Пятый урок

Кратко рассказать о том, как во второй половине прошло­го века (100 лет тому назад) пять русских композиторов объе­динились в группу, получившую название «Могучей кучки». «Мо­гучая кучка» все свои силы посвятила развитию и укреплению русской национальной музыки, опираясь в своей борьбе за на­циональное искусство на русскую народную музыку и творчест­во основоположника русской классической музыки М. И. Глин­ки. Мы уже знакомы с творчеством трех членов «Могучей куч­ки»: Н. А. Римского-Корсакова (вспомним оперу «Золотой петушок»), А. П. Бородина («Спящая княжна», Квартет, «Бога­тырская симфония») и М. А. Балакирева (мы слушали его переложение для фортепиано песни Глинки «Жаворонок»).

После звучания «Богатырской симфонии» Бородина дать ре­бятам послушать (тоже в симфоническом звучании) экспозицию главной темы и подход ко второй теме из увертюры Бетховена «Кориолан». И та и другая музыка может быть определена оди­наковыми эпитетами: сильная, мужественная, могучая, богатыр­ская. Есть, однако, в музыке Бородина одно очень существенное свойство, благодаря которому мы никогда не подумаем, что это бетховенская музыка: в ней звучат интонации русской народной песенности.

«Богатырская мелодия» — исполнение.

Экспозиция первой части Второй симфонии («Богатырской»)— слушание.

Экспозиция главной темы увертюры «Кориолан» Л. Бетхове­на— слушание.

«Песня о маленьком трубаче» — исполнение.

Шестой урок

Сегодня к трем композиторам «Могучей кучки» добавится еще один — М. П. Мусоргский.

Крупнейшие творения Мусоргского —две его оперы «Борис Годунов» и «Хованщина».

После того как ребята разучат мелодию «Песни Варлаама» из «Бориса Годунова», они услышат эту музыку в оперном зву­чании и по характеру этого звучания попытаются представить себе, как мог выглядеть Варлаам («подсказать» надо лишь то, что Варлаам —«беглый», т. е. бежавший из монастыря монах; добавить надо обязательно и то, что Мусоргский был великий мастер ярких, острых, характерных «музыкальных портретов»). Важно, чтобы, пытаясь представить себе образ Варлаама, ребя­та задумывались не столько о словах _чпесни (про взятие Каза­ни), сколько о том, каким может быть человек, так воплощен­ный Мусоргским в его музыке и так («звероподобно»—по вы­ражению одного критика) поющий эту песню. Какой у него нрав, характер? Весьма вероятно, что некоторые ребята опишут Вар­лаама похожим на «Протодьякона» И. Е. Репина, репродукцию с которого увидят после прослушивания музыки,— огромным, разгульно живущим, любящим выпить и поесть — гигантское пу­зо, можно сказать,— центр репинской картины! Им, конечно, бу­дет интересно узнать, что сам Мусоргский, увидев репинского «Протодьякона», воскликнул: «Так ведь это же мой Варлаамище!..»

Сопоставляя репинского «Протодьякона» с Варлаамом Му­соргского, необходимо, как и во всех случаях, когда ребятам предлагается сопоставлять произведения музыки и живописи, подчеркнуть, что музыка не была написана к «картине», так же как картина не была написана «по музыке». И Варлаам, и «Про­тодьякон»— самостоятельные образы, запечатлевшие, однако, схожие, характерные для старой России типы монахов и попов. Самой главной задачей для ребят остается нахождение в музы­ке сходных черт с картиной: «огромные», «широкие», «разбро­санные» по всем регистрам звучности, обилие густых басов, рез­ких тембров медных духовых инструментов и т. д., вплоть до последнего разгульного «выкрика» Варлаама при окончании песни.

«Песня о маленьком трубаче» — исполнение.

«Песня Варлаама» из оперы «Борис Годунов» М. Мусоргско­го— исполнение мелодии и слушание.