Действие первое сцена 1

КРАСНОВ, ОЛЬГА ВИКТОРОВНА,потом ЗАСТУЖЕВА

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Я думаю, что, если ты будешь следить за собой должным образом, то все наладится. Что говорит врач?

КРАСНОВ. Говорит, что я слепну, правда, очень медленно, и что помру, скорей всего, раньше, чем ослепну. Если не буду нервничать – вредно это, говорит.

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Это звучит обнадеживающе. Ты еще вполне молод. И умирать не собираешься. Впрочем, это всё пустяки. Врачи болтают вздор – сами не знают, что говорят с умными лицами... Александр, мы сейчас ведем упорную борьбу, общественность восстала, и вся надежда на твой слог, на твое умение донести в тексте главное…

КРАСНОВ. Мама, ты говоришь с таким пафосом, будто мы «Фауста» пишем, а не какое-то ерундовое письмо в мэрию.

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Это не ерундовое письмо! Это манифест, это протест общества против своеволия властей. Это гражданская позиция, если хочешь … Строить магазин прямо на остановке общественного транспорта – это же переходит всякие границы!

КРАСНОВ. Да, это крайне важно, конечно.

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. И твой сарказм неуместен. Вот, потому что ты глух к проблемам общества, у тебя и не получается написать мощно, чтобы наш голос зазвучал набатом и потряс прогнившую чиновничью братию до основания!

КРАСНОВ. Бог мой, мама! Да, это же обычное письмо, которое может кто угодно написать …

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Как это, кто угодно?! Мой сын – литератор и ему не пристало пасовать перед трудностями!

КРАСНОВ. Литератор?! А раньше, когда я начинал писать в юности,вы с папой говорили, что писательство - это вздор, и надо иметь тыл за спиной, надежную профессию, приводили пример Чехова, который сначала стал врачом... В итоге я зачем-то пять лет учился на юриста …

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Не отрицаю, говорила, и сейчас повторила бы, что профессия юриста, знание законов никому еще не мешает, литератору в том числе… Кстати, в нашей борьбе за остановку ты мог бы выступить и как адвокат, разобравшись как следует в нормативной стороне дела…

КРАСНОВ. Да, ты пойми, что я же занят совершенно иным. Знаешь ли ты, сколько сил уходит на написание стоящей пьесы, например?!

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Знаю-знаю! … Хотя, скажу тебе, что смотрела недавно спектакль по твоей последней пьесе, и мне показалось, что у тебя слог уже не так боек. Раньше ты писал лучше, азартней, веселей, а сейчас как-то скис.

КРАСНОВ. Так, это же драма, она не должна быть веселой.

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Ничего дурного нет, если бы кто и от души посмеялся. Уныние – грех! Радовать надо людей, радовать, а не поучать …

(Входит Застужева)

ЗАСТУЖЕВА. Ольга Викторовна, может, чаю хотите?!

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Милая моя, я уже полчаса тут, а вы только соизволили предложить!

ЗАСТУЖЕВА. Простите! Так, я сделала уже. Принести?

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Нет, спасибо, я и не хотела, да, и ухожу уже. Просто учтите моё замечание впредь.

(Застужева уходит)

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Мне кажется, твоя мрачность – результат плохого присмотра за тобой. Как у тебя с этой твоей Ларисой?... В доме не прибрано … Сошелся с актрисой – вот и результат. У нее же одна ветренность в голове …

КРАСНОВ. Мама, я тебя прошу, не начинай …

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Ты всегда мне затыкаешь рот! Тебе, больному слабовидящему человеку нужен совершенно другой уход. Зачем тебе этот хаос?! … Я в поликлинике познакомилась с чудной женщиной, медсестрой, она бы тебе совершенно подошла. Я вас обязательно познакомлю …

КРАСНОВ. Только не это …

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Ты отвергаешь любые мои инициативы. Я – твоя мать и зла тебе не желаю, всю жизнь окружала тебя заботой, и сейчас переживаю, когда ты встречаешься не пойми с кем. Эта женщина не испытывает никакого уважения к твоей матери, и ты поддаешься ее влиянию! Она же просто хочет использовать тебя, как ты это не видишь?! …

КРАСНОВ. Мама, я перепишу письмо в мэрию!

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА.Да?!

КРАСНОВ. Да. Прожгу глаголом сердца людей, и даже чиновников. Магазину на остановке не бывать!

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Мне нравится твой оптимизм! Вот, видишь, мои визиты всегда действуют на тебя ободряюще, ведь, правда же?

КРАСНОВ. Ага. Бодрят.

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Буду чаще заходить. Рада, что ты согласился. Пойду, а то мне еще на заседание общественного комитета надо успеть, чтобы никому не дать там спуску… Кстати, Александр, у тебя в квартире очень много горит света – это же расходы! Если во всех пяти комнатах, как в этой, то …

КРАСНОВ. Мама, мне сорок пять лет, это моя квартира, и я самостоятельно все оплачиваю лет тридцать уже!

ОЛЬГА ВИКТОРОВНА. Нет, все-таки ты стал очень нервным. А тебе же нельзя нервничать!.. Не та женщина у тебя, не та! … Ладно, пойдем, меня проведешь. Я к тебе позже заскочу еще, может, после заседания комитета. Там, знаешь ли, некоторые провластныелизоблюды составили мне, в своем роде, оппозицию …