206

Лекция 13. Периодос гэс, или Рождение географии

Географичность была у греков в основе сознания. В их мифах все события происходят в определенном месте, даже самые древние и явно сказочные. Так, в области Ахайя (на севере Пелопоннеса), между городами Аргира и Рипы,

«выдается в море мыс. Отсюда, говорит предание, Кронос бросил в море тот серп, которым он изувечил своего отца Урана; поэтому и этот мыс стал назы­ ваться Дрепан», т.е. серп (Павсаний. Описание Эллады. VII, 23, 4).

Можно бы при этом ожидать, что самый известный объект всех мифов - гора Олимп, обитель богов, - твердо сидит на своем определенном месте, но это от­ нюдь не так. Гор с таким названием несколько, и одни ученые видят обитель богов на самой высокой точке Греции (гора Олимп на границе Фессалии и Македонии, почти 3 км высотой, видна с моря), другие - на горе Олимп близ города Олимпия на западе Пелопоннесса, третьи отказываются ее локализовать, утверждая, что обитель была небесной. Последнее хорошо согласуется с ранним пониманием Олимпа как наднебесного мира, каковое попадалось нам ранее (п. 7 лекции 3, п. 6 лекции 4).

В этом и подобных противоречиях рождалась греческая география.

/. Первая карта

Первой греческой географической картиной принято считать данную в «Илиа­ де»: плоская круглая Земля окружена кольцевым Океаном. Позже, в «Седмицах», мы видим географию еще более диковинную - там у Земли 7 частей:

«голова и лицо - Пелопоннес, обиталище благородных существ. Вторая часть - Истм, мозговина и шея. Третья - внутренности и область сердца, Иония. Четвер­ тая - ноги, Геллеспонт. Пятая - стопы, Боспор. Шестая - чрево, Египет и Египет­ ское море. Седьмая - пах и прямая кишка, Эвксинский Понт и Меотийское боло­ то».

Поясню: Истм - это перешеек, соединяющий Пелопоннес с Балканами, Геллеспонт - это Дарданеллы, Эвксинский Понт - Черное море, а Меотида - Азовское; при этом под Меотийским болотом можно понимать тогдашние заболоченные местности на месте нынешнего Сиваша и дельты Кубани. Тем самым, под «всей Землей» имелся в виду раннегреческий мир. Вест дал этой аллегории английское имя: map-man (кар­ та-человек).

Данная «карта» вызывает массу недоумений. То, что Египет включен в грече­ скую сферу, понять легко: с -VII века в дельте Нила была милетская колония Навкратис. Но, лёжа к югу от Греции, Египет явно выпадает из map-man'a, в остальном «стройного». Далее, можно понять, почему в качестве самой дальней и скверной окраины названы окрестности Крыма (грекам там было холодно). Это довольно ясно.

Но где у map-man'a руки? И куда делись Южная Италия и Сицилия? Ведь там греческие (в том числе и милетские) колонии появились еще в -VIII веке, на сто лет раньше, чем в Крыму. Родился даже термин «Великая Греция» которым древние

207

греки обозначали либо только Южную Италию, либо ее вместе с Сицилией. Мы будем пользоваться более широким пониманием. Так вот, почему у гептадора нет Великой Греции?

Далее, и без карты ясно, что «пах» оказался дальше «ступней», ибо в Понт мож­ но попасть, лишь проплыв через Босфор. «Ноги», лежащие между «сердцем» и «па­ хом», лишены всякой наглядности - почему? Не нашлось болота ближе? А как же весь болотистый берег Фракии? Он ведь расположен как раз там, откуда у тартап'а "растут ноги". Вопросы легко разрешимы, если признать, что аллегорию при­ думал не милетец, а кто-то из балканской Греции, притом давно, до освоения Крыма. На это указывал и Вест: «Если гебдомадист достоин доверия, то происхо­ ждение map-man'a надо искать в каком-то более раннем источнике».

