1.4.4.2.2. Другие разномыслия и схизмы — иудеохристианство, модализм, монтанизм, новацианство

Кроме борьбы с гностицизмом, важным направлением развития богословской мысли первых веков стало определение и формулировка отношения к ревнителям иудейского закона.

Иудеохристианство, распространенное на Востоке, распадалось на два направления, однако общим в их воззрениях было то, что, будучи христианами, они одновременно опирались на закон Моисея.

Первое направление — назаряне. Они требовали точного исполнения Моисеева закона и талмудических традиций только от христиан-иудеев, но не от язычников. Они, безусловно, находились в кругу христианской ортодоксии, но вызывали серьезные подозрения со стороны других групп из-за неясности богословской трактовки спасения. Является ли точное исполнение закона Моисеева для христиан из иудеев необходимым элементом спасения или это их культурная особенность, при невыполнении которой они все равно обладают спасением?

Ответ на этот вопрос не всегда совпадал у разных проповедников из назарян. Некоторые из них связывали исполнение закона для христиан из иудеев со спасением, другие не делали этого. Именно вопрос спасения, а не просто исполнение закона Моисеева и иудейской традиции, определял, оставались ли иудеохристиане в кругу ортодоксии или нет. К сожалению, радикализм многих назарянских проповедников, связывавших спасение с исполнением иудейских предписаний, начиная со II века, заставлял все большую часть христианства, особенно на Западе, считать назарян ересью, а не разномыслием, и отмежевываться от него.

Другое направление — евиониты, от еврейского слова «бедный», хотя некоторые (например, Тертуллиан) считали, что это название произошло от имени их основателя — Евиона.

Они отрицали учение Апостола Павла, поддержанное другими Апостолами на Иерусалимском соборе, о свободе язычников от закона Моисеева и настаивали на необходимости исполнения обрезания и всей иудейской традиции. Христа они считали Мессией Израиля, но не Богом, пришедшим во плоти, а просто человеком, который был избран Богом в качестве Мессии за то, что единственный из людей исполнил закон. Такое иудеохристианство справедливо было объявлено ересью и отвергнуто христианством.

Другое направление развития богословской мысли было связано с разработкой представлений о Троице.

Разномыслия при попытке сформулировать понимание троичности Бога начались в конце II века. Часть этих разномыслии неизбежно переросла в заблуждения, ибо абсолютно ясно, что любые попытки на уровне разума примирить единство Бога и Его троичность ограничены и опасны. Безнадежность полного осмысления Троицы связана с неспособностью человеческого разума выразить трехмерное явление даже не в виде двухмерной плоскости, а в качестве одномерной линии.

В раннем христианстве в связи с осмыслением троичности Бога существовало главным образом два направления, которые назывались одним словом: монархиане.

Одно направление — евионитские монархиане — отрицало полную божественность второго и третьего лица Троицы. Один из основателей этого направления, Феодор из Византии, богатый и высокообразованный торговец кожами, который, как говорят, отрекся от Христа в конце II века, объяснял потом, что он отрекся не от Бога, а только от человека. Знаменитым последователем, близко стоящим к этому направлению, в III веке был Павел Самосатский, епископ Антиохии, также считавший, что Христос постепенно и путем усыновления стал Богом, не будучи им от начала. Это учение об усыновлении Христа получило название адопционизма. Интересно, что собор епископов, осудивших Павла Самосатского в 267 (или 268) году, отверг термин «единосущный» как несущий еретический оттенок

Противоположные евионитским модалистские монархиане учили, что, по сути, никакого различия в лицах Божества не существует. Отец, Сын и Дух Святой — это три проявления, исходящие из одной Монады и опять поглощенные ею после исполнения ими своего дела. Одним из первых известных представителей этого учения стал Ноэт из Смирны, который был отлучен смирнскими пресвитерами за утверждение: «Я знаю только одного Бога; никто иной, а только Он родился, страдал и умер».

Одним из продолжателей школы Ноэта в Риме стал Савеллий, который старался подчеркнуть единобожие в противовес таким учителям, как Ипполит в Риме и Тертуллиан в Карфагене, много говоривших о Логосе, что создавало впечатление двубожия. Савеллий указывал, что Троица — это проявление различных модусов, то есть своеобразных ролей, а не сущностей Бога. Как человек может предстоять в разных ролевых функциях — как отец, сын или работник, так и Бог являет Себя в разных отношениях, оставаясь одной личностью. Хотя это движение не приобрело большого влияния в раннем христианстве, термин савеллианство стал удобным названием одного из наиболее распространенных уклонений в понимании троичности Бога: одно Лицо в трех проявлениях.

Кроме сугубо богословских разномыслии, иногда переходящих в ереси, большое распространение в раннем христианстве получил схизматизм, то есть сепаратизм, раскалывавший церкви по второстепенным, небогословским вопросам.

Возможно, самым сильным и характерным течением этого типа следует считать монтанизм — движение несогласия по определенным дисциплинарным и практическим вопросам, приведшее к расколу и отделению многих общин, хотя с богословской точки зрения монтанизм в полной мере сохранял ортодоксальность и точно соответствовал евангельскому учению.

Монтанизм возник около 150 года и получил свое название от руководителя этой группы — Монтана, бывшего языческого жреца Кибелы, евнуха, обратившегося в христианство. Он выступил против формализма и обмирщения христианства и пророчествовал о грядущем суде, о близком Пришествии Иисуса Христа, хотя наделял Пришествие очень земными подробностями. Например, он учил, что тысячелетнее царство должно исходить из фригийских городов Пепузы и Тимии. Но главная особенность его проповеди состояла в полном отрицании мира и всецелом посвящении себя Христу.

