новая папка / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. / Моммзен Т. История Рима В 4 томах. Том четвертый. Кн. 8 продолжение

Римской империи; и хотя эта буря, в сущности, была только погра­ ничной войной, тем не менее она охватила целый ряд провинций, длилась 13 лет и потрясла всю империю.

Виновником войны, получившей свое название от племени маркоманов, не был какой-либо один выдающийся человек типа Ганни­ бала или Децебала. Ее причиною не были также какие-либо захваты или правонарушения со стороны римлян. Император Пий не обижал своих соседей, ни сильных, ни слабых, и ценил мир, может быть, даже больше, чем следовало. Держава Маробода и Вашшя тем вре­ менем распалась, возможно, в результате раздела между Вангионом и Сидоном, на королевство маркоманов в нынешней Богемии и коро­ левство квадов в Моравии и Верхней Венгрии. Здесь, по-видимому, не происходило столкновений с римлянами; более того, вассальная зависимость квадсккх королей была официально признана в правле­ ние Пия благодаря исходатайствованному ими у императора утверж­ дению во власти.

Ближайшей причиной великой войны были передвижения наро­ дов, происходившие далеко за пределами кругозора римлян. Вскоре после смерти Пия (161) с берегов Эльбы в Папнонию явились целые толпы германцев, а именно — лангобарды, но кроме них также маркоманы и люди из других племен, стремившиеся, по-видимому, за­ владеть новыми местами для поселения на правом берегу. После того как эти племена были оттеснены высланными против них римскими войсками, они отправили маркоманского князя Балломария и с ним по одному представителю от десяти причастных к этому делу племен с целью возобновить просьбу об отведении им земель для поселения. Однако наместник не дал им никакого ответа и принудил вернуться за Дунай. Таково было начало великой войны на Дунае*. Наместнику Верхней Германии Гаю Ауфидию Викторину, зятю писателя Фронто­ на, также уже около 162 г. пришлось отражать нападение хаттов, ко­

*Vita Marci, 14: gentibus, quae pulsae a superioribus barbaris fugerant nisi reciperentur bellum inferentibus (племена, бежавшие под напором даль­

них варваров, шли [на римлян] войною, в случае если их не принима­ ли в пределы империи). Ср. Дион Кассий у Петра Патриция (фрагм. 6): Лаууфарбсоу кой ’О я 'к о у (обии у других авторов не упоминаются) e^ o ck io x iA u o v ’Taxpov яграко^еутсоу тсоу яер\ BuvSim (Виндик, быть мо­ жет, уже тогда был префектом претория; в таком случае в связи с этим происшествием в поход выступила гвардия), 1ялесоу k^kaodvxow кой тсоу oqicpi Kdv5t6ov яе^соу еякрОаааутсоу ei£ яаутеХц сроуцу oi papfkxpoi етраяоуто. ’£<p’ ot£ ouxco ярахОекгои’ 4£v 5eei катаатауте^ 'ек ярсотг£ £7U%£iprp£03^at papffcxTcot яреора^ яара AiXiov Baaaov xqv natoviav бшяоута атёААошг ВайХораяюу т е то у paat>ia Маркораусоу ка\ етероо^ бека, кат’ еОуо^ £Я1>х^ар£У01 eva. ка\ 6рког£ тцу егрцуцу oi ярёсфа^ яютохтарЕУог oimSe x^pouaiv (Когда 6 тысяч лангобардов и обиев переправились через Истр, конница Виндика выступила против них, а пехота Канди­

торые, возможно, в свою очередь, наступали под натиском двигав­ шихся от Эльбы племен. Если бы римляне с самого начала приняли энергичные меры, они смогли бы предупредить катастрофу. Но как раз в это время началась армянская война, в которую вскоре вмеша­ лись парфяне. Если на восток и не были посланы отряды непосред­ ственно с подвергавшегося опасности участка границы, для чего у нас, во всяком случае, нет доказательств*, то все же для немедленно­ го открытия военных действий контингентов не хватало. За это про­ медление римлянам пришлось жестоко поплатиться. Как раз в то время, когда в Риме праздновали триумф по случаю победы над вос­ точными царями, хатты, маркоманы, квады, языги одним сокруши­ тельным ударом обрушились на пределы империи. Ретия, Норик, обе Паннонии, Дакия сразу были наводнены врагами. Следы этого втор­ жения еще сохранились в рудниковом районе Дакии. Какие опусто­ шения были произведены тогда в этих местах, давно не видевших неприятеля, показывает тот факт, что еще много лет спустя квады возвратили сначала 13 тыс., затем 50 тыс., а языги — даже 100 тыс. римских пленных. Дело не ограничилось опустошением одних толь­ ко провинций. Произошло то, чего не случалось уже три столетия, в возможность чего уже перестали верить: варвары пробили альпий­ скую стену и вторглись в самую Италию; явившись из Ретии, они разорили Опитергий (Одерцо), их полчища, пришедшие из-за Юлийских Альп, напали на Аквилею**. Отдельные армейские корпуса, повидимому, неоднократно терпели поражения; нам известно только, что один из командиров гвардии, Викторин, пал в битве и что ряды римских войск ужасающе поредели.

