3. Этапы становления и развития сравнительно-исторического языкознания

1. Накопление огромн. языкового материала. Установление истинного и единственного объекта изучения. Грамматика, продолжаемая с древних времён, рассматривается как дисциплина нормативная (давать положительные критерии, правила для различения правильных форм от форм неправильных). Знакомство европейских лингвистов с санскритом (к.XVIII в.). Создание грамматик национальных (народных) языков Европы (с XVI в.).

2. Филология в Европе как развитое продолжение филологии древности (Александрийская "филологическая" школа, Арабская и т.п.). Системное сравнение (первоначально: лексика и грамматика) вульгарного и классического языков.

1816 г. – работа Франца Боппа "Система спряжения санскрита", возникновение компаративной филологии, или "сравнительной грамматики", изучающей отношения, связывающие санскрит с языками германскими, греческим, латинским и др. Бопп изъяснил возможность построения самостоятельной науки на материале соотношений родственных языков для понимания одного языка другим языком, для объяснения форм одного языка формами другого. Рождается исторический принцип в исследовании.

Возникновение сравнительного (контрастивного, конфронтативного) языкознания. В этом же направлении: Яков Гримм, основатель германистики ("Немецкая грамматика", опубликована в 1822-1836 гг.). Этимология осознаётся не только как процесс словообразования в одном языке, как изобразительные свойства имён, но и как отношения между языками в их словарном составе (исследования Августа Потта, чьи книги снабдили лингвистов массой этимологических материалов; Адальберт Кун, работы которого касались сравнительной лингвистики и сравнительной мифологии; индологи Теодор Бенфей и Теодор Ауфрехт и др).

Язык стал пониматься как понятийное и почти совсем безобразное средство выражения мысли. К этой же германской школе сравнительной лингвистики следует отнести Макса Мюллера, Георга Курциуса и Августа Шлейхера. М.Мюллер популяризировал её талантливыми лекциями ("Чтения о науке о языке", 1861 г., на английском языке); Курциус известен "Принципами греческой этимологии"(1879 г.), был одним из первых, кто примирил сравнительную грамматику с классической филологией.

Шлейхер первый сделал попытку собрать воедино результаты всех частных исследований. Его "Компендиум сравнительной грамматики индогерманских языков"(1861г.) является систематизацией заложенной Боппом науки.

3. В 1870-х гг. стали задаваться вопросом, каковы же условия жизни языков. Обращается внимание на объединяющие их соответствия, что это только один из аспектов языкового явления, что сравнение – средство, метод воссоздания фактов. Исследование проблем внутренней формы языка, связи звука и значения, языковой типологии.

Первый толчок дан американцем Уильямом Утни, автором "Жизни  языка"(1875 г.). Вскоре образовалась школа "младограмматиков". Во главе её были немецкие учёные: Карл Бругман, Герман Остгофф, германисты Вильгельм Брауне, Эдуард Зиверс, Герман Пауль, славист Август Лескин и др. Они располагали итоги сравнения в исторической перспективе и таким образом располагали факты в их естественном порядке. Язык перестал рассматриваться как саморазвивающийся организм и был признан продуктом коллективного духа языковых групп.

Открыты определенные фонетические законы (19в.), синхрония и диахрония языка (развитая позже в теории де Соссюра), язык стал рассматриваться как система.

4. Этой ступени свойственно методологическое единство сравнительного языкознания, основанное на сравнении фактов разных языков между собой. Определены основные разделы языкознания: общее языкознание (философия языка и общая грамматика), сравнительно-историческое языкознание, частное языкознание (изучение отдельных языков, составление нормативных грамматик и словарей).

Принцип научности языкознания связывается с принципом историзма. Болгарский лингвист Владимир Георги́ев (род. 1908 г.) делит историю сравнительно-исторического языкознания на 3 периода: 1-й – 1816-1870 гг., 2-й – 1871-1916 гг., 3-й – языкознание 20в. 

