«Я памятник себе воздвиг нерукотворный» ( 9,11 классы) !!!!напоминаю: нужно заучивать несколько строчек из каждого стихотворения……..

Я памятник себе воздвиг нерукотворный...

Exegi monumentum.

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не зарастет народная тропа,

Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру — душа в заветной лире

Мой прах переживет и тленья убежит —

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,

И назовет меня всяк сущий в ней язык,

И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой

Тунгус, и друг степей калмык.

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокий век восславил я свободу

И милость к падшим призывал.

Веленью божию, о муза, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца;

Хвалу и клевету приемли равнодушно,

И не оспоривай глупца.

Это стихотворение, написанное в 1836 году, явля­ется своеобразным пророчеством А. С. Пушкина. Пушкинское стихотворение близко по теме к оде Го­рация «К Мельпомене», именно оттуда взят эпиграф к стихотворению. Схожие мотивы просматриваются и в стихотворении Г. Р. Державина «Памятник», однако каждый поэт в осмыслении итогов своей творческой деятельности оценивал свои заслуги по-разному.

Гораций полагал, что достоин славы за то, что хорошо писал стихи, Державин — за искренность поэтического слова и смелую гражданскую позицию. Пушкин же гордился тем, что, будучи русским поэтом, сумел не только оставить след в памяти народной, но и сделать свое творчество достоянием всех народов России:

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,

И назовет меня всяк сущий в ней язык,

И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой

Тунгус, и друг степей калмык.

«Нет, весь я не умру», — в каждом своем стихотворении поэт оставляет часть души, и поэтому она бессмертна, так же, как и его стихи.

«Нерукотворный памятник» — свою будущую посмертную славу Пушкин видит только в тесной связи с существованием поэзии, с людьми, которые могут по достоинству оценить труды поэта:

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жить будет хоть один пиит.

Четвертая строфа стихотворения является самой главной по смысловому содержанию. В ней Пушкин говорит о том, что народ, благодарный поэту за истин­ную гуманность его творчества, за то, «что в мой жес­токий век восславил я свободу», не оставит его своей памятью и любовью. Понятно упоминание поэта о «жестоком веке» — веке николаевской реакции, ко­гда за любое свободомыслие полагалась суровая кара. А «милость к падшим призывал»? наверное, здесь вполне уместно вспомнить тщетные попытки поэта помочь осужденным декабристам, добиться у Нико­лая I их освобождения.

Последняя строфа стихотворения по сложившейся в поэзии того времени традиции стала обращением поэта к Музе. Муза Пушкина такая же свободолюбивая, как и сам поэт. «Веленью божью будь послушна», то есть, только внутренним устремлениям, голосу правды, вдохновению. Здесь невольно вспоминается пушкинская ода «Вольность»:

Свободу лишь учася славить,

Стихами жертвуя лишь ей,

Я не рожден царей забавить

Стыдливой музою моей.

Призыв принимать «равнодушно» как «хвалу», так и «клевету», напоминает о том, как труден был творческий путь великого поэта, как часто он был не угоден властям, то подвергавшим его произведения критике, то, вдруг, приближавшим к своим сиятельным персонам. Эта тема уже звучала в пушкинской поэзии:

Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,

Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.

Говоря о «глупцах», «толпе холодной», Пушкин противопоставлял себя обществу, но в его словах не чувствуется высокомерия, он лишь отстаивает свое право поэта на независимость и беспристрастность, право идти туда, «куда влечет... свободный ум».

В стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» Пушкин подводит итог своему творческому пути. Он задумывается о смысле жизни, об особой миссии, которая дается каждому человеку с его рождения. Пушкин выполнил свою миссию.

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не зарастет народная тропа.

Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа.

Что значит «выше»? Пушкин сравнивает духовное и материальное, живую поэтическую думу и мертвый камень, и в этом заключается художественное достоинство стихотворения. Главной темой стихотворения, на мой взгляд, является тема царя и поэта, земного властителя и властителя дум. Гений своим творчеством сам ставит себе при жизни «нерукотворный памятник», потому что он — голос народа, его пророк. Не кто-нибудь, а он сам воздвиг себе памятник. Отсюда многократно повторяемое «Я». Пушкин жил и творил в «жестокий век». Он гордился тем, что его поэзия была свободной, взывала к свободе политической и духовной.

