Павлинов И.Я. Таксономическая номенклатура. Книга 2. От Линнея до первых кодексов

Как видно из приведённого текста, это не столько «кодекс» как нормативный документ, сколько свод рекомендаций и пожеланий его авторов, имеющий в основном «анти-кунцев- скую» направленность. Эта последняя — причина того, что в «Берлинском кодексе» нет многих важных пунктов, регламентирующих правила сохранения и изменения таксономических названий. В их числе прежде всего

— отсутствие какого-либо упоминании об их типификации. На этом фоне примечательно, чтововведениикфранцузскомупереводуэтого кодексаБрикеподчёркиваетнеобходимостьпри выбореназваниявидаубедительнодоказывать, что «старейшее название применимо к типу вида» (Briquet, 1897, р. 771; курс. ориг.). Необ-

ходимо обратить внимание на то, что в данном кодексе,вотличиеотвсехпрочихсводовноменклатурныхправил,неупомянутпринципбиномиальности как базовый: в этой связи следует

отметитьст.12,согласнокоторойкгибридамне применимабиномиальнаяноменклатура(Брике с этим утверждением не согласен). Ещё один очевидный недостаток — отсутствие чётких критериевтого,какойименносинонимследует считать наиболее используемым, если в литературеихфигурируетнесколько(Britten,1898).

ВпостатейномобзореданногокодексаБрике весьма похвально, а местами просто восторженно отзывается о большинстве его положений, обходя стороной очевидные недостатки (Briquet, 1897). Подводя итог обсуждению, он настоятельно рекомендует коллегам следовать «Берлинскому кодексу».

Несколькимигодамипозжеавторы«Берлинского кодекса» выпускают небольшой список поправок (не имеющих ретроактивной силы) к статьям5–8,сводящихсякследующему(Engler et al., 1902, S. 24–25). Здесь указаны только ст. 5–7 как наиболее значимые:

Некоторыеважныеположения«Берлинского кодекса» будут включены в «Венский кодекс» («Венскиеправила»),призванныйстатьпервым международным сводом правил ботанической номенклатуры.

5.6.6. Венский кодекс

Одним из важнейших событий в истории ботанической номенклатуры рубежа XIX–ХХ

вв. становится разработка нового свода правил, предназначенного для международного признания (Nicolson, 1991). Его подготовка начинается в 90-е гг., когда на Ботаническом конгрессе в Женеве (1892 г.) подтверждаются полномочия «Парижского кодекса» А. де Кандоля от 1867 г. (с некоторыми поправками) и 1753 г. как начальной даты для применения принципа приоритета. На следующем

конгрессе ботаников, который назван 1-ым Международным (Париж, 1900 г.), признаётся необходимость принятия нового кодекса, учитывающего новейшие изменения в текущей ботанической номенклатуре, для чего учреждается Международная комиссия во главе с Д. Брике.Онаготовитпроектновогосводаправил на основе прежнего «Парижского кодекса», представляет его на 2-ом Международ ном ботаническом конгрессе (Вена, 1905 г.), где этот проект утверждается в форме трёхъязычных «Международных правил ботанической номенклатуры…» (Règles internationales de la nomenclature botanique…) (Briquet, 1905, 1906,1912;Internationalrules…,1906; Ошанин, 1911), получающих не вполне официальное название «Венский кодекс». Его нередко называют «Венскими правилами», что отличить от одноимённого кодекса, принятого столетие спустя (International Code… 2006; Междуна-

родный кодекс…, 2009). Их принятие снизило разнообразие официально признанных ботанических кодексов с четырёх–пяти до двух

(Weatherby, 1949; Smith, 1957; Nicolson, 1991).

