Мобилизационный курс развития
"Большой рывок", который оценили не только те, кто симпатизировал советской власти, но и те, кто ее ненавидел, не был бы возможен без четко сформулированных задач и жесткого контроля за их выполнением. Все понимали угрозу новой войны, говорили о чудовищном технологическом отставании от ведущих держав мира. Слабое вооружение, осознание, что мелкие крестьянские хозяйства не в силах обеспечить огромную страну продовольствием, были причинами взять новый курс. Государство собралось решить проблемы комплексно, путем планового распределения ресурсов между городом и деревней. Аргумент Сталина без сантиментов был жестким и понятным: "Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут".
Индустриализация из концепции превратилась в сверхидею народа. Развернулось строительство новых отраслей промышленности, началось освоение, выпуск новой техники.
"Российская империя с конца 19 века все больше утрачивала самостоятельность политики и встраивалась в форватер политики Великобритании и Франции. И Сталин в начале июля 1917 года в России к рабочим написал, что либо власть Советов и суверенитет, либо Россия станет колонией США, Великобритании и Франции, – говорит историк Андрей Фурсов. – Острейшим противоречием дореволюционной России было противоречие между формальным статусом великой державы и статусом сырьевого придатка Запада. И Россия все больше и больше попадала в финансовую зависимость от Запада, превращалась в сырьевой придаток. Советская система решила эту проблему. В 1937 году Советский Союз обрел военно-промышленную автаркию по отношению к капиталистическим странам. И можно говорить не просто о Советском Союзе, а о создании социалистической системы в мире, которая была альтернативой Западу".
20 Лет спустя – Москва, 1937
Вот какую приводит статистику в своей книге-исследовании Лион Фейхтвангер: "С 1913 года по 1937 года потребление мяса и жиров выросло на 95%, сахара на 250%, хлеба – на 150%, картофеля – на 65%". Этим зарубежный гость во многом со свойственной Западу позиции оценивать уровень удовлетворенности жизнью по уровню потребления и объясняет общую атмосферу благополучия в Москве, где он, отнюдь не фанат советской власти, оказался в тот самом "страшном 1937 году".
По свидетельствам современников, страшным он даже не казался. Тем не менее, гость отметил, что в Москве все еще ощущается недостаток того, что на Западе кажется необходимым. Фейхтвангер рассказал, что ему не хватает после Запада: "В вещах повседневного обихода. Например, очень ограничен выбор бумаги всякого рода, и в магазине можно получить ее только в небольших количествах; ощущается недостаток в косметических и медицинских товарах. При посещении магазинов бросается в глаза некоторая безвкусица отдельных товаров". При этом автор сообщает, что и многое радует глаз – своей формой и дешевизной.
Тут необходимо заметить автору, что не то, чтобы производство не поспевает, просто у промышленности совершенно другие задачи. В Германии у власти фашисты, и все население нашей страны осознает опасность грядущей войны, знает о ней и руководство, делая в планировании упор именно на тяжелой, а не легкой промышленности.
"Мы обязаны говорить о величайших социальных достижениях, которые по-прежнему кажутся фантастическими для подавляющего большинства человечества: бесплатное образование на всех уровнях – от детского сада до университетского. Бесплатная и качественная – подчеркиваю – медицина, а не то, что декларируется у нас сейчас, – комментирует социальные и экономические преобразования советской власти доктор исторических наук Вячеслав Тетекин. – Реально бесплатная медицина и очень качественная, что сейчас под большим вопросом. Это полное отсутствие безработицы, когда на каждом предприятии были помещены отдельные таблички на проходной: "Требуется …", "требуется …", "требуется …" в огромных количествах. Бесплатное жилье кажется сегодня абсолютно недостижимым, потому что ипотека – это добровольное рабство, еще неизвестно, чем оно кончается, и иногда банки отбирают квартиры за невыплату кредита. Социалистическая революция – это не только работа, но и колоссальные возможности для отдыха, восстановления здоровья".
Путевки стоили буквально копейки, напоминает эксперт. Отдых в Крыму или в Сочи – был почти бесплатным – 15-20 руб. при условии, что рабочий получал 150-200 руб.
"Кстати, говорили, что единственная диктатура, которая в нашей стране существует – диктатура врачей. Если врач говорил, что вам нужно лечиться – ни один самый высокопоставленный чиновник не мог сказать: "нет, мне это не надо". То, что врачи требуют, было законом на всех абсолютно уровнях. Коррупция была фактически неизвестным понятием. Да, тоже были вороватые чиновники, но им довольно быстро выкручивали руки. Партийная власть за этим очень жестко следила".
Иностранцы в Москве сетовали, что невозможно достать такси, но гордость за метрополитен обоснована – он лучший, самый красивый и удобный в мире. Это не броская надпись на транспаранте, а отзывы иностранцев. Среди минусов – большой бюрократизм. Оставляют желать лучшего и жилищные условия, при этом видные политические деятели, ученые с высоким окладом, артисты и литераторы – все живут на равных с простыми рабочими – "примитивнее, чем некоторые мелкие буржуа на Западе", –бросает гость.
"Мало гостиниц и ресторанов, а бесчисленные дома отдыха доступны только членам профессиональных организаций. Аккредитованный посланник одного иностранного государства рассказывал мне, – при этом только полушутя, – с какой тоской он стоит в праздничные дни перед рабочими бассейнами для плавания; он никуда не имеет доступа", – пишет Лион Фейхтвангер в своих воспоминаниях о посещении СССР.