Александрийский столп — это самая высокая в мире колонна, олицетворение покорности царю и власти самого царя. Пушкин был придворным низшего чина, и в то же время он был человеком высочайшего призвания и предназначения. Так что же означает «выше Александрийского столпа»? Это можно истолковать и как победу «таинственного певца» над цензурой, победу над самодержавием. Пушкин сопоставляет два памятника, памятник материальный и памятник духовный. Поэт вступает в противоборство с «кумиром» своего времени. Морально Пушкин победил этого самодержавного «кумира» силой поэтического слова и высокой духовностью. Пушкин действительно победил время и пространство. Каждое произведение поэта неповторимо, в каждом своя философия и красота. Поэзия Пушкина — это тропа к сердцу самого поэта. В поэзии он находит силы жизни, чтобы бороться с одиночеством, потому что общество его не понимает, не понимает его философские взгляды.

Я считаю, что творчество Пушкина — это неисчерпаемый источник, который, как в сказке, поит «живой водой» всех, кто к нему прикасается. Оно воспитывает добрые чувства, которые учат нас любить и понимать жизнь. Читая и перечитывая произведения Пушкина, мы каждый раз открываем для себя что-то новое. Уже в первой строфе Пушкин подчёркивает народность своего творчества. Поэт «воздвиг» себе «нерукотворный памятник», который выше «Александрийского столпа», т. е. колонны, поставленной в честь Александра I на Дворцовой площади в Петербурге.

Далее Пушкин говорит о своём историческом бессмертии и пророчески предсказывает будущую широкую известность своей поэзии среди всех народов России. Это полностью осуществилось в Советском Союзе, когда произведения великого русского поэта, переведённые на многочисленные языки свободных братских народов, проникли во все уголки нащей великой многонациональной страны и сделали имя Пушкина родным и близким всем народностям, её населяющим.

В IV строфе содержится основная мысль всего стихотворения — оценка Пушкиным идейного смысла своего творчества. Пушкин утверждает, что право на признание и любовь народа он заслужил, во-первых, высокой человечностью своего творчества («чувства добрые я лирой пробуждал»); во-вторых, своей борьбой за свободу («в мой жестокий век восславил я свободу», а в варианте этой строки он называл себя последователем революционера Радищева: «вслед Радищеву восславил я свободу») ; в-третьих, защитой декабристов («и милость к падшим призывал»).

В последней строфе, обращаясь к своей музе, Пушкин призывает её, «обиды не страшась, не требуя венца», принимать равнодушно хвалу и клевету и следовать собственному призванию. Стихотворение, в соответствии с темой, написано в жанре греко-римской оды. В связи с этим и подбор слов, и интонация отличаются торжественностью, возвышенностью. Этому содействуют введённые поэтом славянизмы: воздвиг, главою, тленья, пиит, сущий в ней язык, (т. е. народ), велению и другие. По интонации «Памятник» представляет собой торжественную речь народного поэта-гражданина, утверждающего своё право на историческое бессмертие.

История создания.

Стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» было написано 21 августа 1836 года, то есть незадолго до смерти Пушкина. В нем он подводит итог своей поэтической деятельности, опираясь на традиции не только русской, но и мировой литературы. Непосредст­венным образцом, от которого отталкивается Пушкин, стало стихотво­рение Державина «Памятник» (1795), получившее большую извест­ность. При этом Пушкин не только сопоставляет себя и свою поэзию с великим предшественником, но и выделяет характерные именно для своего творчества особенности.

Жанр и композиция.

