1. Понятие методологии. Уровни методологии.

Методология (от греч. methodos — путь исследования или познания, logos — наука, учение) —учение об идейных позициях науки, логике ее построения, научных подходах исследования.

Наука представляет собой систему, состоящую из знаний, фактов, законов и методов их исследования. Методология носит всеобщий характер, но она конкретизируется применительно к различным сферам практической и теоретической деятельности. В психологии такой сферой является психика, исследование которой предполагает разработку соответствующих методов.

Выделяют три уровня методологии психологии: общую, специальную и частную (схема 3).

В качестве общей методологии психологической науки выступает диалектико-материалистический подход к пониманию окружающего мира, роли и места психики в нем.

Отечественная психологическая наука исходит из того, что:

1. Окружающий нас реальный мир материален.

2. Материя первична, сознание вторично.

3. Материя находится в непрерывном движении, развитии.

4. Окружающий мир и психика прошли длительный путь эволюции.

Специальную методологию психологии составляют принципы:

• принцип детерминизма, то есть причинной обусловленности психических явлений, это значит, что психика опосредуется естественными и социальными условиями и изменяется под их воздействием;

• принцип единства сознания и деятельности означает, что сознание возникает, развивается и проявляется в деятельности, которая является формой активности сознания, а само сознание обеспечивает активный характер деятельности;

• принцип развития позволяет рассматривать психику как продукт развития и в процессе развития;

• принцип личностного подхода ориентирует исследователей на изучение индивидуально- и социально-психологических особенностей человека.

Частной методологией психологической науки являются более конкретные психологические подходы, исходящие из общей методологии, отражающие специфику отраслей психологии.

Методология – это учение об организации деятельности. Такое определение однозначно детерминирует и предмет методологии – организация деятельности.

В структуре методологического знания Э.Г. Юдин выделяет четыре уровня: философский, общенаучный, конкретно-научный, технологический.

Содержание высшего – философского уровня методологии объединяет в себе общие принципы познания с категориальным аппаратом науки в целом.

Ко второму уровню относится общенаучная методология, представляющая собой теоретические положения, применяемые практически ко всем научным дисциплинам.

На третьем уровне стоит конкретно-научная методология, которая представляет собой совокупность всех принципов и методов, применяемых в какой-либо конкретной науке.

Четвертый уровень занимает технологическая методология, которую составляют методика и техника исследования, т.е. набор процедур, которые обеспечивают поступление достоверного эмпирического материала и его первичную обработку. Характер на этом уровне нормативный и четко выраженный.

Уровни методологии связаны между собой так или иначе, и имеют спланированное самодвижение. Однако философский уровень играет роль содержательного основания и выступает во всеобщем методологическом качестве всякого методологического знания.

Философский уровень. Его содержание составляют общие принципы познания и категориальный строй науки в целом. Эта сфера методологии представляет собой философское знание, разрабатывается специфическими для философии методами. Она не существует в виде какого-то раздела философии – методологические функции выполняет вся система философского знания.

Философский уровень методологии функционирует не в форме жесткой системы норм или технических приемов (что ведет к догматизации научного познания), а в качестве системы предпосылок и ориентиров познавательной деятельности. Сюда входят содержательные предпосылки (мировоззренческие основы научного мышления, философская «картина мира») и формальные, относящиеся к общим формам научного мышления, к его исторически определенному категориальному строю.

Философия играет двоякую методологическую роль: 1) она осуществляет конструктивную критику наличного научного знания с точки зрения условий и границ его применения, адекватности его методологического фундамента и общих тенденций его развития и стимулирует внутринаучную рефлексию, способствует постановке новых проблем, поиску новых подходов к объектам научного изучения. 2) философия дает мировоззренческую интерпретацию результатов науки с точки зрения той или иной картины мира и служит отправной точкой всякого серьезного исследования, необходимой содержательной предпосылкой существования и развития теоретического знания и его интерпретации в нечто целостное для каждого этапа развития познания.

Необходимым компонентом философской методологии является социально-культурный анализ науки, который позволяет отрефлексировать те идеалы, которые присущи той философии, на которую мы опираемся.

Покажем связь философии с педагогикой на конкретных примерах. Так, философский закон перехода количественных изменений в качественные проявляется в уровнях развития и образования человека. Диалектический подход обусловливает необходимость выявления, осознания и разрешения внешних и внутренних противоречий в процессе обучения и воспитания личности, постоянного поиска и обновления оптимальной системы форм, методов и средств педагогического воздействия, всесторонне подходить к изучению эффективности педагогического процесса.

Философское учение о всеобщей обусловленности явлений обязывает выявлять причинно-следственные связи педагогических фактов и явлений.

Философское положение о диалектическом единстве содержания и формы вызывает необходимость постоянной корректировки и увязки содержания, форм, методов, средств обучения и воспитания с обеспечением ведущей роли содержания.

Общенаучный уровень.

Общенаучная методология может быть представлена системным подходом, отражающим всеобщую связь и взаимообусловленность явлений и процессов окружающей действительности. Он ориентирует исследователя и практика на необходимость подходить к явлениям жизни как к системам, имеющим определенное строение и свои законы функционирования.

Сущность системного подхода заключается в том, что относительно самостоятельные компоненты рассматриваются не изолированно, а в их взаимосвязи, в развитии и движении. Он позволяет выявить интегративные системные свойства и качественные характеристики, которые отсутствуют у составляющих систему элементов. Предметный, функциональный и исторический аспекты системного подхода требуют реализации в единстве таких принципов исследования, как историзм, конкретность, учет все сторонних связей и развития.

Системный подход требует реализации принципа единства педагогической теории, эксперимента и практики. Педагогическая практика является действенным критерием истинности научных знаний, положений, которые разрабатываются теорией и частично проверяются экспериментом. Практика становится и источником новых фундаментальных проблем образования. Теория, следовательно, дает основу для правильных практических решений, но глобальные проблемы, задачи, возникающие в образовательной практике, порождают новые вопросы, требующие фундаментальных исследований.

Конкретно-научный уровень.

Уровень применим к ограниченному классу объектов и познавательных ситуаций, специфических для данной области знания. На этом уровне методологических исследований философские и общенаучные принципы конкретизируются и преобразуются применительно к данной науке и той реальности, которую она изучает.

Конкретно-научная методология – совокупность методов, принципов исследования и процедур, применяемых в той или иной специальной научной дисциплине. Методология психологии включает в себя проблемы специфически психологического познания (правила и условия проведения экспериментов, требования к репрезентативности данных и к способам их обработки), и вопросы, выдвигаемые в смежных науках, либо на более «высоких» уровнях методологии. привлечение методологических средств с вышележащих уровней не может носить характера механического переноса: чтобы дать действительный, а не мнимый эффект, эти средства должны получить соответствующую предметную интерпретацию и разработку.

2. Теоретико методологические проблемы современной психологии

Методология – это учение об организации деятельности. Такое определение однозначно детерминирует и предмет методологии – организация деятельности.

Основные признаки кризиса:

1. Отсутствие единой теории, которую все разделяли бы;

2. Разобщённость на психологические школы;

3. Отсутствие универсальных критериев добывания, верификации и адекватности знания.

4. Некуммулятивность знания – необходимо опираться на предыдущие знания.

5. Раскол между исследовательской и практической психологией. 6. Проблема адекватного метода исследования.

Конец XIX в. ознаменовался дискуссиями о том, какими путями строить новую, объективную психологию, какие методы должны стать ведущими при исследовании психического. На рубеже веков еще казалось, что эти споры приведут к единому мнению и выстроится методология новой, позитивной психологии. Общей тенденцией был переход от психологии, изучающей феномены сознания, к психологии, исследующей целостную систему организм-среда. Однако логика развития первых школ показала, что существует несколько путей строительства такой психологии, которые кардинально отличаются друг от друга не только в понимании приоритетов и задач психологической науки, но даже в определении ее предмета и содержания психики. Разным был и подход к динамике психического развития, его закономерностей и условий, способствующих или препятствующих ему.

Поэтому в начале XX в. психология переживала серьезный методологический кризис, связанный прежде всего с трудностями, возникавшими при поиске объективных методов исследования психики. Предложенные функциональной психологией, структурализмом или Вюрцбургской школой методы при более пристальном рассмотрении оказывались далекими от объективности, что доказывалось и теми разногласиями, которые возникали при обсуждении полученных результатов. Выяснилось, что найти прямой и объективный метод изучения психического состояния человека, содержания его сознания, а тем более бессознательного, практически невозможно. Выход был либо в трансформации метода, который превращался в опосредованный, либо в таком изменении предмета, которое сделало бы реальным его непосредственное экспериментальное изучение (например, сделать предметом внешнюю активность), либо в отказе от попыток объяснить законы психики, заменив их описанием явлений, как предлагал Дильтей.

На содержание и динамику протекания методологического кризиса в психологии повлияли кроме логики становления самой науки и другие факторы - социальная ситуация, открытия в других дисциплинах.

Открытия в биологии, физике, генетике способствовали становлению психологических направлений. Данные генетики, показавшие широкие возможности приспособления и изменения организма, лабильность и пластичность

нервной системы, оказали влияние на анализ роли среды в процессе развития психики, понимание возможностей и границ обучения. Особенно большое значение эти материалы приобрели в России, в которой в те годы была одна из наиболее сильных школ генетиков.

Достижения физиков, которые помогли и психологам по-новому увидеть возможности эксперимента, раскрыли перспективы изучения познавательных процессов. Законы и методы исследования физического поля стремились применить при анализе психического поля, динамики восприятия и мышления гештальтпсихологии.

О необходимости пересмотра психологических постулатов свидетельствовали и запросы практики, которые не могли игнорироваться учеными. Ориентация на практику выражалась не только в философии прагматизма, особенно популярной в США, но и в разработке межпредметных вопросов, прежде всего совместно с медициной и педагогикой. Если клинические данные в большей степени повлияли на французскую психологию (о чем говорилось выше) и на формирование глубинной психологии, то задачи обучения и воспитания «нового человека», разработка новых подходов к проблеме социализации стали ведущими в США и России, повлияв на развитие бихевиоризма и российской психологии.

Разные научные интересы, методологические принципы и социальная ситуация, в которой творили ученые первых десятилетий ХХ в., не позволяли прийти к общему пониманию целей, предмета психологии и ее методов.

Эта ситуация рефлексировалась учеными как кризис психологии. И с такой оценкой можно согласиться, если считать этот закономерный методологический кризис кризисом роста. Естественно, что развитие невозможно без поисков нового, без ошибок. Современная психология развития доказала, что каждый критический период начинается с негативизма, отрицания, которое сменяется периодом строительства, приобретения нового. А психология действительно менялась, становилась все более значимой и для общества, и для других наук. Неудивительно, что такие кардинальные изменения были связаны и с метаниями, негативизмом по отношению к старой психологии, поисковой активностью и пробами при формировании новой науки, появлении новых открытий и новых направлений в психологии. Однако ученые начала века, еще стремившиеся прийти к единому мнению о единой психологии, осознавали кризис как невозможность его выработать, т. е. как распад старой психологической науки, что было справедливо, и как тупик в процессе становления новой, что, как доказано временем, неверно.

Этим объясняется и тот парадоксальный на первый взгляд факт, что период, который мы сейчас оцениваем как время расцвета научного творчества выдающихся ученых, период, определивший лицо психологии XX в., рефлексировался учеными как упадок, как «открытый кризис». Возможно, что, действительно, «большое видится на расстоянии», но главное, видимо, в том, что мы в начале XXI в., так же как ученые начала XX в., оцениваем положение в науке

по итогам прошлого, исходя из которого пытаемся заглянуть в будущее. И это наше прошлое доказывает ситуативность и неправомочность той оценки, которую многие из ученых, писавших о кризисе в начале XX в., осознали к его середине.

Таким образом, фактически уже к 20-м годам XX в. психология разделилась на отдельные школы, которые по-разному выстраивали свои концепции о содержании и структуре психики, рассматривая в качестве ведущей познавательную, мотивационную или поведенческую сферу психического. В тот момент появились три ведущих направления - бихевиоризм, гештальтпсихология и глубинная психология, каждое из которых имело собственный предмет психологии и свой метод исследования психики.

Предметом бихевиоризма стало поведение, которое исследовалось путем экспериментального изучения факторов, влияющих на его формирование, т. е. на образование связей между стимулами и реакциями.

Гештальтпсихология исследовала целостные структуры, из которых состоит психическое поле (прежде всего поле сознания), причем для изучения этих гештальтов применялись новые методы, разработанные по аналогии с методами изучения физического поля.

Глубинная психология сделала своим предметом глубинные, бессознательные структуры психики, методом изучения которых стал психоанализ.

Позднее, уже во второй половине XX в., возникли новые школы - гуманистическая и когнитивная психология. Российская психологическая школа, которая, хотя и развивалась в логике общемировой психологической науки, всегда имела самобытный характер, а потому в начале XX в. также существенно изменила свою методологию. Более подробно об этом будет сказано ниже.

Как видно из приведенного обзора, ни предметы, ни методы в этих школах совершенно не совпадали между собой, а потому на первых этапах становления школ невозможно было и говорить о каком-то объединении. Прошло несколько десятилетий самостоятельного развития, было накоплено много новых фактов каждым из направлений, прежде чем стало возможным опять заговорить об объединении, о создании единой психологии

Коул писал о двух парадигмах в психологии, которые он называет «путь науки» и «путь истории и культуры». Формирование третьего пути и на его основе единой психологии видится им в объединении двух мировоззрений в едином научном подходе. Таким образом, возможность третьего пути продолжает обсуждаться в связи с проблемой преодоления кризиса как размежевания предметов двух психологии (натуральных и культурно обусловленных процессов), но не тех двух психологии, которые имел в виду Выготский (материалистической и идеалистической).

3. Содержательная характеристика источников и составных частей психологического знания (психологическое исследование, психологическая практика, обыденная психология

Беглое рассмотрение структуры психологического знания позволяет не только собственно систематизировать его, но и сделать ряд выводов относительно его характера и строения.

