§ 3. Виды имущественных прав,

удостоверяемых ценными бумагами

Исторический отбор имущественных прав, которые в соответствии с законом или в установленном им порядке могут быть трансформированы в новый объект - ценную бумагу, представляет самостоятельную проблему, неразрывно связанную с выявлением целесообразности в использовании строго определенной формы фиксации прав, несоблюдение которой чревато их недействительностью.

Это особенно наглядно в отношении легитимационных знаков, выигрышных лотерей и других документов, которые по простоте осуществления права и его передаче отвечают легальным признакам ценных бумаг, но тем не менее к ним не отнесены в законе. Рассматриваемые в дореволюционной литературе Н.О. Нерсесовым <145>, а в современной - В.А. Беловым <146> в качестве ценных бумаг, они являют собой пример неизбежной селекции, в силу которой законодатель не счел необходимым отнести их к ценным бумагам, несмотря на несомненные удобства осуществления прав.

--------------------------------

<145> Нерсесов Н.О. Избранные труды по представительству и ценным бумагам в гражданском праве. С. 211 - 212.

<146> Белов В.А. Ценные бумаги в гражданском праве. С. 32.

По всей вероятности, не только отсутствие "практической необоротоспособности", на что обращает внимание В.А. Белов <147>, исключает придание подобным документам значения ценной бумаги, но и в отсутствие иных факторов, что более всего наглядно при сопоставлении акций ЗАО с долями участия в ООО, осложненный правом преимущественной покупки порядок отчуждения которых позволяет говорить о юридически сопоставимых условиях их оборотоспособности.

--------------------------------

<147> Там же.

Вряд ли могли бы быть справедливыми утверждения и о различном уровне заинтересованности участников обществ в отчуждении принадлежащего им имущества. Но перевод законодательным установлением прав участника ЗАО в режим ценной бумаги позволяет резко увеличить их привлекательность для целей приобретения, а тем самым и фактическую оборотоспособность, объяснением чему является наличие соответствующей социально-экономической потребности, в силу которой и производится селекция имущественных прав, приобретая тем самым значение первостепенного фактора в развитии института ценных бумаг.

Различие терминологии при определении ценной бумаги в ГК (п. 1 ст. 142), в котором используется понятие "имущественные права", в то время как в ФЗ "О рынке ценных бумаг" (ч. 1 ст. 2, ч. 6 ст. 16) говорится об имущественных и неимущественных правах, порождает вопрос, об отборе каких субъективных гражданских прав может идти речь для целей перевода их в режим ценной бумаги.X

Но, как справедливо отмечается в литературе, и в самом ГК отнюдь не всегда соблюдается последовательность, когда наряду с термином "имущественные права" (п. 6 ст. 66, ст. 128, п. 4 ст. 454, п. 1 ст. 572) используются уточняющие их характеристики: "имущественные права (требования)" (ст. 336), "право (требование)", "требование" (п. 1 ст. 382).X

По мнению Л.Р. Юлдашбаевой, "во избежание различных толкований" понятия "имущественные права" следует различать понятие имущественных прав в широком и узком смысле, предполагая возможность их понимания в узком значении в качестве прав, могущих "получить денежную оценку" <148>.

--------------------------------

<148> Юлдашбаева Л.Р. Правовое регулирование оборота эмиссионных ценных бумаг (акций, облигаций). С. 20 - 31.

Но такой подход предполагает достаточно широкий перечень прав, в связи с чем под имущественными правами следует понимать не только обязательственные, но и вещные, и исключительные права, в связи с чем с ним трудно согласиться.

В.К. Андреев полагает, что анализ ст. 128 ГК позволяет предположить, что имущественные права - это какая-то часть обязательственных, но не вещных прав, поскольку в значении, тождественном праву требования, о них говорится как о предмете залога в ст. 336 ГК. Кроме того, автор отмечает, что "виды имущественных прав, которые могут удостоверяться ценной бумагой, возникают из обязательств договорного характера" <149>, что вряд ли способно вызвать сомнения при наличии в ГК отмечаемых ранее договорных аналогов ценным бумагам.X

--------------------------------

<149> Андреев В.К. Рынок ценных бумаг. Правовое регулирование: Курс лекций. С. 29.