По жанровым признакам пушкинское стихотворение является одой, но это особая разновидность данного жанра. Она пришла в русскую литературу как общеевропейская традиция, берущая начало в антично­сти. Недаром эпиграфом к стихотворению Пушкин взял строки из сти­хотворения древнеримского поэта Горация «К Мельпомене»: Exegi monumentum — «я воздвиг памятник». Гораций является автором «Са­тир» и целого ряда стихотворений, прославивших его имя. Послание «К Мельпомене» он создал в конце своего творческого пути. Мельпомена в древнегреческой мифологии — одна из девяти муз, покровительница трагедии, символ сценического искусства. В этом послании Гораций оценивает свои заслуги в поэзии. В дальнейшем создание такого рода стихотворений в жанре своеобразного поэтического «памятника» стало устойчивой литературной традицией. В русскую литературу ее ввел еще Ломоносов, который первым перевел послание Горация. Затем воль­ный перевод стихотворения с оценкой своих заслуг в поэзии сделал Г.Р. Державин, назвав его «Памятник». Именно в нем определились ос­новные жанровые особенности таких поэтических «памятников». Окончательно эта жанровая разновидность сформировалась в пушкин­ском «Памятнике».

Вслед за Державиным Пушкин делит свое стихотворение на пять строф, используя сходную форму и размер стиха. Как и державинское, пушкинское стихотворение написано катренами, но с несколько видо­измененным размером. В первых трех строках, как и Державин, Пуш­кин использует традиционный одический размер — 6-стопный ямб (александрийский стих), но последняя строка написана 4-стопным ямбом, что делает ее ударной и ставит на ней смысловой акцент.

Основные темы и идеи.

Стихотворение Пушкина является гимном поэзии. Его главная те­ма — прославление истинной поэзии и утверждение высокого назначе­ния поэта в жизни общества. В этом Пушкин выступает как наследник традиций Ломоносова и Державина. Но в то же время при сходстве внешних форм с державинским стихотворением Пушкин во многом пе­реосмыслил поставленные проблемы и выдвинул свою идею смысла творчества и его оценки. Раскрывая тему взаимоотношений поэта и чи­тателя, Пушкин указывает, что его поэзия в большей мере обращена к широкому адресату. Это видно уже из первых строчек. «...К нему не зарастет народная тропа», — говорит он о своем литературном «памятни­ке». Первая строфа — традиционное утверждение значимости поэтиче­ского памятника по сравнению с другими способами увековечить заслу­ги. Но Пушкин вводит сюда и тему свободы, которая является сквозной в его творчестве, отмечая, что его «памятник» отмечен свободолюбием: «Поднялся выше он главою непокорной Александрийского столпа».

Вторая строфа у всех поэтов, создававших такие стихотворения, ут­верждает бессмертие поэзии, которое дает возможность автору про­должать жить в памяти потомков: «Нет, весь я не умру — душа в завет­ной лире / Мой прах переживет и тленья убежит». Но в отличие от Державина Пушкин, испытавший в последние годы жизни непонима­ние и неприятие толпы, делает акцент на том, что его поэзия найдет более широкий отклик в сердцах людей, близких ему по духовному складу, творцов, причем речь идет не только об отечественной литературе, но и о поэтах всего мира: «И славен буду я, доколь в подлунном мире / Жив будет хоть один пиит».

Третья строфа, как и у Державина, посвящена теме развития интере­са к поэзии среди самых широких слоев народа, ранее не знакомых с ней, и широкой посмертной славы:

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,

И назовет меня всяк сущий в ней язык,

И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой

Тунгус, и друг степей калмык.

Основную смысловую нагрузку несет четвертая строфа. Именно в ней поэт определяет то главное, что составляет сущность его творчест­ва и за что он может надеяться на поэтическое бессмертие:

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокий век восславил я свободу

И милость к падшим призывал.

В этих строках Пушкин обращает внимание читателя на человеч­ность, гуманизм своих произведений, возвращаясь к важнейшей про­блеме позднего творчества. С точки зрения поэта, «чувства добрые», ко­торые пробуждает в читателях искусство, важнее его эстетических качеств. Эта проблема станет для литературы второй половины XIX ве­ка предметом ожесточенных дискуссий между представителями демократической критики и так называемого чистого искусства. Но для Пушкина очевидна возможность гармонического решения: две послед­ние строки этой строфы возвращают нас к теме свободы, но понятой через призму идеи милосердия. Показательно, что в начальном вариан­те Пушкин вместо слов «в мой жестокий век» написал «вслед Радищеву». Не только из-за цензурных соображений поэт отказался от такого пря­мого указания на политический смысл свободолюбия. Важнее для ав­тора «Капитанской дочки», где очень остро была поставлена проблема милости и милосердия, стало утверждение идеи добра и справедливо­сти в их высшем, христианском понимании.

