Воспоминания о товарище Сталине

1901 г. я работал в Батуми на заводе Ротшильда. Однажды — Это было в конце года—т. Канделаки сообщил мне, что из Тбилиси приехал молодой пропагандист для создания в Батуми социал-демо­кратической организации.

Вскоре т. Канделаки познакомил меня с ним. Молодым пропа­гандистом оказался товарищ Сосо Джугашвили, наш великий вождь Сталин.

В первый же день нашего знакомства Сталин предложил мне указать, кого из рабочих завода можно вовлечь в организуемый кружок. Это поручение я быстро выполнил. В кружок вошли: И. Манджгаладзе, С. Шанидзе, Э. Копалейшвили, М. Копаладзе, я и еще несколько товарищей с завода Ротшильда.

Помимо заводских рабочих товарищ Сосо старался втянуть в кружковую работу и железнодорожных рабочих. Вскоре нам удалось под руководством Сталина организовать социал-демократический кружок на железной дороге. В него вошли: Самсон Никурадзе, В. Хурцилава, Г. Кухианидзе, Самхарадзе и др. Руководил этим кружком, как и всеми остальными, Сталин.

Через некоторое время после приезда Сталина социал-демократические кружки были созданы на всех крупных заводах Батуми.

Настало 31 декабря 1901 г. В этот вечер по инициативе и ука­занию Сталина передовые рабочие батумских заводов, типографии и железнодорожники под видом встречи нового года организовали собрание в доме Ломджария.

Все мы предложили, по кавказскому обычаю, избрать тулумбашем новогоднего стола Сталина, но он отказался от этой чести, заявив:

— Не будем рассматривать паше сегодняшнее собрание как празд­ничную встречу, а давайте используем ее для дела, — и первым взял слово.

Сталин говорил:

— Для достижения победы рабочим первым долгом нужно со­здать крепкую нелегальную рабочую партию, в которую должны войти все активные и преданные делу рабочего класса товарищи. Начало такой организации уже осуществлено — это рабочие кружки на отдельных предприятиях, которые теперь необходимо объеди­нить в одну мощную социал-демократическую организацию. Дер­житесь стойко, товарищи, истина на нашей стороне, наша сила в нас самих, и паша победа зависит от нас.

Речь товарища Сталина была встречена всеми собравшимися с огромным воодушевлением. Все мы тут же дали друг другу клятву, что до последней капли крови будем бороться за то великое дело, на которое поведет нас наш талантливый учитель и организатор.

Затем Коция Канделаки обратился к товарищу Сталину со сле­дующими словами:

— Ты приехал в Батуми для создания рабочей организации — плоды твоей работы уже налицо.

— Ты явился подлинным светочем для батумских рабочих, и мы хотим, чтобы ты всегда освещал нам путь борьбы за светлое буду­щее рабочего класса, — добавил, обращаясь к Сталину, Сильвестр Ломджария.

Сталин благодарил нас за добрые пожелания. Когда очередной тост дошел до Сильвестра Ломджария (в то время выдвинутого заводской администрацией из чернорабочих в приказчики), това­рищ Сталин обратился к нему с предупреждением:

— Заводская администрация зачастую дает повышение тому или иному рабочему, для того чтобы потом использовать его в своих целях. Помни об этом и смотри не споткнись, чтобы не запят­нать свою честь. То, что мы собрались сегодня здесь, в твоей квартире,— это большое к тебе доверие с нашей стороны.

Сталин говорил спокойно, уверенно, увлекательно. Он предупреждал, что на ноле брани в борьбе за освобождение рабочего класса неизбежно будут жертвы. Товарищ Сталин призывал быть смелыми и решительными в борьбе и говорил об этом так, что Миха Габуния пылко воскликнул:

— Не дай, господи, умереть на своей постели!

— Вот уже и рассветает, — сказал Сталин под утро, посмотрев в окно — Пожелаем же друг другу дожить до того дня, когда солнце свободы навечно засияет над нами.

рта встреча с товарищем Сталиным для всех нас осталась не­забываемой.

