V. Субъект познания.

"Одни напрягают свой ум. Другие напрягают мус­кулы. Те, кто напрягают свой ум, управляют людьми. Управляемые содержат тех, кто ими управляет. Таков всеобщий закон в Поднебес­ной". (Мэн-цзы).

Разномыслие недопустимо, оно должно быть ликвидировано: "безжалостно убивать" тех, кто, "хотя и обладает талантами, но в своих поступках идёт наперекор времени". (Мэн-цзы).

В человеке " есть разум, ум и мысль, и он может ис­следовать сущее". (Демокрит).

Человек — "животное, от природы способное ко всякому учению и имеющее помощником во всем руки, рассудок и умственную гибкость". (Демокрит).

"Мудрец — мера всех существующих вещей. При помощи чувств он — мера чувственно воспринимаемых вещей, а при по­мощи разума — мера умопостигаемых вещей". "Для мудреца открыта вся земля, ибо весь мир — родина для высокого духа", "мудрец не должен повиноваться законам, а жить свободно". (Демокрит).

"Человек — мера всех вещей, существующих, что они существуют, несуществующих же, что они не существуют". (Протагор).

"...от прочих животных человек отличается тем, что имеет сознание о добре и зле, о справедливом и несправедливом". (Аристотель).

"...из всех проявлений божественной мудрости человек — величайшее чудо". (Данте).

"...ещё и теперь наукам посвящают себя чурбаны и дубины, а замечательно одарённые умы пропадают в удовольствиях". (Т. Мор).

Себя называл "человеком без книжного образования". (Л. да Винчи).

Настоящий человек "проводит свои дни с тайнами и как могущественный мастер земного света живет в Боге и в природе". (Парацельс).

"... запахи, вкусы и звуки..., по моему мнению, вне живого существа являются не чем иным, как только пусты­ми именами... ". (Г. Галилей).

"Природа создала людей равными в отношении физических и умственных способностей". (Т. Гоббс).

"Чтобы его (человека — С.Х.) уничтожить, вовсе не надо всей Вселенной: достаточно дуновения ветра, капли воды". (Б. Паскаль).

Человек — "химера", "дико­винка", "чудовище", "хаос", "сгусток противоречий" ("междоусобица разума и страстей"), наконец, "чудо" Вселенной. (Б. Паскаль).

«Толпу невозможно освободить ни от суеверия, ни от страха». (Б.Спиноза).

"Среди людей одинакового воспитания существует большое неравенство способностей". (Д. Локк).

" Человеку отведено в природе место, более высокое по сравнению с животными ... и более низкое по сравнению с иными существами, на которых он, может быть, похож мышлением". (Вольтер).

Дикий человек — "самодостаточный и подвержен­ный немногим страстям, обладал только чувствами и знаниями, приспо­собленными к подобному состоянию. Если случайно делал какое-то от­крытие, он никому не мог его сообщить, поскольку не знал даже своих детей. Искусство или ремесло умирало вместе с изобретателем. Не су­ществовало ни образования, ни прогресса...". (Ж.-Ж. Руссо).

"Человек — творение природы, существует как часть природы и подчинён её законам, от которых не может освободиться даже в мыслях; тщетно его разум пытается перейти границы видимо­го мира: он постоянно вынужден возвращаться в свои пределы ... пред­полагаемые существа над природой или, во всяком случае, отличные от неё — всего только химеры, о которых мы никогда не обретём точ­ных знаний, равно как и о занимаемых ими пространствах и их спосо­бе действия". (П. Гольбах).

"Человек является чисто физическим существом; духовное существо — всего лишь то же самое физическое существо, рассматриваемое с особой точки зрения... Его видимые поступки и действия, равно как и невидимые движения, возникающие внутри него, вызванные волей или мышлением, одинаково являются естественными действиями, необходимыми следствиями его специфического механизма и импульсов, получаемых им от окружающих его существ. Короче говоря, физический человек действует под влиянием причин, познаваемых с помощью органов чувств; духовный человек — это человек, действую­щий по физическим причинам, которые нам мешают познать наши же предрассудки. Вследствие этого человек по всем своим потребностям всегда должен прибегать к физике и опыту. Это относится также к религии, морали и политике. Именно с помощью опыта он должен и мо­жет понять такие вещи. Ведь по причине своего невежества относи­тельно природы человек придумал себе богов, которые стали единственными объектами его надежд и страхов. Люди не отдавали себе ни малейшего отчёта в том, что природа, чуждая и добру, и злу, лишь подчиняется необходимым и неизменным законам". (П. Гольбах).