Последняя строфа — традиционное для стихотворений-«памятников» обращение к музе:

Веленью Божию, о муза, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца.

Хвалу и клевету приемли равнодушно

И не оспоривай глупца.

У Пушкина эти строки наполнены особым смыслом: они возвращают нас к идеям, высказанным еще в программном стихотворении «Про­рок». Основная мысль их в том, что поэт творит по высшей воле, а по­тому он несет ответственность за свое искусство не перед людьми, ко­торые зачастую не способны его понять, а перед Богом. Такие идеи были характерны для позднего творчества Пушкина и прозвучали в стихотворениях «Поэт», «Поэту», «Поэт и толпа». В них с особой остро­той встает проблема поэт и общество, утверждается принципиальная независимость художника от мнений публики. В пушкинском «Памятнике» эта мысль приобретает наиболее емкую формулировку, которая создает гармоничное завершение размышлениям о поэтической славе и преодолении смерти через боговдохновенное искусство.

Художественное своеобразие.

Значимость темы и высокий пафос стихотворения определили осо­бую торжественность его общего звучания. Медленный, величествен­ный ритм создастся не только за счет одического размера (ямб с пир­рихием), но и широкого использования анафоры («И славен буду я...», «И назовет меня...», «И гордый внук славян...», «И долго буду тем любе­зен...», «И милость к падшим..»), инверсии («Вознесся выше он главою непокорной Александрийского столпа), синтаксического параллелизма и рядов однородных членов («И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой тунгус...»). Созданию высокого стиля способствует и подбор лек­сических средств. Поэт использует возвышенные эпитеты (памятник нерукотворный, глава непокорная, заветная лира, в подлунном мире, гордый внук славян), большое количество славянизмов (воздвиг, гла­вою, пиит, доколь). В одном из самых значимых художественных обра­зов стихотворения использована метонимия — «Что чувства добрые я лирой пробуждал...». В целом все художественные средства создают торжественный гимн поэзии.

Значение произведения.

Пушкинский «Памятник», продолжающий традиции Ломоносова и Державина, стоит в русской литературе на особом месте. Он не только подвел итог пушкинскому творчеству, но и обозначил тот рубеж, ту вы­соту поэтического искусства, которая служила ориентиром всем после­дующим поколениям русских поэтов. Не все они строго следовали жанровой традиции стихотворения-«памятника», как А.А. Фет, но каж­дый раз, когда русский поэт обращается к проблеме искусства, его на­значения и оценке своих достижений, он вспоминает пушкинские сло­ва: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...», пытаясь приблизиться к его недостижимой высоте.

Стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный» написано в 1836 году, за полгода до гибели Пушкина. Не самые лучшие времена переживал тогда поэт. Критики не жаловали его, царём были запрещены в печати лучшие работы, в светском обществе распускались сплетни по поводу его персоны, в семейной жизни всё было далеко не безоблачно. Поэт был стеснён в денежных средствах. Да и друзья, даже самые близкие, с прохладцей относились ко всем его тяготам.

Вот в такой непростой обстановке Пушкин пишет поэтическую работу, которая со временем становится исторической. Поэт как будто бы подводит итог своему творчеству, искренне и откровенно делится мыслями с читателем, оценивая свой вклад в русскую и мировую литературу. Верная оценка своих заслуг, понимание грядущей славы, признания и любви потомков – всё это способствовало тому, чтобы помочь поэту спокойно относиться к клевете, обидам, «не требовать от них венца», быть выше этого. Об этом Александр Сергеевич говорит в последней строфе произведения. Возможно, именно тягостные думы о непонимании и недооценке его современниками и подвигли поэта написать это важное стихотворение.