Впервые рабочие-активисты батумских предприятий познакоми­лись здесь друг с другом. С надеждой мы взирали на будущее, безгранично веря в нашего любимого организатора и руководителя — Сталина.

В этот новогодний вечер, по инициативе и под руководством Сталина, было создано ядро батумской социал-демократической ор­ганизации.

ГЕРАСИМ КАЛАДЗЕ

В тот же вечер Сталин обсуждал с нами вопрос об организации нелегальной типографии.

Когда в последующие дни работа нашей нелегальной органи­зации развернулась довольно широко, мы напечатали много про­кламаций.

Товарищ Сталин предложил нам начать работу и в деревнях Гурии, Имеретии и Мингрелии.

— Батуми, — сказал он, — должен стать центром революционного движения всей Западной Грузии.

Для установления связи с деревней он сам подобрал надежных товарищей и дал им конкретные поручения.

В январе 1902 г. в распилочном цехе завода Ротшильда вспыхнул пожар. Огонь угрожал всему заводу. На тушение пожара были вызваны не только ротшильдовские рабочие, но и рабочие других предприятий. В критический момент администрацией завода было дано обещание вознаградить всех участников тушения пожара. Однако, когда завод был спасен от огня, администрация своего обе­щания не выполнила, а премию за тушение пожара получили только приказчики.

Это вызвало среди рабочих большое возмущение. Мы обрати­лись за советом к товарищу Сталину. Он нам сказал:

— Идите к администрации и требуйте выплаты причитающегося вам вознаграждения.

В делегацию от рабочих для переговоров с администрацией вошли С. Ломджария, Д. Чарквиани и я.

Директор завода, выслушав наше требование, страшно обозлился и пригрозил вызвать полицию, если мы сейчас же не оставим его в покое.

— Ваших угроз мы не боимся и от требований своих не отка­жемся. Вызывайте полицию, но знайте, что это вам обойдется дорого,— Ответили мы ему.

О результатах наших переговоров мы сообщили Сталину. На другой день по его указанию тысячной толпой мы направились к конторе. На этот раз директор обошелся с нами иначе: он пред­ложил нам разойтись, пообещав срочно рассмотреть наше требова­ние. Через два дня деньги нам были выплачены.

Оживление революционной деятельности среди батумских ра­бочих стало для всех очевидным. Царские власти и капиталисты заволновались. Неоднократно рабочих вызывали в управление по­лицмейстера и советовали им не нарушать нормального хода работ на заводах.

В конце февраля на заводе Ротшильда было вывешено объявле­ние об увольнении с 15 марта 389 рабочих якобы вследствие отсут­ствия заказов. Мы послали представителей к администрации с пред­ложением отменить ночную смену и тем самым избежать увольнения нескольких сот рабочих.

В этом нам было отказано. Тогда мы объявили забастовку.

На горе, близ верфи (выше кладбища), состоялось собрание руководителей забастовки. Присутствовавший на этом собрании товарищ Сталин подчеркнул, что начатая нами стачка имеет серьез­ный характер и что мы должны проявить большую твердость и настойчивость. По его указаниям были выработаны требования для предъявления администрации завода.

Забастовка приняла настолько серьезный характер, что из Ку­таиси приехал губернатор. Однако переговоры его с рабочими не дали никаких результатов: мы крепко стояли на своем.

Вслед за этим 7 марта последовал арест 32 рабочих.

К тому времени под руководством товарища Сталина полностью была оборудована нелегальная батумская типография в Лиман-Мелье, на квартире, где жил товарищ Сталин. В этой типографии в те дни печатались листовки и прокламации, призывавшие рабочих стойко держаться в борьбе с капиталистами.

8 марта бастующие рабочие завода Ротшильда во главе с това­рищем Сталиным стройными рядами подошли к батумской тюрьме с требованием освободить арестованных накануне товарищей. В ответ на это заключенных перевели, по приказу властей, из тюрьмы в пересыльную казарму и вместе с ними туда же заключили еще свыше 300 человек из числа демонстрантов.

