4.Занятые лица.

Теперь переходим к вопросу о занятых лицах, о том, какая часть рабочей силы—как наемных рабочих, так и отдельных производителей—организована у нас в капиталистическом производстве. Здесь мы имеем, вопервых, сведения Госплана (на стр. 211 «Контрольных цифр») о наемных рабочих в частной промышленности. В 1925/26 г. их было там 283 тыс. чел. из всех 3 092 тыс. наемных рабочих в промышленности. Это составляет 9,3 %. Я сопоставил эти данные со сведениями ВЦСПС—какое количество рабочих из занятых в частной промышленности организовано по индустриальным профсоюзам. Статистика ВЦСПС дала справку на 1 октября 1926 г.,—более свежих сведений у них нет,—и оказывается, что по всем одиннадцати индустриальным союзам организовано всего 156 тыс. чел. из тех 283 000, которые в частной промышленности заняты. Следовательно, из наемных рабочих частной промышленности профсоюзы организовали пока только 55 %, т. е. только около половины всех наемных рабочих, работающих в частной промышленности. Между тем сами профсоюзы (ВЦСПС в отчете к VII съезду профсоюзов) предполагали, что они охватывают свыше 80 % всех рабочих, занятых в частной промышленности. О том, что это предположение неверно, видно из приведенного сопоставления. Нашим профсоюзам, таким образом, предстоит еще провести большую работу для того, чтобы охватить всех рабочих, занятых в частной промышленности.

Кроме наемных рабочих явно-капиталистической промышленности, значащихся в таблицах Госплана, надо учесть еще наемных рабочих лжекооперативов. Наемных рабочих в промышленных предприятиях кооперации, по таблицам Госплана (стр. 211), насчитывается 250 тыс. чел. Пропорционально продукции лжекооперативов из этих наемных рабочих кооперации не менее 70 тыс. чел. должно быть отнесено к наемным рабочим капиталистических предприятий, лишь прикрывающихся кооперативной маской. Таким образом из всех наемных рабочих промышленности на долю капиталистического предпринимательства приходится свыше 350 тыс., или 11,6 %; из наемных рабочих кооперации на лжекооперативы приходится, вероятно, несколько больше, чем выходит пропорционально продукции; так что можно считать, что из всех наемных рабочих нашей промышленности до 12 % занято у частных предпринимателей, как явных цензовых и нецензовых, так и прикрывающихся кооперативной формой.

Затем имеется еще около 100 тыс. так называемых «членов» лжекооперативов, на деле замаскированных капиталистических рабочих и предпринимателей. Наконец, на частных предпринимателей через раздаточные конторы работает еще около четверти кустарей, как следует из приводившихся выше данных о капиталистически организованной части кустарной промышленности.

Для учета кустарей надо перевести их из подсчета живых людей в подсчет «средних годовых работников», чтобы можно было сравнивать с числом наемных рабочих в фабричной промышленности. Дело в том, что в фабричной и в мелкой городской промышленности обычно работают круглый год, в сельской же кустарной промышленности, по докладу ЦСУ (т. Смит—Фалькнер) в комиссии НК РКИ, работа продолжается в среднем около 30 недель в году, но зато по 10 часов) в день вместо 8 часов. Переведем по этим данным живых людей сельской промышленности в среднее годовое количество работников, прибавим работников городской нецензовой промышленности (общее количество всех занятых в нецензовой промышленности в 1925/26 г., по данным ЦСУ, составляло 2893 тыс. чел.—цит. по т. Цылько, стр. 67, «На аграрном фронте») и вычтем часть, занятую в государственных, кооперативных и явно-капиталистических предприятиях (по обследованию ЦСУ, из всех лиц, занятых в нецензовой промышленности, на «простое частное товарное производство без наемных рабочих» приходится 84 %. См. стр. 241 «Справочника» ЦСУ на 1927 г.). Получим несколько менее 1 600 тыс. годовых работников (или почти 2 500 тыс. чел. живых людей; из них четверть—в городах и три четверти—в деревнях). Около четверти их продукции, как мы видели, приходится теперь на долю организованной раздаточными конторами домашней системы капиталистической промышленности. Следовательно, до 400 тыс. чел. «годовых работников» относится к эксплоатируемым «домашним рабочим» капиталистов (работающим на дому у себя, а не у капиталистов, и около 1 200 тыс. чел. «годовых работников» (что составляет около двух миллионов живых людей) являются самостоятельными трудовыми кустарями и ремесленниками без наемных рабочих.

Общее количество занятых в промышленности лиц в 1925/26 г. составляет, таким образом, по СССР около 4 850 тыс. чел. (с переводом сельской части самостоятельных кустарей и «раздаточных» кустарей в «годовых работников»). По отдельным группам они распределяются следующим образом:

	Число (в тыс. чел.)	Процент
Частный капитал	850	17
Частное трудовое производство	1200	25
Кооперация (без лжекооперации)	240	5
Государство	2560	53

Всего на частную промышленность приходится, таким образом, 42 % всех рабочих сил страны, занятых в промышленности (по таблицам «Контрольных цифр» почти такая же величина—43 %); если же взять во всех разрядах живых людей (а не «годовых работников»), то соотношение получится примерно таким:

	Число (в тыс. чел.)	Процент
Частный капитал	1100	18,3
Частное трудовое производство	2000	33,3
Кооперация (без лжекооперации)	300	5,0
Государство	2600	43,3

Если сопоставить процентное распределение всей валовой про-дукции промышленности страны и всего количества годовых работников и живых людей, то сразу бросается в глаза гораздо большая производительность труда в государственной промышленности, как более крупной и лучше оборудованной.

	Годовых работников (в %%)	Живых людей (в %%)	Валовой продукции (в %%)
Частный капитал	17	18,3	11,7
Частное трудовое производство	25	33,3	10,1
Кооперация (без лжекооперации)	5	5,0	4,7
Государство	53	43,3	73,6

Из этого видны, между прочим, две вещи.

Вопервых—каким громадным резервом для расширения государственной промышленности и для роста производства является еще частное трудовое производство (и привязанная пока к капиталистическим раздаточным конторам часть кустарей). Перевод одного годового работника из частного трудового производства (главным образом ручного или с жалкими машинами) в условия оборудования государственного производства равносилен увеличению продукции на человека в три с половиной раза. Здесь прежде всего мы найдем ту массу квалифицированных рабочих, какая понадобится по мере окончания сооружения новых фабрик и заводов (по капитальному строительству). Заработок фабрично-заводского рабочего выше заработка большинства кустарей, так что препятствий в этом отношении нет. Втечение ряда предстоящих лет можно ожидать перехода значительной части кустарей в разряд фабрично-заводских рабочих.

Второй вывод: цифры о громадном перевесе продукции государственного промышленного производства над производством частным не должны заслонять от нас того факта, что в отношении живых трудовых сил, занятых в промышленности, еще более одной шестой непосредcтвенно подчинено капиталу, а в частном хозяйстве в целом находится ещё более половины. Из этого следует особая социальная (общественно-классовая) важность мер по регулированию капиталистического производства в промышленности и мер по помощи и вовлечению в государственно-пролетарское русло обширного слоя мелких частных трудовых производителей (городских и сельских кустарей без наемных рабочих). Ниже мы еще остановимся на этих мерах.