Основная концепция этого свода «Международных правил…» состоит в том, что он по сути представляет собой доработанную

версию ботанического «Парижского кодекса» (в его женевском варианте), дополненную некоторыми предложениями из «Берлинского кодекса». Данное обстоятельство объясняется значительным влиянием первого из них в Европе; кроме того, Брике, как отмечено выше,

— ученик Кандоля-мл. (автор «Парижского кодекса») и Энглера (основной автор «Берлинского кодекса»). Поэтому в этих правилах не учтены важные предложения «Американского кодекса», касающиеся типификации видовых названий; кроме того, отвергнуто «Правило Кью»; из «Исправленного кодекса…» Кунце заимствовано предложение о регламенте внесения исправлений в международные правила номенклатуры. «Французские» корни первых «Международных правил…» ботаников, как и первых «Международных правил…» зоологов, проявляются в том, что его базовым языком признан французский; позже эту функцию на себя возьмёт английский (Kanis, 1986).

Значительное совпадение «Парижского» и первого«Венского»ботаническихкодексовкак по структуре (почти те же разделы), так и по содержанию большинства статей позволяет не приводитьтекствторого,ограничившисьтолько указанием следующих основных новшеств:

1910; Ошанин, 1911; Briquet, 1912). Такое ре-

шение находится в очевидном противоречии с требованием принципа уиверсальности, но оправдано с практической точки зрения.

5.6.7. Американский ботанический кодекс: завершение

В связи с подготовкой к 1-му Международному ботаническому конгрессу в Вене, на котором предполагается принятие новых международных правил ботанической номенклатуры, свой проект правил готовит вновь утверждённая Комиссия по номенклатуре Ботанического клуба при Американской ассоциации для развития науки. Этот проект предварительно рассматривается на очередном съезде Клуба в Вашингтоне в 1903 г. и утверждается на его съезде в Филадельфии в

1904г.(Codeofbotanicalnomenclature…,1904),

после чего согласно устоявшейся традиции он

«Часть I. ПринциПы.

получаетназвание«Филадельфийскийкодекс» (Nicolson, 1991). Его авторы отвергают высказанноеевропейскимиботаникамипредложение взять за основу новых международных правил «Парижский кодекс» Кандоля, полагая его слишком устаревшим для нужд современной ботанической науки и потому подлежащим не улучшению, а полной замене. Свой кодекс члены Ботанического клуба готовят на основе «Кодекса А.С.О.»: из него заимствована структураинекоторыеосновныеположения,учтены также «Рочестерские правила», дополненные некоторыми важными новациями (например, понятием номенклатурного типа). Текст «Филадельфиского кодекса» публикуется в 1904 г. в трёхязычном варианте (поскольку это уже становитсямеждународнымстандартом);ниже он приводится с сокращениями (за счёт примеров и пояснений) по английской версии (Code of botanical nomenclature…, 1904, р. 251–261):

Как отмечено выше, «Филадельфийский кодекс» не получает должного внимания на Венском ботаническом конгрессе (1905 г.). Участники последнего находят этот кодекс слишком радикальным и не соответствующим традициям, заложенным ботаническим «Парижским кодексом». Основные возражения вызывают непривычные для многих ботаников началаХХв.заимствованныеузоологовнормы типификации.

Собравшаяся вскоре после названного конгресса Комиссия по номенклатуре Ботанического клуба объявляет своё решительное несогласие с тем, что конгресс ботаников в Вене не принял «Филадельфийский кодекс». Члены Комиссии выражают свою прежнюю приверженность основным положениям последнего — прежде всего принципу типификации

(Hitchcock, 1921, 1922) и после утверждения его с некоторыми поправками публикуют (на этот раз только в англоязычном варианте) как «Американский кодекс ботанической номен-

клатуры» (American Code…, 1907). Поскольку основной «движущей силой» этого кодекса по-прежнему является Н. Бриттон, его иногда называют «Бриттоновым», по аналогии со

«Стриклендовым» (Nicolson, 1991).

Отличие вновь утверждённого «Американского кодекса» от филадельфийской версии заключаются в основном в уточнении правил типификации названий родовой группы (канон 15). В частности, признаётся, что «публикация нового родового названия в качестве официального замещения прежнего невалидного не меняет тип рода». В отличие от первого «Венского кодекса», в рассматриваемом не принята рекомендациясоставлятьдиагнозвсякоговновь описываемого таксона на латинском языке на томосновании,чтозакреплениеэтойтрадиции противоречит отмиранию латыни как языка международного общения в науке. Наконец, авторы «Бриттонова кодекса» категорически возражают против принятого в Вене узаконивания какого-либо списка nomina conservanda, кольскороэтаакцияидётвразрезсглавенством законанадволюнтаристскимирешениямивроде названного списка.

