К священным вершинам.
Утром, взяв только всё необходимое для восхождения, отправились на Терру. Подъём проходил по кулуару на склоне. Ввиду того, что обычно на Терру ходят по гребню со стороны низа долины, наше восхождение было, в своём роде, первопрохождением. Подъём занял около 3 часов. Из-под ног сыпались камни, и нужно было постоянно находиться начеку. Выйдя на гребень, продолжили подъём по нему. Внезапно всё вокруг заволокло пеленой облаков, и пошёл мокрый снег. Один за другим, все участники добрались до тура на вершине. По пути встретились с уже спускающейся группой, ведомой ещё одним монгольским гидом. Как выяснилось позднее, среди них присутствовали мексиканцы. Вот их занесла-то нелёгкая! В силу установившихся погодных условий на вершине было, мягко сказать, не совсем уютно. Вложив в тур записку и воспользовавшись временным просветлением для определения направления, начали спуск. Вскоре уже были на перевале с названием Ворота Сайлюгема. С одной стороны находилось Монголия, с другой – Россия. Со стороны России видимости из-за облаков не было никакой. А где-то там, внизу, распростёрлось загадочное плато Укок, стремление увидеть которое уже жило во мне не один год. Пока на горелке грелась вода для чая, выглянуло солнышко. При этом сами мы находились в зависшем над перевалом облаке. Получилась своеобразная природная сауна, и даже воду для пара не нужно было подкидывать. Перекусив, начали спуск с перевала на ледник Потанина. Шли двумя связками, как, впрочем, и в дальнейшем, при прохождении опасных участков. Оказавшись на леднике, пошли по нему в обход Терры по направлению к лагерю. Достигнув ледопада в месте, где Терра своим боковым контрофорсом врезается в ледник, и, осмотревшись, начали осторожный спуск по нему. До этого момента ходить по ледопадам мне не приходилось, и это был, новый, в меру опасный, но интересный опыт. Из изломанного и разорванного трещинами ледника торчали ледяные башни и вмёрзшие в лёд камни. Когда видишь всё это, напрашивается аналогия с замком снежной королевы из прочитанной в детстве сказки. Ледопад пройден, а теперь и до лагеря рукой подать: нужно лишь подняться и пройти немного по морене. Горячий ужин и пущенная по кругу кружка с согревающей перцовкой пришлись как нельзя кстати. На ночь в палатке имело место уже традиционное чтение “По Монгольскому Алтаю”. Сапожников упомянул о найденном им, наполовину вмёрзшем в ледник, горном баране. Сегодня мы его не встретили, но, может быть, наткнёмся завтра. На этой юмористической ноте завершился ещё один, наполненный событиями, день.
Наступило утро нового дня. Сегодня начинался траверс Табын-Богдо-Ола. Для начала нужно было выйти на перевал Ворота Сайлюгема, на котором нам вчера была организована природой облачная сауна. Разница в пути состояла лишь в том, что теперь надо было идти вверх и уже гружёнными. После того, как преодолели ледопад, начался затяжной подъём по леднику. Время от времени приходилось останавливаться и переводить дыхание, - вновь давала о себе знать высота. Было облачно, и шёл мокрый снег. Но вот преодолён последний участок подъёма, и мы - на перевале. Можно скинуть рюкзак и, сидя на нём, отдохнуть. Теперь нам предстояло продолжать подъём вверх по гребню хребта. Преимущественно шли по камням, местами пересекая небольшие снежники. Очередной участок подъёма закончился вершиной с туром. В спрятанной внутри его записке значилось, что данной вершине присвоено два названия: пик Экологический и пик Городов героев. К этому моменту ветром раздуло облака, и просторы Укока наконец-то открылись нашему взору. Видны были блюдца озёр, гора Аргамаджи и русло одноимённой реки, рёв истоков которой слышен был и отсюда. Дальше наш путь шёл на гору Русский шатёр. Но на неё в тот день нам взойти было не суждено из-за ухудшившихся погодных условий: усилился ветер и снова повалил снег. Встали лагерем на подвернувшихся, уже кем-то до нас расчищенных, площадках под палатки. Причём стенка снежного наддува удачно защищала нас от ветра со стороны России.