Поступки людей "никогда не бывают свободными: они всегда суть неизбежные следствия темперамента, приобретённых идей, верных или сложных понятий о счастье — одним словом, их точки зрения, опирающейся на воспита­ние, на примеры, на жизненный опыт". (П. Гольбах).

Человек — "культурное животное". (Т. Рид).

Среди "первичных истин субъект составляет одну из наиболее очевидных". (Т. Браун).

"...человек как действительное существо поставлен в центр действи­тельного мира и наделён такими органами, что он может познать и про­извести действительное и наряду с ним — возможное. Он, по-видимому, является органом чувств природы. Не все в одинаковой степени, однако, все равномерно познают многое, очень многое. Но лишь в самых высоких, самых великих людях природа сознаёт саму себя, и она ощущает и мыслит то, что есть и совершается во все времена". (Гёте).

"... каждый человек смотрит на готовый, упорядоченный мир только как на своего рода элемент, из которого он стремится соз­дать особенный, соответствующий ему мир". (Гёте).

"В воле, мыш­лении и чувстве заключается высшая, абсолютная сущность человека как такового и цель его существования. Человек существует, чтобы познавать, любить и хотеть. Но какова цель разума? — Разум. Любви? — Любовь. Воли? — Свобода воли. Мы познаём, чтобы познавать, любим, чтобы любить, хотим, чтобы хотеть, то есть быть свободными ... Истинно со­вершенно, божественно только то, что существует". (Л. Фейербах).

"Суверенно ли человеческое мышление? — Прежде чем ответить "да" или "нет", мы должны исследовать, что такое человеческое мышление. Есть ли это мышление отдельного единичного человека? Нет. Но оно существует только как индивидуальное мышление многих миллиардов прошедших, настоящих и будущих людей". (Ф. Энгельс).

Субъект — это "то, что всё познаёт и никем не познается"; это "носитель мира, общее, всегда предпосылаемое условие всякого являющегося, всякого объекта; ибо только для субъекта есть всё, что есть. Таким субъек­том каждый находит самого себя, но лишь поскольку он познаёт, а не поскольку он объект познания. Объект — уже его тело, которое мы поэ­тому, с этой точки зрения, называем представлением. Ибо тело — объект среди объектов и подчинено законам объектов, хотя оно — непосредственный объект". (А. Шопенгауэр).

"Действие тела — не что иное, как объективированный, т.е. вступивший в созерцание акт воли ... Всё тело — не что иное, как объективированная, т.е. ставшая представлением, воля". (А. Шопенгауэр).

"... воля — позна­ние тела a priori, а тело — познание воли a posteriori"; "познающий субъект именно благодаря этому особому отношению к собственному телу, которое вне этого отношения для него только представление, подобно всем другим, есть индивид". (А. Шопенгауэр).

"Индивид как та­ковой познает только отдельные вещи; чистый субъект познания — толь­ко идеи". (А. Шопенгауэр).

"Жизнь — это море, полное рифов и водоворотов; человек в силу осторожности и благоразумия их избе­гает и всё же знает, что, даже если ему благодаря своим энергии и умению удаётся проскользнуть меж ними, он всё равно будет постепен­но продвигаться к великому, полному, неизбежному и непоправимому кораблекрушению; что он идет курсом по направлению к собственной гибе­ли, к смерти". (А. Шопенгауэр).

"Зачем наука занимается тем, что в действительности никогда не кончится и не может закончиться? Прежде всего, возникает ответ: ради чисто практических, в более широком смысле слова — технических целей, чтобы ориентировать наше практическое действие в соответствии с теми ожиданиями, которые предсказывает наш научный опыт ... Но какова же внутренняя позиция самого человека науки по отношению к своей профессии, если он вообще стремится стать ученым ... что же осмысленное надеется осуществить ученый своими творениями, которым заранее предопределено устареть, какой смысл усматривает он в том, чтобы включиться в это специализированное и уходящее в бесконечность производство?". (М. Вебер).

"Человек культуры, включённый в цивилизацию, постоянно обогащающуюся идеями, знанием, проблемами, может "устать от жизни", но не может пресытиться ею. Он улавливает лишь ничтож­ную часть того, что вновь и вновь рождает духовная жизнь, притом всегда что-то предварительное, неокончательное, и потому для него смерть — событие, лишенное смысла". (М. Вебер).

Что мы есть — "это не вопрос истинности или ложности, определённости или сомнения, — это экзистенциальный вопрос". (Д. Дьюи).