Учитывая существенное различие между «Американским» и «Венским» ботаническими кодексами, первый назван «основанным на типе», второй — «основанным на ограничива-

нии» (Hitchcock, 1922; Rickett, 1959). И хотя Венский конгресс отвергает предложенные

американцами правила типификации, позже они, как и у зоологов, будут официально кодифицированы на международном уровне

(Nicolson, 1991).

5.6.8. Miscellanea

В конце XIX выдвигается ещё один проект введения униномиальной номенклатуры: его автор французский ботаник Альфреда Ренье

(Alfred Reynier; 1845–1932). Согласно этому проекту однословные родо-видовые названия должны быть частью описательными, частью классификационными (Niel, 1893; Reynier, 1893). Это предложение остаётся практически незамеченным систематизаторами-професси- оналами.

Как и прежде, наряду с номенклатурой, относящейсякпредставителямприроднойфлоры, в конце XIX в. и позже развиваются правила именованиякультурныхрастений(Miller,1899; Plumb et al., 1952; Stearn, 1952; McNeil, 2004; Malécot, 2008).

5.7. рАционАльнАя номенклАтурА

Во второй половине XIX в., кроме «линнеевской», разрабатывается «неклассическая» версия таксономической номенклатуры, опирающаяся на общую идею рационально-логи- ческого выстраивания языка систематики. Эта рациональная (в узком смысле) номенклатура фактически возрождает концепцию универсального «философского» языка Уилкинза (о ней см. 2.5). В рассматриваемый здесь период она предлагается дважды, в обоих случаях в расчёте на ботаников и зоологов (т.е. как ещё один своего рода «биокодекс»).

Автор одного из проектов — датский нату-

ралист Питер Хартинг (Pieter Harting; 1812– 1885), автор другого — достаточно известный немецкийзоологГуставТорнир(GustavTornier; 1858–1938). По мнению обоих, научная номенклатуре должна быть такой, чтобы «близкие формыимелиблизкиеназвания» (Harting, 1871, S. 28; курс. ориг.) и чтобы с помощью названий «быстроиточноуказыватьсистематическоепо-

ложение их носителей» (Tornier, 1898, S. 576).

Хартинготмечает,чтонекиенамёкинаэтуидею ужереализованывтрадиционной(линнеевской) номенклатуре,посколькувомногихгруппахназвания близких родов нередко имеют сходные окончания (например, -mus или -mys у грызунов).Соссылкойнарациональнуюхимическую номенклатуру(какдонегоБержереиПти-Туар)

он предлагает метод, согласно которому «с

помощью определённого сочетания гласных и согласных составлять слоги в родовых названиях, таким образом указывая семейства, отряды, классы и более высокие категории, к которым принадлежат роды» (Harting, 1871, p. 31; курс. ориг.).

Для этого Хартинг и вслед за ним Торнир разрабатывают примерную систему стандартной кодификации названий таксонов высших категорий (начиная с типов) животного и растительного царств, подобную той, что Бержере разработалдляпризнаковрастений.Этасистема таксономических названий, как и аналогичные прежние,непринятаподвумвполнеочевидным причинам:а)онаслабосоответствуетмнемонической функции номенклатуры и б) подразуме- ваетнеизменностьклассификаций—последнее длясистематиков-профессионаловсовершенно немыслимо.

Несколько позже ещё одну аналогичную попытку предпринимает мексиканский нату-

ралист Альфонсо Эррера (Alfonso Luis Herrera; 1868–1942): его предложение охватывает все три линнеевские «царства природы» (животные, растения, минералы). Как и предыдущие авторы, Эррера предлагает, чтобы родовые названиявключалинекиебуквенныеобозначения высшихтаксонов,ккоторымотносятсяобозначаемыеими роды (Herrera, 1899). Так, согласно Эррере родовые названия животных должны оканчиваться на -us, растений — на -a, минералов — на -i. Это предложение упоминается в ряде ранних обзоров (Raspail, 1899; Palmer,

1904), последствий не имеет и позже о нём за-

бывают (Mayr et al., 1953; Майр и др., 1956).