Даже при установлении перечня обеспечиваемых ипотекой обязательств (ст. 2 ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)"), когда кроме обязательств по кредиту, займу и т.п. называются обязательства из причинения вреда, имеет место аналог в виде договора ипотеки. Именно обнаруживаемое во всех ценных бумагах "родство" прав требования возникающим в договорных обязательствам, в силу чего они являются альтернативной правовой формой регулирования имущественных отношений, должно иметь первостепенное значение при характеристике закрепляемых ими имущественных прав <150>.X

--------------------------------

<150> Хотя закон и не устанавливает вид договора чекодателя с банком, при его отсутствии выдача чека невозможна. Не касаясь всех существующих особенностей правового регулирования, следует отметить, что юридически значимой характеристикой такого договора является наличие по нему права распоряжаться денежными средствами путем выставления чеков (п. 2 ст. 877 ГК).X

Если не принимать данное обстоятельство во внимание, то по-прежнему основная масса не нашедших доктринального осмысления проблем гражданского права будет восприниматься в качестве присущих исключительно ценным бумагам, перегружая тем самым сверх необходимых сущностей и без того достаточно сложный механизм правового регулирования.

В частности, при последовательно приводимом в классификациях ценных бумаг разграничении закрепляемых ими прав на обязательственные и вещные непременно содержится ссылка на коносамент и складские ценные бумаги.

Возникает вопрос: возможно ли сохранение правовой природы вещных прав (и прежде всего прав собственности) в случае их передачи по правилам, установленным для передачи обязательственных прав?

Опыт использования в отечественном правопорядке консенсуальной системы перехода права собственности на вещи, когда переход права собственности к приобретателю происходит с момента заключения договора, но без владения вещью, как известно, не привел к появлению научного направления, в котором мог найти отражение анализ двойственного правового положения управомоченного лица в договорном правоотношении, являющегося одновременно кредитором и собственником <151>.

--------------------------------

<151> Отсутствие в ГК упоминания о такого рода правоотношении, когда собственник одновременно является кредитором в обязательстве, не исключает возможности их появления в хозяйственной практике, если законом или договором будет предусмотрен переход права собственности на вещь с момента заключения договора, т.е. ранее ее передачи во владение приобретателю (п. 1 ст. 223 ГК). Соответственно, следует полагать появление научного интереса к таким правоотношениям только при наличии соответствующей категории судебных споров.X

Утверждая исключительно обязательственный характер закрепляемых ценными бумагами прав, Д.В. Мурзин в качестве таковых расценивает и права владельцев товарораспорядительных бумаг, которые "удостоверяют лишь право собственника бумаги на получение товара" <152>.

--------------------------------

<152> Мурзин Д.В. Ценные бумаги - бестелесные вещи. Правовые проблемы современной теории ценных бумаг. С. 32.

Позиция автора предполагает уточнение того, соответствует ли понимание вещных прав по товарораспорядительным ценным бумагам существующему в современной теории гражданского права.

Обратимся к краткой характеристике вещных прав, представленных в учебниках по гражданскому праву В.С. Емом и Н.Д. Егоровым.

"Вещные правоотношения - правоотношения, фиксирующие статику имущественного положения субъектов. В них за управомоченным субъектом закрепляется возможность непосредственного воздействия на вещь и право отражения любых посягательств на нее со стороны третьих лиц. Вещные права носят абсолютный характер и являются юридическим основанием власти субъекта над вещью" <153>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Учебник "Гражданское право: В 4 т. Общая часть" (том 1) (под ред. Е.А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации - Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное).X

<153> Гражданское право: Учебник. Т. I / Под ред. Е.А. Суханова (автор главы - В.С. Ем). М.: Волтерс Клувер, 2005. С. 133.