1. В структуре этого знания можно выделить компоненты, являющиеся стандартными составляющими любого научного знания и служащие «каркасом» системы познания в любой науке. Вместе с тем в психологии и строение этого каркаса, и некоторые его элементы обладают определенной спецификой. Например, большое значение имеют базовые «идеологии» и знание контекста, которые для многих наук мало актуальны.

2. Психологическое знание достаточно бессистемно. Выстроить какую-либо единую «пирамиду» этого знания не представляется возможным. В принципе, можно построить несколько таких «пирамид» - на идейно-методологических основаниях бихевиоризма, когнитивизма, психоанализа и др., каждая из которых будет стоять особняком. Но любая из подобных «локальных пирамид», скорее всего, окажется очень неустойчивой, ибо даже знание, накопленное в рамках одной идейно-методологической ориентации, трудно уложить в единую систему. А некоторые элементы психологического знания, например инструментальные технологии, могут вообще остаться за пределами таких конструкций.

3. Психологическое знание релятивно, причем можно выделить три основных слагаемых этой релятивности. Во-первых, то, что считается знанием в рамках одних психологических школ и направлений, далеко не всегда признается таковым с позиций других, т.е. психологическое знание неотделимо от определенного идейно-методологического контекста его производства. Во-вторых, оно неотъемлемо от определенного объекта и той социокультурной (макро- и микросреды, в которую он погружен, а знание, полученное применительно к одной культуре, часто оказывается неприменимой к другим культурам. В-третьих, психологическое знание ситуативно, т.е. зависит от конкретной ситуации его получения: скажем, коэффициенты корреляции, измеренные на одной и той же выборке спустя некоторое время, всегда оказываются несколько другими.

4. Психологическое знание в значительной степени зависимо от процесса его социализации, т.е. от оформления психологического опыта в соответствии с определенными правилами. Не всякое психологическое знание признается собственно знанием: чтобы стать таковым, оно должно пройти достаточно длительную «социальную обработку», на которую далеко не у всех психологов, в том числе и у исследователей, хватает сил, времени и возможностей. В результате реальный массив психологического знания намного превосходит объем «официального» знания научной психологии. Во многом, поэтому создается впечатление (иногда верное, иногда нет), будто, например, практикующие психологи в своей работе опираются не на научное знание, а на смесь интуиции и обыденного опыта.

5. Все вышесказанное не означает, что психологическое знание эфемерно и мало похоже на знание точных наук. Психологическое знание - это тоже Знание (да простит читатель такую тавтологию), но, во-первых, знание плохо организованное, во-вторых, знание «скользящее», изменяющееся вслед за его постоянно изменяющимся объектом. В то же время неорганизованность, релятивность и бессистемность психологического знания не следует абсолютизировать.

В принципе любая книга по психологии - это определенным образом организованное психологическое знание. Однако это организованность особого рода, отличающаяся от типовой организации знания в точных науках и определяющаяся не столько онтологией изучаемых объектов (хотя и ею тоже), сколько потребностями познающего субъекта - в основном, потребностью психологического сообщества в облегчении понимания и изучения этих объектов.

Релятивность психологического знания тоже не следует переоценивать. Несмотря на его «скользящий» характер в нем остаются инвариантные и неизменные компоненты, например, психологические законы, хотя даже в этом случае инвариантность и неизменность понимаются несколько иначе (вспомним 7 ± 2), чем в естественных науках.

Исследователи, обеспокоенные состоянием психологического знания, могут избрать для себя одну из трех стратегий. Им придется либо смириться с «вечным кризисом» психологической науки, воспринимая ее как науку, находящуюся на допарадигмальной стадии развития и списывая все ее недостатки на недостаточный уровень ее развития, либо ждать формирования единой парадигмы, которая объединит психологическую науку и придаст психологическому знанию организованный, устойчивый и надситуативный характер, либо они могут попытаться найти нетрадиционные варианты организации психологического знания, не пытаясь выстроить его по образцу естественных наук.

Психологическое исследование включает в себя ряд логически завершенных фрагментов, или этапов. У каждого этапа свои цели, задачи и стратегии их решения.

1. Организационно-подготовительный этап. Его главное назначение - формулировка цели, задач (проблемы) объекта и предмета исследования. Формулировка проблемы должна привести к осознанию того, что между объективно возникающей в ходе развития психологического знания потребностью и существующими средствами ее достижения имеются противоречия. Задачи исследования представляют собой последовательность фрагментов в общем процессе решения проблемы.

В формулировке цели (или целей) должны просматриваться ожидаемые результаты исследования. Цель - это опережающее отражение действительности, модель будущего результата. Четкость целевой формулировки исключает разбросанность исследования, концентрирует усилия на актуальных вопросах, устанавливает границы исследования, привлекает все наиболее важное и отбрасывает несущественное. Цель - это маяк исследователя в многомерном бушующем океане человеческой психики. По словам Гете, тот, кто хочет достичь многого, должен уметь себя ограничивать.

Пример формулировки цели исследования: «Разработать концепцию групповой готовности операторов к сложным видам совместной деятельности и использовать методические средства этой концепции для оптимизации механизма влияния феномена групповой готовности на успешность совместной деятельности». Из этой формулировки следуют два ограничения:

- из всего спектра проблем совместной деятельности исследованию подлежит лишь один феномен - групповая готовность к деятельности;

- приоритет в исследовании отдается изучению механизмов взаимосвязи групповой готовности с успешностью деятельности.

Объектом исследования выступает какой-либо фрагмент психической реальности (психические процессы, феномены, состояния и др.), например групповая деятельность операторов сложной системы управления, адаптация личности к условиям социальной изоляции и т. п.

Предмет исследования требует погружения в детали, ограничивающие научный поиск рамками выбранного объекта (для групповой деятельности это может быть, например, динамика межличностных отношений в условиях конфликта; для адаптации личности к психологически сложным условиям — механизмы формирования стратегий психологической защиты личности от депрессивных состояний).

2. Этап разработки рабочей гипотезы. Рабочая гипотеза - выраженное в словесной форме утверждение (наиболее вероятный вариант решения задачи), которое еще не имеет достаточного обоснования. У рабочей гипотезы характер рисковый, отчаянный. Ее удел - заглядывать в будущее, балансируя на ниточке, связывающей истину и умозаключение. Поэтому гипотеза как инструмент исследования вызывала бурное негодование И. Ньютона («Гипотез не измышляю!») и И. Канта («Все, что имеет хотя бы малейшее сходство с гипотезой, есть товар запрещенный!»). Но по иронии судьбы именно гипотетические приемы проложили дорогу открытиям, сделанным этими великими мыслителями. Гипотеза - это поводырь исследователя в хитроумном лабиринте психических процессов. Да, она хрупка и наивна, неуклюжа и робка. Но именно она позволяет делать первые шаги к истине. «Гипотезы - это леса, которые возводят перед зданием и сносят, когда здание построено» (И. Гете).

Выдвижение гипотезы - ответственный этап, требующий от психолога не только научной интуиции, но порой и мужества для противостояния своим оппонентам. «Все во всем!» - воскликнул Дж. Бруно, подчеркивая единство мира, и после 8-летнего тюремного заточения был сожжен на костре. Современный психолог, выдвигая гипотезы, не рискует жизнью. Но неверно сформулированная гипотеза может завести в тупик. Все придется начинать сначала, с новой гипотезы.

Научная гипотеза - это карта местности в хитроумном лабиринте психических явлений. Именно она позволяет психологу делать первые шаги в незнакомом мире истин.

Пример гипотезы исследования: «Процесс формирования групповой готовности операторов к сложным видам совместной деятельности заключается в движении совокупного субъекта деятельности к такому активно-действенному состоянию, которое служит регулятором целесообразного и эффективного его поведения в напряженных ситуациях и одновременно уравновешивает требования со стороны совместной деятельности».

3. Методический этап. В соответствии с целью и задачами исследования производится выбор или разработка методического инструментария. Особое внимание уделяется свойствам надежности, валидно-сти и репрезентативности. Здесь же строится общая схема проведения исследования: планируется последовательность процедур, обдумываются возможности по привлечению технических средств и др.

4. Экспериментальный этап предусматривает:

- сбор материала для конкретизации причин появления самой проблемы;

- проведение поисковых (пилотажных) экспериментов для уточнения некоторых деталей;

- подтверждение выдвинутой рабочей гипотезы, т.е. того факта, что исследуемый психический процесс будет развиваться сог ласно принятым гипотетическим положениям.

К этому этапу у психолога особое отношение. Ведь психология - наука преимущественно экспериментальная. Энциклопедическая формулировка эксперимента звучит так: «Это метод познания, при помощи которого в контролируемых и управляемых условиях исследуются явления действительности». Вроде бы строго и лаконично. Но к термину «действительность» следует относиться с позиций здравого смысла. Истинный эксперимент имеет место там, где снимается неопределенность знаний или получаются новые факты и знания.

5. Аналитический этап. Это этап научных размышлений о том, что удалось выявить в ходе исследования. Здесь осуществляется обработка материала методами математической статистики. Наиболее ответственным моментом этого этапа является интерпретация полученных данных. Психолог должен призвать себе на помощь все свои аналитические и синтетические способности, привлечь математические приемы извлечения полезной информации из полученных результатов. Наконец, сделать выводы и рекомендации в соответствии с целями и задачами исследования.

Опыт показывает, что в процессе интерпретации теряется 20-40 % информации, значимой относительно разрабатываемой проблемы. Основные причины такого положения заключаются в следующем. Во-первых, как подчеркивалось, в недооценке роли математики в психологии. Многие психологи еще не осознали очевидного парадокса: самый сложный объект в мире (человек) изучается самыми древними методами (умозаключениями). Во-вторых, психические закономерности пытаются выстроить на одном-един-ствениом испытуемом или на многих, но без статистической оценки доверия к результатам. В-третьих, психология, как выразился один ученый, это невеста без приданого, не имеющая ни своих собственных единиц измерения, ни специфического аппарата обработки данных. «Чужие» же приемы обработки подвергаются критике со стороны психологов, чаще справедливо, но и нередко по причине абсолютной математической неподготовленности и даже бравирования своей математической неграмотностью.

Психологическая практика по своим задачам, методам, формам весьма многообразна. Основными практическими методами являются психотерапия, психологическое консультирование, психокоррекция, психотренинг, разрешение социальных конфликтов и др. Методы психологической практики используются в работе с людьми, имеющими психические проблемы. Арсенал методов практической психологии непрерывно пополняется. Освоение этих методов возможно лишь при специальной подготовке и обучении.

Основной формой психологической практики является психотерапия. Традиционно различают клиническую и личностно-ориентированную психотерапию.

Клиническая психотерапия - это комплексное лечебное психологическое воздействие на человека при психических, нервных, психосоматических, наркологических заболеваниях.

Личностно-ориентированная психотерапия содействует пациенту в изменении его отношений к социальному окружению и собственной личности.

Основой многих форм психотерапии, а также всей психологической практики стал психоанализ, разработанный З. Фрейдом. Психоанализ у З. Фрейда применяется в форме психологического анализа свободных ассоциаций, сновидений, ошибочных действий, невротических симптомов.

Однако более старым методом практической психологии, с которого З. Фрейд начинал свою работу, является гипноз, или внушение. Гипноз - это временное состояние сознания, характеризующееся сужением его объема и направленностью на содержание внушения. Гипноз позволяет воздействовать на сознание человека с целью достижения психотерапевтического эффекта.

Наибольшую популярность сегодня завоевали групповые формы терапии и коррекции.

Потенциальное преимущество групповой терапии перед индивидуальной состоит в возможности получения обратной связи и поддержки от людей, имеющих общие проблемы или переживания с другими участниками группы. В процессе группового взаимодействия происходит осознание ценностей и потребностей других людей.

В группе человек чувствует себя принятым и принимающим, пользующимся доверием и доверяющим, окруженным заботой и заботящимся, получающим помощь и помогающим. Реакции членов группы друг на друга облегчают разрешение межличностных конфликтов вне группы. В поддерживающей и контролируемой обстановке человек может обучаться новым умениям, экспериментировать с различными стилями отношений непосредственных партнеров. Наблюдая происходящие в группе взаимодействия, участники могут идентифицировать себя с другими и использовать установившуюся эмоциональную связь при оценке собственных чувств и поведения. Значимая обратная связь оказывает влияние на оценку личностью своих установок и поведения, на формирование представлений о себе. Группа может облегчить процесс самосознания и самооценки. Осознание самого себя начинается, как только человек узнает свои сильные и слабые стороны, которые лучше проявляются при групповой работе.

Особое место в ряду методов психологической практики занимает логотерапия, созданная австрийским психологом В. Франк-лом. Его метод основан на идее, что человеку необходимо иметь смысл жизни. Отсутствие смысла жизни приводит к состоянию экзистенциального вакуума. В таком состоянии человек ощущает бесцельность своего существования, скуку, испытывает тяжелые переживания. Логотерапия есть терапия смыслом жизни. Логотерапевт не может сообщить человеку его смысл жизни. Каждый человек должен сам найти его. Основной прием в логотерапии - это диалог. С его помощью психотерапевт побуждает пациента к открытию уникального личностного смысла жизни.

Обыденное знание

Обыденное знание с бытовой точки зрения не имеет альтернатив, недаром его называют “здравым смыслом”. Заметим, что именно с точки зрения здравого смысла новые научные теории часто оцениваются как “сумасшедшие”.

Обыденное знание основано на традициях. По мнению Ф.Хайека, «традиция — это результат отбора среди иррациональных или, точнее, “не поддающихся обоснованию” представлений; именно этот отбор... способствовал численному росту групп, разделявших подобные представления (что вовсе не обязательно было связано с причинами, по которым их придерживались, скажем, с религиозными)» [Хайек, 1992, с. 132-133].

Понятия обыденного знания не подвергаются систематической рациональной критике, поэтому они, как правило, неполны и противоречивы по сравнению с понятийным аппаратом науки, который вырабатывается в процессе систематического построения научного знания.

