Античная литература / Лукан. Фарсалия

ЭIО И напущу на врага, весь Восток в его селах зстревожив. Если ж нарушит союз и восточная верность, и варвар,­ Пусть увлекает судьба мой корабль, потерпевший крушенье, Прочь от союзов земных. Не буду царей умолять я, Созданных мною; найду утешенье великое в смерти,

315 В мире покоясь ином, где тесть уже больше не сможет

Чествовать или терзать останки мои. Вспоминая

Судьбы всей жизни моей, я вижу, что был почитаем В этих пределах земли: и, ПОВСЮДУ зрим на Востоке,

Близ Танаиса гремел и за гранью болот МеотиЙских.

320 В страны какие неслось мое имя для подвигов лучших, Или откуда оно возвращалось с большим триумфом? Рим, начинаньям моим споспешествуй: боги охотней Будут тебе помогать, когда, гражданские войны С парфом ведя заодно, разоришь ты великое племя,

325 К нашей беде приобщив. Когда Uезаря войско СТО.\кнется

С войском мидян, - надлежит, чтоб судьба отомстила

за Крассов

Иль за меня». Так речь заключив, он по шуму собранья Понял, что план осужден; а Лентул, который отвагой, Негодованьем своим благородным из всех выделялся,

ээо Слово такое сказал, достойное консула в прошлом:

«Иль фессалийский разгром сломил твою крепкую душу? Разве единственный день обрек все судьбы вселенной? Может ли этакий спор разрешить Эмафия? Или Раны не вылечить нам кровавой? Неужто, Великий,

З35 Только осталось припасть к ногам парфянина? Что ты

Нас избегаешь и все родные края ненавидишь? Ищешь созвездий чужих и противного полюса ныне,

Хочешь парфянским рабом к очагам Халдеи приникнуть, Варварский жертвенник чтить? В любви к свободе зачем ты

340 Повод войны указал? Зачем обманул ты несчастных,

Если ты к рабству готов? Когда ты властвовал - страшен

Парфу о Риме был слух, он царей из Гирканского леса Видел плененных тобой и владык индийского брега;

Что ж? Он увидит тебя обесславленным, сломленным, низким, 345 Против латинских земель обратит свой дух сумасбродный,

Рим и себя оценив по жалобным пеням Помпея?

Слов, достойных ума и судеб своих, ты не скажешь: Ибо неведом ему латинский язык, он захочет

Слезных молений твоих, Великий. Потерпим ли стыд мы, 350 Парфии дав отомстить за потери на Западе раньше,

Чем за свои - сам Рим отомстит? Он тебя полководцем

Сделал в гражданской воине: зачем же ты скифским народам

Ныне открыть захотел наши раны и тайные беды?

Учишь парфян ты зачем преступать рубежи? Утешенье 355 В бедах теряет наш Рим, - служить своему гражданину Не допуская царей. Тыне хочешь итти по вселенной,

Дикие те племена ведя на римские стены И за знаменами вслед, что взяты Евфратом у Крассов?

Разве единственный царь, который в Эмафии не был ЭБО В час, как таила судьба свою милость, - теперь устремитсй

Бить победителя рать иль захочет с тобою, Великий, Участь твою разделить? На парфян не надейся нимало! Каждый народ, что рожден снегами под северным небом, Неукротим на войне и к смерти любовью привязан.

3б5 Если же дальше пойдешь, на Восток и в жаркие страны, В ласковом климате их гораздо изнеженней люди.

Там на мужчинах везде мы свободные видим одежды,

Складки широких плащей. Парфянин в равнинах мидийских

И на сарматских полях, и на землях открытых долины, 370 Где разливается Тигр, - повсюду в бегстве свободный,

Неодолим для врага: но там, где местность гориста,

Он не взойдет на суровый хребет; и в чащах дремучих

Боя не может вести своим неуверенным луком, Бурной быстрины речной переплыть никогда не сумеет,

37. Не в СОСТОЯНИ1:l он, облипаясь кровью, сражаться

Долго в горячей пыли, под зноем палящего солнца.

Нет ни таранов у них, ни других военных арудий: Рва не умеют сравнять; и если преследуют парфы­

Все, что задержит стрелу, для них уже будет стеною.