"В вещном правоотношении интерес управомоченного лица удовлетворяется за счет полезных свойств вещей путем его непосредственного взаимодействия с вещью. Практическое значение такой классификации состоит в различной правовой регламентации поведения лиц в вещных и обязательственных правоотношениях. Вещные правоотношения реализуются действиями самого управомоченного лица" <154>.

--------------------------------

<154> Гражданское право: Учебник. Т. 1 / Отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К. Толстой (автор главы - Н.Д. Егоров). М., 2005. С. 101, 103.

Несмотря на то что владелец коносамента или складского свидетельства является собственником товара, т.е. вещей, он не имеет возможности непосредственного воздействия на вещь, которая появляется только у него лишь с момента получения вещи во владение. И до исполнения товарным складом или морским перевозчиком обязанности по передаче вещи права владельца имеют относительный, но не абсолютный характер, а соответственно, до этого момента собственник в лице владельца ценной бумаги лишен возможности удовлетворить свой интерес за счет полезных свойств вещей.

Отмечаемой же возможности по реализации вещного права действиями самого управомоченного лица явно недостаточно для признания за правами владельца товарораспорядительной ценной бумаги свойства вещных прав, поскольку ими обладает также - наряду с владельцем любой иной ценной бумаги - кредитор в общегражданском обязательстве <155> при отсутствии запрета их уступки (ст. 383, 388 ГК).X

--------------------------------

<155> При всей дискуссионности проблемы соотношения между вещными и обязательственными правами нельзя не отметить, что именно доктринально бесспорные суждения о возможности отражения любых посягательств на вещь со стороны третьих лиц, абсолютный характер вещного правоотношения предопределили смысл законодательных установлений о признании права собственности за владельцами ценных бумаг бездокументарной формы выпуска (ст. 28 - 29 ФЗ "О рынке ценных бумаг"), практическое значение которых сводится к возможности использования защитного механизма вещного права в случаях незаконных записей в учетной системе.X

Таким образом, позиция Д.В. Мурзина в отношении исключительно обязательственно-правовой природы имущественных прав по ценным бумагам предполагает необходимость учитывать предназначение ценных бумаг в виде увеличения оборотоспособности обязательственных прав, в связи с чем не может вызывать возражений.

Содержание закрепляемых ценными бумагами имущественных прав приобретает юридическое значение исключительно при их осуществлении, в то время как в обращении на первый план выдвигаются вид, а также форма выпуска, определяющие использование различных способов уступки прав требования, это более ясно при передаче приобретателю предъявительского, именного и ордерного коносамента (ст. 148 КТМ РФ).X

Функционально "работающим" элементом в этом случае становится лишь одна правовая возможность - правомочие владельца по распоряжению ценной бумагой, но не более того. Как и по иным ценным бумагам, отчуждаемая экономическая субстанция отходит на второй план, что присуще и уступке прав требования в различных по содержанию договорных обязательствах. Разделяя ранее высказанную М.М. Агарковым позицию <156>, О.Г. Неверов отмечает, что владение товарораспорядительной бумагой лишь приравнивается к обладанию вещью, а значит, при передаче за ней "не кроется определенная вещь" <157>.

--------------------------------

<156> Агарков М.М. Основы банковского права. Учение о ценных бумагах. С. 339.

<157> Неверов О.Г. Роль товарораспорядительных документов в современном торговом обороте // Законодательство. 2001. N 5. С. 54, 56.

Но из признания обязательственно-правовой природы товарораспорядительных ценных бумаг вытекает логический вывод о невозможности признания и вещного характера за правом собственности на вещь во всех случаях так называемого опосредованного владения, когда она считается перешедшей в собственность приобретателя в соответствии с ГК (п. 1 ст. 223, п. 1 ст. 224) с момента сдачи перевозчику для отправки приобретателю или сдачи в организацию связи для пересылки приобретателю, так как до получения вещей собственник является кредитором в соответствующем обязательстве.X

Возникающая в данном случае научная дилемма сводится к различным вариантам правовых оценок перехода права собственности на вещи, если они приобретаются для последующей продажи, когда передача права собственности на них к покупателю будет производиться путем уступки права требования в соответствующем обязательстве. Именно при умолчании о предпочтительности оценки возникающих в данном случае правовых связей возникает доктринальная неопределенность бездокументарной формы ценных бумаг, как, впрочем, и отсутствие внимания к генетическим истокам проблемы "право на право", порождаемой правовым сопровождением перехода права собственности на вещь.

