Ад Данте

Картина Ада выстраивается, с одной стороны, на основе христианских догматов, с другой — на античной традиции. У последней он заимствует идею Ада как очень темного, сырого и тягостного места. В отличие от христианских представлений о пылающем огне, в котором сгорают грешники, Ад у Данте — это место медленного умирания души. Не столько даже пыток, сколько умирания — не случайно и надпись над вратами Ада гласит: «Входящие, оставьте упованья». И движение вниз — это движение к холоду, движение к умиранию жизни и умиранию надежды.

Отчасти ориентируясь на традицию загробных «видений» и античное описание Тартара, Данте придумывает устроить его в виде воронки с девятью кругами, связав всю конструкцию с падением Люцифера, с важнейшим космогоническим сюжетом Священного Писания. Воронка Ада образуется в результате падения ангела, прогневавшего Бога, но она же выталкивает ту землю, которая в результате становится горой Чистилища.

Одной из центральных идей, на которой строится вся вселенная Данте, является путь души наверх, через Ад к Раю. И хотя кажется, что он сначала идет вниз, на самом деле это все равно движение как бы вверх. Центр Земли, в который упирается воронка Ада, — это самая далекая в пространстве и вообще в системе точка. Причем надо сказать, что в античной космологии все крутится вокруг центра Земли, потому что она находится в центре мира, это точка, вокруг которой все устроено. А у Данте это точка максимального удаления от Бога, максимального отсутствия света, а свет — это символ Божественного присутствия. Единственное, где он еще есть, так это в лимбе. Туда он немножко еще проникает, а дальше он утихает. Зло в каком-то смысле материально, а благо духовно. И в этом смысле это выражается и символизируется, в том числе и как бы физической природой Ада и Рая. Причем эти два пояса — Люцифер и Троица — различаются по своей бесконечной несовместимости. Вот эмпирей неподвижен, но неподвижен и ледяной центр Земли, и вместе с тем они все время как бы дают импульс тому, что происходит. Они связаны. Движение, которое совершает Данте, — это, конечно, всегда движение наверх.

При описании Ада Данте использует все известные в его эпоху законы физики: движение по окружности, гравитацию, левитацию, плотность. Он использует геометрию, которая необходима в расчетах при создании воронки, кругов, уступов. Он использует идею беспрестанного движения, которое там все время присутствует, кроме покоя ледяного озера. Но этот покой тоже является следствием чудовищной силы вихря, холода, который производится перепончатыми крыльями Люцифера. Данте использует данные по минералогии, потому что Ад — это мир неорганической природы. Он использует идею плотности и косности материи. В поэме оказываются соединены и богословие, и этика, и космогонические представления, и теория четырех элементов, полностью воспринятая античностью и средневековой мыслью.

Классификация грехов

Ни в чем не отступая от теологических истин, Данте сплавляет в единое целое множество разных традиций и философских представлений о греховности. В дантовском Аде не семь кругов-ярусов, соответствующих семи смертным грехам в том виде, в котором они предстают в классической классификации. Свою систему грехов поэт выстраивает, опираясь на идеи Фомы Аквинского и Бонавентуры, а те, в свою очередь, — на аристотелевскую систему пороков. Аристотель делит прегрешения на три типа: невоздержанность, скотство и обман. Эта трехчастная схема вбирает в себя и смертные грехи, и заповеди и устанавливает свой порядок, скорее соотносимый с аристотелевской схемой.

Сначала идут грехи, которые можно отнести к тому, что называется невоздержанностью: сладострастие, чревоугодие, скупость, расточительство, гнев. Потом начинается насилие и еще еретики. Затем насильники, которые относятся к скотству, демонстрируя проявления животной природы. И наконец, последние круги: восьмой — обман, а девятый — предательство, они оба объединены понятием «обман». В поэме Вергилий формулирует закон, по которому распределяются эти пояса: чем тяжелее грех, тем больше его наказание. И сама идея греха и соответствующего ему воздаяния тоже взята из Фомы Аквинского и Бонавентуры. Чем больше вторгается грех в духовные связи, чем больше затрагивает душу человека, тем он тяжелее. Чем больше он носит внешний характер по отношению к душе, тем он легче. Те, кто объедается, кто совершает грех прелюбодеяния, кто растрачивает, — это все грехи внешнего порядка. И даже убийство оказывается выше обмана, потому что оно разрушает человеческое тело, но оно не затрагивает душу. Хуже всего обман и предательство, которые находятся внизу.