Обыденное знание фиксирует суждения о частных случаях и при формулировании этих обобщений-суждений не следует развитым строгим нормам планирования и проведения исследований, а также строгим логическим процедурам обязательным для научного знания.

Обыденное знание представляет собой “множество общедоступных и в значительной мере неявных концептуальных конструкций — принципов, максим, правил, убеждений, которые выдержали огромное множество испытаний в общественной практике, в развитии культуры и межкультурных взаимодействий” [Вартофский, 1978, с. 101], из этого следует зависимость обыденного знания от культурной принадлежности его носителей, что противоречит базовой ценности объективности научного знания.

В отличие от искусственного языка научной терминологии язык обыденного знания формируется стихийно, он нечеток, использует размытые понятия самого различного происхождения, что неизбежно приводит к эклектичности знания (см. подразд. I.2.2). Обыденный язык неявно сохраняет концепции отвергнутые в рамках научного знания, например, в высказываниях “сердцем чувствую”, “солнце восходит и заходит” выявляются наивное представление о сердце как “чувствилище души”, реликты геоцентрической, докоперниканской картины мира.

Обыденная, бытовая психология (англ. эквивалент - folk psychology), как любая система обыденного знания, складывается стихийно на основе сведений популярной психологии, неправомерных обобщений и интерпретаций данных научной психологии, религиозных, этнических и культурных установок, сложившихся в прошлом и часто имеющих характер предрассудков. Для обыденной психологии характерно смешение научных и бытовых терминов, религиозных и оккультных понятий. Пример бытового психологического суждения: “У него врожденный талант психолога, он на подкорковом уровне ощущает личность собеседника, проникает в его мысли и внушает ему радостные эмоции...”. В этой фразе, правильной грамматически и имеющей ясный обыденный смысл, ни одно понятие, претендующее быть психологическим, не использовано психологически грамотно. Проведенное сопоставление показывает, что “обыденная психология”, как одна из составляющих обыденного знания, не соответствует требованиям, нормам и ценностям построения научного знания, ни по своему происхождению, ни по способу формирования, ни по степени логической согласованности и объективности не может быть включена в состав психологии как научной дисциплины.

4. Структура и особенности психологического знания: общая характеристика

5. Характеристика слагаемых психологического знания (базовые идеологии, категории, теории законы, обобщения, объяснения и интерпретации; прогнозы и предсказания; факты и феномены)

6. Характеристика слагаемых психологического знания (знание контекста; эмпирически выявленные корреляции между феноменами; описания, методики, технологии; знания, ассимилированные психологией из смежных наук)

7. Структура психологических теорий

8. Методологические кризисы в истории мировой и отечественной психологии

9. Современный методологический кризис психологической науки и характеристика его причин

10. Естественнонаучная и гуманитарная парадигмы

Принцип системности в психологии – (греч, systema – составленное из частей) методологический подход к анализу психических явлений, рассматривающий соответствующее явление как систему, не сводимую к сумме своих элементов и обладающую структурой, свойства элементов которой определяются их местом в ней. В качестве наиболее общих положений системного подхода выделяются:

• Системность деятельности, имеющей различные уровни своей организации, в которой компонентам внутренней психологической структуры соответствуют определенные динамические составляющие внешней, предметно-практической деятельности. При этом развитие, динамика деятельности заключается в подвижности отдельных ее составляющих, изменении их иерархической взаимозависимости, в превращение одних элементов в другие;

• Признание единства сознания и деятельности, что означает:

  • Взаимообусловленность развития сознания в деятельности;

  • Регулирующее воздействие сознания на ход, способы осуществления и результаты деятельности;

• Признание за психической деятельностью социальной природы, а в качестве исходной формы любой деятельности – совместную и практическую. При этом основным механизмом развития психики, усвоения общественно-исторического опыта является интериоризация, в ходе которой происходит переход внешней деятельности во внутреннюю.

Принцип активности – принцип психологии, предполагающий, что личность является активным субъектом преобразования мира. Человек, как субъект деятельности, может по-разному к ней относиться – он может быть ее простым исполнителем, а может быть ее зачинателем, инициатором, активным участником. Обычно различают активность ситуативную, произвольную, надситуативную (превышающую требования ситуации), поисковую. Она может быть устойчивой, эпизодической, кратковременной и т.д. Применительно к психологии понятие активности используется двояко с выделение специфического и неспецифического значения. Неспецифическое (по отношению к собственному психологическому уровню анализа), более широкое толкование этого понятия связано с обозначением любого проявления психики как активности и имеет своим основанием поиск и осмысление тех характеристик психического, которые выходят за пределы адаптивной, приспособительной деятельности индивида. Специфическое значение понятие активности в психологии связано с характеристикой особого качества психических явлений. В этом своем значении активность не является абсолютной и исходной характеристикой психического, а приобретает свой реальный смысл лишь в сопоставлении со своей противоположностью – пассивностью. В соответствии с этими двумя значениями понятие активности в системе современного психологического знания имеет не только общепсихологический статус, но и выступает в качестве принципа исследования. Методологическое значение понятия активности применительно к психологическим исследованиям раскрывается, прежде всего, в принципе активности субъекта деятельности. В этом принципе учитывается не просто наличие у индивида определенного отношения (мотивации) к задачам, которые перед ним встают, но и такого отношения, которое исходно требует от него осмысления, преобразования действительности, поиска собственных решений в соответствии с конкретными условиями и обстоятельствами жизнедеятельности, личной инициативы, «выхода» за пределы заданного, постановки и решения новых творческих задач. Принцип детерминизма – принцип, предполагающий причинную обусловленность психических явлений. Детерминизм (от лат. determinare – определять) – закономерная и необходимая зависимость психических явлений от порождающих факторов. Согласно принципу детерминизма, все существующее возникает, видоизменяется и прекращает существование закономерно. Детерминизму противостоит теологическое учение (от греч. теос – Бог), индетерминизм. Детерминация, или причинность - генетическая связь явлений, порождение предшествующим (причиной) последующего (следствия) поэтому принцип детерминизма имеет прямое отношение к принципу взаимодействия в отличие от иных типов закономерностей, связывающих явления, например, корреляций (этот тип отношений проявляется в совместной, согласованной вариации переменных и не отражает ни источник, ни направленность влияний, определяющих связь между ними).  Принцип развития (психики) – принцип, предлагающий рассматривать развитие как взаимосвязь изменений психических явлений и порождающих их причин. То есть психическая деятельность не может быть правильно понята и адекватно объяснена, если ее рассматривают статично, вне движения, изменения и развития. Это развитие может рассматриваться в двух планах: в плане исторического развития человека вообще и в плане развития отдельной личности в процессе ее жизни. Взаимосвязь и развитие – два неразрывных аспекта взаимного влияния объектов, неизбежного в силу пространственно – временной структуры мира. Свойства целостности, структурное разнообразие, эффекты развития, формирование нового получают объяснение на основе этого фундаментального принципа. Неразделимость взаимосвязи и развития проявляется в том, что взаимосвязь реализуется в развитии, а развитие – это «способ существования… систем, связанных с образованием качественно новых структур за счет развивающего эффекта» (Я.А. Пономарев). Структуры, с этой точки зрения, представляют собой фиксированные этапы развития систем.

В различных областях психологии методологические трудности прояв­ляются в разной степени. Особенно явно они просматриваются в тех об­ластях психологии, которые занима­ются проблемами личности и созна­ния.

Оживление нематериалистических тенденций в психологии личности наиболее очевидно в ее прикладных областях: психотерапии и психокоррекции. Происходящее в настоящее время широкое распространение раз­личных видов психологической помо­щи населению (в виде разных спосо­бов психологического воздействия на личность пациента) явно опережает теоретическое осмысление проблемы. Фрейдизм в своей классической фор­ме — как теоретическая основа пси­хологии личности в области психо­анализа — теперь уже не признается большинством западных психологов. Более того, по мнению многих запад­ных специалистов, даже как приклад­ная дисциплина психоанализ З. Фрей­да уже исчерпал себя.

Как известно, Л.С. Выготский скеп­тически относился к попыткам непосредственно «приспособить» к нуж­дам психологии общие философские принципы марксизма. Он иронизиро­вал над попытками написать учебник психологии «с позиций диалектиче­ского материализма», которые пред­принимались в 20—30-е гг. В трудах классиков марксизма Л.С. Выготский искал лишь метод построения пси­хологии, как науки, а не конкретные рецепты решения психологических проблем.

Методологические проблемы психо­логической науки, как известно, активно обсуждались и после Л.С. Вы­готского в трудах многих ведущих психологов (С.Л. Рубинштейна, А.Н. Леонтьева, А.Р. Лурия, П.Я. Гальперина, М.Г. Ярошевского, Б.Ф. Ломова, В.П. Зинченко и С.Д. Смирнова, Г.М. Андреевой, А.В. Брушлинского, О.К. Тихомирова, Н.И. Чуприковой и других). В результате сложилась достаточно устойчивая ес­тественнонаучная парадигма, в рамках которой были получены многие дос­тижения отечественной психологиче­ской науки, признанные мировой на­учной общественностью. Продуктив­но развивались намеченные Л.С. Выготским различные направления науч­ной психологии в трудах А.Н. Леонтье­ва (в виде концепции деятельностного подхода к изучению психики), А.Р. Лу­рия (в виде создания новой отрасли психологической науки — нейропси­хологии), П.Я. Гальперина (в виде теории поэтапного формирования ум­ственных действий) и других отечест­венных учёных. Однако процесс соз­дания новой научной («общей») пси­хологии не завершен. Не завершена и работа по формированию методоло­гических принципов психологической науки (общих и частных). Об этом свидетельствует и та ситуация, в ко­торой оказалась современная психология, —ситуация методологиче­ского кризиса. Для обсуждения различных проблем современной пси­хологии и, прежде всего, трудных ме­тодологических вопросов, необходима открытая дискуссия. Она тем бо­лее актуальна, что сейчас в психоло­гии почти официально сложились две явно противоположные точки зре­ния. Помимо традиционной для на­шей отечественной психологии естественнонаучной материалистической позиции, идущей от И.М. Сеченова и других естествоиспытателей и про­долженной плеядой выдающихся советских ученых (Л.С. Выготским, С.Л. Рубинштейном, А.Н. Леонтьевым, А.Р. Лурия, П.Я. Гальпериными другими), достаточно популярными, если не сказать модными, стали раз­личные нематериалистические кон­цепции психики, особенно в психоло­гии личности и сознания.

Стремление к поиску объективных методов психологического исследования, равно как и потеря веры в их существование порождают в психологии беспрецедентные для любой другой науки по своему разнообразию формы редукции психического. При этом расширяющиеся полезные междисциплинарные связи психологической науки приводят к потере предмета собственного исследования. Именно так возникли и ныне сосуществуют многочисленные варианты редукционизма: нейрофизиологический, логико-педагогический, информационно-кибернетический, социокультурный.

Делая вклад в методологическое знание вообще, психология тем более высоко должна оценивать значение методологии для себя самой. Более того, психологи издавна подчеркивают особую ее нужду в помощи со стороны методологии и невозможность выработки ориентиров для построение и развития психологической науки исходя из собственно психологического знания. Сама "возможность психологии как науки есть методологическая проблема прежде всего" — отмечал Л. С. Выготский в работе "Исторический смысл психологического кризиса", специально посвященной обсуждению методологических проблем построения научной психологии. "Ни в одной науке нет стольких трудностей, неразрешимых контроверз, соединения различного в одном, как в психологии. Предмет психологии — самый трудный из всего, что есть в мире, наименее поддающийся изучению; способ ее познания должен быть полон особых ухищрений, чтобы получить то, чего от него ждут". И далее: "Ни одна наука не представляет такого разнообразия и полноты методологических проблем, таких туго затянутых узлов, неразрешимых противоречий, как наша. Поэтому здесь нельзя сделать ни одного шага, не предприняв тысячу предварительных расчетов и предостережений".

За более чем полвека, прошедших с момента написания Л. С. Выготским этой работы, (опубликована в 1982 г.) острота сформулированных им проблем не сгладилась. "Ни в одной из научных областей результаты конкретного исследования не зависят в такой степени прямо и непосредственно от исходных методологических посылок и используемых методических приемов, как в психологии"

Итак, первая причина особой заинтересованности психологии в методологических разработках заключается в сложности и многоплановости самого предмета исследования, его качественном своеобразии.

Вторая причина заключается в том, что психология накопила огромное количество эмпирического материала, который просто невозможно охватить без новых методологических подходов /117, с. 4; 124, с. 36/. Обе эти причины тесно связаны между собой, как и с десятком других, которые можно было бы перечислить, обосновывая особую потребность психологии в методологических ориентирах. Но нам хотелось бы обратить внимание на еще одно и, может быть, важнейшее основание исключительно высоких требований к методологической грамотности любого психологического исследования, тем более, что это требование редко обсуждается на страницах психологической литературы. Речь идет об особой ответственности психолога за публикуемые им результаты и выводы о сущности психического и детерминантах его развития. Говоря о теории личности Л. Сэв замечает, что она имеет "значение для настоящего и будущего людей".

Выводы, основанные на неправомерном обобщении результатов частных исследований, перенос данных, полученных при изучении животных на человека, а при изучении больных — на здоровых людей и т. п. приводят к циркуляции в общественном сознании идей, искаженно отражающих природу человека и ведущих к отрицательным социально-политическим последствиям.

Большая ответственность лежит и на психологах, работающих с людьми и участвующих в диагностике и прогнозировании профессиональной пригодности, уровня развития, в постановке клинического диагноза, в проведении судебно-психологической экспертизы. Работа в этих сферах требует хорошей методологической и методической подготовки.