380 Быстрый в бою, проворный беглец, наездник бродячий,

Легче бросающий пост, чем его занимающий - воин! Полны коварства стрелки, но доблести им нехватает Вытерпеть Марса вблизи: тетиву издалека натянут, Пустят стрелу наугад и вручат ее прихоти ветра.

385 Силу имеет лишь меч, и народ, состоящий из храбрых,

Войны мечами ведет; мидяне ж в начале сраженья

Вмиг остаются без стрел и бегут с опустевшим колчаном.

Вовсе не в крепких руках, а в яде таится их смелость. Видишь ли в них ты бойцов, которых в опасности битвы

390 Только С мечами пошлешь? Позорную помощь такую

Есть ли нужда призывать, чтоб потом умереть на чужбине,

Чтоб от отчизны тебя целый мир отделил? Чтоб давила Варваров глина твой прах? Чтобы в малой и жалкой гробнице Слал ты, на зависть другим, когда Красс лишен погребенья?

395 Все ж твоя участь легка: в ней смерть - последняя кара,

Что не пугает мужей; но не смерти Корнелии страшно

В царских ужасных руках: разве нам неизвестна Венера Варваров, та, что слепым обычаем зверским бесчестит­

Множеством жен - законы семьи и факелы брака? 400 Тысяча женщин глядит на тайны запретного ложа:

Парфов неистовый царь, опьяненный вином и пирами, Неудержим ни в каких запрещенных законами связях: Uелую ночь напролет объятья бесчисленных жеН1ЦИН Не утомляют его. На брачном покоились ложе

405 Сестры царей и матери их - таково святотатство! Ilрокляты были в веках, хоть невольный грех совершили,

Фивы с преданием их о грешнике бедном Эдипе.

СКОЛЬКО же раз у парфян от подобных кровосмешений

В свет Арсакиды пришли? Кто может поять свою матерь, -

4\ О Знает ли меру грехам? Знаменитая дочка Метелла Тысячной будет женой на этом варварском ложе.

Верь, ни к единой из жен охотней не кинется похоть,

Ибо ее распалит жестокость и слава супругов.

так как парфянам милы наслаждения дикие, - скоро 4;r. Красса узнают вдову в Корнелии: плеи:ницей станет

Старой победы она, давним даром судьбы - ассирийцам! Рана зияет еще неудачи былой на Востоке;

Стыдно не только просить о подмоге царя рокового, Но и вести, до расправы над ним, гражданскую распрю!

42U Больший найдется ли грех и тестя, и твой пред народом,

Чем, - в те часы, когда вы с.ружье друг с другом скрестили, -- Крассов отмщенье забыть? Должны бы ныне на Бактру

Двинуться вместе вожди и, чтоб не было праз:(но\'О войска,

Северных даков страну, весь Рейн - ЛИШИТЬ гарнизонов, ~~':' Драться, пока Вавилон и с ним вероломная Суза

Склепы своих же в"адык под грудой развалин не скроют! Молим, Фортуна, тебя с Ассирией мир наш наРУIIlИТ~. Если гражданский раздор Фессалией ныне закончен, К парфам пускай победитель идет. Единое в мире

4311 Племя пробудит во мне за триумфы Uезаря радость! Разве тотчас же, когда Аракс ледяной перейдешь ты,

Старца печального тень, пронзенного скифской стрелою, Не обратится к тебе: "О ты, кого после смерти

Прах мой покинутый ждал, как мстителя, с долгон надеждой,-- 43г, Ты за союзом пришел и миром!" . Там встретишь не раз ты

Памятник наших потерь; те стены, вкруг коих влачили Наших убитых вождей, где много имен знаменитых Спрятал Евфрат, где Тигр, унеся наши трупы под землю, Снова вернул их наверх. Если ужасы эти, Великий,

440 Можешь ты все претерпеть, то ты так же мог умолять бы

Тестя, царящего там - в Фессалии. Что ть) не [(мнешь Взора на Рим? Если царства под Австром страшишься,

СЮбой неверным, пойдем к Фаросу и в области Лага. Сирты ливийские здесь ограждают Египет, а дальше