Этот жестокий удар поразил Римское государство в самый небла­ гоприятный момент. Правда, война на Востоке была окончена, но вслед за ней по Италии и по всему Западу распространилась чума, которая

да их предупредила, и варвары обратились в паническое бегство; при таком положении дел варвары после первого же своего предприятия почувствовали страх и отправили к наместнику Изонии Элию Бассу в качестве послов Балломария, короля маркоманов, и еще десять чело­ век, выбрав их из каждого племени. Послы, гарантировав мир прися­ гой, отправились домой). Что это событие предшествует началу вой­ ны, видно по расположению фрагмента; фрагм. 7 у Патриция соответ­ ствует отрывку из Диона Кассия 71,11,2.

*Мезийская армия отдала часть своих солдат для армянской войны (Hirschfeld, Arch, epigr. Mitteil., 6, 41); но здесь граница не подверга­ лась опасности.

**Участке в этом вторжении германцев с правого берега Рейна засвиде­ тельствовано Дионом (71, 3), и только этим участием можно объяс­ нить меры, которые предпринял Марк Аврелий для обороны Ретии и Норика. Географическое положение Одерцо также говорит о том, что враги вторглись в эту область из-за Бреннера.

была более продолжительной, чем война, и унесла значительно боль­ ше человеческих жизней. В тех случаях, когда приходилось создавать более или менее значительные скопления войск, жертвы чумы стано­ вились еще многочисленнее. Обычно моровой язве сопутствует рост цен на продовольствие; на этот раз империю также постигли неуро­ жай, голод и жестокий финансовый кризис: в казну перестали посту­ пать подати, и во время войны императору пришлось на публичном аукционе продавать сокровища своего дворца. Империи недоставало настоящего руководителя. При создавшемся в Риме положении ни один полководец, кроме самого императора, не мог взять на себя столь большую и сложную военно-политическую задачу. Марк Аврелий, принимая власть, со свойственной ему скромностью и верностью суж­ дения, сознавая в себе недостаток некоторых необходимых для пра­ вителя качеств, взял себе в равноправные соправители своего млад­ шего брата по усыновлению, Луция Вера, причем с обычным своим доброжелательством предполагал, что из этого разгульного молодо­ го человека, при его способностях к фехтованию и охоте, выработает­ ся дельный полководец. Однако благородный император не обладал умением разгадывать людей. Трудно было сделать более неудачный выбор. В только что закончившейся войне с парфянами номиналь­ ный полководец показал себя развратником и неспособным офице­ ром. Соправительство Вера оказалось лишь новым бедствием, от ко­ торого, впрочем, империю избавила его смерть, последовавшая вско­ ре после начала маркоманской войны (169). Марк Аврелий, по своим склонностям более созерцатель, нежели практик, к тому же лишен­ ный военных талантов и вообще человек, которого нельзя было на­ звать выдающейся личностью, взял на себя все руководство необхо­ димыми операциями. Возможно, что при этом он наделал достаточ­ но отдельных ошибок, чем и объясняется продолжительность борь­ бы. Однако единство верховного командования, ясное понимание це­ лей войны, логичность и последовательность государственного руко­ водства и прежде всего честность и твердость этого человека, самоот­ верженно выполнявшего свой тяжелый долг, — все это в конце кон­ цов сломило грозный натиск варваров. Это представляет тем более высокую заслугу, что успех явился результатом скорее характера это­ го человека, чем его дарований.

