5 Вопрос. Законодательство Клисфена:

а) борьба политических группировок накануне реформ.

Сразу после падения тирании в Афинах с новой силой вспыхнула борьба за власть. На сей раз в борьбе участвовали две аристократические группировки.

Одну из них возглавил Клисфен из рода Алкмеонидов, тот самый, который в 525/24 г. до н. э. был архонтом при Писистратидах, а затем снова эмигрировал и развернул кипучую деятельность по свержению тирании.

Теперь, когда их цель была достигнута, они стремились воспользоваться плодами своей победы и рассчитывали снова занять ведущее положение в Афинах. Но тут они натолкнулись на сопротивление: им противостояла афинская консервативная аристократия. Видимо, традиционная землевладельческая знать сплотилась, чтобы недопустить к власти ≪выскочек≫ Алкмеонидов. Лидером этой группировки был знатный аристократ Исагор.

Следовательно, в Афинах возобновилась борьба между старой, землевладельческой аристократией и ≪новыми людьми≫, возглавляемыми новой, ≪капиталистической≫ аристократией. ≪Старые≫ и ≪новые≫ силы снова сцепились в смертельной схватке за власть. Их борьба, как и раньше, приняла вид соперничества двух аристократических кланов. В ней не было сначала никаких политических лозунгов и проектов.

Исагор опирался на традиционные аристократические объединения — гетерии. Гетерии были старым и хорошо опробованным инструментом политической организации аристократии.

Поэтому Исагору вскоре удалось победить и в 508 г. до н. э. он был избран архонтом.

Силы Клисфена были явно недостаточны, чтобы противостоять всей аристократии, и тогда он решил прибегнуть к тому же приему, что и Писистрат, — он обратился за поддержкой к народу. Как выражается Геродот, ≪побеждаемый Клисфен подружился с народом≫, или, точнее, ≪сделал народ своей гетерией≫. Поскольку Клисфен изображал себя как борца за свободу, он уже не мог претендовать на роль тирана. Ему оставалось только одно — привлечь народ какими-то демагогическими обещаниями. Аристотель говорит, что он пообещал предоставить народной массе политические права.

Ставка на народ опять оказалась беспроигрышной и, таким образом, Клисфену удалось взять верх над Исагором. Теперь уже Исагор, будучи побежденным Клисфеном, был вынужден искать поддержку и нашел ее за пределами Аттики.

Исагор призвал на помощь спартанского царя Клеомена, с которым был связан отношениями гостеприимства. Клеомен потребовал от афинян изгнать из города всех, над кем тяготела скверна ≪Килонова греха≫ — при этом подразумевался весь род Алкмеонидов.

Клисфен, не дожидаясь расправы, тайно удалился в изгнание, а Исагор, вместе с пришедшим ему на помощь спартанским отрядом Клеомена, принялся изгонять из Афин семьсот запятнанных скверной семей.

Однако Исагор увлекся — вместе с Клеоменом он попытался низложить проклисфеновский государственный совет ивзять власть в свои руки. Совет же оказал сопротивление и поднял народ. Чужеземный отряд и на этот раз сыграл роковую роль — как и в истории с Килоном, дело можно было в данном случае представить как иноземную интервенцию, а Исагора — как национального предателя. Агитация подействовала, и народ взялся за оружие.

Исагор с отрядом Клеомена и своими сторонниками укрылся на Акрополе. Их положение там скоро стало безвыходным и на третий день они были вынуждены сдаться. Клеомену со спартанцами было разрешено покинуть Аттику, а сторонники Исагора были перебиты.

После этого афиняне вернули изгнанников, а Клисфен стал вождем народа и произвел политические преобразования.

б) новое территориальное деление Аттики, его значение.

Суть реформ, по Геродоту, очень коротко сводится к тому, что Клисфен заменил четыре старых филы десятью новыми, дал им новые названия и распределил демы по десяти на каждую филу. Аристотель же уделяет этому вопросу особое внимание и сообщает некоторые важные подробности.

