2.5.1. Александрийская школа

Александрийская школа богословия сформировалась на двух основных источниках: греческом переводе Ветхого Завета — Септуагинте, который возник и распространился именно здесь, и трудах Филона Александрийского. Филон синтезировал ветхозаветное учение с греческой религиозной философией и привил вкус к использованию аллегории как основного метода толкования Священного Писания.

Христианские богословы этой школы восприняли аллегорический метод толкования Библии как основной и были убеждены, что буквальное толкование «ниже божественного достоинства». Такой подход часто приводил к искусственной экзегезе, не имеющей ничего общего с реальным смыслом Писания. Священный текст, особенно Ветхий Завет, по традиции, восходящей к Филону, часто становился для александрийцев не историей еврейского народа, а как бы зашифрованной криптограммой, в которой они истолковывали мельчайшие детали библейского повествования, избавляясь от необходимости воспринимать приведенную историю всерьез. Хотя это делало повествование приемлемым для широкой греческой аудитории и эллинистического мировоззрения, оно не могло гарантировать понимания подлинного смысла Писания. Именно аллегорический подход преобладал в трудах великого Оригена, самого яркого представителя Александрийской школы.

2.5.1.1. Афанасий Александрийский (ок. 293 - 373)

Александрийский епископ Афанасий, которого часто называют «Великим», а в восточной традиции — «Отцом православия», был, очевидно, одной из самых ярких и мужественных личностей эпохи тринитарных споров, а по своему богословскому влиянию именно он во многом определил ее облик.

Афанасий родился в Александрии, в греческой христианской семье, в первой половине последнего десятилетия III века. По выражению Григория Богослова, он «недолго изучал светские науки, дабы в них не казаться совершенно несведущим и незнающим». При этом он «не терпел, чтобы благородные и богатые дарования души упражняемы были на предметах суетных», и направил свои силы на изучение Священного Писания, которое знал очень глубоко. В юности он стал очевидцем Диоклетианового гонения и сознательно посвятил себя строгому аскетизму.

Александрийский епископ Александр рано заметил одаренного юношу и в 319 году рукоположил его в дьяконы, вскоре сделав его своим личным, домашним секретарем. Именно в этом качестве он присутствовал на I Вселенском Соборе в Никее и там обратил внимание всех присутствующих своим ярким и богословски точным выступлением против арианства. С этого времени вся его жизнь стала борьбой с арианством. Вскоре после Собора епископ Александр скончался, и «все множество жителей... собравшись вместе и единодушно, как бы в одном теле, вопияли, взывали, требуя в епископы церкви Афанасия», свидетельствуют участники поместного Александрийского собора.

В 326 году Афанасия избрали Александрийским епископом, и он занимал эту кафедру до своей смерти в 373 году, хотя в течение этого времени он 5 раз отправлялся в изгнание, где провел в общей сложности более 15 лет. В 335 году его низложил Тирский собор, где преобладали ариане. После смерти императора Константина ариане силой поставили в Александрии своего епископа — Григория, но, благодаря поддержке папы римского Юлия, Афанасий вновь вернулся в Александрию. Десять лет относительно мирной жизни снова закончились для него изгнанием по решению собора в Милане и приказу императора Констанция. На этот раз Афанасий почти шесть лет тайно скрывался среди египетских монахов. Еще несколько раз ему удавалось вернуться в Александрию, но изменение государственно-церковной политики снова заставляло его спасаться бегством в пустыню, и только с Збб года он окончательно вернулся в Александрийскую церковь, где и нес служение до своей смерти 2 мая 373 года.

Афанасий был не только одаренным и практичным человеком, но также обладал цельным характером борца, твердой, несокрушимой волей, не пугавшейся препятствий. Он бесстрашно сражался за термин «единосущный» против тайных и явных ариан и, понимая их силу, предпочитал скрываться в периоды опасностей у монахов-пустынников.

Еще в начале арианских споров, в 317 - 319 годы, он написал два апологетических сочинения: «Слово против язычников» и «Слово о воплощении Бога-Слова», где, по сути, содержатся основы его богословия. Его главная мысль заключалась в том, что Христос произошел из сущности Божества и является с Ним одним целым. «В Сыне мы имеем Отца, — говорил он, — кто знает Сына, тот знает Отца». Учение о боговоплощении в сознании Афанасия было теснейшим образом связано с учением об обожении человека, то есть о приобщении человека к божественной жизни через Христа. «Бог вочеловечился, чтобы человек обожился» — так звучит заключительная мысль его апологии.

Эта идея стала основой афанасьевской борьбы за единосущность, хотя он не умел и не пытался объяснить значение этого нового и небиблейского термина, а как раз в различном понимании этого слова и заключался корень споров того времени. Но сотереологическая логика Афанасия была безупречной. Он говорил: «Если Бог во Христе не воплотился полностью, то мы не можем и обожиться полностью».

Афанасий создал большое количество апологетико-полемических сочинений (считается, не менее 32), а также экзегетических и исторических трудов — всего более 50. Кроме его вклада в полемику с арианами, следует особо выделить «Житие св. Антония» как первый образец средневековой агиографической литературы. В этом трактате Афанасий оправдывает монашество и старается придать ему привлекательную форму, часто сознательно или несознательно идеализируя Антония.

Отдельное место в его наследии занимают так называемые «Праздничные послания». Это ежегодные послания для всех церквей, в которых александрийские епископы сообщали дату празднования Пасхи. Дошедшие до нас 15 посланий Афанасия особенно интересны тем, что дают описания многих церковных обычаев того времени, а в 39-м послании содержится перечень книг, признанных в то время в качестве канона.