Античная литература / Лукан. Фарсалия

Оба претили богам. Но как только вернулас.ь удача, Ливии гнев воедино собрал, рабов отпустивши,

!Ni Марии, и, цепи разбив, отворил невольничьи тюрьмы.

Но не взерял никому своих знамен полководец,

Кроме преСТУПRЫХ людей, давно искушенных в злодействе~ Полнивших лагерь его беззаконием. Грозные судьбы!

Что за ужасный был день, когда победительный Марий 100 В город ворвался, и к иам свирепая гибель примчалась!

Чернь умирала и знать, мечи широко разгулялись, И ни единую грудь не щадило глухое железо.

В храмах стояла кровь; н алели скользкие камни Влагой обильных убийств. Не спасал человека и возраст:

105 Старцу в преклонных летах злодей ускорял без зазора

Смертного часа приход, иль ребенку несчастному гнусно Нить судьбы обрывал на пороге наЧавшейся жизни.

О, за какие грехи достойны убийства младенцы~

Если ты смертен - умри! Сама по себе увлекает

110 Ярость. Виновных искать - напрасная времени трата. Большая часть погибала толпой. Победитель кровавый

Головы жертвы своей уносил от безвестного тела,

Ибо стыдился итти с пустыми руками. Единой Было надеждой - дрожа, целовать обагренную руку.

116 О, развращенный народ! Хоть за знаменем новым несутся Тысячи лютых мечей, - даже почесть на долгие годы Так не оплатят мужи, а не то что позор свой короткий­

Жизнь на тот срок, пока вновь не придет к нам Сулла. Кто-

сможет

Столько оплакать смертей~ О Бебий, которому чрево 120 Вырвали толпы убийu, чье тело они окружили

И ра:i\Gрвали в клочки! Или бед прорицатель Антоний, Чья голова, поседелых волос бахромою свисая, Кровью сочилась, когда на праздничный стол ее бросил

Воин! Фимбрия там растерзал обзеглавленных Крассов. 12Е Страшный застенок тогда обагрился кровью трибуна.

Сцевола, также тебя, презрев оскорбленную Весту,

Дерзкий зарезал злодей возле самых СВЯТИЛИЩ богиии,

Близ ее вечных огней: но хилая старость из горла Крови не много пролив, не смогла угасить это пламя.

130 Марий, в седьмой уже раз возвратил себе консула связки: Здесь его жизни предел; он все перенес, что Фортуна Злейшая может послать, и лучший свои рок испытал он.

Все он измерить сумел, что дает челозеку судьбина.

Сколько уже мертвецов лежит у СвященнOI о порта~ 135 Толпы какие легли у Коллинеких ворот В эту пору­

В дни, когда места едва державная мира столица

Не изменила, и был самнит исполнен надежды Рим опозорить сильней, чем когда-то в Кавдинском ущельи?

Мстителем Сулла пришел, избиенья безмерные множа.

140 Он из столицы тогда ничтожный крови остаток Вычерпал; руки его, отсекая загнившие члены, Зло истребляя, чрез край свое завели врачеванье,- 11 разрасталась болезнь: от меча погибали злодеи; Но уцелеть в эти дни одни лишь злодеи умели.

145 Ненависть волю тогда получила, и вырвалась злоба, Сбросив закона узду. Не один творил беззаконье,­ Каждый его создавал. 11 раз навсегда преступленье Правилом вождь объявил. Коварный кинжал свой вонзает Раб господину в живот; запятнаны кровью отцовской

1&0 Дети, и спорят о том, кому завладеть головою.

Братья назначить спешат продажную цену за брата.

Склепы полны беглецов, и тела живые смеШilЛИСЬ

С трупами мертвых; людей не вмещают звериные ЛОI·И: Этот, накинув петлю на горло, себя удушает;

156 Бросившись в пропасть, другой расшибает о твердую зеМАЮ Тяжкое тело свое; из рук победителя грозных Смерть похищают они; а третий - костер погребальный

Сам себе строит из дров и, пока еще кровь не иссякла,

Прыгает в жаркий огонь, чтоб сгореть, пока еще можно. 160 Головы знатных несут по смятенному Риму на копьях,

В к}'чу на форум кладут: и здесь открывается ЛЮДЯМ

Сгинули, кровью залив Qнилии жалкого Рима. Были примеры тому, что стольких юношей сразу Голод косил ИЛИ ярость морей, или землетрясенье,

100 БеАЫ небес и земли, войны кровожадной потери,­

Только ни разу не казнь. Победителей грозные руки Двигались ныне с трудом в толпе, обескровленной смертью.

В месиве плотном людей, убитый не мог повалиться,­

Стоя, мотал головой расслабленной: падал он вместе 206 С кучей других мергвецов; палачам помогали в убийстве

Трупы: живые тела они своим грузом давили.