Он особо отмечает, что Клисфен специально разделил страну на десять частей, а не на двенадцать, чтобы избежать совпадения с прежними двенадцатью триттиями и чтобы можно было смешать народ. Аристотель раскрывает и политический смысл нового административного деления страны.

Выглядит это следующим образом: на основе новых десяти фил Клисфен вместо солоновского совета четырехсот создал новый совет пятисот, в который избирались пятьдесят человек от каждой филы. Затем он устроил особое разделение внутри каждой филы по одной общей схеме. Всего было десять фил и сто демов. Клисфен позаботился о том, чтобы перемешать все население среди новых десяти фил. Для этого он сначала распределил все демы равномерно по трем традиционным областям Аттики: город, прибрежная зона и срединная земля. Затем на основании этого деления были созданы новые административные единицы —- триттии. В каждую триттию входили три-четыре дема из одной области.

Так жители Аттики оказались идеально перемешаны. Основной административнойединицей стал теперь дем. Отныне дем был локальной гражданской общиной, своего рода самоуправляемой ячейкой. Клисфен ввел и официальную должность старейшины дема — демарха, которому поручалось заведовать делами своей общины. Чтобы укрепить связь граждан с демом, Клисфен постановил официально называть граждан не по отчеству, как это было раньше, а по имени дема, к которому они приписаны.

Наконец, последним мероприятием Клисфена было введение остракизма. Показательно, что Клисфен позаботился и о религиозной легитимации для своей реформы: названия новым филам он дал такие, какие избрала пифия из числа предложенных им вариантов.

Теперь можно задать вопрос: с какой целью Клисфен проводил свои реформы? Первый ответ дает уже Аристотель. Он говорит, что, создавая новые филы, Клисфен хотел смешать население, ≪чтобы большее число людей получило возможность участия в делах государства≫.

В действительности Клисфен не строил политических теорий и не создавал в одночасье демократический строй, о котором еще никто не имел ни малейшего представления. Он не имел целью создать в Афинах новую политическую систему, а решал вполне конкретные задачи по преобразованию существующего государственного порядка.

Главной целью Клисфена было разрушить старые территориально-родовые объединения аристократии, на которые опирались соперничавшие в борьбе за власть партии и гетерии и которые помогли Исагору в борьбе против самого Клисфена.

в) реформа государственного управления.

Теперь все знатные роды и прежние группировки оказались разбиты по различным триттиям и филам и не могли уже объединяться в партии и вербовать себе приверженцев на своих территориях. От этого выигрывал прежде всего сам Клисфен и его род, который как раз не имел больших земельных владений и твердой территориальной опоры в Аттике. Теперь Клисфен уравнял шансы Алкмеонидов и традиционных землевладельческих родов. Конечно же, от этого выиграла и верхушка ≪новых людей≫, которая теперь была окончательно уравнена в правах и возможностях со ≪старой≫ знатью и слилась с ней в один имущественный класс.

Проводя свои реформы, он (Клисфен) начисто отказался от всех религиозных идей и руководствовался только прагматическими соображениями.

На первом месте у него стоял трезвый расчет, в котором не было места вере. Религию он использовал только для формального ≪прикрытия≫ своей реформы. Это была уже сугубо секулярная политика, в которой господствовал один голый рационализм.

Клисфен оторвал сферу политики от религии и сделал политику секулярным пространством человеческой деятельности.

Клисфен создал новый тип политики, новую концепцию закона и новую модель власти. Сделав политику секулярным пространством, он совершил духовную революцию, которая, быть может, была гораздо важнее, чем его политическая революция. Отторжение религии от политики произвело переворот в сознании, благодаря которому только и стала возможна демократия как форма секулярной власти. В этом пункте традиция пресеклась и началась история нового общества. Так закончилась старая эпоха харизмы, аристократических доблестей и традиционных ценностей и началась новая эпоха демократии.

Конечно, это еще не значит, что старая эпоха сразу вдруг исчезла, нет, она еще долго жила в сознании людей и в виде различных обычаев, установлений и т. д., но все это стало теперь пережитком, наследием прошлого в новом мире идей и ценностей.

Реформы Клисфена только обозначили начало переходного периода, но сам по себе этот период стал достоянием уже новой эпохи.