Следует обратить внимание на широко распространенную и типичную именно для психологии методологическую ошибку, заключающуюся в некритическом заимствовании и использовании подходов и процедур (прежде всего тестов), разработанных применительно к людям совсем другой культуры, иной социально-экономической общности. Такая практика тем более недопустима, что в оригинальных вариантах тестовые методы, например, обладают рядом принципиальных недостатков. То, что тесты используются на Западе для прогноза, хотя и обладают низкой прогностической валидностью отражает лишь их пригодность для решения ряда практических задач в интересах правящих классов данного общества и его антигуманистические в своей основе установки. Этому вполне созвучно высказывание видного американского специалиста в области информатики Дж. Вейценбаума: "Немногие научные концепции внесли такую сильную путаницу в мышление и ученых, и широкой публики, как "коэффициент умственных способностей"... Сама идея того, что интеллект можно измерить с помощью простой линейной шкалы, причинила неописуемый вред нашему обществу вообще и образованию в частности"

Проблема конструирования единиц анализа, адекватных той или иной предметной области исследования, или данному конкретному предмету той или иной науки, решается как на уровне философской методологии, так и на уровне методологии конкретно-научной. Целесообразно начать ее обсуждение с изложения философско-методологических идей Э. Г. Юдина. Юдин в качестве примеров единиц анализа приводит товар, в экономической теории К. Маркса; биологический вид, в теории Ч. Дарвина: биоценоз в экологии. Эти примеры свидетельствуют о том, что "единицы анализа не могут непосредственно заимствоваться в самой реальности в качестве вещественных отграниченных объектов, но каждый раз являются продуктом мысленного конструирования (разумеется, отнюдь не произвольного по отношению к реальности). Единица анализа должна быть конструктивной и операциональной, т. е. такой, чтобы с ней можно было работать — накладывать на эмпирический материал и получать гомогенное описание объекта, позволяющее двигаться и в формальной плоскости (в плоскости оперирования знанием). Единица анализа должна обеспечивать привязку как к эмпирии, так и к наличным средствам анализа.

Единица анализа — это такое минимальное образование, "клеточка", в котором непосредственно представлены существенные связи и существенные для данной задачи параметры объекта. Характеризуя марксово понятие "клеточка", Э. Г. Юдин пишет, что это, очевидно, не "атом" науки прошлого и вместе с тем, не трансцендентное "целое" в его непостижимой сущности, а реальный структурный компонент экономической системы, открытие которого позволяет реализовать новый тип теоретического движения по предмету исследования. Внутри товара, как клеточки капиталистического способа производства, заключены существенные характеристики определенных форм взаимодействия человека с природой и связанных с ними форм общения самих людей. В марксовом исследовании результат достигается за счет все более многостороннего воссоздания структуры объекта на основе метода восхождения от абстрактного к конкретному. При этом методологическая роль "клеточки" определяется тем, что здесь во взаимопереплетении выражены несколько типов существенно разных связей, специфических для структуры социально-экономического организма. Иными словами, "клеточка" содержит не только субстанциональные, но и структурные характеристики изучаемого объекта; именно поэтому к ней неприложимы как таковые определения части или целого. Далее Э. Г. Юдин говорит о том, что Ч. Дарвин взял в качестве исходного "атома" живой природы не организм, как это было до него, а понятие биологического вида. Это понятие выполнило ту же методологическую роль, что и понятие товара в экономической концепции Маркса. Понятие биологического вида — это та же "клеточка", своим внутренним богатством снимающая односторонности представлений о живой природе как о совокупности отдельных организмов или как о надорганизменном целом, направляемом внешними факторами. Э. Г. Юдин большое внимание уделяет таким требованиям к единицам анализа как их структурность, логическая однородность, операциональность. Последнее означает, что с компонентами исследовательской единицы можно работать, они допускают измерение и количественную обработку. Этого можно достичь при условии, что система в единице будет представлена в логически однородном виде. И хотя по своему содержанию компоненты единицы могут быть достаточно разнородны, но они должны быть выражены на едином языке.

Наконец, Э. Г. Юдин подчеркивает сложность выделения единиц анализа в той или иной науке и необходимость систематического применения сконструированной единицы, которое неизбежно заставит что-то уточнить, что-то сформулировать заново, от чего-то отказаться.

Падение интереса к единицам анализа психики, видимо, связано со слишком сильными разочарованиями по поводу таких не оправдавших надежд единиц, как ощущение, реакция, рефлекс и т. д. Возможно, что причиной ослабления интереса к единицам анализа является и недостаточная методологическая культура современной психологии в этой области. Действительно, в психологической литературе нам не удалось найти строгого определения единицы анализа психики. Она характеризуется либо как универсальная (элементарная или структурная) составляющая психики; либо как ее детерминанта (в этом случае, правда, она выступает не столько в роли единицы анализа, сколько в роли объяснительного принципа); либо, наконец, как генетически исходное основание развития всей психики. Соотношение между этими тремя моментами в характеристике единиц анализа в разных направлениях психологии весьма различно. Общим для них является, во-первых, недостаточная рефлексия по поводу единиц анализа психики. Эта недостаточность рефлексии выражается в нечеткости определения гносеологического и онтологического статуса выделяемых единиц и соответственно — в нечеткости определения их функций. Во-вторых, что более важно, психологи не формулировали нормативных требований к единицам анализа с точки зрения их соответствия (и возможности реконструкции на их основе) нередуцируемой психологической реальности (онтологический план) и не формулировали нормативных требований к единицам анализа с точки зрения логики той или иной философской традиции (гносеологический план). Поэтому нередко мотивация и обоснование выделения единиц анализа остаются за пределами исследования.

Проблема соотношения биологического и социального начал в структуре личности человека является одной из наиболее сложных и дискуссионных в современной психологии.

Заметное место занимают теории, которые выделяют в личности две основные подструктуры, сформированные под воздействием двух факторов - биологического и социального. Была выдвинута мысль о том, что вся личность человека распадается на “эндопсихическую” и “экзопсихическую” организацию. “Эндопсихика” как подструктура личности выражает внутреннюю взаимозависимость психических элементов и функций, как бы внутренний механизм человеческой личности, отождествляемый с нервно-психической организацией человека. “Экзопсихика” определяется отношением человека к внешней среде, т.е. ко всей сфере того, что противостоит личности, к чему личность может так или иначе относиться. “Эндопсихика” включает в себя такие черты, как восприимчивость, особенности памяти, мышления и воображения, способность к волевому усилию, импульсивность и т.д., а “экзопсихика” - систему отношений человека и его опыт, т.е. интересы, склонности, идеалы, преобладающие чувства, сформировавшиеся знания и т.д. “Эндопсихика”, имеющая природную основу, обусловлена биологически, в противоположность “экзопсихике”, которая определяется социальным фактором.

Одним из самых дискуссионных вопросов, всегда возникающих в процессе построения психологической реальности, являлся и есть вопрос о соотношении биологического и социального в психологии.

Первоначально вопрос о детерминации развития человека был поставлен в философии. Традиционно выделяют биологические и социальные факторы развития человека как вида (антропогенез) и индивида (онтогенез).

Действительно, с одной стороны, такие процессы, как дыхание, питание, размножение, ставят человека в один ряд с другими представителями царства животных и являются биологическими (природными, врожденными). С другой стороны, речь, промышленность, сложные общественные процессы, абстрактное мышление принципиальным образом отличают нас от всех остальных живых существ. Естественно, ученые давно задумались над вопросом об отнесении человека к какой-либо из существующих категорий. Биолог скажет, что человек - всего лишь один из представителей отряда приматов. Философ возмутится такой постановкой вопроса и потребует, чтобы биолог научил самую умную обезьяну, например, разговаривать. Примерно таким образом на протяжении нескольких последних столетий спорили друг с другом представители двух непримиримых направлений в науке - "биологизаторы" и "социологизаторы".

У истоков этих двух направлений в науке стояли, соответственно, французский философ Рене Декарт (1596-1650) и его английский коллега и оппонент Джон Локк. (1632-1704). Первый сформулировал положение, в соответствии с которым человек появляется на свет с врожденными идеями, которые являются источником подлинного знания. Второй стремился доказать, что душа ребенка подобна "чистой доске", следовательно, в развитии человека решающую роль играет воспитание

На первый взгляд, может показаться, что обсуждаемая проблема носит чисто умозрительный, теоретический характер. Однако во все времена в жизни любого человека биологические особенности имели огромное значение. Достаточно вспомнить хотя бы жесткий отбор новорожденных в Древней Спарте. Не меньшую роль играли биологические особенности и в истории человечества в целом - подавляющее большинство войн носило национальный, а значит, в немалой степени биологический характер. В основе расовой дискриминации в Америке, ЮАР, Австралии опять же лежали биологические признаки. С развитием цивилизации более важную роль начинают играть социальные признаки. Это может проявляться, например, в жесткой обусловленности жизненного пути ребенка социальным статусом его родителей.

Только в прошлом веке началось интенсивное изучение индивидуальных особенностей человека, что в основном было связано с развитием промышленности и науки. Знания, накопленные в этой области, стали использоваться в общественной практике. Были разработаны системы профессионального отбора, основанные на индивидуальных особенностях. А в США чрезмерное увлечение идеями измерения интеллекта (IQ) привело к тому, что в 1924-1972 гг. по решению Верховного суда 7500 граждан этой страны с низкими показателями IQ были подвергнуты принудительной стерилизации. Таким образом, вопрос о биологических и социальных факторах формирования психики имеет не только научное, но и практическое значение.

Сама постановка проблемы "биологическое-социальное" в науке основывается на очевидном сочетании в каждом человеке большого количества свойств, одни из которых традиционно изучаются биологическими дисциплинами (генетика, физиология, антропология и т. д.), другие же описываются в терминах гуманитарных наук (философия, психология, социология и др.). При этом представители различных областей знания используют для анализа проблемы специфическую терминологию, рассматривают основной объект - человека - в разных аспектах.

Современные представления о классической, неклассической и постнеклассической науке.

Классическая наука

Картина мира в классической науке характеризуется, прежде всего, детерминистическими представле­ниями о причинно-следственных связях. Как пока­зывают исследования методологов науки, один из источников детерминистической картины мира в классической науке — идея Бога. Например, В. В. Зуев и С. С. Розова (2000) применительно к истории таксо­номии в биологии утверждают, что «естественная нау­ка на первых этапах своего развития в вопросе о спо­собе бытия таксона исходила из божественного про­исхождения окружающего мира, в соответствии, с чем объекты науки рассматривались как предзаданные научному познанию актом божественного творения. В XVII—XVIIIстолетиях это мировоззрение оформи­лось как натуралистический подход, в рамках кото­рого на первое место выдвинулся естественный, а не божественный источник жизни природы, а пред­метом исследования, согласно представлениям уче­ных-натуралистов, выступила природа, изначально состоящая из объектов»

Идеалы научного познания, характерные для классической науки, были заложены в философии Декарта, развиты в позитивизме и сформулированы в окончательном виде в неопозитивизме, в частности, в виде критерия верифицируемости. Эталоном научно­сти в классическом естествознании, как известно, стала ньютоновская механика. Для классической психоло­гии идеалом научности поначалу стала физиология (ср.: «физиологическая психология» В. Вундта). Классиче­ские идеалы научности широко распространились и в только зарождавшейся в то время дифференциальной психологии прежде всего, благодаря Ф. Гальтону.

Позднее этот идеал утвердился и в других областях науки, например в психодиагностике интеллекта. Так, в классической тестологии, сформировавшейся за рубе­жом к концу 30-х гг., естественнонаучный идеал поис­тине торжествовал: имели место статистический подход к тестовым нормам, огромные выборки стан­дартизации, строгий контроль условий тестирования в сочетании с допущением о врожденности интеллек­та и его неизменности на протяжении жизни. Этот идеал научности, наряду с исходными допущениями, был пересмотрен в психодиагностике только к концу 60-х гг. В некоторых отраслях психологии представ­ления о научности стали меняться на неклассические еще раньше. Одной из заслуг Л. С. Выготского явля­ется то, что в отечественной психологии именно он начал работу по замене идеалов научного познания. Философской основой всей классической нау­ки, как уже было отмечено, стал дуализм Декарта.

Неклассическая наука

В неклассической картине мира пространственная среда неоднородна по своим свойствам. Законы имеют относительный характер и могут рассматриваться лишь как частный случай по отношению к более общей системе законов (яркий пример — соотношение классической, или ньютоновской, и квантовой механик как частное — общее). Наконец, для неклассической научной картины мира характерны холистические представления об объектах научного исследования, т. е. представления о том, что целое не равно простой арифметической сумме его частей. Широко распространившиеся в науке 50—70-х гг. идеи общей теории систем и кибернетики изменили научную картину неклассической психологии.

Неклассическая наука имеет иной идеал научности. Научным признается результат, не имеющий опоры на непосредственные данные органов чувств. В. С. Степин не без иронии отмечает, что ученый Нового времени вряд ли удовлетворился бы ссылками на показания приборов. В неклассической науке признаются также научными результаты, вообще не имеющие прямой эмпирической основы, в том числе и результаты мысленных экспериментов. Как уже было сказано, для неклассической науки характерно, что теоретическая модель изучаемой реальности конструируется априори, а затем ученые находят ей эмпирическое подтверждение.

Эти особенности характерны для неклассического идеала научности в психологии. Как было отмечено, неклассическая психология включает в познавательную ситуацию и исследователя, и испытуемого. Неклассическая психология признает дополнительность различных видов описания психических явлений, например структурных и функциональных. Неклассическая психология признает научными выводы, полученные при наблюдении единичного случая. Модели, созданные априори, также характерны для неклассической психологии — вспомним трехмерную модель интеллекта Дж. Гилфорда (1954). Неклассический идеал научности формировался в рамках различных психологических школ; и снова необходимо назвать имена Л. С. Выготского, Ж. Пиаже, К. Левина.

Постнеклассическая наука

Постнеклассическая наука отличается от неклассической менее существенно, чем неклассическая от классической. Тем не менее можно отметить различия по всем трем основаниям. Прежде всего, в постнеклассической науке произошел полный отказ от традиционных детерминистических представлений о мироустройстве, что особенно заметно по общенаучно - методологическим концепциям последней четверти XX в. Изменились представления о соотношении между хаотичностью и законосообразностью (яркий пример — концепция И. Пригожина). Как уже было отмечено, эти представления начинают входить и в научную картину современной психологии.

