Контрольные вопросы

• Что Вы можете сказать относительно вклада греко-римской античности в практическую психологию?

• Каков вклад буддийских и даосских текстов в практическую психологию?

• Каков вклад в практическую психологию шаманских обрядов и мистерий?

Глава 2.2. Библейская и христианская традиции психотерапии

В Библейской традиции также можно проследить некоторые прообразы современной психотерапии: арт-терапии, например (лечения искусством): сказ- ко-. библио-. музыкотерапия. Решение духовной по сути проблемы царя Саула, переживавшего кризис богооставленности, сопровождалось игрой отрока- пастушка Давида, будущею царя Иудеи, на арфе. Чтение священных текстов в минуты скорби и уныния народа, проповедь пророков (иногда с элементами психодрамы) в периоды общественной депрессии восстанавливало дух Израиля и его стремление к Богоугождению. Книга псалмов царя Давида известна с древности как первейшее психотерапевтическое средство, энциклопедия духов­ного опыта подвижника в любой психологической ситуации, в радости и горе.

Излишне говорить о значении для иудейского парода, сохранения его са­мосознания. культурной и религиозной самоидентичности. Иерусалимского храма, синагогиалыюго богослужения в рассеянии. Христианское богослужение (Евхаристия) также рассматривалось с апостольских времен как основа и начало духовной и общественной жизни христианина - члена народа Божия. «царст­венного священства» (IИст.2,9).

«Если богослужение - замечает священник Д. Байбаков, в прошлом врач-

психиатр, - рассматривать» даже «только как храмовое действо в отрыве от (его) мистической сущности, то оно является синтезом многих искусств — изобрази­тельного. словесно-поэтического, музыкального. Психотерапевтический эффект каждого из них. ритмическая структура всей службы, участие в ней певчих и парода, >моционалы1ая насыщенность — все подчинено единой цели — разряд­ке отрицательных эффектов, катарсису...». Известный русский ученый, философ п богослов свят. Павел Флоренский рассматривал ри тм, темп и интонацию как чуть ли не древнейшую и существенную часть богослужения. И если ритм, темп и ип-шпация соблюдены, то чтение, пение, молитва производят свое очищающее действие па души людей, хотя бы содержание всего воспринималось на подсоз-

пате. ом уровне [6, Православная психотерапия|. В качестве довольно яркой

иллюстрации можно привести воздействие духовной динамики греко­византийского богослужения на посольство русского кпязя Владимира в Кон­стантинополе. во время знаменитого «выбора вер»: «Мы не знаем, на небе ли мы находились, или на земле» [8, с.234].

По Библейская традиция не исчерпывается только внешним воздействием на психическое состояние человека. Главной целью является спасение (греч. so- Icria) - терапия целостности духовно-физического естест ва человека [5, с.21-22]. Гак, Христос, предваряя многочисленные исцеления телесных немощей у рас­слабленных. больных, увечных, требованием от них покаяния, указывает' па теснейшую взаимосвязь телесной болезни человека с недугом его души - гре­хом (Мф.9,2-6).

Ап. Павел говорит о духовной раздвоенности человека, о «бессознатель­ной» ст рук туре греха (Рим.7). Хотя основная борьба исцеляющегося грешника- «пс против крови и плоти», а против злых духов (Эф.6.12). но областью этой борьбы, и средством обладания человеком (одержимости) является сфера стра­стей. сфера, в том числе и психического. «Не обманывайтесь, братия мои воз­любленные, - пишет ап. Иаков. - каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотыо; похоть же. зачав, рождает грех, а сделанный грех рожда- ci смерть» (Ик.1,14-16). «Грех... посредством доброго причиняет мне смерть» (Рим.7,13). - пишет ап. Павел, т.е., согласно контексту, грех есть состояние из­вращения естественных сил души. По мысли св. Макария Великого, «душа, ко- I да бывае т возмущена, сорастворяется с пороком. И сатана чем-то одним дела­ется с душою». Тогда «оба духа... составляют что-то одно» [4, с. 167]. Они ста­новятся в каком-то смысле «единодушными».

Аскетизм, то есть, по замечанию святителя Игнатия (Брянчанинова), «психология христианского подвига» [10, с.445], не без основания напоминает рациональную психотерапию, целью которой является осознание бессознатель­ных влечений человека, тиранствующих во внутреннем мире бедного грешника, и предлагает покаяние (греч. metanoia). как «изменение ума», образа жизни ин­дивида. В качестве примера религиозно-психотерапевтической методики может быть приведена «Лествица» преп. Иоанна Синайского, с ее челкой взаимосвя­зью между страстями, и практика некоторой части египетского монашества, пе­реданная аввой Евагрием, противоречия помыслам до их полной абсурдизации.

Правда, элот способ признавался подвижниками далеко не всегда эффек­тивным, и в рациональной психотерапии святоотеческий опыт выявил изъян.