445 Быстрая пенит река семью протоками море; Край тот своим доволен добром, не нужна там торговля

Или Юпитера дождь; все его упование - в Ниле. Скипетром царь Птолемей тебе обязан, Великим,

Мальчику ты - опекун. Кого испугает лишь призрак

45n Титула? Возраст его - непорочен. Не в древних палатах Надобно верность искать, к богам уваженье и право. Губит весь стыд прнвычная власть: легчайшая УЧаСТЬ Странам дана при новом царе». - Такими словами

Все убедил он умы. О, как откровенны бывают

455 Речи последних надежд! Огвергнуто мненье Помпея. Бросив Киликии брег, на Кипр отплывают поспешно­

В край, где стоят алтари, любимые больше всех прочих, Той из богинь, что в пафОССКОЙ волне рождение по!'.'lНИТ, -- ЕСАИ нам верить не грех в рожденье всевышних и думать,

460 Будто бы ссть У богов начало жизни. Оттуда, Кипрские камни пройдя, которые тянутся к югу, Снова Помпей повернул и вышел в открытое море.

Он не причалил к горе, что приветливо блещет средь ночи, Но, при бореньи ветрил, насилу в Нижний Египет

465 Путь проложивши, пристал к ПелусиlO там, где впадает

Вморе седьмой рукав - величайший из нильских протоков.

Время стояло, когда Весы равномерно делили

Сутки единственный раз, а затем уменьшением света Зимним ночам возмещали их срок, сокраI;l.!енныЙ весною.

470 Слышит Помпей, что ставка царя - на Касийской нершине,

Иотбывает туда: так ветрила и Феб дозволяли.

Вот уж дозорный верхом по берегу скачет поспешно

Инаполняет дворец тревожною вестью о госте.

Еле созвали совет; но все же, пеллейского дома 475 Гады успели сойтись: от них Акорей отличался,

Кроткий в сединах своих и от дряхлости скромный в желаньях

(Мемфис его породил с пустым своим культом - хранитель

Нила с разливом его; при этом служителе вышних

Апис прожил не единый свой век, ему Фебою данный).

480 Первый он мудро сказал про заслуги Помпея, про верность И про священный союз, заключенный с усопшим монархом. Но, IIскушен советовать злым, сердцеведец тираннов, Дерзкий решился Потин обречь Великого смерти:

«Знай, Птолемей, что вредят и закон, и религия многим, 485 П.\атится тяжкой ценой хваленая верность, коль хочет

Роком гонимым помочь: покорствуй судьбе 11 всевышним Счастливых чти, от несчастных беги! Как пламя от моря Или земля от светил - отличается право от пользы.

Скипетров сила падет, коль захочет она справедливость 190 Взвешивать: чести закон разрушает твердыни тираннов.

Только свобода греха ненавистную власть защищает,

Только разнузданный меч! Без возмездья творятся насилья

Только пока их творят. Кто хочет блюсти благочестье­ Пусть покидает престол: добродетель и власть - несовместны.

.195 трусом тот будет вовек, кто жестокости станет стыдиться!

Да не обидит Помпей безнаказанно юный твой возраст; Он не считает тебя способным даже разбитых Прочь отогнать! Но чтоб этот гость твой скипетр не отнял, Близкие есть у 1 ебя: и если томит тебя царство,-

500 Фарос и Нил возврати своей сестре осужденной.

Мы от латинских когорт защитим, без сомненья, Египет~ То, что во время войны не досталось Помпею, избегнет И победителя рук. Из целого мира изгнанник,

Всяких лишенный надежд, теперь он ИUJет народа,

505 С кем бы мог пасть: гражданской войны влекут его тени.

Он не от тестя бежит: бежит от взоров Сената,

Коего большая часть фессалийских птиц накормила. также боится племен, чью кровь смешав воедино ()н на войне проливал; царей разоренных боится:

510 ()н, фессалийский беглец, нигде не нашедший приюта, Ныне тревожит наш край, еще не загубленный в битв"х. Поводов больше у нас на Великого лить свои пени:

187

Что ты пятнаешь, Помпей, воины преступленьем наш дальний

Вечно спокойный Фарос, в победителе к нашим полям ты 515 Что подозренье родишь? Ilочему в минуту паденья

Выбрал ты эту страну, принося и Фарсалии участь, И наказанье свое? Уж в одном преступленьи повинны

Мы оправдаться мечом: ведь был нам скипетр Сенатом Дан по советам твоим, за твое мы молились оружье.