Довольно заметно изменились представления о научности. Тенденции, отмеченные П. Фейерабендом еще в 60-х гг., стали широко распространёнными. Принцип «допустимо все» реализуется в построении теоретического знания, когда современные представления физики сопоставляются с идеями миропорядка, сформулированными в древней философии, и подчеркивается преемственность идей. Работа Ф. Капры «Дао физики» (1994) в этом смысле не уникальна, но она — очень характерное явление именно постнеклассической науки. В другой, не менее известной своей работе «Уроки мудрости: Встречи с интересными людьми» (1996), где собеседниками автора становятся физики В. Гейзенберг и Дж. Чу, психолог С. Гроф и лидер «антипсихиатрии» Р. Лэйнг, экономист X. Хендерсон и специалист по новой медицине К. Саймонтон, Ф. Капра делает вывод о таких чертах новой парадигмы (в принятых нами терминах — постнеклассической науки), как целостность, системность, новое обоснование своего предмета, новое понимание научного закона, предмета и объекта науки. В. В. Майков рассматривает трансперсональную психологию как характерное для современной (постнеклассической) науки явление. В ней сформулирован трансперсональный взгляд на предшествующие подходы в психологии и показано, что между ними «нет непреодолимой пропасти: они, по сути, являются ступенями магистрального развития психологии» (Майков, 1997.С. 37). В постнеклассической науке преодолено негативистическое отношение к научным достижениям прошлого. Практическая психология ассимилирует достижения духовных практик, созданных в разное время и в разных точках земного шара. Эта тенденция в развитии практической психологии начинается с К. Г. Юнга и Р. Ассаджиоли, который впервые построил свою психотерапию, используя практику восточной медитации.

Философские основания в постнеклассической науке претерпели изменения. В их число все чаще включают философские идеи, высказанные мыслителями прошлого. Для отечественной постнеклассической науки характерно то, что ученые активно осваивают философские идеи, высказанные писателями, поэтами, художниками, т. е. людьми, которые не были профессиональными философами. По мнению П. С. Гуревича (1999), для российской философии как ни для какой другой характерно, что философско-антропологические идеи формулировали поэты и писатели, причем в виде метафор и художественных образов. В. П. Зинченко (1994а) предложил термин «поэтическая антропология», чтобы обозначить им философские идеи о сущности человека, о его развитии и др., созданные поэтами. В. П. Зинченко проделал огромную по объему, тщательную работу по изучению поэтической антропологии О. Мандельштама и многих других русских поэтов.

Таким образом, можно убедиться, что психология как наука развивается в соответствии с теми же закономерностями, что и современная наука в целом.

5. Возникновение и развитие представлений о психофизическом дуализме. Современные представления о психофизической проблеме.

В классическом виде психофизическая проблема была сформулирована французским мыслителем XVII века Рене Декартом. Декарт считал, что мир состоит из двух родов субстанций: материальной и духовной. При этом основным атрибутом материи является протяженность, а основным атрибутом духа — Мышление. С этой точки зрения, человек представляет из себя сочетание протяженного тела и мыслящего духа. Такая позиция стала известна как психофизический дуализм. Психофизическая проблема в постановке Декарта формулируется так:

Как в человеке соотносится его тело и дух, каким образом они коррелируют друг с другом?

В современной философии психофизическая проблема определяется как вопрос о соотношении ментальных состояний (наших мыслей, желаний, чувств и т. п.) и физических состояний мозга.

Существует 2 основных направления решения психофизической проблемы — это дуализм и монизм. Первый, как мы видели на примере Декарта, исходит из предположения о том, что сознание обладает особой природой, принципиально несводимой к физической материальной реальности. Существует несколько вариантов дуализма.

Монизм исторически имеет три разновидности:

Идеалистическую

Материалистическую,

А также «нейтральную».

В современной философии идеалистическая разновидность монизма, утверждающая, что материальная действительность порождается активностью некоторых идеальных форм (человеческого сознания или Бога), представлена слабо. В основном она разделяется некоторыми представителями так называемой религиозной философии.

В современной философии идеалистическая разновидность монизма, утверждающая, что материальная действительность порождается активностью некоторых идеальных форм (человеческого сознания или Бога), представлена слабо. В основном она разделяется некоторыми представителями так называемой религиозной философии.

Нейтральный монизм также распространен мало, его представители считают, что в основании и материи, и сознания лежит некоторая третья нейтральная реальность.

Материалистическая версия монизма, в свою очередь, утверждает, что сознание является элементом материальной действительности. Другими словами, существует только мозг, а сознание является его порождением. В современной философии существует несколько вариантов материалистического монизма.

Основной аргумент в пользу дуализма просто апеллирует к здравому смыслу большинства людей. Если спросить, что такое сознание, то многие скажут, что это нечто тождественное их «Я», или душе, или иной подобной сущности, но при этом наверняка откажутся от идеи, согласно которой сознание — это просто мозг или его часть. Некоторые современные философы сравнивают подобные интуиции здравого смысла с убеждением в том, что Земля имеет плоскую форму. Интуитивно это представляется очевидным, но наука давно доказала ошибочность такой точки зрения.

Более современный аргумент в поддержку дуализма состоит в том, что ментальное и физическое имеют весьма различные и, возможно, несовместимые свойства. Ментальные события имеют определенное субъективное качество, в то время как физические события подобного качества не имеют. Мы можем чувствовать определенную боль, видеть определенный знакомый оттенок синего и т. п. Тезис дуалистов состоит в том, что подобные вещи не могут быть редуцированы к чему-то физическому.

В современной аналитической философии выделяются два основных вида дуализма. Классический субстанциональный дуализм вслед за Декартом утверждает, что сознание и материя существуют полностью независимо друг от друга. Более молодая теория, дуализм свойств, считает, что хотя существует лишь одна субстанция или одна реальность (материальная), сознание, тем не менее, связано с набором нередуцируемых к материальной реальности свойств, которые эмерджентно порождаются на основе материальных систем (мозга).

Интеракционизм

Интеракционистский дуализм или просто интеракционизм — это разновидность дуализма, которая восходит к концепции Декарта. В XX веке эту теорию защищали Карл Поппер и Джон Экклз. Интеракционизм предполагает, что ментальные состояния, такие как мысли и желания, каузально взаимодействуют с физическими состояниями.

Классический аргумент Декарта в поддержку интеракционизма можно сформулировать следующим образом: мы имеем ясную и отчетливую идею сознания как мыслящей вещи, которая не протяжена в пространстве, и мы также имеем ясную и отчетливую идею протяженного тела. Поэтому сознание и тело не могут быть идентичными, поскольку они имеют радикально различные свойства. В то же время, очевидно, что наши ментальные состояния (мысли, желания и т. п.) каузально влияют на наши тела и наоборот. Когда ребенок дотрагивается до горячего чайника (физическое событие), что причиняет ему боль (ментальное событие), он учится быть осторожным с подобными вещами (ещё одно ментальное событие) и так далее.

Главной предпосылкой аргументов Декарта является то, что «ясные и отчетливые идеи» в нашем сознании с необходимостью являются истинными. Более того, наш разум полностью доступен нам (мы имеем так называемый привилегированный доступ к собственному сознанию). Однако большинство современных философов не считают подобные взгляды самоочевидными, особенно после работ Фрейда (который показал, что внешний наблюдатель-психолог может понять бессознательную мотивацию человека лучше, чем он сам), П. Дюэма (философ науки может понимать методы научного открытия лучше, чем сам ученый), Малиновского (антрополог может знать привычки и навыки человека лучше, чем он сам), а также специалистов по теории восприятия. Все они показали, что идея привилегированного и идеального доступа к нашему собственному сознанию является достаточно спорной.

Другие классические виды дуализма

Существует несколько других форм дуализма, которые возникли как дальнейшее развитие идей Декарта.

Теория психофизического параллелизма, согласно которой сознание и тело, имеющие различные онтологические статусы, не оказывают каузального влияния друг на друга, но развиваются параллельно, причем их взаимодействие лишь представляется нам. Эту теорию отстаивал Лейбниц. Он утверждал, что между ментальным и физическим существует гармония, поддерживаемая Богом (см. Предустановленная гармония).

Окказионализм, представленный французским последователем Декарта Мальбраншем, который предполагал, что отношения между физическими событиями или между физическими и ментальными событиями на самом деле не являются каузальными. С точки зрения Мальбранша, причины в каждом конкретном случае связаны со своими следствиями при помощи непосредственного божественного вмешательства.

Дуализм свойств

Дуализм свойств предполагает, что когда материя организована определенным способом (то есть так, как организовано человеческое тело), в ней возникают ментальные свойства. Дуализм свойств, таким образом, является ветвью эмерджентного материализма. Эмерджентные свойства имеют независимый онтологический статус и не могут быть редуцированы или объяснены в терминах той физической основы, из которой они возникают. В современной философии подобную теорию развивает Дэвид Чалмерс.

Современные представления о психофизической проблеме.

В последнее время активизируются такие направления исследований, связанные с ПФП, как синергетические подходы к проблеме сознания (см.: Синергетика и психология. Вып.3. Когнитивные процессы. М., 2004) и подходы к объяснению феноменов сознания с позиций квантовой механики (см.: Пенроуз Р., Шимони А., Картрайт Н., Хокинг С. Большое, малое и человеческий разум. М., 2004; Consciousness. New Philosophical Perspectives.Oxford, 2003, Part Four). Особая роль принадлежит разработке ПФП в решении важнейших теоретических вопросов новых направлений в области робототехники и искусственного интеллекта (возможность воспроизведения сознания на иной субстратной основе нежели биологическая; перспективы различных симбиозов искусственного интеллекта с естественным; новые физические средства кодирования и переработки информации, новые самоорганизующиеся системы и новые типы СР; и др.).

Охарактеризуйте естественнонаучную и гуманистическую традиции исследования в психологии.

В последние годы в психологической литературе настойчиво утверждается мысль о том, что современная психология пребывает в состоянии когнитивного кризиса, то есть кризиса того, как следует изучать и объяснять психическую реальность.

Основными симптомами кризиса являются:

Отсутствие единой науки;

Дефицит устойчивого знания;

Обилие альтернативных моделей понимания и изучения психического;

Углубляющийся раскол между исследовательской и практической психологией;

Конкуренция со стороны паранауки, возникновение альтернативных систем познания.

Основной причиной кризиса, по мнению большинства психологов, является использование в изучении психического естественнонаучного подхода, в основе которого лежит рациональное познание действительности. Между тем такой подход не всегда является адекватным в тех отраслях знания, где приходится иметь дело с единичными явлениями, с индивидуальностью, субъективностью, то есть в тех науках, где объектом изучения является человек и, в частности, в психологии.

Например, по словам Л.С. Выготского доминирующий в психологии с начала ее зарождения естественнонаучный подход, при всех его несомненных достоинствах, показал несостоятельность в вопросах исследования «вершинных» феноменов психологического бытия, таких как ценности, смысл, переживания и др.

Ученые до сих пор не пришли к единому мнению о том, какая парадигма необходима для изучения психических явлений. В связи с этим в настоящее время сформировалось три различных взгляда на состояние современной психологии:

Психология допарадигмальная область знания, то есть своя парадигма в ней еще не сложилась;

Психология мультипарадигмальная наука, то есть в этой дисциплине существует несколько парадигм;

Психология внепарадигмальная область и концепция Куна вообще неприменима в психологии.

Несмотря на разность взглядов относительно парадигмы в психологии, большинство современных психологов считают, что существуют две парадигмы:

Естественнонаучная

Гуманитарная

Большинство авторов так же считают, что эти парадигмы не исключают друг друга, так как каждая из них обладает специфическими способами взаимодействия с психическими феноменами, и проблема заключается лишь в ограничении сферы их применения. В методологическом плане это различение имеет принципиальное значение, поскольку каждый из подходов представляет собой специфическое понимание идеалов и норм исследования, исходит из определенных мировоззренческих установок, способов получения, истолкования и использования знаний.

Естественнонаучная и гуманитарная парадигма в психологии

Всю историю развития психологии можно охарактеризовать как взаимоотношения двух противоположных подходов — естественнонаучного и гуманитарного, причем в последние десятилетия наблюдается постепенное вытеснение первого вторым. Изначально Аристотель утверждал, что изучение души есть дело естествоиспытателя. Современное положение дел можно охарактеризовать как кризис попыток построения психологии по образцу естественной науки. Наличие отдельных разделов психологии, которые невозможно отнести к естественнонаучной линии (психоанализ, гуманистическая психология) лишь усугубляет кризисное состояние.

Но в отечественной психологии в настоящее время, по мнению В.И. Слободчикова и Е.И. Исаева преобладающей все еще является ориентация на естествознание, на объективность, на измерение и эксперимент как на идеал научности. Советская психология развивалась как академическая, сциентистская дисциплина. В последние годы в рамках психологической практики начала оформляться гуманистическая психология. Осознана необходимость создания особой психотехнической теории, т.е. теории, обосновывающей человековедческую, психологическую практику. По сути, это означает создание гуманитарной психологии как альтернативы естественнонаучной академической психологии.

В.Н. Сурков отмечает, что попытки психологов соответствовать естественнонаучным стандартам в области взаимодействия теории и эксперимента привели к «позитивистскому перенапряжению» психологии. Защитной реакцией психологов на давление «позитивистских ритуалов» является широкое распространение «теневой методологии» (традиции формулировать гипотезы уже после проведения исследования, выводить их из полученных данных, а не из теорий, отбирать лишь «удобные» эмпирические данные и т.п.)

Основными причинами, препятствующими оформлению психологии в качестве естественной науки, выступают:

Духовный характер происхождения человека, не позволяющий рассматривать его как объект первой природы или механизм;

Рефлексивность и активность человека;

невозможность лишь управления человеком - в отношении человека органичны понимающая позиция, любовь, помощь, поддержка.

