1.3. Миссии п.И. Пестеля на севере и с.П. Трубецкого на юге. Планы и результаты: сравнительный анализ

Вопрос о выработке единой идеологической платформы, единого плана действий был очевидным в жизни тайных общество, но сделать это было нелегко. П.И. Пестель и другие члены Южного общества достаточно крепко держались своей радикальной линии, требовали принятия «Русской Правды» как будущей конституции, настаивали на разделении земель, диктатуре Временного революционного правительства, требовали отказа от идеи Учредительного собрания и убежденно отстаивали республики. Члены Северного общества в значительной части соглашались на республику, но сильно сомневались в правильности идеи раздела земли, решительно стояли за Учредительное собрание и выступали безоговорочными противниками даже временной (10 – 15 лет) диктатуры правительства. По их мнению, избрание переходных форм верховной власти должно быть прерогативой «Великого собора» – Учредительного собора. Северян тревожила и фигура самого П.И. Пестеля как будущего диктатора.

В марте 1824 года П.И. Пестель приехал в Петербург с идеей общего согласованного выступления Севера и Юга. Прекрасно понимавший обречённость военной революции без поддержки из столицы, он в 1823 – 1824 годах отдал немало сил налаживанию связей с Северным обществом. В марте начались так называемые «объединительные» совещания, которые завершились полным провалом, и это было самое серьезное поражение П.И. Пестеля за все годы его пребывания в заговоре.

Показания членов Северного общества, посвященные этим совещаниям, крайне эмоциональны и враждебны по отношению к П.И. Пестелю. В частности, С.П. Трубецкой писал в своих воспоминаниях: «Образ действия Пестеля возбуждал не любовь к отечеству, но страсти, с нею несовместимые» [19, с. 34]. П.И. Пестель планировал обсудить не только возможную будущую конституцию, но также договориться о наведении порядка в устройстве объединенного общества. Он хотел превратить тайное общество в сплоченную боевую организацию. При этом ему необходимо было скрыть от петербургских заговорщиков слабость и неспособность к действию общества на юге.

В ходе переговоров по конституционным вопросам П.И. Пестель показал достаточную политическую гибкость. Как показывал на следствии С.П. Трубецкой, он был готов даже отказаться от собственных предположений ради соединения обществ. По словам Е.П. Оболенского, южный лидер согласился на составление единого конституционного проекта обоих обществ. Центральным стал вопрос о конкретном плане действий по захвату власти и введению нового строя. Судя по показаниям декабристов на следствии, план П.И. Пестеля был конкретным: цареубийство, создание Временного правительства из заговорщиков, принятие присяги Сенатом, Синодом и другими ведомствами. Таким образом, тайное общество представлялось П.И. Пестелю неким подобием политической партии – «партии, которая должна взять власть и удерживать ее с помощью военной силы до тех пор, пока революционные изменения станут необратимыми» [30, с. 113]. У северян были совершенно другие представления о конкретных революционных действиях: С.П. Трубецкой, в частности, собирался принудить Сенат и Синод низложить старую власть и учредить Временное правление из двух или трех лиц.

В итоге, единственным реальным результатом пребывания П.И. Пестеля в столице стало образование так называемого «северного филиала» Южного общества. Он пытался создать организацию, преданную лично ему, разделяющую его собственные программные и тактические установки. При этом он опирался на своих бывших однополчан-кавалергардов – Федора Вадковского и Петра Свистунова. Однако, вскоре после отъезда П.И. Пестеля из Петербурга в филиале началась борьба за власть, перешедшая в полное безвластие и практически полностью парализовавшая деятельность организации. В результате многие члены филиала, извещенные в готовящемся выступлении 14 декабря 1825 года, оказались в этот день в рядах верных властям войск и принимали участие в подавлении мятежа.

Решение С.П. Трубецкого отправиться на юг во многом было связано с существующей угрозой завершения деятельности общества. С лета 1825 года киевская квартира князя стала местом постоянных встреч заговорщиков. В своих воспоминаниях С.П. Трубецкой так написал о своей миссии и ее целях: «Приехав в Киев, Трубецкой нашел, что Южное общество во всем отклонилось от правил Союза. Некоторые только старые члены оставались ему верными, но лишены были способа действовать. Внимание Трубецкого обращено было на то, чтобы воспрепятствовать распространению правил Южного общества в полках 4-го корпуса, соединить старых членов и дать им средства к действию по прежде принятым началам и отвратить членов Южного общества от мнений Пестеля. Одним из первых предметов было также войти в сношение с польским обществом и убедить его ясными доказательствами, что Польша существовать не может отдельно от России и что не отделения они должны искать, но, напротив, присоединения к России и тех частей Польши, которые составляют владения Австрии и Пруссии. Время не дозволило привести в исполнение этой последней части статьи, но все прочие обещали увенчаться успехом» [19, с. 34].

По мнению ряда исследователей, С.П. Трубецкой, действуя совместно с С.И. Муравьевым-Апостолом и М.П. Бестужевым-Рюминым, действительно сумел нивелировать влияние П.И. Пестеля [21, с. 21]. Кроме того, в результате деятельности С.П. Трубецкого осенью 1825 года был разработан план восстания, на основе которого могли бы объединиться Северное и Южное общества. Согласно плану, следовало начинать восстание, не дожидаясь 1826 года. при этом разработка необходимых мероприятий в столице полностью входила в компетенцию С.П. Трубецкого и Северного общества, а П.И. Пестель практически отстранялся от руководства восстанием: он должен был только поднять 2-ю армию и привести ее е Киеву. В случае успеха предполагалось вверить временное правление Северному обществу, а войска собрать в двух лагерях – под Киевом (под руководством П.И. Пестеля) и под Москвой. Последнее было доверено М.П. Бестужеву-Рюмину, который должен был увлекать за собой все возможные войска. Одновременно должно было начаться восстание в Петербурге, куда должен был направиться С.И. Муравьев-Апостол для того, чтобы командовать гвардией.

Важно отметить, что в ходе петербургских совещаний 1824 года П.И. Пестель пытался решить похожую задачу, но своей категоричностью настроил некоторых членов Северного общества против себя. С.П. Трубецкой действовал на юге более мягко и тонко. Лидеры Васильковской управы были убеждены, что это они присоединили С.П. Трубецкого к своему плану. Так, в июле 1825 года С.И. Муравьев сообщал брату, что князь не «только искренне присоединяется к Югу, но и обещает присоединить к нему весь Север – дело, которое он действительно исполнит и на которое можно рассчитывать, если он обещает» [25, с. 135]. При этом на следствии С.П. Трубецкой утверждал, что план, разработанный в Киеве, его не устраивал, но он не стал уведомлять об этом С.И. Муравьева-Апостола и М.П. Бестужева-Рюмина, нуждаясь в их поддержке для того, чтобы уменьшить влияние П.И. Пестеля.

Подводя итоги, отметим, что миссия П.И. Пестеля в Петербург оказался полностью провальной, так как ему не удалось реализовать ни одной цели: ни цели объединения с Северным обществом, ни цели создания надежной и верной лично председателю южной Директории столичной управы. Одной из ключевых целей миссии С.П. Трубецкого было уменьшение влияния П.И. Пестеля на членов Южного общества – не случайно, после его отъезда сравнение председателя Коренной управы с Наполеоном мгновенно распространилось на юге. И в тайных обществах, и в армии начали муссироваться всевозможные домыслы о личности и планах П.И. Пестеля. Еще одним итогом пребывания С.П. Трубецкого в Южном обществе стала разработка совместного плана выступления двух обществ декабристов.