Как давно признано, перед нами описание самой древней греческой карты ([PRE], статья «Карты»). По словам филолога Льва Ельницкого, такие представле­ ния, как map-man, «могли возникнуть лишь при созерцании географической кар­ ты», на которой, по всей видимости, Средиземное, Черное и Азовское моря были вытянуты на восток-северо-восток. Только в таком случае Ельницкий брался по­ нять, почему Египет оказался «чревом» [36, с. 51-52]. Он, видимо, прав: многие ранние картографы (в том числе, через 2 тыс. лет, русские), желая изобразить маршрут и не умея определять ориентацию стран, вытягивали их в линию. Однако Ельницкий не стал объяснять, как «пах» оказался дальше «ступней».

Мое мнение: гептадор переиначил древний образец, дабы внести новейший материал в картину мира. Только так могло, на мой взгляд, дремучее невежество (нет Италии, так что греческий мир, Египет и Понт - это «вся земля») сочетаться с такими новшествами, как Меотида. Дело в том, что число частей должно было равняться семи, и, видимо, гептадор пожертвовал «руками» как наименее значи­ мыми в его символической географии частями, чтобы включить Меотиду, открытую милетцами в третьей четверти -VII века. Именно тогда там, близ нынешнего Та­ ганрога, появилась первая милетская колония (Буйских A.B. II ВДИ, 2005, № 2, с. 164;[КИД-1,с. 157]).

Очевидно, что образец map-man'a возник давно, до появления Великой Греции в поле зрения эллинов. Из Гомера мы знаем, что такое время было - когда грече­ ским миром правил Пелопоннес (возможно, Аххиява хеттских источников - см. Примеч.14*). Во времена Гомера Пропонтида и выход в Понт были хорошо извест­ ны, но об остальном Понте и тем более о Меотиде греки еще не знали.

Именно тогда, но не позже, освоенный греками мир мог восприниматься как вся ойкумена (населенный людьми мир). Итак, первая географичнская карта вероят­ но существовала у греков примерно во времена Гомера.

Давайте сами построим «тело», венчаемое головой-Пелопоннесом: коли шея - это Истм, то плечами должны быть северные берега двух заливов, сердце можно уверенно поместить в Дельфах (где был главный греческий оракул и где греки по­ мещали центр мира), чрево - в плодородной Фессалии, пах - в болотистой Фра­ кии, ноги - в параллельных берегах длинного Геллеспонта, лодыжки - в коротком Босфоре, а стопы - в юго-западных берегах Понта. Руками могли служить, по вку-

208

су, разные цепи островов149. В такой или сходной картине аллегория обретала смысл: ведь аналогии Земли с телом были в греческих мифах, как мы видели, обычны, в том числе и у самого гептадора. Такая аллегория могла что-то говорить морякам и купцам собственно Греции, а потому и иметь среди них хождение, но гептадор, видимо, решил осмыслить ее в более близких ему малоазийских поняти­ ях и опять запутался.

Он, как мне представляется, спутал Боспор Фракийский (Босфор) с Боспором Киммерийским (Керченским проливом), отчего, между прочим, болото и пролив поменялись местами. Такие ошибки обычны и в более поздней литературе. По­ скольку читатели примирились даже с отсутствием у тар-maria рук (ведь не при­ писали их, переписывая трактат!), то остальное неудивительно.

Если от Гомера гептадор знал ту идею, что у Земли есть орган выделения - глубоко внизу, в затхлом Тартаре, если купцы и беженцы с Востока (среди них мог быть и фригиец Эвфорб, поскольку около -600 г. Фригия была разгромлена) пове­ дали что-то о восточной мистике чисел, если милетские первопроходцы принесли (тоже около -600 г.) весть о бескрайнем гнилом болоте за Эвксинтским Понтом, купцы из Египта возили хлеб, а купцы из Балканской Греции рассказали басню о map-man'e, - то разве не научно было осмыслить всё это в единой схеме? Осно­ вой такой схемы могло тогда послужить мыслителю только число, ибо тех образов, которые возникают у нас в связи с геометрией и физикой, еще не было. Зато во всех мифах, как мы знаем, обычна мистика чисел.