Немецкий учёный Бертольд Дельбрюк (1842-1922) утверждал, что первый период открывается "Сравнительной грамматикой" Франца Боппа и завершается работой Августа Шлейхера "Компендиум сравнительной грамматики индоевропейских языков" (1861-1862).

Основные положения сравнительно-исторического метода: 1) каждый язык отличается неповторимыми особенностями, раскрывающимися только при сравнении с другими языками; сравнение обнаруживает у некоторых из них родство — происхождение из общего источника, какого-либо существующего или уже исчезнувшего; 2) на этом основании языки группируются в языковые группы и далее в языковые семьи, например славянскую, романскую, германскую, балтийскую и другие группы в составе индоевропейской семьи языков; 3) различия родственных языков могут быть объяснены только непрерывным историческим развитием, которое признаётся важнейшим свойством языка вообще; 4) при историческом изменении звуки изменяются быстрее других элементов языка. Преобразования звуков в пределах одной языковой семьи строго закономер­ны и могут быть сформулированы в виде фонетических законов. Корни слов и флексии (с учётом звуковых законов) обычно сохраняют устойчивость на протяжении тысячелетий, что и позволяет установить архетипы этих элементов языка.

Ограниченность сравнительно-исторического метода проявляется в невозможности объяснить сходства неродственных языков, т. е. сходства типологические, главным образом в сфере семантики (значения) и синтаксиса и в невозможности воссоздать целостную картину языка как синхронной, ныне действующей системы. Первое ограничение вызвало к жизни разработку типологии языков, понятия фреквенталий (наиболее частых явлений в языках самых разных семей, «почти универсалий»), а второе привело к радикальному перелому — появлению структурного подхода к языку и метода новейшего логического (концептуального) анализа языка.

Сравнительно-историческое языкознание, таким образом, противостоит описательному, или синхроническому, языкознанию, нормативному и общему языкознанию. 

Дополнительная информация!!!

Слова в нескольких языках могут быть похожи, потому что один язык их заимствовал у другого. Но есть слова, которые заимствуются редко: простейшие числительные, прилагательные, обозначающие самые обычные признаки, названия частей тела, близких степеней родства и т. д. Не заимствуются окончания спрягаемых и склоняемых слов. И они-то как раз бывают в языках очень похожими. Причина может быть одна: они являются развитием одного слова-предка, а языки, в которых существуют такие слова,— потомки одного праязыка.

В каждом языке звуки развиваются и изменяются не хаотично, а закономерно. Например, если в какой-то позиции звук [д] заменяется (в определенную эпоху) звуком [т], то такая замена осуществляется во всех словах данного языка. В результате этого родственные языки, изменяясь, сохраняют закономерные отношения между звуками исконных (незаимствованных) слов. Один язык сохранил [д], а другой во всех словах в данной позиции заменил его на [т]. Тогда существует такое соответствие: украинское [д] на конце слова соответствует русскому [т] в той же позиции.

Сопоставим слова: санскритское tanuh — «тонкий», древнегреческое tanabs — «вытянутый», латинское tenuis — «тонкий», старославянское и древнерусское тънъкъ — «тонкий». Они похожи по звукам и по значению. Но существенно не сходство, а закономерные звуковые соответствия; соотношение: санскритское t II древнегреческое 11| латинское t || старославянское t — повторяется во многих словах, притом в таких, которые обычно не заимствуются. Сравните: санскритское trayas, древнегреческое treis, латинское tres, русское три или санскритское trasat — «дрожит», древнегреческое tr'eo «трепещу», латинское terreo, русское трясу. Не только первый согласный, а все звуки в этих родственных корнях родственных языков находятся в строгих соответствиях.

