(Входит Спиваковская)

СПИВАКОВСКАЯ.Здравствуйте, Александр Павлович! (Незабудке) Как он?!

НЕЗАБУДКА. Кто его разберет?! Молчит, как обычно, шампанское, вон, пьет. Значит хорошо.

СПИВАКОВСКАЯ. Поговорите с нами, Александр Павлович, пожалуйста!

КРАСНОВ. … О чем?

СПИВАКОВСКАЯ. О чем хотите. Я всегда любила вас слушать. О чем вы думаете?

КРАСНОВ. Я думаю, что если снять с меня повязку, то я точно так же ничего не увижу, как и с ней. И повязка у слепого, стало быть, не для него, а для людей.., чтобы они знали, что перед ними слепой.

НЕЗАБУДКА. И шо? Так и есть.

КРАСНОВ. Тогда жаль, что, когда мы слепы сердцем, но еще видим глазами, то нам никто не надевает каких-то повязок, чтобы и другие люди поняли нашу слепоту, и сами мы о ней узнали.

НЕЗАБУДКА. Все философствуете? Это можно. Это ничего. Можете даже меня по имени перепутать – я не замечу.

КРАСНОВ. Можно философствовать? Теперь на картошку меня не отправишь уже, как раньше?

НЕЗАБУДКА. Нет, слепых на картошку не возьмут. В писатели можно.

КРАСНОВ. Можно, значит, писать. Есть что-то ироническое в том, что нам разрешают видеть мир, только когда мы уже ослепли.., говорить, когда замолкли.., ценят, когда умерли …

НЕЗАБУДКА. И что с того, шо ослепли?! Я тут почитал, бывали и слепые писатели: Гомер, Мильтон …

СПИВАКОВСКАЯ. Не надо отчаиваться. Надо просто жить, а уход мы вам обеспечим.

КРАСНОВ. Но писать-то мне как?! А без этого разве есть жизнь?!

СПИВАКОВСКАЯ. Не надо так драматизировать, Александр Павлович!

КРАСНОВ. Ослепшему автору драм говорят, что писать можно, но без драм. Да, с вами обхохочешься, друзья!

НЕЗАБУДКА. А шо писать, так я могу с ваших слов запысывать под диктовку.

КРАСНОВ. Я боюсь, ты сделаешь слишком много грамматических ошибок.

НЕЗАБУДКА. А я не боюсь – вы их все равно видеть не будете!А потом редактор поправит.

СПИВАКОВСКАЯ. Хорошо, что к вам возвращается чувство юмора. Оно всегда помогает. И потом, далеко не все потеряно. Через три дня соберем консилиум врачей, и … мы за ваши глаза еще поборемся, Александр Павлович!

КРАСНОВ. Знаете, я тут умирать собрался, а теперь передумал. Рано еще. Может, все только начинается по-настоящему? Иногда слепой видит лучше зрячих, а свобода обретается в полной тьме. Наверное, бывает так.

НЕЗАБУДКА. Бывает, еще как… Вот, у нас в деревне …

СПИВАКОВСКАЯ. Помолчите, Васыль!

КРАСНОВ. Я, вдруг, понял, что новый человек должен получиться из нас, а не из кого-то. Не столетия спустя, а, вот, начиная с этого момента. Мы должны стать другими, потому что больше неоткуда взяться ничему новому, кроме как из нас. Несмотря на то, какие мы есть, что с нами было, и что в нас замусорилось. Кто ничего не хочет, ни во что не верит, и ничего не боится, тот не может быть художником... Стать новым человеком. Вот – работа!

НЕЗАБУДКА. И что дальше?!

СПИВАКОВСКАЯ. А дальше – жизнь!

Конец