Закрепляемые ценными бумагами права требования не могут иметь неизвестного договорным обязательствам содержания, но вместе с тем аксиоматичность такого положения дел не принята во внимание в легальном определении эмиссионной ценной бумаги, содержащем наряду с имущественными упоминание и о неимущественных правах.

Доктринальное восприятие такого определения <158> предполагает необходимость уточнения возможности "присутствия" неимущественных прав в общегражданских обязательствах, аналогичных по содержанию ценным бумагам. В целом имеющие автономный характер от прав требования на получение денежных средств или иных имущественных ценностей, неимущественные права в гражданском праве относятся к сфере личных прав и свобод, почему и названы личными неимущественными (ст. 2 и 150 ГК).X

--------------------------------

<158> Такая позиция является достаточно распространенной в настоящее время (см.: Белов В.А. Ценные бумаги в российском гражданском праве. М., 1996; Белых В.С., Виниченко С.И. Биржевое право. М., 2001. С. 84 - 94; Митин Б.М. Ценные бумаги. Налоги. Учет. Правовое регулирование. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2001. С. 94 - 95 и др.).

По мнению В.А. Носова, примером неимущественных прав в обязательстве является обязательство, возникающее из предварительного договора <159>. Сопоставимый характер прав по опционам эмитента позволяет тем самым говорить о наличии неимущественного правомочия в праве требования владельца опциона о заключении с ним договора о приобретении акций, обнаружить которое весьма проблематично. Оцениваемые в литературе в качестве имеющих "экономическую (денежную оценку)" <160> права по опциону могут утратить значение материальной ценности в случае возникновения негативных экономических явлений в АО, но приобрести неимущественный характер не в состоянии.

--------------------------------

<159> Носов В.А. Обязательственное право в условиях рынка // Российское законодательство: теория, практика, проблемы развития: Тез. докл. науч.-практ. конференции, посвященной 80-летию Перм. гос. ун-та. Пермь, 1997. С. 53 - 55.

<160> Рынок ценных бумаг: Учебник / Под ред. В.А. Галанова, А.И. Басова. М., 1998. С. 10.

Легальное определение обязательства с большей степенью вероятности создает предпосылки для выявления неимущественного права, мыслимого в качестве коррелята неимущественной обязанности по воздержания от определенного действия (п. 1 ст. 307 ГК). Как известно, в литературе существуют полярные позиции о признании за пассивной обязанностью самостоятельного значения в обязательстве.X

Н.Д. Егоров обращает внимание на то, что должник в обязательстве обязан к совершению активных действий, в связи с чем "может быть обязан к воздержанию от определенных действий, сопровождающих активные действия, но не заменяющих их" <161>.

--------------------------------

<161> Гражданское право. Т. 1 / Отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К. Толстой (автор главы - Н.Д. Егоров). С. 573 - 574.

Е.А. Суханов не исключает возникновения "обязательств с отрицательным содержанием" и приводит пример упоминаемого Г.Ф. Шершеневичем договора о воздержании от конкуренции <162>. Приведенный случай самостоятельного значения пассивной обязанности в обязательстве отражает возможность расширения гражданско-правового регулирования, в связи с чем именно в этом аспекте он и подлежит уточнению, но без опоры на позитивное законодательство, как отмечает М.А. Рожкова, подобного рода соглашения неизбежно влекут ограничение право/дееспособности <163>.

--------------------------------

<162> Гражданское право: В 2 т. Т. II. Полутом 1 / Отв. ред. Е.А. Суханов (автор главы - Е.А. Суханов). С. 13.