Это вызвало еще большее возмущение рабочих. В тот же день вечером Сталин созвал собрание актива, на котором по его предло­жению решено было организовать 9 марта демонстрацию рабочих всех батумских предприятий и направиться к пересыльным казармам с требованием освободить арестованных товарищей.

9 марта состоялась многотысячная демонстрация рабочих. Мы подошли к казармам. В ответ на наше требование об освобождении арестованных рабочих вызванная воинская часть ответила ружейными выстрелами. Я был ранен в левую руку.

5 апреля Сталин был арестован. Его держали в тюрьме в секрет­ной камере, и поэтому установить с ним связь было нелегко. Тогда я рискнул на следующий шаг.

По соседству со мной жил владелец одного из дровяных складов, снабжавший дровами тюрьму, не имевший никакого отношения к по­литике. Я обратился к нему с просьбой провести как-нибудь меня в тюремный двор, но в такое время, когда арестованных выводят на прогулку. Он мне рассказал, что одного человека в тюрьме выво­дят во двор отдельно от остальных заключенных. По его описанию я понял, что он говорит о Сталине.

Владелец дровяного склада пошел мне навстречу и пообещал послать меня в тюрьму дрогалем вместо себя.

Теперь оставалось еще согласовать с товарищем Сталиным час нашей встречи с ним.

Мне удалось познакомиться с братом одного из наших рабочих (торговцем-иранцем), доставлявшим в тюрьму для арестованных различные продукты. Я попросил его передать письмо одному из заключенных, описав наружность молодого Сталина. Лавочник после некоторого колебания все же согласился исполнить мою просьбу.

В письме я сообщил товарищу Сталину, что проберусь в тю­ремный двор в качестве дрогаля. Сталин ответил мне, что его выводят на прогулку в 3 часа дня.

И вот в один из ближайших дней, ровно к 3 часам, я въехал во двор тюрьмы с возом дров. Спустя несколько минут появился товарищ Сталин в сопровождении надзирателя.

Разгружая дрова, я как бы невзначай затеял разговор. Надзи­ратель-русский, по-грузински не понимал. Сталин успел мне пе­редать:

— Арестованных предадут гласному суду. Необходимо пригласить адвокатов. Обратитесь в Тбилиси, тбилисские товарищи сделают все необходимое.

Так, используя всяческие способы конспирации, мы продолжали поддерживать связь с товарищем Сталиным.

Сталин пробыл в батумской тюрьме целый год.

1 марта 1903 г. начался процесс над участниками демонстрации 9 марта 1902 г. Благодаря стараниям тбилисских товарищей для Защиты батумских рабочих прибыли лучшие адвокаты. Из Москвы и Петербурга—Муравьев, Сталь и Андроникашвили, из Кутаиси — Гелиазаров и др.

Процесс продолжался 8 дней. Вечером 8 марта был вынесен приговор. Рабочим зачли годичное заключение и всех их освободили. Дело же о Сталине было выделено особо.

Защитники отказались от вознаграждения. Батумские рабочие устроили им торжественные проводы, и на другой день, 9 марта 1903 г., в связи с их отъездом состоялась большая демонстрация, повлекшая новые аресты рабочих. Арестовали меня, Сильвестра Ломджария, Томарадзе, Баланчивадзе, Каландадзе, а также работав­шую с нами Наталью Киртадзе.

Вместе со Сталиным всех нас отправили этапным порядком из батумской тюрьмы в кутаисскую.

Спустя три месяца троих из арестованных освободили, а Сталина выслали в Иркутск. Отправили его морем, через Батуми.

В дальнейшем наша встреча со Сталиным произошла в 1905 г. в Барцхане (в предместье Батуми) во время дискуссионных собра­ний с меньшевиками.

Я счастлив, что на заре революционного движения мне пришлось работать под руководством Сталина. Я счастлив, что дожил до победы социализма в нашей стране, до осуществления всего того, что 35 лет назад нам, рабочим, казалось отдаленной мечтой, а теперь как исто­рическая победа зафиксировано в Сталинской конституции.

ИЛЛАРИОН ДАРАХВЕЛИДЗЕ