520 Меч, что судьба обнажить мне велит, не тебе приготовил,

Но побежденному я: поражу им тебя, о Великий! Тестя бы я предпочел: но нас общий поток увлекает. Иль сомневаешься в том, что мне надо тебя уничтожить,

Если возможность дaHa~ С каким упованьем, несчастныи,

525 В нашу страну ты пришел~ Иль не видишь народ безоружный,

Еле копающий ил по следам отошедшего НИ.llа?

Надо свой край оценить и в силе ничтожной сознаться. Можешь ли ты, Птолемей, поддержать обломки Помпея,

Рим под которыми пал~ Костер и прах фессалийский

530 Смеешь ли ты шевелить и войну призывать в свое царство?

До эмафийских боев ни к каким мы войскам не примкнули: В лагерь Помпея ль итти, когда его мир покидает~ Ты победителя мощь и изведанный рок раздражаешь?

HaJ{o в беде помогать лишь тому, с кем делил ты удачу. 53;; В жизни своей никто не ищет друзей средь несчастных!».

За злодеяние - все. А мальчик-царь - в восхищеныi'

Что непривычнуlO честь воздают ему слуги, дозволив

Дело такое решить. Поручают убийство Ахилле.

Где от Касийских песков коварная тянется отмель 540 И указует собой близ Египта лежащие Сирты, -

Там небольшую ладью для участников темного дела Он снарядил. О боги1 Неужто варварский Мемфис,

Нил и в бессильи своем пелусийские толпы Канопа

Столь жестоки? Так землю гнетут граждаRские распри)

.545 Так погибает Рим? Разве место в бедствиях наших

Может Египет снискать и участвовать меч в них фаросекий?

Верность хоть эту одну сохраните, гражданские воины.

Руки родные послав, прогоните убийц чужеземных, Если Великий теперь заслужил своим именем славным-

550 Uезаря жертвою стать! А ты, Птолемей, не боишься Гибели славы такой? Когда небеса громыхают, Грязные руки сюда ты суешь, полумуж непотребный? Не покоритель он будь, что трижды в своей колеснице

На Капитолий въезжал, не властитель, заlЦИТНИК Сената, 555 Зять победителя, - нет! Тиранну фаросскому хватит,

Если он - римлянин лишь! Как смеешь ты в нашей утробе

Рыться булатом своим? Не знаешь, мальчишка, не знаешь, Где твоя скрыта судьба: теперь не имеешь ты права Скипетром нильским владеть! Убила гражданская распря

560 Давшего царство тебе! .. Перестав улавливать ветер

Парусом, вот уж Помпей на веслах к ужасному брегу Двинулся: встретить его небольшая бирема несется

С мерзкою шайкой убийц; они говорят, что Помпея

Уарство Фаросское ждет, и с кормы высокого судна б65 В малую лодку зовут, ссылаясь на берег коварный

Сзыбью двух разных морей, которые бьются об отмель

Ичужестранным судам возбраняют к суше причалить.

Если бы судеб закои и близость гибели жалкой­ Той, что была решена велением вечного строя,

57~ Не увлекали на брег обреченного смерти Помпея,­

Свита могла бы узнать все признаки черного дела:

Ибо, будь верность чиста, воздавало бы честь непритворно иарство Помпею, чья мощь создала и дала ему скипетр,-­ Сам бы фаросский тиранн во главе всего флота явился.

575 Но, уступая судьбе, повинуется просьбе Великий, Свои покидает корабль, - рад гибель избрать, но не

трусость.

Быстро ко вражьей корме Корнели~ тут устремилась:

С мужем разлуку она. не решилась вытерпtТЬ, ибо

Чуяла в страхе беду. «Вернись, безрассудная серлцем,

580 С сыном останься, молю, - вдали от берега ждите,

Что приключится со мной: З'1логом верности царской

Будет моя го,\ова". Сказал, но глуха к упеl!.!аньям, Руки простерла к нему Корнелня n горе безумном; «Не уезжай, жестокий, один! Иль опять fI1еня БРОСИlL~.