"Поскольку индивид становится познавательным субъ­ектом благодаря успешным поисковым операциям, то и личность конституирует себя в критическом акте, например, показывая преимущества нового политического института перед старым, в чём нельзя не видеть дух представляемой им эпохи". (Д. Дьюи).

«... в отдельных личностях, таких как Фалес и другие, возникает новое человечество – люди, которые профессионально созидают философскую жизнь, философию как новую форму культуры». (Э. Гуссерль).

"Не мы располага­ем идеями, идеи — мы сами". (Ортега-и-Гассет).

"Сознавать себя наследником — значит иметь историческое сознание". (Ортега-и-Гассет).

"... более изначальной, чем человек, является в нём конечность изначального существования". (М. Хайдеггер).

"Я существую, поско­льку не позволяю себе стать предметом, объектом. Я знаю себя, не задавая вопрос: что я такое? Я существую в реализации своих возможностей". (К. Ясперс).

"Проясняя ситуацию, мы видим, что истинное я, то, которое желает быть самим собой, терпит крах, а это значит, что оно готово к чему-то другому, и это другое — Трансценденция". (К. Ясперс).

"Если верно, что дух с духом говорит, то верно также, что понять друг друга они могут, лишь, если они конгениальны и находятся на одном уровне. Желать понять — этого мало, необходим "духовный просвет", подходящая перспектива для от­крытия и понимания. Речь идёт об определённой предрасположенности моральной и теоретической души, которую негативно можно определить как смирение, забвение, даже отказ от самого себя, что проявляется в искреннем и решительном преодолении собственных предрассудков. Позитивно она может быть определена как богатство интересов и широ­та горизонта интерпретатора. Это также умение принять цели объекта интерпретации как свои в самом непосредственном смысле слова". (Э. Бетти).

"... диалог многоморфного безвольного на­чала — с его мотивами сопротивлений, необратимыми ситуациями, на которые воля отвечает выбором, усилием и согласием". (П. Рикёр).

"Человек — это радостное "да" в рутине бесконечного". (П. Рикёр).

"Не в том ли истинный смысл субли­мации, чтобы родить смыслы новые, мобилизуя древнюю энергию в архаических одеждах?". (П. Рикёр).

"... вопросы, касающиеся субъекта и объекта, их различия и их соединения, должны быть поставлены скорее в зависимости от времени, чем от пространства". (А. Бергсон).

"... живые существа едины и всё подчиняется одному и тому же замечательному импульсу. Животное имеет точку опо­ры в растении, человек — в животном мире. А всё человечество — в пространстве и во времени — галопом проносится мимо нас, способное смести любые препятствия, преодолеть всякое сопротивление, может быть даже и собственную смерть". (А. Бергсон).

Существовать для личности — это значит "быть с другими и с вещами, понимая их, понимать себя". (Э. Мунье).

"Моя лич­ность не совпадает с моей пероснальностью ... Как реконструированная тотальность, она — выше времени, шире моих взгля­дов на неё самое, это самая интимная из всех моих реконструкций. Она есть некое присутствие во мне ... Она есть живая активность само­творчества, коммуникации и единения с другими личностями, которая реализуется и познается в действии, каким является опыт персонализации". (Э. Мунье).

"Действуя, чтобы понимать, и понимая, чтобы действовать, пролетариат как субъект социальной мысли одним махом кладёт конец дилем­ме бессилия — дилемме фатализма чистых законов и этики чистой интен­ции". (Д. Лукач).

"Субъективный фактор есть потенция, не замкнутая эволюционным процессом, объектив­ный фактор есть также незамкнутая потенциальность мировых мутаций в рамках его законов, которые в новых условиях меняются, но не пере­стают быть законами". (М. Блох).

"Только действующий и познающий человек может постро­ить из подвижных конструкций дом и родину, т.е. то, что древние утописты называли ... царством человека". (М. Блох).

Основными модальностями бытия человека являются: "независимость, свобода и присутствие критического разума". (Э. Фромм).

К. Леви-Стросс стремился показать: "не то, что люди думают о ми­фах, а то, как мифы думают о людях без их ведома ... И, может быть, ещё важнее отодвинуться от всего субъективного, чтобы понять, что мифы, в определённом смысле, обмениваются мыслями между собой".

Человеку кажется, что символический порядок создан им, но, “пленённый символами, он рождается вторично”. (Ж. Лакан).

«... каналы обучения специальности в значительной степени засорены илом. Наши начальная и средняя школы интересуются больше формальной школьной дисциплиной, чем интеллектуальной дисциплиной, направленной на тщательное изучение предмета, и большая часть серьёзной подготовки … перекладывается на … высшие учебные заведения». (Н. Винер).

