империи.

Исконное или, во всяком случае, догреческое население этих обширных пространств во многих местах в значительном количе­ стве сохранилось до времен Римской империи. Фракийскому пле­ мени, о котором мы говорили выше, принадлежала, несомнен­ но, большая часть Вифинии; во Фригии, Лидии, Киликии, Каппадокии сохранились многообразные, трудно определимые сле­ ды более древних языков, многие из которых удержались до рим­ ского времени; негреческие имена, названия богов и местностей встречаются повсюду. Однако насколько может проникнуть наш взор, которому здесь, конечно, лишь изредка удается достигнуть более значительной глубины, эти элементы выступают уже как исчезающие и отступающие на задний план явления, представля­ ющие собой, в сущности, скорее отрицание цивилизации или, как нам по крайней мере кажется, не отделимого от нее в этих местах эллинизма. Отдельные группы этой категории мы рассмотрим в соответствующих разделах; для исторического же развития Ма­ лой Азии в эпоху империи имеют значение только две активные