2. Гекатей, первый географ

Если не считать map-man'a, то первую географическую карту, как мы видели на лекции 12, начертил Анаксимандр, в центре мира поместив, естественно, тоже Грецию. Центром Греции там были Дельфы - тот город, где находились главный общегреческий оракул Аполлона (бывшего также и покровителем Милета) и укра­ шенный резьбой камень - омфалос («пуп земли»). Карта была выполнена на мед­ ном листе, являла собою круг и, вероятно, имела своим образцом «щит Ахилла», описанный Гомером (там землю окружала кольцевая река Океан - Ил. XVIII, 606). Больше мы ничего о ней не знаем. Многие историки пробовали начертить чтонибудь вроде карты Анаксимандра, пользуясь скудными свидетельствами и щед­ рой фантазией, но вряд ли это интересно. Гораздо интересней, по-моему, сле­ дующее.

Первый трактат по географии написал около -500 года, через полвека после смерти Анаксимандра, логограф Гекатей Милетский, уже известный нам как историк - см. лекцию 8. Трактат назывался «Обход кругом земли», по-гречески «Периодов гэс» (от пери - вокруг, одос - дорога, гэ - земля; гэс - родительный падеж; замечу, что Гэ, написанное с большой буквы, означало богиню земли Гею и только ее). По мнению Ельницкого, трактат был основан на трудах путешественников, от которых до нас не дошло ничего, ни имен, ни заглавий150.

К трактату Гекатей приложил подробную карту (см. Примеч.I5J), вызывавшую общее восхищение. О ней мы тоже уже говорили. Очень приблизительную и от-

210

его в какой-то пещере; затем, принимая гигантов поодиночке, она отдавала своих врагов Гераклу, чтобы коварно, обманом, убить их».

Что греческие боги в быту вели себя так же безнравственно, как сами греки, хо­ рошо известно, но только благодаря Гекатею мы знаем, сколь старо святилище: в дни Страбона ему было уже 500 лет. Найти его теперь вряд ли возможно: здесь в древности была дельта Кубани, города располагались по островкам, позже в большинстве размытым или затопленным.

В «Генеалогиях» Гекатей отверг известный миф о великане Герионе. Великан якобы жил на дальнем западе, за морем, и у него Геракл угнал коров, прибыв для этого на золотой чаше, одолженной у бога солнца Гелиоса. Вероятно, Гекатея возмутила чаша (фрагменты из Мимнерма и Стесихора о ней процитированы мною в конце лекции 3) - ведь он был последователем Анаксимандра, а тот счи­ тал Солнце отверстием в огненным обруче (см. лекцию 6). Но довод у Гекатея был географический:

«Относительно же Гериона, к которому аргосец Геракл был послан Эврисфеем, чтобы отобрать коров Гериона и пригнать их в Микены, то логограф Ге­ катей говорит, что тут и речи нет о земле иберов (Испании - Ю. Ч.) и что Ге­ ракл был послан не на остров Эрифию... а на материке, между Амбракией и Амфилохией».

Эти города располагались на западном берегу Греции, и там-то, по сведениям Гекатея, жил в старину царь по имени Герион; оттуда

«Геракл и угнал коров, причем и это было подвигом немалым» [101, с. 100;

Шеффер, с. 59].

Отличное знание дальних мест косвенно говорит о наличии подробной карты. Но не стоит думать, что география Гекатея так уж похожа на нынешнюю. Чем даль­ ше от обжитых берегов, тем она фантастичнее. Например:

«Пигмеи живут в верхнем Египте у океана; они - прилежные земледельцы, хо­ тя они так малы, что хлебные колосья принуждены рубить топором. Это смеш­ но и невероятно, но так рассказывают» [61, с. 58].

Пигмеи действительно живут к югу от Египта; правда, никакого океана там нет, но греки тогда полагали, что Нил вытекает из Океана (пресноводной реки, кольцом об­ текающей Ойкумену). На краях ойкумены география Гекатея становится просто со­ бранием басен. Порой у него не найти даже указаний, где искать его персонажей, и изложение обращается в сказку (сказка отлична от мифа, как принято считать, прежде всего отсутствием географической и исторической привязки). Так, по Диодору (см. Примеч.152),

«среди древних писателей Гекатей и другие говорят, что против Галлии в Океане есть остров не меньше Сицилии, расположенный под Медведицей и на­ селенный гипербореями, названными так за то, что в тех местах рождается ве­ тер Борей».

Странно - ведь против Галлии находится Британия, но о Британии (и о севере Западной Европы вообще) фрагменты Гекатея молчат. И, что еще важнее, молчит книга Геродота. Неужели оба не знали об этом ничего?