"... человек с душой и умом есть, прежде всего, живое тело". (Куайн).

Левинас по-своему интерпретирует декартовскую формулу "мыслю, следовательно существую". Для него положение: Я мыслю о чём-то — означает: мое мышление объясняет не существование "Я" как субстанции, а существование того, о чём я мыслю. (Э. Левинас).

"... в этом и состоит фундаментальная проблема: "кто говорит в философии?" или: что такое "субъект" философского дискурса?" (Ж. Делёз).

"... речь идёт не о том, чтобы определить фор­мальные условия отношения к объекту; равно как и не о том, чтобы выявить эмпирические условия, которые в какой-то момент позволили субъекту вообще осуществить познание некоторого объекта, уже данного в реальном. Вопрос заключается в том, чтобы определить, чем должен быть субъект, какому условию он подчиняется, каким статусом он дол­жен обладать, какую позицию он должен занимать в реальном или воображаемом для того, чтобы стать узаконенным субъектом того или иного типа познания; короче говоря, речь идёт о том, чтобы определить способ его "субъективации", ибо очевидно, что способ этот не явля­ется одним и тем же в том случае, когда познание, о котором идёт речь, имеет форму экзегезы священного текста, или наблюдения в ес­тественной истории, или же анализа поведения душевнобольного". (М. Фуко).

"Я попытался выйти из философии субъек­та, проделывая генеалогию современного субъекта, к которому я подхожу как к исторической и культурной реальности; то есть как к чему-то, что может изменяться...". (М. Фуко).

"Я хотел изучать формы восприятия, которые субъект создает по отношению к самому себе...". (М. Фуко).

"... каким образом субъект, в различные моменты и внутри различных институциональных контекс­тов, устанавливался в качестве объекта познания — возможного, желае­мого или даже необходимого? Каким образом опыт, который можно про­делать в отношении самого себя, а также знание, которое в связи с этим формируют, — как всё это было организовано через определённые схемы? Каким образом эти схемы были определены и приобрели ценность, каким образом их предлагали и предписывали?" (М.Фуко).

"... опыт, который есть рационализация процесса, самого по себе незавершенного, — и завершается в субъекте или, скорее, в субъектах. Я бы назвал "субъективацией" процесс, с помощью которого достигают конституирования субъекта, точнее — субъективности, что является, конечно же, лишь одной из предоставленных возможностей организации созна­ния себя". (М. Фуко).

Отношение "я воспринимаю" к миру видимому представляет собой то, что именуется у Гуссерля "жизненным миром": "ввиду того, что этот исходный жизненный мир является до-предикативным, любое предсказание, любой дискурс, конечно же, его подразумевают, но им его и недостаёт, и о нём, собственно говоря, нечего сказать. ... Гуссерлианское описание ... есть борьба языка против него самого для достижения изначального. ... В этой борьбе поражение филосо­фа, логоса, не вызывает сомнений, поскольку изначальное, будучи описанным, не является более изначальным как описанным".

(Ж.-Ф. Лиотар).

"Теории сами представляют собой повествования, только в скрытом виде, и не следует позволять вводить себя в заблуждение их претензией на всевременность". (Ж. Бодрийяр).

Человек сегодня находится в полном гиперконтакте с объектами, в состоянии перманентной гиперблизости миру. Это человек-шизофреник, который "становит­ся чистым экраном, чистой абсорбирующей и ресорбирующей поверхно­стью...". (Ж. Бодрийяр).

Семиотическое является также фундаментальной стадией в процессе формирования субъекта — "подготав­ливает будущего говорящего к вступлению в область знаков (символи­ческое)". (Ю. Кристева).

В человеке природа "породила чрезвычайно эффективную комбинацию! Небольшой набор инстинктивных действий, но активное накопление каждым индивидом и сложение общего багажа знаний группы. Больше того, в багаж входят знания, добытые усопшими членами коллектива … Накопление информации – вот секрет стремительного развития нашей техники и культуры по сей день". (Ян Линдблад).

Люди — "словесны и бессловесны, духовны и телесны". (Никифор, ХII в.).

Чело­век должен стремиться к целостности своих сил, быть таким, "чтобы он не призна­вал своей отвлечённой логической способности за единственный орган разумения истины; чтобы голос восторженного чувства, не соглашённый с другими силами духа, он не почитал безошибочным указанием правды; чтобы внушения отдельного эстетического смысла, независимо от дру­гих понятий, он не считал верным предводителем для разумения высше­го мироустройства". (И.В. Киреевский).

"Массам вовсе недоступны бестелесные умозре­ния; ими принимается имеющее плоть". (А.И. Герцен).