Утром снег уже не шёл, но “молоко” по-прежнему висело густой пеленой. Тем не менее, в надежде на скорое прояснение после завтрака вышли. Временами немного прояснялось, но тут же всё снова скрывалось в пелене облаков. Преодолели лавиноопасный склон, и вышли на заснеженное плато. Осталось найти саму вершину, что при такой видимости было сделать проблематично. В итоге, точно ёжики в тумане, стараясь держаться направления на подъём, вышли к туру. Это означало, что дальше подниматься здесь уже не куда, – мы на вершине Русского шатра, на высоте 4118 метров над уровнем моря. Часть группы сосредоточилась на поиске записки в обледеневшем туре. Я же сидел на рюкзаке, направив свой взор вдаль, где по-прежнему был виден лишь занавес из облаков. Временами сквозь пелену пробивались рассеянные лучи солнца, придавая ей желтоватый оттенок. Представление в виде шикарной панорамы со снежными вершинами в главных ролях было отложено природой на неопределённый срок. Ну а пока, можно было в очередной раз сыграть на комусе, отметив тем самым своё присутствие на ещё одной вершине. Вскоре, поиски в туре увенчались успехом,- было найдено целых четыре записки и, вместо них, положена наша одна. Теперь нужно было найти путь на гору Табын-Богдо-Ола. Но погода, как и накануне, была не на нашей стороне. Немного приспустившись с вершины, встали лагерем на найденной относительно горизонтальной площадке. Задувал ветер, несло снег. Предстояла та ещё ночёвка… Соорудили небольшую стенку из камней, залепив её сверху снегом, - благо лавинные лопаты у нас имелись. С наступлением темноты ветер усилился, и отдельные его порывы с остервенением трепали палатку. Дуги гнулись и скрипели. Оторвало одну оттяжку, о чём сообщил Дмитрий совершивший вылазку наружу. Он же её и поправил, соорудив дополнительно защиту от ветра из рюкзаков. Я спал одетый, готовый к десантированию из палатки в случае, если она не устоит перед стихией. Тем не менее, ночь прошла без происшествий. Все палатки устояли.
К утру ветер уже приутих. Часов в пять, в палатку нырнул Миша, сообщив о скором разведочном выходе в ограниченном составе на поиски пути к вершине Табын-Богдо-Ола. Облачившись в снаряжение, вылезли наружу. Светило солнце, но видимость по-прежнему была ограниченной. Шёл впереди связки из четырёх человек. Спустившись по склону, вышли на заснеженный перешеек, соединяющий две горы. Справа и слева угадывались кромки сбросов. В том месте, где начинался подъём на гору, угодил одной ногой в скрытую под снегом трещину. Далее шли вверх. Постепенно склон стал выполаживаться, и вдали замаячил тур. Из-за того, что в горизонтальном промежутке между нами и туром проносились облака, казалось, будто тур скачет из стороны в сторону. Складывалось впечатление, что это какая-то необычная галлюцинация. Но спустя несколько секунд, до сознания дошла суть происходящего. И вот мы уже стоим у тура, жуем гематоген, запивая его талой водой. Это наш завтрак. И словно по волшебству, порыв ветра в мгновение разрывает в клочья занавес из облаков, и вот он перед нами – Китай , вот российский Укок, вот Монголия, а мы посреди и над ними. Несущиеся облака то закрывают, то снова открывают для нашего взора вид с какой-нибудь стороны горы. Такие моменты запоминаются надолго…
После возвращения в лагерь и горячего завтрака, стали готовиться к выходу уже в полном составе и со всем снаряжением. К этому времени просветы стали появляться всё чаще, что давало возможность фотографам запечатлеть захватывающие дух горные красоты. От лагеря вид преимущественно открывался на Укок и Китай. Монголия была по ту сторону Русского шатра. Уже по изведанному пути взошли во второй раз на Табын-Богдо-Ола, оставили записку, пофотографировались. Среди прочих был запечатлён момент одновременного нахождения на территории сразу трёх государств. Для этого пришлось распластаться на туре, вытянув в стороны руки и ноги.
После непродолжительной остановки выдвинулись далее по хребту в сторону г.Кийтын. В одном месте пришлось спускаться по верёвкам вниз со склона, так как путь нам преградили скалы. Встали на ночь уже на хребте Монгольский Алтай между Монголией и Китаем. На закате открылся замечательный вид на Укок с озёрами, заблестевшими в пробивающихся сквозь мрачную завесу грозовых туч лучах солнца.