«Я памятник себе воздвиг нерукотворный» в какой то степени является подражанием известному стихотворению Державина Г.Р. «Памятник» (в основе которого в свою очередь, лежит стих Горация). Пушкин следует за текстом Державина, однако вкладывает в свои строчки совершенно другой смысл. Александр Сергеевич вещает нам о своей «непокорности», о том, что его «памятник» выше памятника Александру I, «Александрийского столпа» (мнения литературных исследователей о каком памятнике идёт речь, расходятся). И о том, что народ будет постоянно приходить к его памятнику, и дорога к нему не зарастёт. И пока в мире будет существовать поэзия, «пока в подлунном мире жив будет хоть один пиит», слава поэта не померкнет.

Пушкин знает точно, что все многочисленные народы, входящие в состав «Руси великой», будут относиться к нему, как к своему поэту. Любовь народа и вечное признание Пушкин заслужил уже тем, что его поэзия пробуждает в людях «добрые чувства». А также и тем, что он «восславил свободу», боролся, как умел, создавая свои важные произведения. И никогда не переставал верить в лучшее, а для «падших» просил «милости».

Анализируя стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный», мы понимаем, что это произведение — философское размышление о жизни и творчестве, это выражение своего поэтического предназначения.

По жанру стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный» – ода. В её основе лежат главные пушкинские принципы: свободолюбие, гуманность.

Размер стихотворения — шестистопный ямб. Он великолепно передаёт решительность и ясность мыслей поэта.

В произведении не только «фразеологические сочетания, но и отдельно взятое слово, влечет за собой целый круг ассоциаций и образов, теснейшим образом связанных с той стилистической традицией, которая была привычной для поэтов – лицеистов».

Количество строф в стихотворении – пять. Последняя строфа выдержана в торжественно-спокойном тоне.

В стихотворении автор использует средство интонационной разметки — полисиндетон (многосоюзие):

И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой

Тунгуз, и друг степей калмык.

Функция полисиндетона — «побуждать читателя к обобщению, к восприятию ряда деталей, как цельного образа. Видовое складывается при восприятии в родовое, а именно — «народы Российской империи».

Идея стихотворения «Я памятник себе воздвиг нерукотворный» скорее всего, навеяна воспоминаниями Пушкина о Дельвиге А.А. Именно он, ближайший и преданный друг Александра Сергеевича, первым понял величие Пушкина и предсказал ему бессмертную славу. При жизни Дельвиг во многом помогал поэту, был утешителем, защитником, и в чём-то даже учителем Пушкина. Предчувствуя скорую кончину и прощаясь с творческой деятельностью, Пушкин как бы соглашался с словами Дельвига, утверждал, что его пророчества сбудутся, вопреки недалёким глупцам, которые губят поэта так, как погубили за пять лет до того его собрата «по музе и судьбам», самого Дельвига.

Сопоставление

«Памятник» (так часто называют стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...») Пушкина внешне очень похож на «Памятник» Державина, но в них есть и серьёзные различия. Пушкин пишет проще, и его идеал памяти лежит бо­лее в памяти народной, нежели чем в отстранённой от всего света славе полубога-олимпийца, призываемой Державиным. Кроме этого, свою славу Державин полагает распространённой лишь среди славян, в то время как Пушкин точно знает, что его будут помнить и чтить даже такие народы, которые в его время находились в диком состоянии. Оба поэта возносятся над тол­пой. но если Пушкин спускается в неё и душевно зависим от кривотолков и клеветы, то Державин, сознавая своё непреходящее значение, не обращает на неё никакого внимания. Этим он сужает поле своего творчества, но и приобретает уже при жизни черты над-жизненности.

Разберём оба стихотворения построчно и сравним между собой.

«Я памятник себе воздвиг неру­котворный...» А. С. Пушкина

Я памятник себе воздвиг неру­котворный

Речь идёт о том, что памятник поэта — это его произведения и его имя, которые будут памятны благодарным потомкам. К нему не зарастёт народная трона

Этой строкой поэт подчёрки­вает характер своего памятника и причины его необычно­сти. Именно в постоянной связи, в постоянном общении с приходящими к нему людьми видится поэту качество его памятника.