<163> Рожкова М.А. К вопросу о динамике обязательства // КонсультантПлюс.X

Что же касается правомочий владельца акций, содержание которых чаще всего дает повод для утверждения концепции неимущественных прав в эмиссионных ценных бумагах, то в качестве основного ему контрдовода может быть приведена позиция КС РФ в Определении от 2 марта 2000 г. N 38-О <164> при проверке жалобы на предмет соответствия Конституции РФ предусмотренного ст. 8 (абз. 11 п. 3) ФЗ "О рынке ценных бумаг") правила, обязывающего держателя реестра предоставлять зарегистрированным в системе ведения реестра владельцам и номинальным держателям ценных бумаг, владеющим более 1% голосующих акций эмитента, данные из реестра об имени (наименовании) зарегистрированных в реестре владельцев и о количестве, категории и номинальной стоимости принадлежащих им ценных бумаг.X

--------------------------------

<164> Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Л.А. Мережицкой, А.А. Аксеновой, Е.П. Горбуновой и И.А. Стяговой на нарушение их конституционных прав положением абз. 6 ч. 11 п. 3 ст. 8 ФЗ "О рынке ценных бумаг": Определение КС РФ от 02.03.2000 N 38-О // КонсультантПлюс.X

По мнению заявителей жалобы, содержащиеся в реестре сведения о владельцах акций относятся к информации о частной жизни гражданина, право на неприкосновенность которой закреплено ст. 23 (ч. 1) Конституции РФ, и поскольку в соответствии со ст. 24 (ч. 1) Конституции сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются, такие сведения не могут предоставляться, если владелец акций не дает на это своего согласия; оспариваемое же положение не содержит условия об обязательности согласия гражданина, зарегистрированного в реестре акционеров, для предоставления данных из реестра о его имени, количестве, категории и номинальной стоимости принадлежащих ему ценных бумаг и поэтому противоречит названным положениям Конституции.X

Наряду с иными основаниями отказа в принятии жалобы к рассмотрению, в Определении названы следующие обстоятельства, позволяющие оценить обоснованность утверждений о неимущественном характере прав по акциям:X

- данные об акционерах, которые обязан предоставлять держатель реестра, характеризуют правовой статус акционера как владельца эмиссионных именных ценных бумаг, закрепляющих права на получение части прибыли акционерного общества в виде дивидендов, на участие в управлении акционерным обществом и на часть имущества, остающегося после его ликвидации;

- доступ к данным, содержащимся в реестре акционеров, является неотъемлемой частью общего права акционера (особенно имеющего существенное количество акций) на получение информации о делах акционерного общества, включая сведения о других акционерах;

- в основе права на получение информации из реестра лежит право собственности на акции и необходимость защиты акционером своих законных прав и интересов, выражающие в более широком плане фундаментальный принцип функционирования современного фондового рынка в виде его информационной прозрачности, соблюдение которого является важнейшей гарантией защиты прав инвесторов, вкладывающих средства в ценные бумаги, и прежде всего самих владельцев ценных бумаг.

Приведенные из Определения КС положения, высказанные лишь в отношении правовой природы права на получение информации из реестра, в полной мере могут быть отнесены к оценке и других правомочий акционера - на получение сведений из документов бухгалтерского учета и протоколов заседаний коллегиального исполнительного органа, на участие в управлении АО, требования о выкупе акций (и т.п.), наличие которых зависит как от количества принадлежащих акционеру акций, так и от специально установленных в законе юридических фактов <165>.X

--------------------------------

<165> Представляется, что не последнюю роль в уточнении правовой природы акционерного правоотношения может играть развитие находящегося ранее в зародышевом состоянии учения о секундарных правах (правомочиях), которое все чаще и по различным причинам привлекает внимание цивилистической мысли. Определяемое Е.М. Денисевичем в значении дробной части субъективного права кредитора (Денисевич Е.М. односторонние сделки в гражданском праве Российской Федерации: понятие, виды и значение: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005), оно используется также при уточнении конструкции "право на право", особенностей заключения биржевых сделок и т.д. В.А. Белов секундарным правам придает значение, юридически равноценное исключительным, обязательственным и корпоративным (см.: Белов В.А. Правопреемство в связи с законодательной концепцией квалификации имущественных прав как объектов гражданских прав // Законодательство. 1998. N 6. С. 81 - 82).