5115 Как в фессалийской беде, Никогда при предвестияк "-Оfiрl.olК Не разлучаемся мы! Зачем же корабль поверн}'.'1. ты В бегстве своем, не оставил меня на Лесбосе скрытой, Если ко всем берегам запретить мне доступ заду~ал.

Или же лишь на МОРЯК гожусь я в спутницы?». TUJeTHbI

590 Были все слезы ее, хоть она за корму уцепилась:

Ни отвести своих глаз, потрясенная, в страхе не может, Ни на Помпея смотреть. И все на судах оробели Перед судьбою вождя, боясь не меча иль убийства:

Страшно, - не стал бы Помпей умолять униженно скипетр,

595 Данный его же рукой. Когда он скодить собирался,

Римский воин ему, Септимий, с фаросской галеры Отдал честь: о, всевышних позор! Он мерзкого царства

Телохранителем стал, свой дротик родимый отбросив; Лютый, жестокий и злой, бывал он в убийствах не мягче,

600 Чем кровожаднейший зверь. И кто б не ПОДУ!\fал, Фортуна, Что племена ты щадишь, отвратив эту руку от битвы И удалив из Фессалии прочь его меч смертоносный.

Ты рассеваешь мечи, чтобы в каждой стране отдаленной

Междоусобиц, увы, злодеянья творились. Самих же

60,; В том победителей стыд и вечный позор для всевышних:

так подчинился царю меч римский. Железом твоим же Мальчик пеллейский отсек тебе голову ныне, ВеликийI Славу какую в веках оставит Септимий ПQТОМСТВV?

Как назовет преступленье его тот смертный, KOTOPbIi! ,10 Брута злодеем зовет? '.. Приближался пос"еднего часа

Срок роковой; Помпеи, на фаросский челн перебравшись, Всю свою власть потерял: уже вынимают 113 ножен Uарские изверги меч. Клинки пред собою увидев,

Плащ он накинул на лик; под удар Фортуны открыто 51; Не подставляя главы, зажмурил глаза и дыханье

Сразу в груди задержал, чтоб из уст не Rырвалось I{рика,

Чтобы непрошенный плач не унизил бессмертную славу.

После того, как Ахилла-злодей пронизал ему тело,

Он под ударом клинка не издал ни единого стона,

620 Но, презирая убийц, неподвижным телом не дрогнув, Смертью себя испытал и мыслил так, умирая: «Смотрят сюда все века, что будут о бедствиях Рима Не умолкая вещать, и потомство мира увидит Эту ладью и фаросцев обман: подумай о славе!

в25 Долгую жизнь послали тебе счастливые судьбы:

Люди не знают еще, если смертью того не докажешь,-' Был ли ты стоек в беде. К стыду отнесись ты с презреньем

И не страдай, что убийца таков: ведь кто б ни ударил -

Тестя десницу узнай. Пусть рвут и в клочья терзают,- 6ЗО Все же, владыки небес, я счастлив, и этого счастья

Боги не могут отнять: удача меняется в жизни; Горестей смерть не дает! Эту гибель Корнелия нидит, Также и сын мой Помпей; о, скорбь моя, тем терпеливей Стон заглуши, я молю; если сын и жена мне дивятся,-

БЗ5 Значит, и любят меня!». Таким помышленьем Великий Гордый свой дух охранял: так владел он душоii умиравшей

Было бы легче самой Корнелии пасть от злодейства, Чем его видеть; она оглашает воплями скорби Воздух: «О, бедный мой муж! Это я - твоя злая убийца;

640 Лесбос причиною был sадержки твоей смертоносной, Uезарь скорее тебя причалил к берегу Нила!

Кто же иной - преступленья творец? Но кто бы ты ни был. Данный богами палач, - ты, Uезаря злобе служивший

Или себе самому, - не знаешь, жестокий, где скрыто

б50 Страшного даже царям побежденного я укрывала!

Я ль заслужила, жена, на корме безопасной остаться?