Но без смущеНЫI взирал с высоты созерцатель спокойный

Этих великих злодейств: без совести толпам несчастным

о.н повелел умирать. И глубь Тирренского моря

~IO Всех мертвецов приняла, накиданных Суллою густо.

Первые падали в Тибр, на них остальные валились. Быстрые стали челны и, прерваны грудой кровавой,

Нижние воды реки укатились в пучину морскую,

Верхние - прудом легли перед этой огромной преградой.

216 Кровь проложила пути и, широко по лугу разлипшись,

К Тибру ручьем прорвалась, помогая стесненным пuтокам: Вот уж ни русло, ни брег сдержать не могут напора,­ Вдаль по лугам и полям расплываются трупы убитых; Крови поток, наконец, к Тирренскому морю пробился -

220 И разделилась лазурь полосою багровой течснья.

Этим ли Сулла снискал Победителя сан и Счастливца

И над~IOГИЛЬНЫЙ курган посредине Марсова IIОЛЯ? Все это вновь придется терпеть: таков неизменный

Ход гражданской войны: и смута закончится этим.

226 Впрочем, грозят нам теп('рь тягчайшие ужасы, гибель З,\ейшую ныне несут усобицы роду людскому.

Изгнанным Мариям был ценн('йшей BoeHHoii добычей Им З'lБоеванный Рим. А Сулла извлек из победы

Как величайший трофей - истребленье врагов ненавистных.

!зо Ныне к иному борцов ты кличешь, Фортуна: столкнулись

Властные в прошлом вожди: ни один войны не затеет

](HUta вторан

С целью, о Сулла, твоей». Так плакала скорбная старость, Страх Dспоминая былой и ГРЯДУlцей беды опасаясь.

Только не мог омрачить чело прямодушного Брута 235 Ужас, и Брут не делил смятенья и страха с народом,

Бившимся в жалобах злых; однажды он ночью глухою,

В час, когда звездная ось ГIаррасийской Гелики СКЛОНJlлась..

В с.кромную дверь постучал своего родного - Катона.

Мужа застал он без сна, удрученного общей невзгодои, 2·10 Рима бедой и судьбой, в тревоге за участь сограждан,

Но без забот о себе. И речь к нему Брут обраlцает:

сТы, о последний оплот добродетели, древле гонимой, Изгнанной всюду теперь, - тебя никаким воэмущеньем Судьбы ее не лишат! Наставь мой слабеющиil разум,

2G ОТ колебанья избавь узеренной силоi своею. Пусть за Помпея одни, за Uезаря встанут другие:

I3PYTY единственный вождь - Катон. Пребудешь ли в мире,

IlJ~ствуя тзердой стопой сквозь смуты тревожной вселенноii? Иль в преступленья вождей и в раздоры народа вмешавшись,

250 Междоусобную брань ты решил оправдать соучастьем?

Каждого в мерзость войны свои увлекают причины:

Тех - опороченный дом, закон, при спокойствии страшный, Этих - возможность прогнать оружием голод, в разгроме

Общем о чести забыв; но никто не всюет от злобы: 75Б Все за добычей идут. Неужели один только будешь

Бац ради боя любить. Для того ль ты так долго крепился,

Был непорочен душой среди разврщценного века.

n этом ли ты обретешь награду за долгую доблесть? Примет виновных BoiiHa, а ты в ней станешь ВИНОDНЫМ\

2~0 Нет, рокового меча не дозвольте коснуться, о боги, Этой почтенной руке: и брошено дланью твоею, Да не взнесется копье среди тучи слепого оружья!

Да не падет НИ вовек столь высокая доблесть! Всей брани Ляжет исход на тебя. И IПО не захочет в сраженьи

265 Смерть от Катона принять, кто, хоть раненый чуждой рукою. Не назовет убийцей - тебя? Влачи на покое

3*

Свой безоружный досуг: так звезды небесные вечно Без потрясений текут своей чередой постоянной.­ Воздух же, близкий к земле, пылает сверканием молний.

.270 В долах бушуют ветра и дождя огневого потоки,­

Но повеленьем богов Олимп над тучами блещет:

Распри ведет лишь то, что ничтожно; то, что велико,­ Свой сохраняет покой. С каким ЛИКО!lанием Uезарь Встретит участье в боях такого, как ты, гражданина!

276 Не пожалеет он, нетl если, дав предпочтенье Помпею,

К стану врага ты примкнешь. Он безмерно полюбит Катона, Если полюбишь ты брань. Сам консул и знати немало,

Чуть ли не весь Сенат с вождем отставным пожелали Эту войну раздувать: прибавь же ты к ним и Катона,

280 Вместе с игом Помпея; тогда во вселенной свободным

Будет лишь Uезарь один. Но если захочешь оружье Ты за отчизну поднять, закон защищать и свободу, - Брут ни Помпею врагом, ни Uезарю ныне не станет:

Будет он после войны врагом победителю». Молвил.

