Заключение

Современная российская политическая система, несмотря на продолжающуюся дискуссию о ее сущности и факторах формирования, есть результат коренных изменений конца ХХ в. И если первоначально они воспринимались только как часть «третьей волны» демократизации, то содержание происходящих трансформаций заставило исследователей посмотреть на мировое развитие как поливариантный процесс, в ходе которого использование одинаковых институциональных форм дает различные, вплоть до прямо противоположных, результаты.

Провозглашенный в нашей стране в 90-е гг. прошлого века курс на демократизацию потребовал развития присущих ей организационных форм: партий, выборов, конкурентных СМИ и др. Однако, для общества, видевшего в российской модернизации, в первую очередь, средство достижения западного уровня жизни, ее политические составляющие оказались вторичны. Такую же инструментальную роль, но только с другой мотивационной компонентой, играли демократические институты и для политической элиты. В результате произошла делегитимация демократических институтов, послужившая основой для нарастания и утверждения в российской политике первого десятилетия XXI в. авторитарных тенденций. При этом большинство возникших институтов сохранилось, но наполнилось формальным или традиционалистским содержанием.

В еще более сложных условиях происходила в нашей стране институционализация партий, ставшая элементом трансформации политической системы в целом. Решающую роль в этом сыграли социокультурные и политико-правовые факторы партогенеза. В частности, в силу нечеткости размежеваний социальных интересов и быстрой переориентации основной массы граждан на решение собственных социально-экономических проблем, политические партии приобрели элитарный, клиентеллистский характер, повлиять на который не смогло даже законодательное закрепление модели массовой партии. Отсутствие в «ядре» отечественной политической культуры установок на самодеятельную гражданскую активность в сочетании с этатизмом и персонализацией власти во многом предопределили слабость партийных структур, их вождистский характер, а также постепенный переход к государству инициативы партообразования, ярким проявлением которого стали «партии власти».

Неблагоприятно сказывались на российском партогенезе и режим суперпрезидентской республики, апартийный принцип формирования исполнительных и региональных органов власти, отсутствие до начала 2000-х гг. четкого определения понятия «политическая партия» в российском законодательстве. В то же время, принятие Закона «О политических партиях» также носило двойственный характер. С одной стороны, он стимулировал развитие отечественной партийной системы, а с другой – превратился в один из каналов борьбы авторитарного режима с оппозицией.

В результате современная российская партийная система представляет собой немногочисленную совокупность крупных партий, функционирующих под контролем государства. Партии, теряющие его покровительство, постепенно сходят на нет или ликвидируются. Выборы становятся «электоральными событиями» с заранее известным финалом. А российская политика напоминает театр, где общество выполняет роли зрителей или статистов, а большинство политических институтов, включая законодательные органы власти и партии, напоминают актеров, время от времени выводимых исполнительной властью на сцену для исполнения заранее написанных и срежиссированных ролей.