Вознёсся выше он главою непо­корной

Чтобы вознестись, памятнику поэта пришлось сражаться за свою самоценность, он преодо­лел их, но корни его — на земле, в её страстях.

Александрийского столпа.

Сравнение с символом само­державия и преодоление его придаёт памятнику черты зем­ные. Это сравнение можно по­нять так, что памятник поэта важнее и значительнее славы всей российской государствен­ности, что поэт вышел за пре­делы культурно-исторической ограниченности своей эпохи. Вместе с этим такое сравнение хорошо показывает корни пушкинского памятника, его рождение и существование в конкретных земных условиях.

Нет, весь не умру — душа в заветной лире

Поэт точно указывает на то, что переживёт его тело, — это душа, неразрывно связанная с символическим инструментом поэтического творчества — лирой.

Мой прах переживёт и тленья убежит —

Поэт говорит, словно знает наверняка. Слово «убежит» здесь в смысле «избежит». Нет акцента на борьбе.

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Слава тут ставится в зависимость от нахождения чего-то на земле.

Жив будет хоть один пиит.

Это «что-то» — наличие на земле поэтов, людей, способных ценить и понимать творче­ство.

Слух обо мне пройдёт по всей Руси великой,

Поэт конкретизирует пространство своей славы не географически, а политически.

И назовёт меня всяк сущий в ней язык,

Слово «язык» употреблено здесь в значении «народ». Вся­кий народ, живущий в России, будет знать о поэте; поэт станет символом не только русского языка, но и всей России.

И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой

Поэт не ограничивает свою славу славянским родом, он помнит о том, что Россия — многонациональное государство.

Тунгус, и друг степей калмык.

Будущее России не замыкается Европой, за её пределами находятся народы, которые со временем смогут оценить по достоинству творчество русского поэта.

И долго буду тем любезен я народу,

Все речи поэта как бы смягче­ны, этим он подчёркивает свою универсальность и доступность, отсутствие всякой избранности для тех, кто может полюбить его творчество.

Что чувства добрые я лирой пробуждал.

Поэт близок каждому, потому что он пробуждал именно «добрые» чувства, доступные любому, кто даже не способен на геройство и судьбоносные ре­шения.

Что в мой жестокий век восславил я свободу

Народная память должна обязательно оценить то, что поэт пошёл против эпохи, вышел за её пределы, указал на идеалы будущего.

И милость к падшим призывал.

Поэт ещё раз подчёркивает всеохватность своего творчества. Он жил народной душой, поэтому не мог не воспринять лучших народных качеств. Милость — это возможность для человека не творить жестокость, даже если она оправдана и справедлива. В этой строке содержится намёк на декабристов.

Веленью Божию, о муза, будь послушна,

Поэт призывает музу слушаться велению Бога, то есть соизмеряет все свои достижения с божественным светом и беспредельностью, которая всё равно значительнее самых великих человеческих успехов.

Обиды не страшась, не требуя венца;

Поэт проповедует гармониче­ское существование, лишённое стремлений к мирской славе, лишённой смысла при понимании своего истинного значения. Также нелепо бояться и всяческих обид, потому что того, кто живёт для будущих эпох, нельзя обидеть как обыкновенного человека.

Хвалу и клевету приемли равнодушно,

Здесь идёт усиление предыдущего суждения. Поэт, осознавая своё превосходство, должен быть бесстрастен и независим от непостоянных людских суждений.

И не оспоривай глупца.

Поэт усиливает земной харак­тер своего творчества. Мнение глупого человека невозможно опровергнуть, потому что глупый не поймёт умных доводов. Всегда есть большое искушение — постараться объяснить заведомому невежде его ошибки, но великий поэт не может тратить время и силы на мел­кую полемику, он должен стоять выше нападок невежества и зависти.

«Памятник» Г. Р. Державина

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный

Поэт считает, что его памятник вечен и обладает волшебными свойствами, чем подчёркивает своё особенное величие.

Металлов твёрже он и выше пирамид;

Начинается раскрывание свойств памятника, происходит своеобразное пояснение, почему он чудесен и вечен. Поэт это делает, применяя преувеличенные степени, используя сравнения с самыми выдающимися явлениями на Земле.

Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,

Продолжается описание свойств памятника, его надземный характер.

И времени полёт его не сокрушит.

Даже всевластное время оказывается бессильно перед творениями поэта, этим подчёркивается его небесное происхождение и неземная слава.

Так! — весь я не умру, но часть меня большая,

Идёт торжественное утвержде­ние бессмертия части поэта.

От тлена убежав, по смерти станет жить,

Здесь акцент делается на бегство от тлена, то есть на то, что будет совершенно некое чудо, некое преодоление неизбежного.

И слава возрастёт моя, не увядая,

Предполагается, что слава по­эта будет прирастать со временем, то есть после смерти его продолжится активная жизнь его творений.

Доколь славянов род вселена бу­дет чтить.

При всей титанической значимости, утверждаемой поэтом, он считает, что его слава неразрывно связана со славой славян. Этим державинский памятник приобретает черты некоей иглы, имеющей основание в одном народе, пусть этот памятник и возвышается в космические высоты.

Слух обо мне пройдёт от Белых вод до Чёрных,

Имеются в виду Белое и Чёрное моря.

Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льёт Урал;

Географические пределы поэти­ческой славы Державина лежат в Европейской части России. Взгляд поэта обобщён, он не различает государства и народы, связан лишь с родом всех сла­вян. Он говорит о славянах, но ощущается отстранение поэта от людей, географические ориентиры для него естественнее.

Всяк будет помнить то в наро­дах неисчётных,

Здесь делается упор на определённую назидательность. Народы, населяющие указанное пространство, неразличимы с высоты памятника, видно лишь, что они «неисчётны».

Как из безвестности я тем известен стал,

Поэт начинает говорить о своих поэтических заслугах.

Что первый я дерзнул в забавном русском слоге

Он делает упор на необычность «русского слога», напоминая, что многие в его время про­должали считать, будто русский язык не подходит для стихотворчества и поэтому стихи на русском языке никогда не достигнут вершины.

О добродетелях Фелицы возгласить,

Державин вспоминает напи­санную им оду «К Фелице», в героине которой Екатерина II соблаговолила узнать себя, на­градила поэта и приблизила к себе.

В сердечной простоте беседо­вать о Боге

До Державина о вещах божественных было принято говорить только торжественным слогом, используя выспренние и значительные выражения. Державин первый стал говорить о высо­ком простым русским языком, он первый перешагнул через рамки штилей, предписанных Ломоносовым.

И истину царям с улыбкой говорить.

Истина существует независимо от человека. Поэт познал истину и не побоялся рассказать о ней самым великим земным властителям. Он смотрел на всё с улыбкой вселенского понимания, его снисхождение не было душевным участием, как у Пушкина. Истина неумолима — она просто существует. Милость, о которой пишет Пуш­кин, исходит по желанию человека и является в определённом смысле её дополнением.

О муза! возгордись заслугой справедливой,

Поэт призывает свою музу вести себя соответственно своему таланту. Он считает, что её устремлённость ввысь и заслуги на этом пути дают ей право гордиться сделанным. Поэт смотрит вниз и видит сделанное, но он избегает взгляда вверх, что позволило бы ему понять не только свою избранность с точки зрения простого человека, но и всю ограниченность человеческих деяний перед лицом Божественного.

И призрит кто тебя, сама тех презирай;

Поэт прямо настаивает на пре­зрении к тем, кто оказался неспособен понять его гений. Этим он отстраняется от части людей и расходует творческие силы на чувства, затемнённые страстями.

Непринуждённою рукой неторопливой

Поэт живёт в вечности и для вечности. Торопиться ему некуда. Его не терзают сомнения, и никто не может принудить его писать неправду, поэтому его рука «непринуждённа».

Чело твоё зарёй бессмертия венчай.

Поэт говорит о венце бессмертия, он устраняется от людских дел и видит уготованный для себя небесный путь. Его не занимает и не донимает людская молва и перетолки. В отличие от Пушкина, он менее уязвим, потому что менее народен, меньше проникнут стихией жизни.