С какими угрозами приходилось считаться в то время, показыва­ ет тот факт, что правительство, несмотря на недостаток людей и де­ нег, в первые же годы этой войны силами своих солдат и на собствен­ ные деньги обнесло стенами столицу Далмации Салону и столицу Фракии Филиппополь. Несомненно, это были не единственные ме­ роприятия в этом роде. Приходилось считаться с возможностью оса­ ды северными народами крупных городов во всей империи. Ужасы готской войны уже нависли над империей и были на этот раз предот­ вращены, быть может, лишь благодаря тому, что правительство ви­

дело их приближение. Непосредственное верховное руководство во­ енными операциями и ставшее настоятельной необходимостью уре­ гулирование отношений с пограничными народами, а также немед­ ленное преобразование существующих порядков — все это являлось требованием момента, причем выполнение этих мероприятий не мог­ ло быть возложено на бесхарактерного брата императора или на от­ дельных уполномоченных. Действительно, положение изменилось, как только оба императора прибыли в Аквилею, чтобы оттуда вместе с войском отправиться на театр войны. Германцы и сарматы, мало склонные к объединенным действиям и не имевшие общего руковод­ ства, чувствовали себя неспособными выдержать такой контрудар со стороны римлян. Проникшие в империю полчища варваров повсюду отступали; квады послали императорским наместникам изъявление своей покорности, и многие вожди варваров поплатились жизнью за свое выступление против римлян. Луций находил, что война взяла уже достаточно жертв, и советовал возвратиться в Рим. Однако маркоманы продолжали упорно сопротивляться, а обрушившееся на Рим бедствие, сотни тысяч уведенных на чужбину пленников и достигну­ тые варварами успехи — все это настоятельно требовало более энер­ гичной политики и продолжения наступательных операций. Зять Марка Аврелия, Тиберий Клавдий Помпеян, в чрезвычайном порядке при­ нял на себя командование в Ретии и Норике; его способный помощ­ ник, впоследствии император, Публий Гельвий Пертинакс с помо­ щью призванного из Паннонии первого вспомогательного легиона без труда очистил римскую территорию от варваров. Несмотря на финан­ совую нужду, путем набора среди населения Иллирика было сформи­ ровано два новых легиона, причем немало прежних разбойников с большой дороги превратились в защитников страны, и, как уже ука­ зывалось выше, незначительная до сих пор пограничная охрана обеих этих провинций была усилена новыми легионными лагерями в Ре­ генсбурге и Энее. В верхнепаннонские лагеря отправились оба импе­ ратора. В первую очередь было необходимо локализовать очаг вой­ ны. Римляне не отвергали являвшихся с севера варваров, предлагав­ ших свою помощь, и те сражались за жалованье у Рима, за исключе­ нием случаев, когда они нарушали слово и становились на сторону врага. Просьба квадов о мире и об утверждении их нового короля Фуртия была незамедлительно удовлетворена, и им было предъявле­ но только одно требование — вернуть перебежчиков и пленных. Рим­ лянам до известной степени удалось добиться того, что в дальней­ шем войну пришлось вести только с главными их противниками — маркоманами и исконными союзниками последних, языгами. В по­ следующие годы Риму пришлось выдержать тяжелую борьбу с эти­ ми двумя народами, причем имперским войскам неоднократно слу­ чалось терпеть поражения. Нам известны лишь отдельные эпизоды этой борьбы, которые не всегда удается увязать между собой. Марк