"... современ­ная наука может быть понятна всякому, кто имеет живую душу, самоотвержение и подходит к ней просто". (А.И. Герцен).

Наука "перешагнула за индивидуальности, за случайные и временные личности; она далеко оставила их за собою, так что они незаметны для нее. В науке царство совершеннолетия и свободы; слабые люди, предчувствуя эту свободу, трепещут; они боятся ступить без пестуна, без внешнего вселения; в науке некому оценить их подвига, похвалить, наградить; им кажется это ужасной пустотою, голова кружится, и они удаляются. Распадаясь с наукой, они начина­ют ссылаться на тёмное чувство своё, которое хоть и никогда не при­ходит в ясность, но не может ошибиться". (А.И. Герцен).

"... нравственное чувство требует научной критики и знание, полученное на основании научной критики, станов­ится нравственно-развивающим началом личного достоинства". (П.Л. Лавров).

П.Л. Лавров характеризует свой идеал так: "Он требует человека, который свободно развивает в себе и в других физические качества, ум, зна­ние, характер и сознание справедливости; человека, который уважает одинаково достоинство каждого ближнего, как свое собственное, и не только уважает мысленно, но готов рисковать своей личностью, чтобы защитить личное достоинство и справедливые требования другой личности".

Роль интеллигенции Ткачёв видел в том, что она "придает матери­альной силе (народа — С.Х.) соответствующую организацию и направляет её к определённой цели". (П.Н. Ткачев).

"Философия есть наука о духе. Однако наука о духе есть, прежде всего, наука о человеческом существовании. Именно в человеческом существовании раскрывается смысл бытия. Бытие открывается через субъект, не через объект". (Н.А. Бердяев).

"Субъект сотворен Богом, но объект создан субъектом". (Н.А.Бердяев).

"... было бы ошибкой думать, что объективирование происходит только в сфере познания; сперва оно происходит в самой реальности. Оно совершается субъектом не только как познающим, но и как живым существом". (Н.А. Бердяев).

"Для созерцания объекта нужны, кроме наличия объекта, ещё психологические (а у человека также и физиологические) условия в самом субъекте, из них важнейшее — внимание основанное на интересе к объекту, т.е. обусловленное определённым складом воли субъекта, поэтому видит Бога только тот, кто всею душою хочет видеть Его". (Н.О. Лосский).

"... общество должно достигнуть извес­тной ступени благосостояния для того, чтобы выделить из себя известный слой людей, посвящающих свои силы исключительно научным и прочим по­добным занятиям". (Г.В.Плеханов).

"... в области общественных идей гений опере­жает своих современников в том смысле, что он ранее их схватывает смысл новых, нарождающихся общественных отношений ... В области естест­вознания гений открывает законы, действие которых, конечно, не зави­сит от общественных отношений. Но роль общественной среды в истории всякого великого открытия сказывается, во-первых, в подготовке того запаса знаний, без которого ни один гений ровно ничего не сделает, а во-вторых, в направлении внимания гения в ту или другую сторону". (Г.В. Плеханов).

"... каждый человек может — чуть легче и быстрее, чуть труднее и медленнее — усвоить все "способности", развитые историей культуры". (Э.В.Ильенков).

"Мы не даем им (детям — С.Х.) заглянуть в "кухню науки", не помогаем им рассмотреть тот процесс, в ходе которого сырой, еще не переваренный и не пережё­ванный материал жизни постепенно превращается в систему "чистых" теоретических абстракций, дефиниций, правил, законов и алгоритмов". В результате получается, "что человек, объевшийся с детства "жареными рябчиками абсолютной науки" (это — ироничное выражение молодого Маркса в адрес подобной "педагогики"), уже не видит — и не умеет ви­деть — живых птиц, летающих в небе над его головой". (Э.В. Ильенков).

Платон был первым, кто "установил, что научное знание недостижимо без идеализации предмета знания". (А.Н. Чанышев).

Аристотель "возможно, был первым профессиональным философом". (Е.П. Никитин).

"... сейчас уже не философы, а учёные не могут мыслить без человека никакой реальности". (В.А. Кутырев).

Галилей, Ньютон и другие представители науки Нового времени выступали как мыслители, умели "соблюдать гармонию между своей наукой и общей культурой". (Д.А. Гранин).

«... студенты лучше знают, шире знают вопросы физики, чем преподаватель. Преподаватель, как специалист, подходит узко, у него нет широкого подхода. У студентов гораздо шире подход. И когда студент беседует с преподавателем, преподаватель очень много узнает от студента». (П.Л. Капица).