согласно которому ме всегда пленение к греху связано с его «обоснованностью». Человек', когда грешит, становится рабом вожделения, хотя и сознает его гре­ховность. Потому преп. Исаак Сирин советует не противоречить помыслам, что свойственно только опытным подвижникам, а сразу их отвергать и предавать себя в руки Божьего милосердия.

«Тело... - пишет св. Симеон Новый Богослов. - когда занеможет, имеет нужду в различных нрачествах, и притом составленных из разных трав. А душа, напротив, будучи невещественна, проста и несложна, когда занеможет, одно врачество врачует ее - Дух Святой, благодать Господа Иисуса Христа» [Цит. по:

1. с.55]. ' ’

Одним из средств преодоления искушений являлась «имаготерапия», или терапия положительным образом, примером - в широком смысле «иконопочи- тапие». Ведь каждый человек мыслится как «образ», или «икона» Божья. Цель христианина - уничтожение в себе неправильного образа, ориентированного па себя, на страсти («идолы»), и дост ижение состояния «единства веры и познания Сына Божия». возрастание «и мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Эф.4.13). Но пока этот идеал недостижим, ап. Павел призывал своих духовных чад: «подражайте мне, как я Христу» (I Кор.4.16).

Показательно противостояние христианской традиции психологической концепции ан тичной языческой «духовности» в лице так называемого «гности­цизма». религиозно акцептированного на другой, не Христов «образ». Почему ап. Павел предупреждал христиан «не увлекаться суетной философией» и «пре­данием мира, а не но Христу» (Кол.2,8)? Дело в том. что «гносис представлял собой... языческую мистерию па христианской ночве... Не самое мышление, не личное усилие человека», «философия» «делаег его гностиком, а вступление в известное гностическое общество... через различные религиозные обряды» [3, с. 174].

Уже отмечалось, что философия древности не была просто «научной» философией. Она была связана с определенными религиозными представления­ми и практиками. Математические построения Пифагора являлись религиозным осмыслением космоса (мироздания), и являлись частью магической практики оккультного общества пифагорейцев. Многие идеи Сократа были навеяны ему, но собственным его словам, неким мистическим духом - «божественным суще­ством - «даймопиопом»...», чем объяснялся, во многом, его чудесный дар про­зорливости [9|. Религиозная философия и психология буддизма, даосизма, мит- раизма или культа Кибелы имели дело с определенной религиозной реально­стью. В богословии восточных отцов Церкви философия платонизма, античные мистерии потому и расценивались соответственно: псреосмысляясь, преобража­ясь или отвергаясь, как во многом переплетенные с мистикой демонопоклонни­чества.

В древнегреческом обществе источником Элевсинских мистерий было служение «хтоничсским богам - властителям сокровенных глубин земли, где обитают тени усопших... «Ничто не может сравниться, - писал французский ис­торик Шарль Диль. - с чувством глубокого благ оговения, которое испытывали к Элевсипским мистериям самые серьезные умы древнего мира, философы, госу­дарственные мужи, ораторы, историки и поэты. Начиная от Пиндара и до Пла­тона, от Исократа и до Цицерона» [9].

В практическом отношении идолослужение часто выражалось в различ­ных ритуалах магического и сексуального характера. Ритуальная проституция была составной частью культов Диониса, Афродиты. Психоанализ Фрейда до­вольно четко подметил «сексуальную» (Эрос) и «танатологическую» (греч. tana- tos - смерть) заостренность бессознательных импульсов, инстинктов в психиче­ской жизни человечества, из-за самой «бессознательности» носящих как прави­ло агрессивный, разрушительный характер.

«Все что пройдет». «Станем есть и пить, ибо завтра умрем!» (1 Кор. 15,32)

• передаст'ап. Павел девиз древних язычников. И на языческих мистериях, «едва раздавался призывный клич, как (женщины) переставали быть матерями, до­черьми. женами; они покидали свои очаги и прялки и с этого мгновения всецело принадлежали божеству производительной мощи природы - Дионису, или Вак­ху». Подобные оргии не только не встречали в народе осуждения, но и напро­тив. «люди верили, чло пляски вакханок принесут плодородие полям и вино­градникам. В дни радений служительницы могущественного бога пользовались покровительством и уважением» [9].

Религиозные ритуалы вошли настолько в плоть и кровь древних культур, что одним из условий принятия в Церковь новообращенных из не иудеев па Апостольском соборе 51 г. н.э. было выдвинуто: воздержание от идоложертвеи- пого- и от блуда (Деян.15.20,29;21,25; 1Фес.4,3).