Клавдий Фронтон, которому в чрезвычайном порядке было поручено объединенное командование над Верхней Мезией и Дакией, в 171 г. пал в сражении против германцев и языгов. В бою погиб и командую­ щий гвардией Марк Макриний Виндекс. Им обоим, а также другим офицерам высшего ранга были поставлены в эти годы почетные па­ мятники в Риме, рядом с колонной Траяна, в благодарность за то, что они отдали жизнь в борьбе за отечество. Варварские племена, объ­ явившие себя сторонниками Рима, частью снова отпали, как, напри­ мер, котины и в особенности квады, которые предоставили убежище спасавшимся бегством маркоманам и прогнали своего вассального короля Фуртия, вслед за чем Марк Аврелий назначил премию в 1000 золотых за голову его преемника Ариогеза. Лишь на шестом году войны (172) маркоманы, по-видимому, были полностью подчинены, после чего Марк Аврелий принял вполне заслуженный им победный титул «Германского». Затем были покорены квады, наконец языги (175), в результате чего император получил еще новый титул — побе­ дителя сарматов. Условия, поставленные побежденным народам, показывают, что Марк Аврелий был намерен не просто наказать их, но подчинить. Маркоманам и языгам, а также, вероятно, и квадам было предписано очистить прилегающую к реке пограничную полосу шириной в две немецкие мили, а по позднейшему, более мягкому требованию —в одну. В укрепленных пунктах по правому берегу Ду­ ная были поставлены римские гарнизоны, численность которых в области одних только маркоманов и квадов составляла не менее 20 тыс. человек. Все покоренные племена были обязаны выставлять под­ могу римскому войску — языги, например, 8 тыс. всадников. Если бы император не был отвлечен восстанием в Сирии, он совсем изгнал бы языгов с их родины, подобно тому как Траян изгнал даков. Даль­ нейший ход событий подтверждает, что Марк Аврелий собирался сле­ довать именно этому примеру в своих действиях против отпавших от Рима задунайских подданных. Как только было подавлено упомяну­ тое выше восстание в Сирии, император снова поспешил на Дунай и совершенно так же, как в свое время Траян, начал в 178 г. вторую, завершающую, войну. Под каким предлогом была начата эта война, мы не знаем; целью же ее было, как, без сомнения, правильно указы­ валось, создание двух новых провинций — Маркомании и Сарматии. Языгам, которые, по-видимому, выказали готовность подчиниться воле императора, была прощена большая часть причитавшихся с них тяжелых налогов и для сношений с их соплеменниками, жившими к востоку от Дакии роксоланами, был разрешен даже проход через Да­ кию под соответствующим надзором; это разрешение объясняется, вероятно, тем, что их уже считали римскими подданными. Маркома­ ны почти полностью погибли от меча и голода. Доведенные до отча­ яния квады хотели переселиться на север и искать места для поселе­ ния у семнонов, но и это не было им дозволено, так как они должны

были обрабатывать поля, чтобы доставлять продовольствие римским гарнизонам. После 14-летней почти непрерывной войны император помимо собственного желания снова стоял у цели, и римляне вторич­ но получили возможность захватить земли по верхней Эльбе. Теперь действительно оставалось только провозгласить намерение удержать за собой приобретенные территории. Но в этот момент император скон­ чался, не достигнув еще 60 лет, в лагере у Виндобоны 17 марта 180 г.

Мы должны не только отметить решительность и последователь­ ность действий римского императора, но также признать, что он по­ ступал в соответствии с требованиями реальной политики. Завоева­ ние Дакии Траяном было сомнительным приобретением, хотя имен­ но в маркоманской войне обладание Дакией не только избавило Рим от одного из его опасных противников, но, вероятно, имело и тот результат, что народы, жившие по Нижнему Дунаю, бастарны, рок­ соланы и множество других, не вмешались в войну с маркоманами. Однако после того как мощный натиск задунайских народов к западу от Дакии сделал необходимой войну с этими народами, война эта могла быть лишь последней и окончательной, для чего в римскую оборонительную линию должны были войти Богемия, Моравия и рав­ нина Тиссы, хотя и этим областям, подобно Дакии, была предназна­ чена только роль форпостов, а стратегической пограничной линией, конечно, должен был остаться Дунай.

Преемник Марка Аврелия, император Коммод находился в лаге­ ре, когда умер его отец, и так как официально он уже много лет раз­ делял с ним императорский престол, то немедленно после его смерти оказался полновластным правителем. Недолго позволил девятнадца­ тилетний наследник приближенным своего отца, его зятю Помпеяну

идругим лицам, вынесшим вместе с Марком Аврелием тяжкое бре­ мя войны, руководить делами в духе покойного императора. Во всех отношениях Коммод представлял противоположность своему отцу — фехтовальщик, а не ученый, он был столь же труслив и слабоволен, сколь его отец решителен и последователен, столь же ленив и лишен чувства долга, сколь его отец деятелен и добросовестен. Коммод не только отказался от присоединения завоеванной области, но добро­ вольно предоставил маркоманам такие условия, о каких они не смели

имечтать. Урегулирование под римским контролем пограничных отношений и обязательство не обижать соседей, находившихся в друж­ бе с Римом, — все это разумелось само собой; однако гарнизоны из их страны были выведены, и только запрет заселять приграничную полосу остался в силе. Были, правда, выговорены платежи налогов в пользу римлян и поставка им рекрутов, однако первые были вскоре отменены, а вторые, наверное, никогда не поставлялись. На таких же условиях был заключен мир с квадами и, вероятно, с прочими заду­ найскими народами. Тем самым римляне отказались от своих завое­ ваний, и многолетние войны оказались напрасными; если бы римля­

не не добивались большего, подобный порядок вещей мог бы быть достигнут значительно раньше. Тем не менее, хотя Рим и выпустил из рук победный трофей, маркоманская война все же упрочила на будущее время римское господство в этих местах. Удар, сокрушив­ ший впоследствии мировое владычество Рима, был нанесен совсем иными народами.

