3.3. Признаки профессиональной деформации в некоторых массовых отраслях труда

Приступая к исследованию явлений профессиональной дефор­мации личности в рамках натуралистического, феноменологичес­кого подхода, необходимо прежде всего очертить, ограничить по-

знавательными рамками тот круг явлений, который подлежит изу­чению. Прежде чем давать окончательное определение данного феномена, называть причины и факторы, вызывающие его, пы­таться их классифицировать, необходимо первоначально составить перечень признаков, в которых проявляется деформация.

Учитывая, что названный феномен связан с объективно суще­ствующим миром профессий и специальностей, для сбора и отбо­ра признаков профессиональной деформации мы воспользовались одной из известных классификаций профессий, которая разделя­ет их на пять видов: человек—человек, человек—природа, чело­век—техника, человек—знаковая система, человек—художествен­ный образ.

Следуя этой классификации и учитывая мнение многих иссле­дователей профессиональной деформации, считающих, что наи­более ярко и наиболее опасно профдеформация личности прояв­ляется в такой профессиональной среде, как «человек—человек», мы ограничились сбором поведенческих признаков деформации личности представителей преимущественно этих профессий. К ним, по общему мнению, относятся такие виды труда, как пре­подавательский (учительский, обучающий), медицинский, управ­ленческий, ратный (воинская деятельность), служба быта и т. д. Поэтому фокус нашего внимания был направлен преимуществен­но на эту сферу и в меньшей степени на другие профессии.

Преимущественно мы собирали и сопоставляли признаки проф-деформации представителей двух профессий — медицинской и правоприменительной деятельности юристов, сотрудников МВД. В работе сотрудников милиции и медицинских работников есть нечто общее, что выделяет их из общего мира профессий и опре­деляет отношение людей, граждан, населения к этим профессиям.

Во-первых, только представители этих двух профессий обяза­ны незамедлительно приходить на помощь людям в любых экст­ремальных ситуациях даже в нерабочее время (в общественном транспорте, на улице, в быту).

В этих ситуациях только они обязаны демонстрировать свои профессиональные умения — оказывать квалифицированную пер­вую помощь пострадавшим, защищать права и интересы граждан, предотвращать преступления против них и т. п. Это входит в по­нятие их профессиональных обязанностей и норм профессиональ­ной этики. Подобное требование к их личностным особенностям отражено и в социальных экспектациях, ожиданиях граждан, и в

текстах их присяги и клятвы Гиппократа. Трудно представить ти­пичные и массовые жизненные ситуации, в которых бы от пред­ставителей любых других профессий требовалось экстренно и ква­лифицированно проявлять свои профессиональные знания, уме­ния применительно к быту широких слоев населения. Именно поэтому в общественном сознании популярно такое требование к профессиональным качествам этих людей, как высочайшая готов­ность к незамедлительной и умелой безотказной помощи людям.

Во-вторых, каждый представитель этих двух профессий, вне за­висимости от своей узкой специализации, обязан обладать опре­деленным минимальным набором универсальных умений. Все медицинские работники обязаны уметь быстро и квалифициро­ванно оказывать первую медицинскую помощь пострадавшим из-за разных причин — удара электротока, утопления, пожара и т. д. Все милиционеры обязаны владеть «профессиональным миниму­мом», куда входят физическая и боевая подготовка, автодело, пат­рулирование, охрана, конвоирование, задержание, предотвраще­ние и пресечение преступления, медицинская помощь и т. д.

Так, например, исследуя возможные пределы и глубину специ­ализации работников органов внутренних дел, А. Н. Роша отме­чает в качестве фактора, «ограничивающего возможность для ра­ботника знать только свою узкую специальность и действовать лишь в пределах своих функциональных обязанностей, (...) его сво­еобразное положение (...) среди населения. Граждане высказыва­ют просьбы о помощи, предъявляют требования к милиционеру, не зная порой о его узкой специализации и занимаемой должно­сти, при этом работник милиции (в данном случае можно усмот­реть аналогию с таким же своеобразным положением медицин­ского работника) не вправе отказать им в удовлетворении закон­ных требований, касающихся защиты их прав и интересов. (...) Следовательно, каждый работник милиции помимо отличного знания своей специальности должен быть и своеобразным "ми­лицейским универсалом"» [142, с. 65—66; 143].

В-третьих, в отличие от представителей многих других профес­сий, медицинские работники и практически все сотрудники ОВД, независимо от их должностного положения, ежедневно вынужде­ны встречаться с самыми различными категориями населения, а значит, должны обладать определенным минимумом профессио­нальной коммуникативной культуры и знанием основ человеко­ведения — психологии и педагогики. Очень широкий контингент

граждан включается в сферу обслуживания представителей этих двух профессий: все слои общества — от преступников до право-послушных граждан, все половозрастные группы разного имуще­ственного, социального, образовательного и национального ста­туса. Это обстоятельство требует прочных знаний из области пси­хологии общения, универсальных навыков общения.

В-четвертых, эти профессии объединяет их массовый характер. В-пятых, именно по отношению к этим двум профессиям в науч­ной литературе имеется наибольшее число публикаций по пробле­мам профессиональной этики и деонтологии и вопросам профес­сиональной деформации. В-шестых, и те и другие вынуждены ра­ботать с «ненормальными» по определенным критериям людьми. Поэтому для более близкого сравнения мы выбрали эти две чело-вековедческие профессии и ниже приводим перечень различных признаков деформации личности, касающихся в основном юри­дической деятельности и деятельности медицинских работников так, как они представлены в литературе.

В отношении юридической деятельности собраны признаки профессиональной деформации, в большей степени характерные для такой массовой категории работников, как сотрудники орга­нов внутренних дел и следователи, а также для адвокатуры, проку­ратуры, суда. Что касается медицинской деятельности, то здесь особое внимание уделено работе и личностям лечащих врачей, диагностов и сестер милосердия. В нижеследующем параграфе не предпринята попытка классификации признаков, так как авторы выделяют их исходя из сугубо субъективных оснований, и призна­ки описаны в тех терминах, которые используют авторы.

В перечне имеются и такие признаки, которые замечены са­мим автором в ходе его многолетней практики общения и взаимо­действия с офицерами всех служб МВД: милиции (уголовного ро­зыска, следствия, ГАИ, патрульно-постовой службы и т. п.), по­жарной охраны, исправительных учреждений, внутренних войск (конвойных и специальных подразделений). Многие из этих при­знаков перечислены и проанализированы в предыдущих публи­кациях автора.

К признакам профессиональной деформации некоторые авто­ры относят нарушения в деятельности, причем называют их по-разному: должностные проступки, ошибки, нарушения дисцип­лины, социальных, морально-этических, правовых норм, преступ­ления, злоупотребления и т. п.

К признакам профессиональной деформации многие авторы относят не только нарушения в деятельности, но и такие профес­сиональные изменения в личности, которые не соответствуют нор­мам профессиональной этики и деонтологии и не одобряются об­щественностью.