Относительно магии, как еще одного аспекта психотерапевтической прак­тики языческой «духовности», можно сделать замечание об изначальной ее ори­ентированности на возможность господства человека над некими внемирными силами посредством заклинаний, чародейства и волшебства. Авторы «Психоте­рапевтической энциклопедии» уверены, что «высокая степень эффективности магической практики вряд ли вызывает сомнения» [6, Психотерапия и религия]. 11о. как правило, попытки такого «господства» в истории закапчивались тем. что не маги «владеют оккультными силами - оккультная сила владеет ими» [2. с.205-206]. «Хотя... маг во время подписания пакта со стихийным демоном мо­жет быль полностью убежден в своей силе и способности контролировать бес­конечные силы, которые ему даются в распоряжение..., пройдет немного лет. а он уже будет устремлять все свои усилия па самосохранение. Мир ужаса, в ко­торый он себя вверг..., приближается каждый день, и наконец он обнаруживает себя на краю водоворота, ожидая всякий раз, что его ноглотит пучина». Он бо­ится «умереть, потому что тогда он станет слугой духа, своего собственного де­мона...» [12, с.16].

Согласно замечанию В. Болотова, «вероятно в первый же век христианст­ва и на число еврейской почве (была) сделана попытка создать целое мировоз­зрение. в котором космология и богословие выводились (бы) из одного начала: зло еврейская каббала. Вослочные элементы здесь преобладают над гречески­ми... идеи превращаются в реальные существа, генетическое развитие мысли переходит в процесс теогонии» [3, с.172-173].

То. чт о было камнем преткновения в Богоиочитании иудейскою народа в Ветхом Завете: волшебство (Лев.19.31; 20,6; Втор.18,1 I; Щар.15,23; 28,7; 4Цар.17.17; 21,6; 23.24; 1 Пар.10,13; 2Пар.ЗЗ,6; Ис.3,19; 44,25; 47,9,12; Иер.27,9) астрология (4Цар.23,5; Иер.27,9; Лмос.5,26), служхцие «ангелам» (Кол.2,18) - стихийным начальетвам, властям (космическим силам, «энергиям»), «духам зло­бы поднебесным» - в том или ином виде вновь становится объектом ре­лигиозного почитания [7, с.З 13].

В книге Деяний встречается сразу несколько случаев, когда выходцы из

1. 1атестины не исповедали Единого Бога, живя в Иудее и посещая по праздникам Иерусалимский храм, а наоборот, рассеянные по всему лицу земли, активно за­нимались в коммерческих целях восточными видами магии (прообразом кабба­листики). Одним из таких иудеев был Елима-волхв (Вариисус), с противодейст­вием которого столкнулся апостол Павел па Крите, но время своего первого пу­тешествия, где обратил проконсула Сергия Павла (Деян.13,6-12). Таким магом был и самаритянин Симон-волхв, пытавшийся за деньги получить дар Духа Святого у апостолов Петра и Иоанна (Деян.8,9-13,18-24).

В македонской Фсссалоиике, когда ап. Павел ходил спокойно по городу, за ним стала ходить некая чревовещательница и надоедать ему своими истери­ческими криками. Апостол запретил духу, облачавшему ею, и изгнал его из женщины, после чего хозяева прорицательницы подали иск против ап. Павла, поскольку тга их служанка была для них источником дохода, с обвинением: «Эти люди, будучи иудеями, возмущают наш город, и проповедуют обычаи, ко­торых нам, римлянам, не следует ни принимать, ни исполнят!,» (Деян. 16,20-21).

Подавшие иск хозяева прорицательницы были уверены, что Апостол пользуется какой-то неизвестной магией, или одержим каким-то более могуще­ственным духом, чем их служанка. Это предположение становится попятным, когда мы обратим внимание на их заявление: «Эти люди - иудеи».

А после событий с неким бесноватым в Эфесе, когда семь иудеев сыно­вей не кого-нибудь, а «иудейского первосвященника Скевы» (Деян.19,14) - при попытке профессионального заклинания были буквально избиты злым духом с ответом: «Иисуса знаю, и Павел мне известен, а вы кто?» (Деян. 19,15-16), весь город, бывший центром малоазийской и восточной магии, буквально пришел в ужас от неизвестной им еще «магии» Апостолов Христовых.

По в том-то и дело, что ученики Христа Спасителя как раз и предупреж­дали христиан об опасности языческой магической мудрости, и советовали уда­ляться и бежать ог нее. Апостолы действовали не своей силой или магией, а си­лой Христовой, смиренно сознавая природу творимого ими - помощь Божест­венной Благодати.

Кстати, магическая природа неоплатонизма - философского течения по­следних перед так называемыми Средними веками поздпеаптичпых интерпрета­торов Платона: Аммония Сакка, Плотина, - «неоднократно отмечалась исследо­вателями, в т.ч. самими оккультистами (Возрождения). Например, Агриппа от­носил к магам Гермеса, Зороастра, Орфея, Пифагора, Платона, Плотина, Пор- фирия, Ямвлиха Прокла. Т.о. все философы-неоплатоники были для него мага­ми» [11, с.54-55].