Вопрос 19. Возможности и границы науки: гностицизм, агностицизм, скептицизм

В зависимости от ответа на фундаментальный вопрос о возможности познания мира, адекватного воспроизведения субъектом сущностных характеристик изучаемого объекта в философии выделяются позиции познавательного оптимизма, скептицизма и агностицизма.

Поскольку мир в той или иной мере доступен познанию, человек в состоянии иметь более или менее достоверные знания о нем. Однако этот тезис трактуется весьма неоднозначно. Одни философы полагают, что границ познанию не существует, что человек в принципе может иметь верные сведения о любом явлении действительности – такую позицию называют гносеологическим оптимизмом (ее придерживается, например, марксистская философия и классическая наука). Другие считают, что познавательные возможности человека так или иначе ограничены, что есть сферы, недоступные человеческому знанию – эти взгляды характерны для гносеологического пессимизма. К нему относят, например, скептицизм (от греч. скептикос – рассматривающий, исследующий) – направление, выражающее сомнение в достижении истинного знания. Еще в Древней Греции Гераклит утверждал, что «глаза и уши – фальшивые свидетельства», Демокрит также подчеркивал, что «результаты ощущений темны», «это просто мнение, а не истинно существующее». Пиррон впервые придал систематическую закономерную форму распространенным сомнениям в познавательной ценности чувственного познания. Он проповедовал воздержание от суждения, ничего не называя ни прекрасным, ни безобразным, ни справедливым, ни несправедливым. К гносеологическому скептицизму Пиррон добавил моральный и логический скептицизм, заявив, что никогда не может быть рационального обоснования для того, чтобы предпочесть один порядок действия другому. Скептики отрицали возможность достоверного знания и не верили в возможность рационального обоснования нравственных норм, показывая, что в одном месте нравственное признается таковым, а в другом нет. Для более позднего скептицизма характерна резкая направленность против концепции истины, единственным критерием которой считалась видимость: «Все лишь кажется». Протагор (480-410 до н.э.), известнейший из софистов, утверждал: «Человек есть мера всех вещей». С его точки зрения, невозможна общезначимая истина. Всякое мнение истинно и всякая истина есть чье-то мнение. По мнению Протагора, все относительно – любые знания, ценности, законы и обычаи. Кроме античного скептицизма, известны и более поздние его формы, например, просветительский, для которого характерна скептическая установка по отношению к авторитету традиций. Сомнения в достоверности человеческого познания повлияли на гносеологическую позицию Д. Юма, заложившего основы новоевропейского агностицизма.

Агностицизм ( от греч. агнотос – недоступный познанию) – философское учение, согласно которому не может быть окончательно решен вопрос об истинности познания действительности. Первоначальные формы агностицизма возникли в связи с обнаружением изменчивости, относительности и несовершенства знания. Термин «агностицизм» был предложен в 1869 г. Т. Гексли, который рассматривал агностицизм в качестве альтернативы тем, кто считал, что в объективную истинность ряда утверждений следует верить даже в отсутствие логически удовлетворительных свидетельств опыта. В наиболее последовательной форме агностицизм проведен в философской системе английского философа Д.Юма (1711-1776), который утверждал, что всё познание имеет дело с опытом и принципиально не может выйти за его пределы, а в соответствии с этим, не может судить о том, каково отношение между опытом и реальностью. И.Кант (1724-1804) показал, что чисто логическим путем невозможно установить соответствия между объективным миров и системой знания. Он настаивал на существовании принципиальной границы между познанием и действительностью («вещь в себе», т.е. вещь, как она существует сама по себе, отлична от того, какой она является для нас в познании и недоступна ему; ни ощущения, ни понятия и суждения не могут дать достоверного знания о «вещи в себе», она не познаваема).

В марксистской гносеологии, рассматривающей познание как момент общественно исторической практики, раскрывается узость концептуальных и мировоззренческих оснований агностицизма, подвергается критике принципиальная отгораживание явления от того, что является, отсутствие историзма в оценке возможностей научного познания, а также сведение познания только к научному познанию, а науки – к опытному естествознанию.

Элементы агностицизма оказываются весьма живучими и в современных подходах. Так, в рамках конвенционализма (от лат. conventio – соглашение) утверждается, что в основе математических и естественнонаучных теорий лежат произвольные соглашения выбор которых оправдывается лишь соображениями удобства, «экономии мышления» и т.п. (Мах, Авенариус, Пуанкаре). Позицию скептицизма отстаивает и критический реализм, в котором утверждается, что познание носит принципиально символический характер, а убеждения в истинности познания корениться в свойственной человеку вере (Дж.Сантаяна).

И все же познание человеком того мира, в который его «забросили» эволюция Вселенной и собственная судьба, необходима и возможна. Сама жизнь человечества, его история доказывают нам успешную адаптацию человека к реалиям бытия, их практическое преобразование и, следовательно, возможность обладания достоверными знаниями о мире.

Вместе с тем каждому известно, что человек постоянно имеет дело не только со знанием, но и с незнанием, причем сфера последнего, как ни парадоксально, расширяется с ростом наших знаний о мире. Не случайно К. Поппер предлагает исходить в гносеологии из двух основных тезисов: «мы знаем достаточно много» и «наше незнание безгранично». Поэтому уверенность человека в своих познавательных возможностях не должна приводить его в состояние «гносеологического восторга» - доля здорового скептицизма должна отрезвлять нас, способствовать критической оценке собственных знаний.