С утра предстоял разведочный выход в сторону г. 4192м. Сначала поднялись по гребню к основанию горы, расположенной перед г. 4192м., затем преодолели достаточно крутой склон и оказались наверху. Горб громады Кийтына возвышался перед нами во всей своей красе. Дальнейший путь уже просматривался, и поэтому решили возвращаться. На спуске провесили верёвки, - теперь подниматься по склону будет проще. По возвращению в лагерь нас уже ждал горячий завтрак. Потом были сборы и продолжение траверса. На горе 4192м. попали в грозу. Виду того, что мы находились на уровне облаков, это было одновременно интересное и устрашающее зрелище. Сверкали молнии, гремел гром. Вместо привычного во время грозы дождя, шёл снег в виде крупы, похожей на пенопластовые шарики. Но самое интересное началось немного погодя. Начали звенеть, от копившегося на них электрического разряда, каски и ледорубы. Лёгкое жужжание переходило временами в более явный звон. Казалось, что каска даже начинает вибрировать. В эти моменты ноги непроизвольно подгибались, и их обладатель припадал к земле. Гроза, снабдив нас необычными по своей новизне впечатлениями, ушла дальше. А мы вскоре остановились на очередную ночёвку. На этот раз лагерь располагался на небольшой слегка наклонной площадке. С одной стороны был склон с увеличивающейся крутизной, с другой – отвесный сброс в Китай. Было высказано предложение - поставить нашу палатку на самом краю обрыва, на горизонтальном пятачке. Но перспектива оказаться ночью в Китае путём свободного падения с километровой высоты не приводила меня в восторг. Поэтому, взяв в руки лопату, я начал выравнивать участок склона подальше от сброса. Вскоре в этом деле уже участвовали все четверо обитателей нашей палатки. За этим процессом случайно вскрыли трещину. Отлично, - будет яма для мусора. С нашего обзорной площадки открывался потрясающий вид на снежные вершины, ледники и ущелья, расположенные на территории Китая, время от времени скрывающиеся внизу под слоем облаков. Нужно было, как следует, отдохнуть и набраться сил, так как завтра предстояло восхождение на Кийтын.
Утро было прохладным и солнечным. После завтрака и привычных сборов выдвинулись в сторону Кийтына. Первой шла связка, состоящая из всех четырёх обитателей нашей палатки. Вторая связка вышла с некоторым запозданием, так что представилась возможность поснимать их на марше со стороны. Вскоре, благодаря припекающему горному солнышку, стало жарко, и пришлось снимать с себя всё лишнее. А сделать это было не так просто, так как для того, чтобы снять одежду сначала нужно освободиться от обвязок. Пока я занимался этим делом, нас успела догнать вторая связка. Подойдя под заснеженный склон Кийтына, начали подъём зигзагом, продолжавшийся около 1,5 часов. Преимущественно на всём протяжении подъёма снег не был глубоким, лишь местами случалось проваливаться выше колена. И вот, обе связки стоят на верху гребня горы, но это ещё не всё. У Кийтына 3 вершины, причём две из них представляют собой выступы с большими снежными наддувами. Рюкзаки скинуты на снег, надеты тёплые куртки, - холодный ветер быстро остудил нас, разогретых во время подъёма. Видимость была так себе, и не шла ни в какое сравнение с той, что была на г.Табын-Богдо-Ола. Сходили на две вершины, перекусили, надели рюкзаки и направились к третьей. После подъёма на неё, начался затяжной спуск вниз по гребню. Местами траверсировали наклонные участки, передвигаясь приставным шагом лицом к склону от одного ледобура до другого. Снова попали в грозу. Попытались её переждать, но в итоге решили приспуститься с гребня и идти по камням. К 9 часам вечера добрались до скальника посреди ледника Потанина, где ранее нами была сделана закладка из продуктов. Некоторое время ушло на расчистку от больших камней и выравнивание с помощью камней поменьше площадок под палатки. Пару булыжников пришлось выковыривать с помощью ледорубов. На дне установленной палатки были расправлены верёвки, сглаживающие оставшиеся неровности, а поверх них расстелены коврики. Получилось достаточно ровно. Здесь нам предстояло обитать последующие два дня, на первый из которых была назначена днёвка.