Монтанизм требовал ведения строгой аскетической жизни, запрещал второй брак, всякую ученость, вводил строгие посты почти на все дни недели, считал недозволенным уклонение от гонений. Все девушки и женщины должны были покрывать головы. Вскоре пророческий дар проявился и у других верующих. Особенно выделились две женщины: Прискилла (Приска) и Максимилла. Последняя предсказывала, что после ее смерти наступит кончина мира. Последователи Монтана называли себя духовными (пневматиками).

Самым видным представителем монтанизма стал открыто перешедший на его сторону Тертуллиан. Монтанизм дал самых известных своей стойкостью и героизмом мучениц — Перпетую и Фелицату. В некоторых местах монтанистов отлучали от Церкви, в других — принимали благосклонно, хотя официальное руководство строго запрещало это движение и не признавало даже монтанистское крещение. В целом это движение за обновление христианства представляло собой своеобразный раннехристианский ревивализм (пробуждение).

Другим типичным поводом для расколов в раннем христианстве стало отношение к согрешившим, а потом раскаявшимся членам церкви, особенно к так называемым лапси (отпавшим).

В III веке большинство общин начало принимать после покаяния в церковное общение отлученных за так называемые «смертные грехи» — прелюбодеяние, блуд, идолопоклонство и убийство. Конечно, им предписывался испытательный срок, во время которого они приравнивались к оглашенным, то есть к готовящимся к крещению. Иногда им назначалось какое-либо наказание.

Отрекшиеся от Христа во время гонений (а следовательно, участвовавшие в идолопоклонстве) часто вновь каялись и просили вернуть их в Церковь, что было нелегко сделать, так как, по древним правилам, отступничество требовало пожизненного покаяния. Однако после Дециевского гонения в середине III века количество лапси резко возросло, и они настойчиво просили вернуть их в Церковь, в то время как ревнители строгого благочестия протестовали против их возврата. Такая ситуация неизбежно вела к расколу.

Один из таких расколов произошел в Риме в середине III века, где после 14-месячного отсутствия избирался епископ. Большинство общин высказались за пресвитера Корнилия (251-253), который придерживался более либеральных взглядов и обещал мир отпавшим, но раскаявшимся членам церкви. Однако против Корнилия выступила часть общины во главе с пресвитером Новацианом, который сам хотел занять епископскую кафедру. Новациан выступал за церковь, состоящую из кафаров, то есть чистых, и требовал строжайшей дисциплины. Кафаров II века следует отличать от катаров Средневековья. Хотя оба течения назывались одинаково, их взгляды различались, поэтому целесообразнее раннее движение называть новацианами. Лозунгом новациан стало: никакого примирения между церковью и вероотсупниками, вечная анафема идолопоклонникам!

Эта группа отделилась и своим ригоризмом привлекла много сторонников, хотя победило пасторское благоразумие, и новациан осудили и изгнали из церквей. Они же, в свою очередь, стали принимать членов других общин, приходящих к ним, через перекрещивание. Это движение «твердых в Евангелии», как обращался к ним Новациан, просуществовало до VII века, хотя к тому времени уже давно никаких «отпавших» и «твердых» не осталось.

Аналогичный раскол произошел в Карфагенской церкви, где против епископа Киприана выступили пресвитер Новат и диакон Филициссима, который и возглавил отделившихся. Подобная схизма возникла также в Египте. Ее родоначальником стал епископ Мелетий. Раскол в Египте продолжался до V века, хотя его причины достоверно неизвестны.

1.5. ВНУТРЕННЯЯ ЖИЗНЬ ХРИСТИАНСТВА

За первые три века своего развития христианство прошло трудный путь от восторженного вдохновения апостольских общин к решению определить и сформировать свою структуру, традицию, обряды, правила жизни, нравственные принципы и так далее. Многообразие духовного и церковного опыта стало закрепляться и выкристаллизовываться в определенных формах. С одной стороны, этот процесс носил необходимый и закономерный характер, а с другой — он объединял христианство и придавал ему застывшие обезличивающие формы.

1.5.1. ЦЕРКОВНОЕ УСТРОЙСТВО

По воззрениям христиан I века, каждая отдельная община представляла собой церковь в смысле экклезии, то есть собрания верных, вызванных из мира. В такое собрание входили все члены общины, включая женщин. Главой экклезии считался Христос. Христиане верили, что Он невидимо присутствует на собрании и осуществляет Свою волю через Свое слово, которое разрешает все возникающие проблемы. Новый Завет еще не сформировался, и слово Христа возвещалось через Апостолов, учителей, пророков, через мнение всего собрания. Так, сообща, в видимом проявлении Святого Духа, проводилось избрание служителей, решались вопросы церковной дисциплины и т.д. Таким образом, вопрос о духовной власти, или иерархии, в этот период просто не возникал. Со II века ситуация начала меняться. Многообразие христианских общин все чаще ставило вопрос: где же истинная Церковь? Традиции церковного устройства и формы богослужения в разных частях империи все больше отличались между собой, и людям античной культуры было непросто воспринимать такое разнообразие. Наиболее авторитетные общины все чаще становились образцом для подражания, и к концу рассматриваемого периода христианство сформировало относительно устойчивую форму богослужений, а также структуру и специальные органы самоуправления общин.