Следует полагать, что высказываемые И.А. Покровским опасения об игнорировании неимущественного содержания обязательств, влекущем пренебрежение "интересами человеческого существования" и "культурным правосознанием" <166>, не могут быть отнесены к обязательствам по ценным бумагам, в связи с чем предостережение касается лишь тех обязательств, которые непосредственно связаны с личными неимущественными отношениями (п. 1 ст. 2 ГК), черт которых лишены права владельцев ценных бумаг.X

--------------------------------

<166> Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 243 - 244.

В связи с этим следует признать неубедительность законодательного установления в ФЗ "О рынке ценных бумаг" наличия неимущественных прав у владельцев эмиссионных ценных бумаг, позволяющих расценивать их в литературе в качестве "комплекса прав" <167>.X

--------------------------------

<167> Пантелеев П.А. Рынок ценных бумаг. М., 1996. С. 22 - 23.

Закрепляемые же ценными бумагами права по действующему законодательству могут быть охарактеризованы как права требования от должника совершения следующих действий:

- уплатить денежные суммы (вексель, чек, облигация, закладная, депозитные и сберегательные сертификаты, сберегательная книжка на предъявителя, государственные и муниципальные ценные бумаги);

- передать вещи, определенные родовыми признаками (облигация);

- передать принадлежащие кредитору на праве собственности индивидуально-определенные вещи (складские свидетельства и коносамент);

- заключить договор на покупку акций (опцион эмитента) или других ценных бумаг (российская депозитарная расписка);

- осуществлять доверительное управление имуществом, принадлежащим владельцам ценных бумаг на праве общей долевой собственности, в их интересе (инвестиционные паи и ипотечные сертификаты участия).

Права же по акции не могут быть сведены к какому-то одному праву требования, в связи с чем они могут быть охарактеризованы в самом общем виде как право требовать от акционерного общества совершения действий в порядке и на условиях, которые установлены ФЗ "Об акционерных обществах" и уставом общества. Причем это не только право требования о выплате дивиденда, предоставления возможности участия в управлении и получения части имущества в случае ликвидации общества, но и иные требования, как зависящие, так и не зависящие от количества принадлежащих акционерам акций.X

Некоторое затруднение вызывает характеристика права требования по приватизационным ценным бумагам, которые, несмотря на утрату своего практического значения с момента окончания масштабной приватизации государственного и муниципального имущества, интересны тем, что могли быть использованы в качестве средств оплаты, а следовательно, предполагали наличие соответствующей обязанности со стороны государства и муниципалитетов принять выданные гражданам России ваучеры в счет оплаты приобретаемых объектов приватизации.

Хотя право залога прямо и не отнесено в ГК к числу вещных прав да и в литературе не всегда признается их вещный характер, он косвенно подтверждается уже самим фактом невозможности обозначения прав залога по закладной и варранту в качестве права требования, как это свойственно характеристике прав по иным ценным бумагам. Как и во всех иных случаях обеспечения исполнения обязательства залогом, интересы кредитора обеспечиваются действиями не должника, а его собственными - путем обращения взыскания на предмет залога.X

Таким образом, можно сделать вывод, что отобранные законодателем для целей законодательного придания свойств ценной бумаги имущественные права не составляют неизвестных общегражданскому законодательству прав требования. Обнаруживаемое при этом отличие от договорных обязательств заключается лишь в формальном порядке закрепления кредиторских прав, исключающих необходимость указывать при обосновании правопритязания к должнику основание их приобретения.

Последнее является главным доводом в пользу уточнения понятия имущественных прав в ст. 142 ГК и, как следствие этого, оценки обоснованности законодательного решения при определении прав, закрепляемых эмиссионной ценной бумаге в ФЗ "О рынке ценных бумаг", как любых имущественных и неимущественных прав.X