Другой длительный и прочный результат этой войны связан с вызванными ею переселениями задунайских жителей в пределы Рим­ ской империи. Вообще, подобные переселения происходили во все времена; переселенные при Августе в Галлию сугамбры, отправлен­ ные во Фракию даки были просто новыми подданными или новыми общинами подданных, присоединившимися к прежним; то же самое следует сказать и о 3000 наристов, которым Марк Аврелий разрешил обменять свои места жительства к западу от Богемии на новые — в пределах империи, тогда как подобная просьба неизвестных нам из других источников астингов на северной границе Дакии была откло­ нена. Однако германцы, поселенные Марком Аврелием не только в придунайской области, но и в самой Италии близ Равенны, не были ни свободными подданными, ни зависимыми в собственном смысле слова. Здесь перед нами начатки римского крепостного состояния, колоната, проникновение которого в сельское хозяйство всего госу­ дарства будет описано в другой связи. Упомянутое выше поселение в окрестностях Равенны оказалось, впрочем, недолговечным; поселен­ цы восстали, и их пришлось снова удалить, так что новый колонат вначале ограничивался только территорией провинций, а именно — придунайскими областями.

За окончанием великой войны на Среднем Дунае снова последовал почти 60-летний период мира, благотворное действие которого не могло быть полностью уничтожено даже непрерывно возраставшим расстройством внутреннего управления. Правда, судя по некоторым отрывочным сообщениям, граница, в особенности наиболее откры­ тая — дакийская, не оставалась вполне спокойной. Однако строгий военный режим Севера в первую очередь оправдал себя именно здесь; по крайней мере наркоманы и квады и при его ближайших преемни­ ках находились в столь полной зависимости от Рима, что сын Севера мог вытребовать к себе одного квадского князя и отрубить ему голо­ ву. Столкновения, происходившие в эту эпоху на Нижнем Дунае, также имели лишь второстепенное значение. Но, вероятно, в это время про­ изошло большое передвижение народов с северо-востока в направле­ нии к Черному морю, что поставило римскую пограничную охрану на Нижнем Дунае лицом к лицу с новыми, более опасными противника­ ми. До этого времени римляне соприкасались здесь преимуществен­ но с сарматскими народами, а из них ближе всего с роксоланами; из германских племен здесь жили только издавна обосновавшиеся в этой местности бастарны. Теперь роксоланы исчезают: быть может, они

были поглощены другими народами, возможно, единоплеменными им карпами, которые с этих пор являются ближайшими соседями римлян на Нижнем Дунае, приблизительно в долинах Серета и Пру­ та. Рядом с карпами, тоже в качестве непосредственных соседей рим­ лян, у устья Дуная появляется народ готов.

Это германское племя, согласно его собственным дошедшим до нас преданиям, перекочевало из Скандинавии через Балтийское море в область Вислы, а отсюда к Черному морю. В соответствии с этим римские географы II в. сообщают, что они живут на Висле, а в рим­ ской истории начиная с первой трети III в. они упоминаются как жи­ тели северо-западного берега Черного моря. С этих пор численность племени непрерывно возрастает; остатки бастарнов отступили перед ним на правый берег Дуная при императоре Пробе, остатки карпов — при Диоклетиане, между тем как значительная часть тех и других, без сомнения, смешалась с готами и примкнула к ним. Эту катастро­ фу можно назвать готской войной лишь в том смысле, в каком вой­ ну, начавшуюся при Марке Аврелии, называют маркоманской. Вся масса народов, приведенная в движение потоком кочевников, шед­ ших с северо-востока к Черному морю, принимала участие в этой катастрофе; нападения совершались как на суше — через Нижний Дунай, так и на море —от северного берега Черного моря, превраща­ ясь в тесно переплетающийся клубок разбойничьих набегов на суше и на море. Поэтому один ученый афинянин, принимавший участие в этой войне и оставивший ее историю, не без основания говорит, что ее надо назвать скорее скифской, причем под этим именем, подобно имени пеласгов, приводящим историков в отчаяние, он понимает всех врагов империи, равно германских и негерманских. Здесь мы изло­ жим все, что можно рассказать об этих походах, насколько это позво­ ляет хаотическое состояние источников, вполне соответствующее ха­ осу этой страшной эпохи.

