Третий урок

Новой песней на этом уроке будет «Песня единого фронта» немецкого композитора Ганса Эйслера. Сейчас же вслед за Ве­ликой Октябрьской социалистической революцией и под ее влия­нием социалистическая революция произошла в Германии. Од­нако немецкий народ недолго праздновал свою свободу — революция в Германии потерпела поражение, как потерпела поражение первая революция в России. Но лучшие люди Гер­мании, навсегда связали свою судьбу с судьбой своего народа и продолжали служить его интересам. Среди славных германских коммунистов на весь мир прославил свое имя композитор Ганс Эйслер. Он сочинял песни для немецких рабочих хоров, и песни эти становились оружием в руках немецких революцио­неров. Песни Эйслера получили широкое распространение и в нашей стране. Их пели так же, как и наши советские рабочие песни. И молодежь, и взрослые очень любили песни Эйслера и до сих пор с удовольствием вспоминают, как они звучали на улицах и площадях всей нашей страны. «Песня единого фрон­та»— одна из лучших песен Эйслера. В ней отчетливо проявля­ется характернейшая черта музыки композитора — острый, упру­гий ритм, скачкообразные интонации, порой придающие мело­дии сходство с резкой разговорной речью.

Отрывок из оперы Римского-Корсакова «Золотой петушок» послужит на этом уроке образцом музыки эпохи первой русской революции, совсем, однако, не похожей на рабочие революцион­ные песни. Опера «Золотой петушок» уже знакома нам. Мы мо­жем вспомнить глупо-напыщенные интонации тупоголового царя Додона; лающие интонации его воеводы Полкана, который го­ворит всегда, будто ругается; причудливо-узорчатые песенные интонации Шемаханской царицы; то настораживающие, то успо­каивающие интонации Петушка и, наконец, волшебно-звенящие интонации старого мудреца-сказочника Звездочета, от чьего имени Римский-Корсаков рассказывает свою музыкальную сказ­ку. Римский-Корсаков не щадил царя Додона. «Надеюсь посра­мить его окончательно»,— писал он, а под царем Додоном имел в виду последнего русского царя Николая П. Невероятно пышное шествие устроил Додон в честь своей победы. Всякие чудища, великаны и пыжики, царские ратники и шемаханские рабыни принимают участие в этом напыщенно-глупом (как все, в чем участвует Додон) шествии. И только об одном не знает глупый Царь: не знает, что шествие будет прервано Петушком, который клюнет его в темя и прикончит жизнь неумного царя. Опера Рим­ского-Корсакова перекликается с распевавшимися в те годы на­родными частушками, где говорилось о том, что род царя про­исходит от баранов... Вот какой конец оперы придумал Римский-Корсаков!

Удивительно ли, что царская цензура учуяла в опере «опасный» революционный дух и запретила ее к постановке. Лишь после смерти композитора и подавления революции «Золотой петушок» впервые был поставлен на оперной сцене.

« Рабочая марсельеза» — исполнение.

«Песня единого фронта» Г. Эйслера — разучивание.

«Шествие» из оперы «Золотой петушок» Н. Римского-Корсакова — слушание.

«Чапай остался жив» — исполнение.

Четвертый урок

Новой песней на этом уроке станет одна из очень известных русских народных песен «Во кузнице». Очень необычно и непросто построена эта песня. Мелодия, опирающаяся на острые и раз­машистые интонации, на упругий и чеканный ритм, не выходящая! за пределы шести звуков мажорного лада, поющаяся в довольно быстром движении и в боевом характере, — приближается к боевым революционным песням. Первая половина текста песни! носит такой же характер и наводит на мысль о рабочих, кующих оружие для революционных боев. Однако вторая половина песни, оставаясь такой же по музыке, в словах превращается в шу­точную песню, и, так же, в сущности, как в сатирических onepax Римского-Корсакова, острое оружие маскируется сказкой-небылицей. На следующем уроке эта песня раскроется" перед учащимися во всей своей народной силе и удали (сцена из опери «В бурю»), а сейчас ее надо выучить как можно четче и определеннее по форме и как можно решительнее по характеру. Вот] где певучесть, естественно, должна уступить место (особенно Щ первой, дважды повторяющейся фразе) подчеркиванию каждого! слога. Следует добиваться указанных в нотах оттенков силы зву­чания: первая фраза и ее повторение должны звучать с максимально возможной (для уровня данного класса) силой; следующую фразу и ее повторение надо объединить в одну общую линию, начиная с возможно меньшей силы звучания и выходя постепенно к первоначальной силе.

Будет очень хорошо, если учащиеся сами придут к выводу о необходимости именно такого исполнения этой песни. Навести их на верное решение можно четким указанием на более раз­машистую тему в начале песни и на мелкое движение во второй ее половине. Если будут предложены разные варианты исполне­ния, наиболее интересные из них можно попробовать и обсудить, чтобы прийти к наилучшему.

То, что на втором уроке было сказано о растревоженном xaрактере музыки Рахманинова, в еще большей мере относится к музыке Скрябина. В ней много драматизма, напряженности, от­кровенно революционного пафоса. Сразу же после Великой Ок­тябрьской социалистической революции, в 1918 году, имя Скрябина было включено Советом Народных Комиссаров за подписью В И. Ленина в список «великих деятелей», которым должны быть сооружены памятники. К числу произведений, с наиболь­шей силой воплотивших «мятежный дух» Скрябина, относится его Двенадцатый этюд для фортепиано, написанный более 70 лет тому назад и до сих пор исполняемый всеми лучшими пианис­тами и увлекающий любителей музыки во всех концах мира. А запись, которую ребята сейчас услышат, была сделана самим Скрябиным, сочетавшим в себе (так же как Рахманинов) талант композитора с талантом исполнителя.

«Чапай остался жив» — исполнение.

«Во кузнице» (русская народная песня)—разучивание.

Этюд А. Скрябина (соч. 8, № 12) —слушание.

«Песня единого фронта» — исполнение.