В двух родственных языках могут быть слова, совсем непохожие друг на друга, но звуки их находятся в закономерных соотношениях, и поэтому они несомненно продолжают одно и то же слово праязыка. Например, слова: древнегреческое hblon — «всё» и санскритское sarvam — «все» — не имеют ни одного общего звука, и все же они родственны. Звуки этих слов находятся в закономерных регулярных соответствиях. Начальному санскритскому s соответствует древнегреческий звонкий согласный п. Такое соответствие закономерно: в древнегреческом языке еще в дописьменную пору всякое начальное s перед гласными заменялось согласным п. Например: древнегреческое hep-t'a, санскритское sapta — «семь». В том же примере древнегреческому [о] соответствует санскритское [а]. Это тоже обычное соответствие. В санскрите нет краткого [о], и греческому [о] соответствует краткое [а]: древнегреческое g'enos, санскритское janah — «род», греческое дорийское ph'eronti, санскритское bharanti — «берут».Также и соответствие г II / — его находим и в других морфемах: санскритское rocate — «блистает», древнегреческое leykos — «светлый», санскритское suryah, древнегреческое helios — «солнце». Согласный v в санскритском слове тоже вполне закономерно отвечает нулю звука в древнегреческом (в данной позиции). Наконец, санскритскому т соответствует п в древнегреческом слове. Греческие слова не могли кончаться звуком т, поэтому конечному т других индоевропейских языков в греческом закономерно соответствует п. Итак, оба слова при всем своем несходстве отвечают требованию: родственные слова находятся в закономерных звуковых соответствиях.

В прошлом веке ученые, сопоставляя романские языки и применяя строгие приемы сравнительно-исторического метода, восстановили для романского праязыка форму прилагательного со значением «тяжелый». Оказалось, что это форма grevis. Это был тяжелый удар для сравнительно-исторического метода. Показалось, что рушится вся эта скрупулезно и точно установленная система приемов. Потому что романский праязык известен, это — латынь. И в ней нет слова grevis, а есть gravis (вспомним международный термин гравитация, созданный на основе латинского слова). У многих лингвистов эта неожиданность вызвала отчаяние. Несовпадение теоретической реконструкции с фактами языка говорило о бессилии науки проникнуть в исторические глубины языка. Так по крайней мере казалось. Ведь тогда думали, что романские языки возникли непосредственно из классической латыни. Но постепенно шло исследование фактов народной латыни, наследницы классической. И становилось все яснее, что именно народная латынь — родительница романских языков. И в этой народной латыни есть именно слово grevis. Так подтвердилась точность сравнительно-исторического метода.

Примеры показывают, что сопоставляемые слова должны иметь сходство по смыслу. Давнее праязыковое значение может быть изменено, но остались какие-то мосты, ведущие к этому исконному значению. Эти значения «могут расходиться по законам полисемии. Так, в славянских языках город, град, grod и т. nj. означают «населенный пункт определенного типа», а берег, брег, бряг, brzeg, breg и т. п. означают «берег», но соответствующие им в иных родственных языках слова Garten и Berg (в немецком) означают «сад» и «гора». Нетрудно догадаться, как *gord, первоначально «отгороженное место» могло получить значение «сад», a *berg могло получить значение и всякого «берега» с горой или без горы или же, наоборот, значение всякой «горы» у воды или без нее» (А. А. Реформатский).

Сравнительно-исторический метод позволяет восстанавливать далекое прошлое языков тех эпох, когда еще не было письменности и до нас не дошло никаких документальных данных. Так, например, мы достаточно много знаем об индоевропейском праязыке, еще больше — о славянском праязыке.

Одновременно со сравнительно-историческим складывался и развивался близкий ему и в то же время заметно отличающийся от него исторический метод. Центральная задача исторического метода – исследование развития фонетики, морфологии, синтаксиса и других сторон структуры отдельного конкретного языка. Предметом исследования оказывается языковая структура в ее историческом развитии, закономерности такого развития. Сравнительно-исторические дисциплины, изучающие один язык, целесообразно рассматривать в последовательности их становления: историческая фонетика, историческая грамматика, историческое словообразование, диалектология, история языка, ономастика, история литературного языка, история языка художественной литературы и мн. др.