238 год, год смены четырех императоров в гражданской войне, отмечается как начальный год войны против готов, имя которых упо­ минается при этом впервые*. Монеты Тиры и Ольвии прекращаются

*Принято думать, что впервые готы упоминаются в биографии Каракаллы (гл. 10); однако это основано на недоразумении. Если один се­ натор действительно позволил себе злую шутку — дать убийце Геты имя «Гетского» на том основании, что во время своего похода от Дуная на Восток он победил несколько неорганизованных отрядов гетов (tumultuariis proeliis — в беспорядочных сражениях), то этот сенатор имел в виду даков, а не готов, которые едва ли жили там в то время и едва ли были знакомы римской публике, причем отождествление го­ тов с гетами, несомненно, было придумано лишь позднее. Впрочем, еще дальше в прошлое ведет сообщение, что император Максимин (235—238) был сыном переселившегося в соседнюю Фракию гота; од­ нако этому сообщению тоже нельзя придавать большого значения.

Децнй, чтобы бороться одновременно со своим соперником и с вне­ шним врагом, ему удалось без труда устранить первого и, кроме того, освободить от осады Никополь, где, по сообщению источника, пало 30 тыс. готов. Однако отступавшие во Фракию готы, со своей сторо­ ны, одержали победу при Берое (Стара Загора), отбросили римлян назад к Мезии и овладели Никополем в этой провинции, Анхиалом во Фракии и даже Филиппополем, где, как сообщает источник, в их руки попало 100 тыс. человек. После этого они направились на север, чтобы доставить в безопасное место огромную добычу. Деций замыш­ лял нанести удар врагу при его переходе через Дунай. Он выставил на берегу один отряд под командой Галла, надеясь отбросить готов к этому отряду и получить возможность отрезать им отступление.

Но у пограничного мезийского местечка Абритта военное счастье ему изменило, чему, быть может, способствовало и предательство Галла; Деций погиб вместе со своим сыном, а провозглашенный его преемником Галл начал свое правление с того, что вторично гаранти­ ровал готам ежегодную уплату денежной дани (251)*.

Это полное поражение римского оружия и римской политики, гибель Деция, первого императора, павшего в борьбе против варва­ ров, весть о чем даже в эту эпоху, когда все настолько привыкли к бедствиям, что дошли до какого-то оцепенения, глубоко потрясла души людей, наконец, последовавшая затем позорная капитуляция — все это действительно поставило под вопрос целостность империи. По всей вероятности, непосредственным результатом этих событий были серьезные осложнения на Среднем Дунае и, вероятно, угроза потери Дакии. Еще раз эта угроза была отвращена: наместник Паннонии Марк Эмилий Эмилиан, способный солдат, добился крупных военных ус­ пехов и изгнал неприятеля из пределов империи. Однако и его на­ стигла карающая рука Немезиды. Результатом этой одержанной во имя Галла победы было то, что армия отказалась повиноваться ко­ мандиру, предавшему Деция, и провозгласила императором своего полководца. Таким образом гражданская война снова отвлекла вни­ мание римлян от обороны границ. Эмилиан сначала одержал в Ита­

*Как ни фрагментарны и искажены рассказы об этих событиях у Зосима (1, 21—24), Зонары (12, 20), Аммиана (31, 5, 16, 17) (поскольку сообщения двух последних авторов вплоть до рассказа о взятии Филиппополя повторяются у Зосима, их относят именно к этим событи­ ям), все они, вероятно, восходят к рассказу Дексиппа, от которого со­ хранились фрагменты 16 и 19; действительно, между всеми этими сообщениями можно установить известную связь. Тот же источник лежит в основе биографий императоров и Иордана; однако и там и тут они изобилуют такими искажениями и подделками, что их данными можно пользоваться только с большой осторожностью. Независимым является Виктор (Caes., 29).