Данные причины аналогичны специфическим характеристикам гуманитарного познания, т.к. человек выступает как духовная ценность, а не только как «объект исследования». Основной целью психологии является понимание другого человека, объяснение определенного духовного или культурного феномена, придание смысла. Рефлексивный характер психологического знания проявляется во взаимовлиянии субъекта и объекта познания; направленность психологии предполагает не просто понимание, а активный диалог исследователя и исследуемого объекта.

Таким образом, применение требований естественнонаучного стандарта в психологии является ограниченным. По мнению многочисленных авторов, даже психологический эксперимент, не говоря уже обо всем комплексе психологического знания, должен строиться по гуманитарным канонам.

Значительная часть дискуссий о статусе научности психологии связана не столько с обсуждением вопроса о том, является ли психология наукой, сколько с вопросом о том, на какой эталон (естественнонаучный или гуманитарный) ей следует ориентироваться (и каким критериям научности соответствовать).

Зарубежные психологи более склонны воспринимать психологию в рамках гуманитарной психологии, отечественные же психологи до сих пор придают меньшее значение гуманитарному знанию в психологии по сравнению с естественнонаучным. Но тенденцией последних лет является все же гуманизация знания психической реальности. Как справедливо отмечают многие авторы, в основе получения психологического знания должна лежать гуманитарная парадигма, но для доказательства неоспоримых фактов служит естественнонаучная, т.е. обе парадигмы в исследований психической реальности необходимы.

Но, по мнению большинства психологов, с точки зрения перспектив исследовательской деятельности именно в рамках гуманитаризации познания определяются по-настоящему сложные задачи, являющиеся достойным вызовом для научного сообщества.

Каковы симптомы кризиса в современной психологии? (Сравните различные взгляды).

Кризис в современной психологии является следствием разрыва теории и практики, возникновения противоречий в принципах разных направлений в психологии.

В качестве причины такого кризиса JI.C. Выготский называет отсутствие общепризнанной системы науки. Каждое изложение психологии у виднейших авторов построено по совершенно иной системе. Все основные понятия и категории толкуются по-разному. Кризис касается самых основ науки. Кризис разрушителен, но благотворен: в нем скрывается рост науки, обогащение ее, сила, а не бессилие или банкротство. Серьезность кризиса вызвана промежуточностью ее территории между социологией и биологией.

Симптомы кризисного состояния, по Юревичу, таковы:

Отсутствие единой теории;

Разобщенность на психологические "империи", такие как ког- нитивизм, психоанализ, бихевиоризм и т. п., каждая из которых живет по своим собственным законам;

Отсутствие универсальных критериев добывания, верификации и адекватности знания;

Некумулятивность знания; объявление каждым новым психологическим направлением всей предшествующей ему психологии набором заблуждений и артефактов;

Раскол между исследовательской и практической психологией;

Расщепленность целостной личности на ведущие какое-то странное самостоятельное существование память, мышление, восприятие, внимание и другие психические функции;

Существование всевозможных "параллелизмов": психофизического, психофизиологического, психосоциатьного, которые психология осознает, как неразрешимые по Т. Куну "головоломки";

Противоречие между накопленным огромным фактическим материалом и неразработанностью теории и методологии (А.Н. Леонтьев);

Раскол между "естественнонаучной" и "понимающей" ("объяснительной" и "описательной") психологией (Л.С. Выготский).

Связь кризиса и практической психологии отражены в следующих положениях.

Кризис теории психологии, наличие разнообразных направлений и школ приводят к большим затруднениям в практических исследованиях и приложениях психологии. Одни и те же экспериментальные факты в интерпретации различных теорий имеют противоположные трактовки. И это не способствует прогрессу науки;

Отсутствует единая теоретическая основа для деятельности практических психологов, когда она, безусловно, необходима (см. Выготский Л.С. Исторический смысл психологического кризиса);

Как результат — ориентировка зарубежных психологических школ (бихевиоризм, психоанализ, гештальтпсихология, когнитивная психология и т. п.) на какую-то одну из сторон психологической реальности (поведение, гештальт, знания и т. п.);

"человек как единая психологическая реальность оказывается множеством односторонних интерпретации и пониманий"1.

Состав и структура психологического знания.

Психологическое знание - знание человека о себе как носителе особых психических свойств и характеристик, субъекте психической деятельности. Развитие психологического знания осуществляется объективно, с непреложной необходимостью в силу его реальной функции в жизнедеятельности человека, в его эволюционном становлении. Развитие психологического знания как результата творческой познавательной деятельности человека в его целостности и в его реальной диалектике на разных этапах культурной эволюции человечества составляет объект истории психологии. Первый подход в основу изучения кладет результат психологического познания, его внутреннее содержание - собственно психологическое знание (его строение, структуру, логико-содержательные аспекты, внутрилогические механизмы развития знания), рассматривая его как самодостаточное и существующее относительно самостоятельно, вне связи с другими сторонами познавательного процесса (социально-культурными и личностными опосредованиями). Такой подход, акцентирующий внимание в основном на внутренней, логической стороне познания и отвечающий на вопрос "каково содержание знания", может быть назван логико-научным, или интернальным, подходом в истории науки. В науковедении, по сути, данная стратегия исследования представлена работами Т. Куна, К. Поппера и их последователей, обосновавших логические концепции роста научного знания как процесса исторического, но обусловленного в своем развитии внутринаучными факторами (дифференциация и интеграция психологического знания, научные традиции и школы, разработка новых методов исследования и т.д.), а потому и объяснимого на основе внутринаучных закономерностей. Так, И. Лакатос, отмечает, что наука является автономной системой, что "внутренняя история" науки первична, а "внешняя история" - вторична и не имеет "существенного значения" для ее понимания (Лакатос И., 1978. С. 203). Под внешней историей имеются в виду все другие формы деятельности человека, не влияющие, по мнению Лакатоса, на существенные характеристики науки, а лишь создающие тот или иной фон для ее развития. Отсюда им делается вывод, что наука как уникальное явление культуры изучается прежде всего с точки зрения ее внутренней истории: "...в построении внутренней истории историк науки в высшей степени разборчив: он будет пренебрегать всем, что является иррациональным в свете его теории рациональности.

Состав психологического знания делится на содержание (информация отраженная в знаниях) и форму (языковые формы, знаковые системы). В содержании выделяют 4 вида знаний: предметное, логическое, категориальное и гносеологическое.

Предметное содержание знаний – это сведения о тех объектах, которые представлены в знании (социум, живая/неживая природа, духовный мир человека (психика) – 4 основных макрообъекта знаний (эмпирические реалии, с которыми взаимодействует человек). Человек и человечество взаимодействуют с миром, в котором живут, и для этого необходимо знать, как устроен этот мир. Прежде, чем работать с объектом, надо его знать – этим и занимается наука. Человек несет в себе живую природу, неживую природу, психику и социум.

Логическое содержание знаний – в любом знании объектов есть определенные понятия: классификация, набор утверждений (законы), гипотезы, предположения, и принципы, умозаключения, выводов и доказательства.

Категориальное содержание знаний – категория – это общее понятие. Категории разной меры общности. Кроме того, существуют категории внутри какой-нибудь предметной области. С точки зрения категории любое знание любое знание об объекте есть либо знание о его свойстве либо знание о его связях.

Гносеологическое содержание знаний. Теория познания – гносеология, которая устанавливает ход познаний от явлений к сущности. В гносеологии выделяют знания об объектах на уровне явлений, следом за ними возникает вопрос об их причинах- вторая задача любой науки. Эмпирическое (на уровне явлений) и теоретическое (о причинах) – два вида категориального знания в любой науке. – Эмпирическое – опытное, феноменологическое знание, теоретическое – причинное, объяснительное знание. Теоретическое знание добываются с помощью мышления – эмпирическое с помощью восприятия. Теоретическое знание – знание о ненаблюдаемых гипотетических объектах.

Важное место в структуре психологических знаний занимает история психологии, в центре внимания которой находятся процессы развития представлений о природе и сущности психики от древнейших времен до наших дней.

Психоанализ – это одно из направлений в психологии, основанное австрийским психиатром и психологом 3. Фрейдом в конце XIX – первой трети XX в.

Становление взглядов 3. Фрейда прошло два основных этапа. На 1-м этапе была разработана динамическая модель психики, включающая представление о трех ее сферах: сознание, предсознание и бессознательное. На 2-м этапе (начиная с 1920-х гг.) психоанализ превращается в учение о личности, в которой выделяются три структуры: Оно (Ид), Я (Эго) и Сверх-Я (Супер-Эго). Структура Оно содержит врожденные бессознательные инстинкты (инстинкт жизни и смерти), а также вытесненные влечения и желания. Структура Я образуется под влиянием внешнего мира и находится под двусторонним влиянием Оно и Сверх-Я. Структура Сверх-Я содержит систему идеалов, норм и запретов, складывается в индивидуальном опыте путем идентификации со Сверх-Я родителей и близких взрослых. Борьба между структурами Сверх-Я и Оно порождает бессознательные защитные механизмы личности, а также сублимацию бессознательных влечений.

Однако очень немногие последователи 3. Фрейда были согласны с ним в том, что сексуальные влечения определяют всю жизнь человека. Данное направление получило дальнейшее развитие в трудах А. Адлера, К. Юнга, Э. Эриксона, К. Хорни, А. Ассоджиолли, Э. Фромма и др. Так, А. Адлер создает свой вариант психоанализа – индивидуальную психологию, в которой центральное место отведено проблемам целевой детерминации поведения человека, смысла жизни, условиям возникновения у личности комплекса неполноценности и средств компенсации (сверхкомпенсации) подлинных и мнимых недостатков.

Э. Эриксон на большом эмпирическом материале доказывал социокультурную обусловленность психики человека в противовес классическому психоанализу, где человек и общество противопоставлялись. Важнейшим в концепции Э. Эриксона является понятие «психосоциальная идентичность»: устойчивый образ Я и соответствующие способы поведения личности, которые вырабатываются в течение жизни и являются условием психического здоровья. Но при значительных социальных потрясениях (война, катастрофы, насилие, безработица и др.) психосоциальная идентичность может быть потеряна. Основную роль в формировании данного личностного образования играет Я (Эго), которое ориентируется на ценности и идеалы общества, становящиеся в процессе воспитания личности ценностями и идеалами ее самой.

К. Юнг, один из учеников 3. Фрейда, создал свой вариант психоанализа – аналитическую психологию. Опираясь на анализ сновидений, бреда, шизофренических расстройств, а также на исследования мифологии, трудов восточных, античных и средневековых философов, К. Юнг приходит к выводу о существовании и проявлении в психологии человека коллективного бессознательного. По К. Юнгу, содержания коллективного бессознательного не приобретаются в индивидуальном жизненном опыте субъекта – они существуют уже при рождении в виде архетипов, которые унаследованы от предков.

А согласно К. Хорни, неврозы развиваются из-за противоречий в отношениях людей, которые актуализируют у человека чувство «коренной тревоги». Особенно большую роль в невротическом развитии личности играют взаимоотношения с родителями в детстве.

6. ГУМАНИСТИЧЕСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ В ПСИХОЛОГИИ

Гуманистическая психология – направление в психологии, предметом изучения которого является целостный человек в его высших, специфических только для человека проявлениях, в том числе развитие и самоактуализация личности, ее высшие ценности и смыслы, любовь, творчество, свобода, ответственность, автономия, переживания мира, психическое здоровье, «глубинное межличностное общение» и т. д.

Гуманистическая психология сформировалась как психологическое течение в начале 1960-х гг., противопоставляя себя, с одной стороны, бихевиоризму, который критиковался за механистичность подхода к психологии человека по аналогии с психологией животных, за рассмотрение человеческого поведения как полностью зависимого от внешних стимулов, и, с другой стороны, психоанализу, критикуемому за представление о психической жизни человека как полностью определяемой неосознаваемыми влечениями и комплексами. Представители гуманистического направления стремятся построить совершенно новую, принципиально иную методологию познания человека как уникального объекта исследования.

Основные методологические принципы и положения гуманистического направления сводятся к следующему:

– человек целостен и должен изучаться в его целостности;

– каждый человек уникален, поэтому анализ отдельных случаев не менее оправдан, чем статистические обобщения;

– человек открыт миру, переживания человеком мира и себя в мире – главная психологическая реальность;

– человеческая жизнь должна рассматриваться как единый процесс становления и бытия человека;

– человек обладает потенциалом к непрерывному развитию и самореализации, которые являются частью его природы;

– человек обладает определенной степенью свободы от внешней детерминации благодаря смыслам и ценностям, которыми он руководствуется в своем выборе;

– человек есть активное, интенциональное, творческое существо.

Основными представителями данного направления являются А. Маслоу, В. Франкл, Ш. Бюлер, Р. Мэй, Ф. Бэррон и др.

A. Маслоу известен как один из основателей гуманистического направления в психологии. Наибольшую известность ему принесла его иерархическая модель мотивации. Согласно данной концепции у человека с рождения последовательно появляются и сопровождают его взросление семь классов потребностей:

– физиологические (органические) потребности, такие как голод, жажда, половое влечение и т. д.;

– потребности в безопасности – потребность чувствовать себя защищенным, избавиться от страха и неудач, от агрессивности;

– потребности в принадлежности и любви – потребность принадлежать к общности, находиться рядом с людьми, быть признанным и принятым ими;

– потребности уважения (почитания) – потребность в достижении успеха, одобрение, признание, авторитет;

– познавательные потребности – потребность знать, уметь, понимать, исследовать;

– эстетические потребности – потребность в гармонии, симметрии, порядке, красоте;

– потребности самоактуализации – потребность в реализации своих целей, способностей, развитие собственной личности.

B. Франкл считал, что основная движущая сила развития личности – это стремление к смыслу, отсутствие которого порождает «экзистенциальный вакуум» и может привести к самым печальным последствиям, вплоть до самоубийства.