185 И отвечает Катон такими словами пророка:

«Злом величайшим, о Брут, мы считаем гражданские войны, Но за своею судьбой беззаботная доблесть влечется.

Будет виною бог()в, если стану и я душегубом.

Кто пожелает смотреть на крушенье миров и созвездий,

Дальнего моря цари, под звездою рожденные чуждой,- 295 Буду ли праздным - один~ Отвратите, о боги, безумье,

Да не приму я шутя под натиском дагов и гетов Рима погибельный дены Так, сына лишившись, родитель Осиротелый идет - и ему провожать погребенье

Скорбь до могилы велит; он рад похоронное пламя

300 Собственноручно разжечь и к сложенной куче поленьев

Факел угрюмый поднесть. Оторвать меня смогут не раньше,

Чем обниму я, о Рим, твой труп: и твою, о Свобода, Невоплощенную тень провожать я буду до гроба!

Так да свершится: весь Рим себе в жертву враждебные боги

~05 Требуют: крови ничьей мы у жадной войны не отнимем. О, если б вышним богам и Эребу явилось угодным Эту Главу осудив, предать ее всем наказаньям!

Деций себя обрек и раздавлен был вражье" толпою;

Пусть же меня поразят оба лагеря; стрелами Рейна 310 Варваров орды пронзят: пролагая сквозь копья дорогу,

Смело приму на себя всей битвы кровавые раны.

Всех людей искупи, моя кровь: пусть это убийство

Тяжкую пеню <:отрет, заслуженную римским развратом.

Но для чего погибать народам, податливым к игу,

315 Любящим жесткую власть~ Меня лишь мечом поразите -

Воина призрачных прав и напрасного стража законов!

Смерть эта мир принесет, конец трудам и страданьям

Всех гесперииских племен: властителю после Катона

НеЗ:J.чем будет война. Почему не поднять за Помпея

320 Знамя общественных сил~ Если будут с ним ласковы судьбы,

Это не значит еще, что во зло свое право над миром

Он обратить порешил: пусть со мной, как с бойцом, побеждае1

Но не присвоит плодоз!». Сказал; и острым стрекалом Гнев он тогда возбудил и юноши пыл безрассудный,

325 В сердце его заронив к усобице страстную жажду.

Феб между тем разогнал холодные сумерки утра, С шумом раскрылася дверь: непорочная Марция, ныне Сжегшн Гортенсия прах, рыдая, вбежала к Катону; Некогда девой она разделила с ним брачное ложе,-

эзо Но, получив от нее трех потомков - награду супруги,­ Отдал пенатам другим КаТОIl ее плодовитость,

Чтобы два дома она материнскою КРОВhЮ связала.

Здесь, - ибо урна теперь r ортенсия пеп!::.\ сокрыла,-

С бледным от скорби ЛИ/10М, волоса по плечам распустившн,

~З6 В грудь ударяя себя непрерывно рукой исхудалой,

Пепел сожженья неся, сейчас она так восклицала,

-.:В дни, когда жаркая кровь, материнские силы кипели, Я, повинуясь тебе, двух мужей, плодородная, знала.

140 С чревом усталым теперь, я с исчерпанной грудью вернулась,

Чтоб ни к кому не уйти. Верни договор нерушимыи

Прежнего ложа, Катон; верни мне одно только имя

Верной жены; на гробнице моей да напишут - «Катона

Марцию>, - чтоб века грядущие знали бесспорно, 146 Как 11, тобой отдана, но не изгнана, мужа сменила.

Я к тебе прихожу не как спутница радости илп

Счастья: иду для забот - разделить и труды, и лишенья.

В лагерь позволь мне пойти: безопасность и мир для чего мне? Будет ли ближе меня Корнелия к битвам ГРilжданским?».

160 Внял этой речи Катон; и хоть чуждо суровое время Брачному ложу, и рок скорей на войну призывает

Он порешил заключить договор и без пышности праздной Строгий обряд совершить, призвав во свидетели вышних. Здесь вязеницы цветов не висят, как в праздник, у входа,

165 И на дверных косяках не белеет, спускаясь, позязка;

Свадебных факелов нет, не на ножках из кости слоновой

Ложе стоит, и покров золотым не сияет узором; Не запрещает жена, осенив венцом башненосным IОной невесты чело, касаться стопою порога.

860 И покрывала багрец, защищающий стыд новобрачной, Не закрывает сейчас головы, боязливо склоненной; Пояс в камнях дорогих не стянул широкой одежды, lllee достойного нет ожерелья, и с плеч не свисает,

Только предплечья укрыв, с рукавами короткими платье.