В систематике ХХ в. идея рациональной номенклатурыбудетдалееразвиватьсяглавным образом в форме нумериклатуры, использующей цифровые обозначения (см. 6).

Таксономическая номенклатура вступила в ХХв.соследующимиосновнымирезультатами.

Прежде всего, она стала регулироваться достаточно продвинутыми кодексами — структурированными сводами норм, принципов, правил и рекомендаций, утверждёнными ав­ торитетнымиколлегиальными международными или национальными органами. Эти своды разделены по «предметному» принципу на два основных блока — ботанический и зоологический; кроме того, в пределах каждого

из них конкурируют региональные кодексы, в обоих блоках разделённые Атлантикой. Они объявляют о своей взаимной независимости, однако у них очень много общего, начиная с основных целей — стабильности и универсальности номенклатуры во всех её смыслах и кончая принципами, призванными обеспечить достижение этих целей.

К числу общих черт всех официально признанных номенклатурных кодексов относятся прежде всего следующие:

На протяжении ХХ в. нормы и принципы таксономической номенклатуры развиваются активнее и динамичнее в сравнении с предшествующим столетием. Это подстёгивается не толькопотребностямисамойсистематики,нои расширяющимсяспискомеёпользователейкак вбиологии,такивненеё(Godfray,Knapp,2004;

Knapp et al.,2004;Bertrand,Härlin,2006;Dubois A. 2011a,b). Кроме того, во второй половине указанного периода на развитие номенклатуры заметное влияние начинают оказывать новые технологии хранения, обработки и представления данных — их цифровое кодирование, компьютеризацияит.п.Свидетельствомсерьёзного вниманияквопросамноменклатурывновейшей систематикеявляетсяпоявлениеспециализированных журналов (вроде уже упоминавшегося «Бюллетения...») — самый последний из них

«Bionomina» (Dubois, 2010b).

Основнаязадачакодексовостаётсяпрежней

— обеспечение стабильности и универсальноститаксономическихдесигнаторов.Еёрешение делает преобладающим трендом прежде всего совершенствованиенормипринциповтрадиционной(«линнеевской»)номенклатуры,заложенных во второй половине XIX в. Важной частью этого тренда оказывается их более чёткая формулировка и детализация, в результате «рабочие» номенклатурные правила становятся всё сложнее и формализованнее. Такая эволюция номенклатуры приводит к всё большей специ-

ализации и как следствие расхождению разных «предметных»кодексов(Ride,1988;Ochsmann, 2003; Kraus, 2008). Наряду с традиционным разделением зоологических и ботанических кодексов, а также номенклатуры культивируемых растений, появляются отдельные своды номенклатурныхнормдляпрокариотивирусов; попыткаихобъединениявформе«Биокодекса» кончается неудачей (Kraus, 2008).

С другой стороны, в середине и второй половинеХХв.достаточноактивнопродвигаются иные номенклатурные системы, критикующие

иотвергающие «линнеевскую» номенклатуру. Они связаны как с новыми таксономическими теориями—фенетической,кладистической,так

ис общей идеей логико­рациональной номенклатуры. Примечательно, что все они так или иначевоспроизводятпрежниеконцепции(впрочем,ихавторынеупоминаютотдалённыхпредшественников). Так, отказ от фиксированных рангов и их фиксированного обозначения по крайнеймерепоформевозрождаетбезранговую иерархию схоластической родоводовой схемы. Современные предложения по униномиальной номенклатуре очень похожи на то, о чём писал АдансонвсерединеXVIIIв.Наконец,упомянутая рациональная номенклатура — ни что иное какотголосокконцепцииуниверсальногоязыка науки Уилкинза (XVII в.).

Следует отметить, что усложнение кодексов за счёт всё более строгих формулировок