Теория – это система взаимосвязанных принципов, взглядов, представлений и идей, направленная на истолкование и объяснение каких-либо реальных явлений.

Теории личности – это тщательно выверенные умозаключения или гипотезы о том, что представляют собой люди, как они себя ведут и почему они поступают так, а не иначе. С одной стороны, теория объясняет прошлые и настоящие события в жизни человека, его прошлое и настоящее поведение, а с другой – предсказывает будущие. На основе теории мы должны уметь предсказать определенные изменения в поведении субъекта.

По мнению Б.Ф. Ломова, задача любой психологической теории заключается в выявлении существенного в психике, раскрытии законов психических функций, процессов, состояний и свойств, в демонстрации того, как то или иное психическое явление возникает в данных конкретных условиях. Психологическая теория должна объяснять: 1)источники реальных противоречий;

2) основания качественных преобразований в психическом развитии человека;

3) системный характер психических явлений и их детерминант;

4) рассматривать психическое в его сложной динамике.

Тем не менее «хорошая» психологическая теория должна удовлетворять ряду требований.

Во-первых, теория должна обладать определенной мерой обобщения, которая должна соответствовать специфике изучаемых явлений. Это значит, что, с одной стороны, теория раскрывает общие основания изучаемых явлений, а с другой – дает возможность исследовать особенное и единичное.

Во-вторых, «хорошая» теория строится на добротных, компактных и действенных постулатах. В качестве таковых могут быть и общие философские положения, и теоретические выводы, полученные как в самой психологии, так и в других науках.

В-третьих, теория должна обладать прогностической ценностью, т. е. предсказывать возможное развитие тех или иных явлений.

В-четвертых, теория должна быть проверяема. Хорошая теория та, которую можно проверить при помощи эксперимента или путем анализа логических следствий, которые из нее вытекают.

Наконец, в-пятых, теория должна соответствовать фактам.

Пренебрежение перечисленными требованиями, подчеркивает Б.Ф. Ломов, «оборачивается тем, что психологические задачи берутся решать дилетанты», что составляет сейчас одну из самых серьезных опасностей для психологии.

Сравнение двух перечней требований к «хорошей» психологической теории выявляет их относительное сходство. Так, требование Б.Ф. Ломова о мере обобщения согласуется с критерием широты охвата разнообразных феноменов, наличие в теории добротных постулатов с критерием экономности, а проверяемость – это русский эквивалент иностранного «вери-фицируемость».

Таким образом, разные исследователи в разных странах примерно в одно и то же время (1981 г. – второе издание «Теории личности», 1984 г. – монография Б.Ф. Ломова) формулируют почти идентичный перечень требований – критериев психологической теории, что повышает степень их обоснованности.

Теория, ее функции, состав, истинность теорий.

Слово «теория» употребляется в широком и узком смысле. В широком смысле теорией называют мышление вообще, когда хотят разграничить мыслительную и предметно-практическую деятельность (теорию и практику).

В узком смысле теория представляет собой систему знания, относящуюся к некоторой области действительности или к некоторым аспектам той или иной области действительности. Например, предметом астрономии является особая область реальной действительности – небесные тела; географии и геологии – планета Земля и т.п. Логика, психология, физиология высшей нервной деятельности изучают разные аспекты мышления человека; социология, экономическая теория, история – разные аспекты общественной жизни.

Предметом теории могут быть и особые классы явлений: теория теплоты, электричества, магнетизма и т.д., а также некоторые аспекты действительности вообще: теория пространства и времени. Особый класс теорий образуют теории методологического характера, изучающие методы и приемы познания. К их числу, например относятся многие разделы математики (теория математического анализа, вариационного исчисления, теория дифференциальных уравнений) и значительная часть содержания логики.

Основными функциями теории являются:

- систематизация и объяснение изучаемых явлений;

- выявление законов изучаемой области или аспекта действительности.

Особенность теории состоит в том, что она обладает предсказательной силой, т.е. позволяет прогнозировать соответствующие явления, события, процессы и т.п.

В теориях действительность отражается посредством моделей. Здесь моделями служат системы идеализированных, идеальных, абстрактных и прочих объектов.

Состав теорий. В составе теорий выделяют эмпирический базис – совокупность фактов, устанавливаемых посредством наблюдения. Научные данные, относящиеся к эмпирическому базису, составляют исходный материал для теоретических построений. Поэтому иногда, употребляя слово «теория» в более строгом смысле, эмпирический базис отделяют от собственно теории и не включают в состав последней.

Кроме того, теория есть совокупность взаимосвязанных понятий и высказываний. Среди понятий теории различают два основных вида:

1) понятия, в которых выделяются и обобщаются основные характеристики и компоненты изучаемых явлений. Например, в механике выделяются такие характеристики механического движения предметно-функционального типа, как траектория, скорость, ускорение, сила, масса, импульс, кинетическая энергия и т.д.;

2) понятия классификационного характера, в которых выделяются классы изучаемых предметов и явлений (объектов вообще). Посредством этих понятий осуществляется классификация объектов. Причем основаниями данных классификаций являются упомянутые выше характеристики. Например, в механике наряду с основным понятием «механическое движение» выделяются такие его виды, как «прямолинейное», «криволинейное», «колебательное», а также «равномерное», «неравномерное», «равноускоренное» и «неравноускоренное» и т.д.

На эти два типа делятся как понятия, относящиеся к эмпирическому базису, так и собственно теоретические понятия.

Основную роль в теориях играют высказывания. Как и понятия, они могут относиться к эмпирическому базису и к собственно теоретическому уровню теории. Среди последних особо выделяются два вида:

1) высказывания, в которых выражается знание законов изучаемой действительности и которые называются законами данной теории или науки (законы физики, химии, математики и т.д.);

2) предложения соответствия – утверждения, раскрывающие сущность наблюдаемых явлений. С логической точки зрения, это реальные определения соответствующих явлений.

Истинность теорий. Важной характеристикой теории является степень ее обоснованности, ее практическая подтверждаемость.

Основным и наиболее общим критерием истинности теорий считается практика, включающая производственную деятельность, эксперименты и применение теоретических знаний в той или иной деятельности людей.

Вместе с тем практика далеко не абсолютный критерий истинности. Во-первых, этот критерий не всегда применим. Во-вторых, практика может подтверждать и некоторые ложные высказывания (до некоторых пор, например, в опыте подтверждалась теория теплорода). В-третьих, практика лишь подтверждает, но не доказывает истинность теории.

Кроме практики, существует логический критерий истинности. Самым важным логическим критерием истинности теорий является их логическая непротиворечивость, т.е. взаимная согласованность утверждений теорий между собой, последовательность в объяснении явлений.

Однако и истинные теории не есть абсолютно точное знания своего предмета. Это означает, что теория не представляет собой законченного образования. В истории познания наблюдается постоянная смена теорий, связанная с углублением нашего знания: евклидова геометрия получила дальнейшее развитие в неевклидовой, классическая механика (Галилея - Ньютона) – в релятивистской и квантовой теориях и т.д.

Теория является внутренне непротиворечивой системой знаний о части реальности. Это высшая форма научного знания.Элементы теории логично зависят друг от друга.

Формы теоретического знания: законы, классификации и типологии, модели, схемы, гипотезы и т.д.

Компоненты теории:

Эмпирическая основа (факты, закономерности).

Базис - начальные условные предположения (аксиомы, постулаты, гипотезы), описывающих идеализированный объект теории.

Логика теории - правила логического вывода.

Множественность утверждений, которые базируются на теории.

Эмпирическая основа теории является результатом интерпретации данных эксперимента и наблюдения. Постулаты и предположение является следствием рациональной переработки продуктов интуиции. Они объясняют эмпирическую основу теории.

Идеализированный объект теории - это знаково-символическая модель части реальности.

Правила логического вывода являются производными от метатеории. Аксиоматични теории строятся на основе системы аксиом, доказательств которых теория не содержит.

Гипотетико-дедуктивные теории базируются на предположениях, которые имеют эмпирическую, индуктивную основу.

Примерами качественных теорий считают концепцию мотивации А. Маслоу, теорию когнитивного диссонанса Л. Фестингера, экологическую концепцию восприятия Д. Гибсона.

Формализованные теории формулируются с использованием математического аппарата. К ним относят, например, теорию интеллекта Ж. Пиаже, теорию мотивации К. Левина, теорию личностных конструктов Д. Келли.

Формальных теорий в психологии немного (например, теория теста Д. Раша, то есть теория выбора пункта, который используется при шкалирования результатов психолого-педагогического тестирования).

Для объяснения одних и тех же экспериментальных результатов могут применяться различные теории. Например, в психологии личности эмпирическое подтверждение имеют несколько факторных моделей личности (модель Г. Айзенка, модель Р. Кеттелла, модель "Большая пятерка", новейшая трифакторна модель).

В психологии памяти такой же статус имеют модель единой памяти и концепция, базирующаяся на отделении сенсорной, кратковременной и длительной памяти.

§1. Психоаналитическая теория личности (по з. Фрейду).

Разработанная З.Фрейдом теория личности представила человека не как существо разумное и осознающее свое поведение, а как существо, находящееся в вечном конфликте, истоки которого лежат в другой, более широкой сфере психического - в неосознанном.

Фрейд первым охарактеризовал психику как поле боя между непримиримыми инстинктами, рассудком и сознанием. Его психоаналитическая теория служит примером психодинамического подхода. Понятие динамики в его теории подразумевает, что поведение человека полностью детерминировано, и бессознательные психические процессы имеют большое значение в регуляции поведения человека.

Почти за 45 лет активной научной деятельности и клинической практики Фрейд создал:

· Первую развернутую теорию личности

· Обширную систему клинических наблюдений

· Оригинальный метод лечения невротических расстройств.

· Метод исследования тех психических процессов, которые почти невозможно изучить какими либо другими средствами.

Известно, что главным регулятором человеческого поведения служит сознание. Фрейд открыл, что за покровом сознания скрыт глубинный, "кипящий" пласт не осознаваемых личностью могущественных стремлений, влечений, желаний. Будучи лечащим врачом, он столкнулся с тем, что эти неосознаваемые переживания и мотивы могут серьезно отягощать жизнь и даже становиться причиной нервно-психических заболеваний. Это направило его на поиски средств избавления своих пациентов от конфликтов между тем, что говорит их сознание, и потаенными слепыми, бессознательными побуждениями. Так родился фрейдовский метод исцеления души, названный психоанализом.

Термин «психоанализ» имеет три значения:

· Теория личности и психопатологии

· Метод терапии личностных расстройств

· Метод изучения неосознанных мыслей и чувств индивидуума

Это соединение теории с терапией и оценкой личности связывает все представления о поведении человека.

Фрейд в своем психоанализе пользуется техническим термином "бессознательное", но он придает ему значение совершенно иное, чем школьная философия. В представлении Фрейда сознательное не является исключительной категорией душевной деятельности, и в соответствии с этим, бессознательное не кажется ему категорией совершенно особой или даже подчиненной; наоборот он решительно подчеркивает, что все душевные процессы представляют собой по началу бессознательные акты; те из них, которые осознаются, не являются какой-либо особой разновидностью, но их переход в сознание есть свойство, привходящее извне, как свет по отношению к какому-либо предмету. Стол остается таким же столом, независимо от того, стоит ли он невидимым, в темном помещении, или его делает доступным зрению включенная электрическая лампочка. Свет всего только делает его существование чувственно-постигаемым, но не обуславливает его существования. Несомненно, в этом состоянии повышенной доступности восприятию он может быть измерен точнее, чем впотьмах, хотя и в последнем случае возможно создать некоторые ограничивающие представления о нем, при помощи другого метода, путем ощупывания и осязания. Но, логически, невидимый впотьмах стол столь же принадлежит к физическому миру, как и видимый, и, по аналогии с этим, бессознательное в той же мере входит в область душевных явлений, как и сознательное. В соответствии с этим, "бессознательное", по Фрейду, впервые не равнозначаще непостижимому, и в этом новом понимании вводится им в терминологию науки. Новое в науке требование Фрейда - вооружиться новым вниманием, прибегнуть к другой методологической аппаратуре, к водолазному колоколу глубинной психологии, опуститься ниже глади сознания и осветить психические процессы не только поверхностно, но и в глубинах.

Основоположением дофрейдовской науки было и остается: этот мир бессознательного сам по себе до конца пассивен, полностью недеятелен; это -- отжитая, отмершая уже жизнь, прошлое, с которым покончено; все это не имеет никакой силы, никакого влияния на наше психическое настоящее.

Такому толкованию Фрейд противопоставляет свое: бессознательное - это отнюдь не отходы душевной жизни, но изначальная душевная субстанция, и только крохотная ее доля всплывает на поверхность сознания. Однако, главнейшая, не выступающая на свет часть, так называемое бессознательное, ни в коем случае от этого не мертва и не лишена динамичности. На самом деле она влияет на наше мышление и наше чувство столь же живо и активно; она, пожалуй, является даже наиболее жизнедеятельной частью душевной нашей субстанции. Поэтому тот, кто не учитывает участия во всех наших решениях бессознательной воли, смотрит ошибочно, ибо упускает из вида самый существенный фактор внутренней нашей напряженности; сила удара ледяной горы не угадывается по той ее части, которая выдается над поверхностью воды (главнейший упор скрыт под поверхностью); так и тот грубо обманывается, кто полагает, что только наши ясные нам порывы энергии определяют наши ощущения и поступки.

С виду бессознательное имеет во всех своих проявлениях, даже когда они нам непонятны, определенный смысл; сделать этот смысл, смысл бессознательных наших побуждений, постижимым для индивидуума - в этом видит Фрейд задачу нового и насущно-необходимого метода психологии.

Таким образам новый подход Фрейда к глубинной психологии открывает неведомый до того мир; только благодаря ему научная психология из системы простых теоретически-умозрительных наблюдений над актами сознания становится тем, чем она всегда должна была быть, - наукою о душевных явлениях.