385 Нетl Но супругой была, сохраняя наряд свой печальный. Так же, как мать сыновей, обнимала заботливо мужа. Пурпурной шерсти краса под скорбною тканью скрывалась' Шуток обычных здесь нет; не рй.<:сееl' угрюмого мужа Праздничный шум за столом по обы"/аю древних сабинов.

1170 Не было подле семьи, не сошлись на СВёt/Iьбу родные: Так обвенчались в тиши, довольствуясь БРУ'I')М за свата.

Космы Катон запустил на своей голове непорочной И на суровом лице запретил появляться веселью; С дня, как впервые узрел оружие яростной брани,

:Э75 Стричь перестав, седины спустил на лоб непреклонный И борода у него отрастала как знаменье скорби.

Время имел только он, лишенный пристрастья и гнева, Весь человеческий род оплакивать. К старому ложу

Не прикоснулся он вновь; даже праВСДIiОИ связи враждебна

Э80 Воля его. Таковы и нрав, и ученье Катона:

Меру хранить, предел соблюдать, итти За природой, Родине жизнь отдавать; себя неуклонно считал он Не для себя одного, но для целого мира рожденным. Пир его - голод смирить; чертога великолепье-

Зd5 Крышу иметь над собой в непогоду; богатое платье­

Грубую тогу надеть по обычаю римских квиритов. Да и в утехах любви лишь одно продолжение рода

Он признавал. Был он Риму отцом, был Риму супругом:

Чести незыблемой страж; справедлизости верный блюс"Гитель;

190 Общего блага борец; ни в единый поступок К.пона Не проникало вовек, чтобы тешить себя, сластолюбье.

Тою порою Помпей, отступая поспешно с Rоисками,

В город кампанский вошел - поселенца дарданского стены. Здесь укрепиться решил; и отсюда, навстречу движенью

З95 Uезаря, выслал вперед отрядов рассеянных части,­

Там, где тенистый хребет Апеннин в холмы превращает Глубь италийской страны и вздымает великие горы, Главы которых порой высоты достигают Олимпа, Горная тянется цепь, отделяя от Нижнего моря

400 Верхнего моря простор, и холмы УКРOJцают смятсиье Здесь - Тирренских валов, омывающих отмели Писы,

Там - Далматинских пучин, грозящих Анконе прибрежноЙ.

Влагой обильных ручьев здесь полнятся быстрые реки И изливаются в два ПРОТИЗ0положные моря.

405 Влево оттуда текут - Метавр, стремительный в беге, Бурный Крустумия ток, С Исавром слившийся Сапис,

Фарса./Шя или поэма о tраждйнскои воине

Сена и быстрый АуфИД. Адриатики полнящий волны;

Здесь Эридан, изо всех потоков земных величайший, Воды Гесперии всей и поверженный лес к Океану

410 В мощном теченьи влечет. Был он первой рекой, по преданью.

Древле венком тополей свои береl'а осенившей;

В день, когда Фаэтон, без пути устремив колесницу, Горний эфир В небесах поджег огневыми вожжами И уничтожил ручьи, земные высушив недр'!, -

41~ Лишь Эридан погасил огни разъяренного Фе6а.

Был бы, как Нил, он велик, когда бы в долинах Египт,\ Не затоплял ливийских песков тот Нил плодоносный. Был бы велик он, как Истр, когда бы, весь мир обтекая,

Истр не питал своих ~oд бегущими всюду ручьями

42С И выливался один в пучину Скифского морл. Воды, что вправо текут по горному склону. рождают Рутубы глуби да Тибр, оттуда катится также

Быстрым теченьем Вултурн и вечерних туманов создатель­

Сарн, у Марики в лесах вестинекой водой напоенный

426 Лирис, а дальше Силер, по полям Салерна текущий, Макра, чей резвый поток, ни единым челном не замедлен.

В синий впадает залив близ Луны, у моря стоящеИ. Тянется дальше хребет, уходя вершинами в небо, Галлии видит поля и в альпийские входит предгорья.

4ЗО Умбрам дает он плоды и марсам; потом, УКРОlценныи

Плугом сабельским, приют доставляет туземным наро/\ам

Лация в скалах своих, сосною заросших; бросает

Землю Гесперии он лишь обрезанный волнами Сциллы;

Горы свои простирал он до храма Лацинии даже.

4.~5 Только, нахлынув, моря разрушили это соседство: Вырыв широкий пролив, вода раз/~винула сушу.

После того, как пучиной двойной земля разделилаCI"

На сицилийском брегу остались утесы Пелора.

Uезарь, во брани свиреп, одной талько КрОllЬЮ облитой 440 Ищет дороги и рад, что, ворвавшись в предел геспериЙскиЙ,.

Он повстречал там врага, не в пустынные вторгс){ равнины, ---