В ту пору, когда к ней обратился Фрейд, психология считалась наукой о сознании. Под ним понималось прямое знание субъекта о том, что происходит в его собственной душе. Именно это знание принималось за незыблемый краеугольный камень психологии. Фрейд, опираясь на свой клинический опыт, его подорвал. Ведь его больные страдали именно от того, что не знали о своих влечениях, о том, что некогда вызвало душевную боль. Лишь подавив контроль сознания (в частности применив гипноз), удавалось найти следы некогда травмировавших личность событий. В смелом вторжении в дебри бессознательной психики и заключался пионерский шаг Фрейда.

Личность в философии З.Фрейда.

Выступая против метафизического понимания бытия человека в мире, психоаналитическая философия Фрейда противостоит двум крайним философским позициям: предельному рационализму, выводящему эмпирической существование индивида из абсолютной идеи или мирового духа, с одной стороны, и мистическому рационализму, растворяющему человеческое существо в слепой воле или бессознательном начале, стоящем вне, помимо и за человеческим бытием как таковым, - с другой. Фрейд не приемлет ни объективно-идеалистического понимания, ни субъективно-идеалистического толкования мира в их крайне выраженных формах.

Первое отметается им по причине того, что он признает материальность мира, существующего объективно, независимо от какого-либо духа, парящего над реальностью и творящей из самого себя как внешнюю природу, так и внутренний мир субъекта. Второе толкование не признается Фрейдом в силу того, что для него материальный мир является объективной данностью, а не продуктом индивидуально-личностной бессознательной деятельности, исходящей из Я. Причем последняя точка зрения отвергается основателем психоанализа вовсе не потому, что ее приверженцы исходят из бессознательного. Для психоаналитической философии именно бессознательное становится главным и наиболее существенным объектом исследования, позволяющим понять природу человека. Критическое отношение Фрейда к субъективно-идеалистическому толкованию мира и человека как продуктов бессознательных сил осуществляется с позиции переосмысления статуса бессознательного

Фрейд исходит из реальности внешнего мира, считая, что, будучи независимым от познающего его субъекта, этот мир может раскрыться перед человеком в процессе научного познания. Он не вступает в открытую полемику с теми философами, которые интерпретируют мир с объективно или субъективно-идеалистических позиций. Исключение составляет религиозное мировоззрение, которое критически осмысливается им с точки зрения развенчания религиозных верований, чему Фрейд посвятил свои работы "Будущее одной иллюзии" (1927), "Моисей и монотеизм" (1939). Но Фрейд как бы ставит себя над философской полемикой, касающейся понимания внешнего мира. И дело не в том, что он не имеет своей собственной позиции в этом вопросе. Напротив, занимаемая им позиция вполне определенна: реальность объективного мира не вызывает у него сомнений. Однако Фрейд считает, что дальнейшие рассуждения на эту тему не представляют какого-либо интереса. Для психоаналитической философии более важно не рассмотрение содержания внешнего мира. А исследование того "малого" мира, которым является человеческое бытие.

Отсюда - изначальная установка психоаналитической философии: в противоположность философским концептуальным построениям, авторы которых обращаются главным образом к изучению внешнего мира, к проблемам "великого" мироздания, и тем самым недооценивают значимости собственно человеческого бытия, необходимо сместить акцент исследования на "малый" мир, на человека как такого, ибо, только восходя от "малого" к "великому" и постигая суть человеческих деяний, можно, как считает Фрейд, внести изменения в само существующее мироустройство, в протекание мировых процессов. "Кто начал постигать величие мировой связи явлений, их неизбежность, - замечает он, - тот легко теряет сознание своего собственного маленького "я". Уходя глубоко в преклонение перед величием мира и сделавшись действительно смиренным, слишком легко забываешь, что ты сам представляешь часть этих действующих сил и что нужно попытаться по мере своих личных сил изменить частицу этого необходимого хода мировой жизни - жизни, в которой малое не менее заслуживает удивления и внимания, чем великое".

Фрейда волнуют вопросы о глубинных механизмах функционирования личности. Для него важно понять основание человеческого бытия, структурные элементы человеческой психики, принципы развертывания жизнедеятельности индивида и мотива поведения человека в окружающем его мире.

Поэтому психоаналитическое учение сосредотачивается на самом человеке, на той его глубинной основе, благодаря которой осуществляется бытийственность всех его жизненных проявлений, как естественно-природного, так и духовного порядка. Фрейд ни сколько не отворачивается от онтологической проблематики, он переносит ее в глубины человеческого существа.

Онтологизация человеческого бытия вовсе не означает, что, вынося внешний мир за скобки психоаналитического исследования, Фрейд тем самым никак не соотносит его с жизнедеятельностью человека. Он не против рассуждений о зависимости человеческого существа от судьбы, от непреложной необходимости, от внешней реальности. Более того, Фрейд признает, например, что "внутренние задержки в древние периоды человеческого развития произошли от реальных внешних препятствий". Однако, он не склонен абсолютизировать воздействия внешних условий на человека, рассматривать их в качестве единственных детерминант, обуславливающих направленность развития индивида и формы его поведения в жизни. Соглашаясь с теми, кто признает жизненно необходимость как важный фактор развития человека, Фрейд в то же время считает, что это не должно "побудить нас отрицать значение внутренних тенденций развития, если можно доказать их влияние". По его убеждению, "жизненное поведение личности объясняется взаимодействием организации и "судьбы", внутренних и внешних сил". Поэтому он исходит из того, что, во-первых, понимание внешнего мира является неполным и недостаточным, если не будет предварительно раскрыта природа внутренней организации, и, во-вторых, в своих глубинных измерениях человеческое бытие столь же реально, как и внешний мир, и, следовательно, изучение человеческой психики должно основываться на учебных методах, подобно тому, как объективна реальность исследуется средствами науки.

В соответствии с этими установками внешняя, объективная реальность рассматривается Фрейдом через соответствующие связи ее с человеческим бытием, ибо он считает, что "проблема устройства мира без отношения к психическому аппарату нашего восприятия представляет собой чистую абстракцию, не имеющую практического интереса". И дело не только в том, что для основателя психоанализа важно раскрыть вопрос о восприятии человеком объективной реальности, чтобы тем самым в прямой или опосредованной форме рассмотреть взаимодействия между внешними и внутренними стимулами развития индивида, объективными и субъективными факторами его поведения.

Еще большее значение Фрейд придает осмыслению внутреннего мира человека, выявлению тех движущих сил, которые изнутри задают направленность человеческого развития. Такими движущими силами в психоаналитическом учении Фрейда признаются влечении человека. На раскрытии их природы сосредоточены все усилия основателя психоанализа, ибо он полагает, что "влечения, а не внешние раздражения являются настоящим двигателем прогресса" и что "раздражение влечения исходит не из внешнего мира, а изнутри организма".

Специфика психоаналитической философии состоит в том, что во внимание принимается только психологическое значение внешнего мира. Все другие составляющие не являются предметом осмысления, не входят в остов психоаналитического учения. Другая его особенность заключается в том, что основным объектом исследования у Фрейда становится специфическая форма реальности. Изучается не просто внутренний мир человека, а та сфера психического, в рамках которой происходят существенные и значимые для человеческой жизнедеятельности процессы и изменения, оказывающие воздействие на организацию всего человеческого бытия. Следовательно, онтологическая проблематика оказывается у Фрейда разомкнутой не вовне, а вовнутрь. Она смещается в плоскость человеческой психики, где реальностью признается нечто психическое, имеющее свою собственную природу, подчиняющееся особым закономерностям развития, далеко не всегда имеющим аналог в мире физических явлений.

Обращаясь к осмыслению психической реальности, Фрейд пытается переосмыслить картезианские представления о тождестве человеческой психики с сознанием. Он принимает гипотезу о существовании бессознательного пласта человеческой психики, в недрах которого происходит особая жизнь, еще недостаточно изученная и осмысленная, но тем не менее, реально значимая и заметно отличающаяся от сферы сознания. Причем, если в философических системах прошлого признание самостоятельного статуса бессознательно ограничивалось в лучшем случае попытками рассмотрения взаимоотношений между сознательными и бессознательными процессами, то Фрейд идет дальше. Он не только рассматривает взаимоотношения между двумя сферами человеческой психики, т.е. сознанием и бессознательным, но и стремится раскрыть содержательные характеристики самого бессознательного психического, выявить те глубинные процессы, которые протекают по ту сторону сознания.

Выступая против картезианского понимания человеческой психики, основатель психоанализа исходит из того, что допущение бессознательного необходимо и закономерно, ибо жизненный опыт свидетельствует о существовании таких психических процессов, которые не могут быть названы сознательными. У данных сознания имеются различного рода пробелы, не позволяющие компетентно судить о процессах, происходящих в глубинах человеческой психики: "Как у здоровых, так и у больных часто происходят психические акты, для объяснения которых необходимо допустить существование других актов, а между тем в сознании на это нет никакого указания".

Поэтому заключает Фрейд, имеет смысл допустить психическое бессознательное и научно работать с ним, чтобы тем самым восполнить пробелы, неизбежно существующие при отождествлении психического с сознательным. Ведь подобное отождествление является, по существу, условным, недоказанным. Между тем жизненный опыт, да и здравый смысл указывают на то, что отождествление психического с сознательным оказывается совершенно нецелесообразным. "Оно, - замечает Фрейд, - нарушает психическую непрерывность, ввергает нас в неразрешимые трудности психофизического параллелизма, вызывает упрек в том, что без достаточных оснований переоценивают роль сознания и заставляют нас слишком скоро покинуть область чисто психологического исследования, в то же время не вознаграждая нас в других областях". Поэтому, считает он более целесообразно исходить из допущения бессознательного психического как некой реальности, с которой необходимо считаться, коль скоро речь заходит о понимании природы человеческой психики.

В своем обосновании целесообразности признания бессознательного Фрейд полемизирует с теми теоретиками, которые отвергают данное понятие, полагая, что достаточно говорить о различных степенях сознания. Действительно, как в философии, так и за ее пределами нередко отстаивалась точка зрения, согласно которой сознание характеризуется определенными оттенками интенсивности и яркости, в результате чего наряду с отчетливо осознаваемыми процессами наблюдаются процессы и состояния, недостаточно осознанные, малозаметные, но тем не менее существующие в самом сознании. Те, кто придерживаются данной точки зрения, считают, что нет необходимости вводить понятие бессознательного, поскольку вполне можно обойтись представлениями о слабо сознаваемых процессах и состояниях.

Фрейд не разделяет подобную точку зрения. Он готов признать, что отстаиваемые таким образом теоретические положения могут быть в какой то степени содержательными. Однако, по его убеждению, эти положения практически непригодны, ибо приравнивание малозаметных и незаметных процессов к сознательным, но недостаточно осознаваемым не устраняет трудностей, связанных с разрывами сознания. "Кроме того, - подчеркивает Фрейд, - вследствие такого незаметного подведения под понятие "сознательного" утрачивается единственная непосредственная достоверность, которая вообще существует в области психического. Сознание, о котором ничего не знаешь, кажется мне гораздо более абсурдным, чем бессознательное душевное".

Для Фрейда быть сознательным - значит иметь непосредственное и надежное восприятие. Говоря же о восприятии в сфере бессознательного, он сравнивает восприятие сознанием бессознательных процессов с восприятием органами чувств внешнего мира. Причем Фрейд исходит из тех уточнений, которые были внесены Кантом в понимание данной проблемы. Если Кант подчеркивал субъективную условность человеческого восприятия с неподдающимся познанию воспринимаемым, то и Фрейд акцентирует внимание на неправомерности отождествления восприятия с бессознательными психическими процессами, являющиеся объектом этого сознания. "Психоаналитическое допущение бессознательной душевной деятельности, - пишет Фрейд, - кажется нам, с одной стороны, дальнейшим развитием примитивного анимизма, показывающего нам повсюду образы и подобия нашего сознания, а с другой стороны, продолжением корректуры, которую внес в наше понимание внешних восприятий Кант".

Это дальнейшее развитие кантовских идей выливается в психоанализе в утверждение, согласно которому бессознательное психическое признается как нечто реально существующее, но восприятие которого сознанием требует особых усилий, технических процедур, определенных навыков, связанных с умением истолковывать воспринимаемые явления. По выражению Фрейда, "мы не можем обойтись без бессознательного в психике", рассмотренного в качестве специфической реальности. Более того, одно из основных исходных психоаналитических положений сводится к тому, что собственно деятельными в психическом смысле признаются те психологические процессы, которые сами по себе бессознательны, а не процессы, составляющие содержание сознания.

Рассматривая вопрос об отношениях между сознанием и бессознательным, Фрейд исходит из того, что всякий душевный процесс существует сначала в бессознательном и только потом может оказаться в сфере сознания. Причем переход в сознание - это отнюдь не обязательный процесс, ибо, по мнению Фрейда, далеко не все психические акты становятся сознательными. Он сравнивает сферу бессознательного с большой передней, в которой находятся все душевные движения, а сознание - примыкающей к ней узкой комнатой, салоном.

На пороге между передней и салоном стоит на посту страж, который не только пристально рассматривает каждое душевное движение, но и решает вопрос о том, пропускать ли его из одной комнаты в другую или нет. Если какое то душевное движение допускается стражем в салон, то это вовсе не означает, что оно тем самым становится непременно сознательным. Оно превращается в сознательное только тогда, когда привлекает к себе внимание сознания, находящегося в конце салона. Т.е., если комната - это обитель бессознательного, то салон, по сути дела, вместилище предсознательного, и только за ним находится келья собственно сознательного, где, находясь на задворках салона, сознание выступает в роли наблюдателя. Таково одно из фрейдовских пространственных или, как он называет, топических представлений о бессознательном и сознании.

Позднее в 20-е годы, Фрейд использует иное сравнение для характеристики структуры человеческой психики, которая понимается как структура состоящая из трех слоев, или инстанций, - Оно (ид), Я (эго), Сверх-Я (супер-эго).

В психоаналитической философии отношения между этими тремя инстанциями предстают как весьма сложные и многообразные.